Ты видишь, я у ног твоих

POV Ева А знаете, демон – отличная вещь в хозяйстве! Нет, серьезно! Теперь, при походе в магазин, кучу пакетов можно скинуть на Нафаню, а сама идешь такая с пустыми руками гордой поступью. Мне больше не нужно заправлять гребаное одеяло в гребаный пододеяльник! Это ли не благодать! Можно скинуть на демона часть уборки, например, ненавистные мне ванну и туалет. Теперь, когда я выхожу из ванной, меня уже ждет разложенный диван, заправленный постельным бельем. Стирку Нафаня тоже взял на себя, при этом он это умудряется делать так, что процесса я не замечаю, но все вещи у меня всегда чистые-выглаженные, как будто и не пачкаются совсем. А еще, а еще, а еще знаете что? Знаете? Меня по утрам больше не пичкают овсянкой! Ага! Зато у Себы выходит фантастическая рисовая каша! Надо сказать, по первости было непривычно жить в одной квартире с мужиком. Особенно, когда мне нужно было переодеваться. Я долгое время бегала в ванную, а там, надо сказать, места не много, и не особо удобно. Но скоро я сообразила, что Нафаню можно выставить из комнаты, и ничего в этом страшного. Еще был инцидент, когда я, проснувшись среди ночи, наткнулась на сидящего на краю кровати и в упор смотрящего на меня демона. Криповое зрелище, с меня в момент слетели остатки сна. - Ты какого тут делаешь?! – взвизгнула я, подпрыгивая на кровати. - Прошу меня простить, хозяйка, но работы у меня сейчас нет, так что… - Так что ты решил от нечего делать напугать меня до усрачки?! – орала я, все никак не отойдя от шока. – Смылся в ужасе, и чтоб я тебе больше ночами в своей комнате не находила! Больше пристальным взглядом меня не будили. А в остальном ничего, привыкаю постепенно. В первый же день нашего проживания в новой квартире на балконе появилось то самое кресло-мешок. Крайне удобная вещь, пару раз я даже умудрялась засыпать, сидя в нем, у открытого окна, с книгой в руках. Просыпалась я уже в комнате, заботливо укрытая пледом. Очень мило со стороны Нафани, надо сказать. А еще с балкона очень классно пускать мыльные пузыри и плевать семечки от арбузов и дынь, особенно, когда эти тяжеленные ягодки таскает из магазина кто-то, кто не ты. И режет их кто-то, кто не ты. И на балкон приносит. В общем, первые две недели я на балконе буквально жила. Я уволилась с обеих работ. Надо было видеть глаза начальников, когда я заявилась через трое суток, совершенно невозмутимая и даже очень довольная жизнью. А еще веселее было наблюдать, как каждый из них подавился всеми заготовленными гневными тирадами и строгими выговорами, когда я с размаху шлепала на стол заявление об уходе. - Расчет можете себе оставить! – нагло заявляла я. – За трудовой пришлю своего человека. Да, документы мои, спустя время, забирал Нафаня, ибо сама я не горела никаким желанием снова видеть рожи своих уже бывших начальников. Весь сентябрь и начало октября я жила блаженной жизнью лентяйки и нахлебницы. Я исходила пешком большую часть города, едва ли не целый день я посвящала прогулкам, приходя домой, когда на улице уже темнело. А дома меня встречал обеспокоенный Нафаня, квохтал надо мной, как курица-наседка над цыпленком. Сначала меня это раздражало; пару недель спустя стало как-то пофиг; еще неделю спустя стало даже приятно, когда по приходу домой с меня снимали куртку, помогали разуться, и все это сопровождается ласково-укоризненной речью по типу: «Ну где же ты весь день пропадала? Ты что-нибудь ела? Нет? Почему? Нельзя так, угробишь желудок! А носки теплые почему не одела? А ну марш в душ отогреваться!» А после душа меня уже ждет теплая постелька, горячий чай и ужин. Правда, все чаще приходится напоминать себе, что демон