Поцелуй со вкусом фиалок

— Это просто возмутительно, — ходил по комнате Освальд, держа в руке бокал вина. Он заполнил его уже полчаса назад, но всё никак не сделает даже глотка. Нервы на пределе, голос срывается, он продолжает возмущаться по поводу инцидента с Красными колпаками. — Прийти, оторвать голову статуе моей матери и спокойно смыться. Как такое могло произойти? — кричал он Эдварду. — У каждого великого человека бывают враги, и ты не исключение, — утешал его тот, сидя за столом и рассматривая какие-то бумаги, изредка делая пометки. — Тогда почему они не попытались убить меня? — Возможно, ты им нужен для своих целей. — Каких ещё целей? — остановился мэр, и пристально взглянул на друга, который не отрывался от своих бумаг. — Этого мы пока не знаем. — А ты можешь узнать? — появилась надежда у того. — Как раз сейчас этим и занимаюсь. — Ох, чтобы я делал без тебя, — немного успокоился тот и продолжил бродить по комнате, — сообщай мне о каждой мелочи, который узнаешь. — Непременно, — ответил он, вставая из-за стола, и направился к другу, — а сейчас тебе нужно готовиться к приёму. — Да, конечно, — вдруг вспомнил тот, — не поможешь мне с выбором наряда? — Конечно, — наконец отложил бумаги Нигма и направился за мэром в гардероб. — Думаю, к этому пиджаку подойдёт фиолетовый галстук, — говорил Эдвард Кобблпоту, примеряя на том аксессуар. — Тебе виднее, — улыбался тот. — Что ж, — продолжил Нигма, завязывая галстук на шее друга, — ты продолжай готовиться, а я заскочу кое-куда, нужно проверить мои догадки. — Ох, конечно. Только не опаздывай на вечеринку. — Обязательно, — ответил тот, выходя из комнаты. — Нигма, пора закругляться, — кричал Буллок на Нигму, торопя того. Эдвард осматривал место преступления в доках, где Бутч застрелил всю банду Красных колпаков. Даже не удивительно, что копы ничего не нашли, они так спешили наконец убраться в тёплое место, где будет горячий кофе и пончики, что даже не замечали очевидных улик. По крайне мере, так казалось Нигме. — Детектив, взгляните, — указывал тот на место, где мелом обвели ныне лежащие трупы, — они лежат так, словно спокойно стояли и чего-то ждали. — Ну и что? — Странно, что они не стали доставать оружие, когда увидели Бутча, словно не замечали его. — Как можно было не заметить такого громилу?! — всё ещё не понимал намёков детектив. — В этом то и проблема. Они словно стояли и ждали его. — Слушай, Нигма, дело закрыто, они все мертвы. И никому нет дела, живы они или мертвы. Сворачивайся, — бросил Харви на прощанье, выходя из здания. Эдвард продолжал светить фонариком в разные стороны, и бродить вокруг. Тут свет фонаря попал на аккуратно сложенные чёрные костюмы, лежащие на одном из стола. — Занятно, — говорил он сам с собой, беря в руки один из костюмов и рассматривая со всех сторон. В переднем кармане пиджака он заметил платок бордового цвета, такого же, как и у Гилзина. — Интересно, это нужно проверить, — ухмыльнулся тот, складывая и забирая один из костюмов с собой. Вечеринка в самом разгаре, Барбара на сцене толкает громкие речи, Освальд крутится вокруг гостей, стараясь уделить каждому хоть немного времени. Нигма же следит за каждым гостем, и анализирует их поведение. И тут Гилзин медленно направляется к выходу, Эду даже пришлось ускорить шаг, чтобы догнать его в коридоре. — Постой, Бутч, — крикнул Эд, запыхавшись. — Чего тебе, Нигма? — остановился тот. — У меня есть для тебя подарок, — улыбаясь, он достал красиво обёрнутую коробку, и протянул тому. — Ну и что это? — взял тот. — Открой, и сам узнаешь. Громила лёгким движением разорвал упаковку, и достал изнутри бордовый платок. — У меня есть такой, — лишь ответил тот, протягивая платок Эду. — Мне ли не знать. Я нашёл его в пиджаке костюма, найденном в доках, — заулыбался пуще прежнего. — На что ты намекаешь? — пытался не подавать виду Гилзин, хотя у него плохо получалось. Пот выступил у того на лбу, и быстрым движением потёк по лицу. — А на то, мой дорогой друг, что это ты стоишь за Красными колпаками. Они работали от твоего имени… — не успел договорить Нигма, как громила схватил того за рубашку и приподняв над полом, прижал к стене. — Ты не посмеешь рассказать