милашкается-няшкается со мной исключительно в силу контракта, ибо не хочет лишиться хавчика. Я – свининка, и меня готовят на убой. И все же екает в груди, когда он, улыбаясь, кутает мне ноги в теплый плед. Порез на руке совсем затянулся, но явный шрам выдает во мне неудачную самоубийцу. Приходится прятать руки под вещи с длинным рукавом, дабы избегать лишних вопросов. К слову, все мои вещи остались в квартире, где сейчас обитает моя сестра и, скорее всего, мой бывший парень. Возвращаться нет ни малейшего желания, так что пришлось таскать с собой Себыча еще и по магазинам одежды. И обуви, с наступлением осени. Собственно, сентябрь почти весь я отбегала в старых кеданах, а вот как только полили дожди, и я знатно промочила ноги, пришлось обзавестись более подходящими сапогами. Теперь с ужасом жду наступления зимы, грозящего мне очередным походом за куртками/шапками/перчатками. Ну и обувью, разумеется. Ближе к концу сентября, числах так в двадцатых, я начала понимать, что не могу жить жизнью содержанки. Нет, дело не в том, что меня грызла совесть и мне претило жить на деньги, раздобытые демоном, в конце концов, я ему душу продала, так что заплатила сполна за все. Нет, дело было в том, что мне просто было скучно. И я решила найти работу! А так как заработная плата меня мало волновала, то уже пару недель спустя я преступила к работе в должности библиотекаря. Я закрыла глаза на зарплату в большое человеческое спасибо, руководство закрыло глаза на отсутствие у меня соответствующего образования. Библиотека эта находилась неподалеку от квартиры, где прошло мое детство, помнится, мы с Вадиком частенько туда наведывались, будучи детьми. Теперь ее раз в рабочую пятилетку посещали полтора землекопа, а желающих там работать было и того меньше. Тем не менее, было положено иметь определенный штат, а по сему меня приняли на место недавно вышедшей на пенсию бабульки. Так как клиентов было мало, то сотрудницы коротали время за чайком и душевными разговорами. Иногда мне, как самой молодой, поручали обеспылить помещение или обслужить случайно забредшего человека, истосковавшегося по печатному слову. Не работа, одним словом, а мечта! А если становилось совсем скучно, можно было схватить с полки невостребованную книжецу и углубиться в мир писателя в ожидании прихода нового посетителя. Телефоном я так и не обзавелась, да и толку от него особого не было бы. На память я не помнила ни одного номера из телефонной книжки, а Нафаню вызвать можно было и без звонилки. Зато в квартире появился новенький ноутбук, а я стала свидетелем эпичнейшего зрелища: басня Крылова «Демон и интернет. И три мартышки». Да, когда к нам пришли трое, дабы подключить нас к благу цивилизации, оказалось, что Себа шарит во всем этом куда лучше рабочих. И если поначалу он просто старался аккуратно направлять ребят в нужное русло, то скоро с криком: « А ну дай сюда, я сам! Куда пошли, рукожопы, смотрите, как надо!» сделал всю работу за них. Потом отчитал и отказался платить. Спорить с разгневанным Нафаней ни у кого желания не нашлось. Я так и не набралась смелости связаться с Риткой. Ну что я ей скажу? Извини, дорогая, я все просрала, потом решила порезать вены, но в результате просрала еще и душу? И да, кстати, вот это видишь, черноволосое, рядом со мной? Ага, это демон, ему-то я душеньку и продала. Ничего тупее и придумать нельзя. Так что мне оставалось только надеется, что Ритусик не очень переживает из-за меня, и вообще, что в ее жизни, в отличие от моей, все складывается удачно. В середине октября у нас резко отключили отопление, вода из крана текла еле теплая. На мои заявления в ЖЕКе мне сказали, что у нас неправильные трубы, а воды нет из-за того, что все, цитирую: «Понаставили счетчиков, все сэкономить пытаетесь, воду редко включаете, вот она протечь и не успевает. И вообще, вы что хотите, чтоб вам сразу кипяток лился?». Я выслушала все заявления, улыбнулась, вежливо попрощалась, а через пару минут к ним пришел Нафаня. Больше перебоев с отоплением и горячей водой в доме не было. Все таки демон – очень полезная в хозяйстве вещь. А в начале ноября случилось ЭТО. Вечером я возвращалась домой с работы. С неба летела противная ледяная крошка пополам с водой, под ногами хлюпали талый снег с песком и солью, ледяной ветер пронизывал до костей. Я быстренько перебирала конечностями, мечтая поскорее оказаться дома, на любимом диванчике с кружечкой горячего какао. Кажется, где-то еще завалялся пакетик с зефирками маршмеллоу, которые очень хорошо у меня идут с шоколадным напитком. Так, в сладостных мыслях и предвкушении тепла я добрела до дома, поднялась на нужный этаж. - Себыч, я дома! – кричу я, буквально вваливаясь в уютное тепло квартиры. И тут ко мне выходит… - Себа, это что? – вопрошаю я, указывая на гостя. - Это? Кошка, - немного смущенно отвечает пришедший следом за усатой мордой демон. Вижу, что кошка. Черного окраса, с идеально круглыми зелеными глазами и длиннющими усами. Котейка поводила ушками-локаторами, подошла ближе и потерлась о мою ногу. - Видишь ли, я нашел ее на улице, она выглядела такой несчастной и беззащитной! – зачастил Нафаня. – Ты не волнуйся, я ее уже вымыл, таблетки от глистов дал, к ветеринару записал, завтра несу! - А, - начала было я, но меня тут же перебили. - А с хозяйкой я поговорил, она сказала, что не против, только если кошка не будет где попало справлять нужду и драть обои! Но я уже приобрел ей лоток, кошка его уже испробовала и осталась довольна. Когтеточку тоже сразу признала. Ну пожалуйста, Ева, пусть она останется? Пока Себа распинался передо мной, я как-то машинально подняла кошку на руки. Усатая красавица мгновенно заурчала с такой силой, что мне стало страшно, не разорвет ли ее от собственных вибраций. Вот ведь, а я и забыла, что демон у нас по котикам тащится! Кошка сложила мордочку мне на плечо, уткнулась мокрым носиком мне в шею, при этом не переставая громко урчать. Я вспомнила, что твориться на улице, и сердце сжалось в болезненном спазме. Я, конечно, никогда не питала особой страсти к животным, но сейчас при мысли о том, чтобы снова выбросить кошку на улицу, после того, как ее пригрели, искупали и, наверняка, накормили, душа скручивалась морским узлом и выворачивалась на изнанку. - Ладно, - буркнула я, - Но при условии! Лоток чистишь сам, кормишь сам! Все проблемы со здоровьем тоже берешь на себя. Если эта усатая морда что-нибудь испортит, нагадит, или горшок вовремя не уберешь – не сносить тебе головы. Все понял? - Разумеется! – демон, преисполненный радости, опустился передо мной на колени. – Спасибо, хозяйка! - Ага. Раз уж ты все равно внизу, помоги сапоги снять, - и, наткнувшись на непонимающий взгляд, я многозначительно тряхнула шерстяным комком, - У меня руки заняты, не видишь? У меня киса! А на следующее утро я уже чистила кошачий лоток. Как-то все на автомате произошло. Просто утром котейка отправилась в санузел вместе со мной, и пока я сидела на своем троне, кошка восседала на своем. А когда она ушла, я мимоходом убрала за ней. Потом вспомнила, что это работа Нафани, а потом плюнула на это, поняв, что мне просто лень его отчитывать. Одним словом я стала такой же полноправной хозяйкой кошки, как и Себа. За черный окрас кошка была названа Багирой, прошла необходимую проверку у врачей и зажила сытой жизнью домашней кошки. Живностью она оказалась невероятно ласковой, общительной и любопытной. Исследовала все коробки, засунула розовый носик во все пакеты и даже обувь, поспала на всех возможных полках. Начинала урчать, стоило только тронуть ее хоть пальцем, вечно ходила хвостиком за мной или Нафаней, терлась об ноги, требовала ласки. Когда я ложилась спать, Багира тут же укладывалась мне под бок и начинала клубочиться, а стоило мне или Себе опуститься на кресло или стул, как на коленях тут же образовывался мурчательный комочек. Нафаня кошку хватал и принимался тискать при любой удобной возможности. При этом вид у него был такой, словно он в руках держит святой Грааль, не меньше! Уж и не помню, что мне от него тогда понадобилось. Я забежала в комнату, преисполненная необходимостью просить помощи, но от увиденного слова застыли на губах. Себастьян сидел на полу, опершись спиной о диван, держал на коленях Багиру и с самым восторженным видом жмякал подушечки ее лапок. Кошка не сопротивлялась, более того, распластавшись пузом кверху (а это, на минуточку, полный доверия жест у животных!) и прищурив глаза, выдавала децибелы своим урчальником. Поначалу зрелище вызвало у меня крайнюю степень умиления. Нет, кто бы мог подумать! И не скажешь, что передо мной сейчас чистое зло во плоти, существо, вышедшее из глубин преисподней, безжалостное, бесчувственное и беспощадное. Он касался животного со всеми возможными трепетом и нежностью, наличие коих я в своем слуге и не подозревала; он, казалось, боялся дышать, а в глазах у демона светилось нечто такое… Вероятно, это и называется «смотреть на кого-то с любовью». А главное, ведь такой искренний. На меня он так не смотрит. Нет, разумеется, когда взгляд Себастьяна обращен на меня, в нем тоже чувствуется некоторая теплота, но… Это все из-за контракта! Меня вдруг кольнула жуткая обида. Ведь Багире он свое тепло дарит просто так, за мягкие лапоньки! А мне… - Ева? Резко выныриваю из своих мыслей и понимаю, что Нафаня уже некоторое время смотрит на меня в упор и, наверное, уже не первый раз меня окликает. Из глубин души всколыхнулась и поднялась жуткая злоба, мне захотелось срочно наорать на Нафаню под любым предлогом. - Ты что-то хотела? – невозмутимо спрашивает Себа. - Хотела! – недовольно отвечаю, скрестив руки на груди. – Чего расселся? Хватит кошку жмякать, иди вон… обувь помой! - Так помыл же, - недоумевает Нафаня. - Значит, плохо помыл! – уже прикрикиваю на демона. – Переделай! И вообще, какого хрена происходит, Нафаня! Мои приказы исполняются мгновенно и без лишних вопросов! Пошел и сделал! Будет он мне тут демагогию разводить! С этими словами я выхватила из рук нечистого животное и сама уселась на диван. - Прошу простить, хозяйка, - поклонился Себа, - Сию минуту все исполню. Я сидела и гладила Багиру с таким рвением, словно хотела добыть из нее электричество. Нет, у меня совсем не было желания навредить кошке, я не ощущала злобы на нее. Я злилась то ли на демона, то ли на саму себя, а душу изнутри грызла давно забытая детская обида. Меня не любят. Мной или пользуются или держат рядом в корыстных целях. Даже кошке и той больше повезло. Мне вдруг захотелось разреветься в голос, и даже слезинка скатилась по щеке. Я быстро проглотила ненужные эмоции, утерла лицо о мягкую шерстку. - Ничего, - сказала я, глядя на Багиру, - Ничего, все не так плохо. У меня в услужении всесильный демон, мне ли жаловаться? Багира не ответила, только щурилась и мурлыкала. Я приподняла кошку. - А ты отъелась, мать, жирочком обзавелась, - усмехнулась я, - Ну ничего, тебе можно, ты чем жирнее, тем милее. Так что лопай, равняй морду с жопой! Однако с этого дня вид Нафани рядом с кошкой вызывал во мне злость, и я тут же начинала раздражаться и кусаться без обоснуя, сама не понимая, что мной движет. Не могу же я, в конце концов, ревновать к кошке. А, кроме того, кого ревновать! Нафаню! Демона, которому, по большому счету, на меня класть, и только контрактом он со мной связан. И я была сразу поставлена об этом в известность! Тут еще весьма не вовремя вспомнилось, что контракт он со мной заключил обманным путем. - Себастьян! - Звали, моя госпожа? Последнее время я стала столь психованной, что Нафаня снова стал обращаться ко мне на «вы» и шепотом. Я подняла глаза на демона. Злость кипела внутри, кусаться хотелось жутко, но мыслей о том, чем бы загрузить Нафаню, как назло, не было. - Да. Пшел вон отсюда! Брови у мужчины поползли вверх. - Я неясно выразилась?! Казалось, еще немного и я ему врежу. - Как прикажете, моя леди, - демон с недоуменным видом покинул комнату. А мне вдруг стало интересно, надолго ли его хватит. - Себа! - Да, хозяйка! – демон снова образовывается рядом. - Проверка связи. Иди отсюда! И стоило ему скрыться как… - Себа! Себа выглянул из-за дверного косяка. - Я здесь, госпожа, - произнес он устало, явно готовый снова исчезнуть с глаз моих долой. - А какого хрена ты здесь делаешь? Смойся подальше! И принеси мне кошку. Сначала кошку, потом свали! Меньше, чем через минуту, Багира была вручена мне, а демона словно ветром сдуло. Я наглаживала усатую морду и размышляла. Нет, с этим явно надо что-то делать, так дело не пойдет. Давай рассуждать здраво. Ревновать тут смысла нет по ряду причин. Себыч на меня бы в любом случае такого внимания не обратил, как на Багиру. Это обидно, но что поделать. А значит, смысл вообще дергаться и портить нервы себе, окружающем и Нафане? Правильно, нет смысла. Ну а раз нет, и раз уж ничего ты не изменишь, то смирись, расслабься и получай максимум удовольствия. - Себастьян, - позвала я уже чуть мягче. - Мне пойти прочь? – уточнил взявшийся, словно из ниоткуда демон. Я усмехнулась. А ничего так выдрессировала! - Нет! Испеки пирожный творог. Ой, в смысле, творожный пирог, - дожили, заплетык языкается, - С черникой. - Будет исполнено, госпожа. С того дня я старательно сдерживала гнев и каждый раз напоминала себе держать себя в руках, как только видела Нафаню рядом с кошкой. Не сказать, чтобы все было достаточно успешно, но я очень старалась. Декабрь нынче радовал жуткими дубняками, ледяным ветром и полным отсутствием желания выползать из дома. В библиотеке топили так себе (я уже серьезно задумываюсь разузнать, кто за это ответственный и отправить туда Нафаню), так что мы кутались кто во что мог. Я, как человек, отличавшейся особой мерзлявостью, сидела, как капуста, в двух свитерах и толстых штанах, и пила уже, наверное, десятую кружку горячего чая. Иногда я даже не утруждала себя завариванием напитка, ограничиваясь простым кипятком в моей кружке. - Евушка! – позвала меня Тамара Трофимовна, женщина предпенсионного возраста, одна из моих старших коллег, - Золотко, тебя там какая-то девочка спрашивает. Очень нервная. Я пожала плечами и пошла в зал, у меня не было ни единой мысли о природе происхождения некоей нервной девочки, которая бы желала аудиенции, да к тому же знала, где я работаю сейчас. Но, честно сказать, реальность переплюнула все мои возможные предположения. - Ивлева, сучка мелкая, вот ты где! Я стояла и во все глаза пялилась на гостью по ту сторону стойки. - Ну, чего вылупилась! Ох, всыплю я тебе люлей сейчас по первое число! – гостья потрясала в воздухе кулаками, но в глазах ее читались ничем не прикрытые радость и облегчение. - Ритка… - только и смогла выдохнуть я, прежде чем сжавший горло спазм пролился слезами по щекам.