об этом Освальду, — запыхтел тот, — иначе… — Я и не собирался, у меня есть к тебе предложение, — снова улыбался Нигма. — Какое ещё предложение? — опустил того на землю Бутч, но не отпустил рубашку. — Давай вместе убьём Пингвина. — Чего? — не понимал тот, отпустил и отошёл от него. — Да, я уже давно это планировал. А тут ты и твои Красные колпаки. Лучше и быть не могло. — Я тебе не верю. — Это твоё дело, но если ты поможешь мне, мы сможем избавиться от него. После небольшой паузы Бутч посмотрел через проход на Освальда, который уже на сцене развлекал народ, рассказывая в микрофон истории из своего прошлого. — Ты, правда, его предашь? — Ну конечно, ты поверил в этот бред с помощником? — засмеялся он ехидно, и по-змеиному улыбнулся, — я не создан, чтобы быть на втором месте. — Но вы с ним как братья. — Я тебя умоляю. Ты согласен править Готэмом вместе со мной? — заулыбался ехидно во все 32 зуба Эд. — Какой план? — Вот это уже другое дело, — хихикнул Эдвард и направился к кухне, показывая громиле следовать за ним. — Народ, послушайте, — верещала Барбара в микрофон, после паузы бурных танцев, — давайте ещё раз поприветствуем мэра нашего города. Благодаря нему наш город может спать спокойно. Жду ваших аплодисментов. Кобблпот, который в этот момент стоял с Нигмой, отложил свой бокал на барную стойку и направился к сцене. — Стой, — схватил Эдвард его за руку, чтобы задержать, — удачи тебе. — Ох, Эд, спасибо, — заулыбался тот и направился к сцене. Все гости начали громогласно аплодировать, выкрикивать имя, восхваляя его. — Ещё раз спасибо всем вам, без вас, я бы не… — только начал свою речь мэр, как внезапно раздались выстрелы и в зал вошёл человек в красной маске, крупного телосложения и пистолета в руке. — Твои дни сочтены, босс, — только и сказал тот, и направил пушку на Кобблпота. — Босс?! — кричал от злости тот. Тут Эдвард мигом поднялся на сцену и загородил друга. — Уходи, — крикнул он мэру, не позволяя человеку в маске стрелять. — Нет уж, я должен избавить Готэм от этих колпаков. Эд всё же подвинулся, чтобы утянуть друга со сцены, и тут раздался следующий выстрел, а после крик. — Какого черта? — кричал человек в маске. — Ты и правда такой болван? Думал, что я дам тебе настоящий пистолет?! — злорадствовал Нигма. — Ты… — заверещал тот. — Мэр, ты обещал избавить город от Красных колпаков. Вот тебе последний из них. — Схватить его, — нервно кричал Кобблпот, — снять маску. Как только его помощники сняли с того красную маску, Пингвин раскрыл рот. — Гилзин…! После всего, что я сделал для тебя, — кричал он, — как вытащил тебя в люди, поднял в должности, ты предал меня. — Ты вытащил? Это я тебе всё дал. Если бы не я, — начал кричать в ответ громила. — Дорогие гости, сегодня меня предал один из близких друзей. Чуть не убил меня, — обращался он к толпе вокруг, — как я должен на это реагировать?! — Освальд, ты должен выполнить своё обещание, — невинно произнёс Нигма, и направился к Бутчу. Он поднял его пистолет, что уже лежал на полу перед ним и направился к другу. Только он подошёл к нему, как из кухни послышался шум, и оттуда вырвалась Табита с одним из людей Пингвина, держа на шее у того нож. Она подошла к сцене, и на глазах у всех порезала тому шею. Кровь хлынула на пол, одежду ближайших гостей. — Прости, он не выполнил свою задачу, — ухмыльнулась девушка, смотря на Эдварда. После чего устремила взгляд на Гилзина и подмигнула ему. Тот понял намёк, вырвался у державших его охранников, ударил обоих по голове, отобрав оружие, и тут же застрелил бежавших к нему громил. Табита вырубила остальных нападавших и направила пушку на Освальда. Бутч набросился на Эда, повалив того на землю и начал жестоко душить его. Табита подбежала к Кин, заслоняя её от опасности. — Это всё из-за тебя. Я всё потерял из-за тебя, — кричал он, пока руки всё крепче, и крепче сжимали шею бедняги. У Нигмы помутнело в глазах, голова ужасно кружилась, воздуха не хватало вовсе, и он уже начал отрубаться. — Это самая лучшая туса в мире, — веселилась Барбара в микрофон, попивая шампанское прямо из бутылки. Но пить ей пришлось недолго, Пингвин быстро отнял у неё бутыль и ударил Бутча по голове, отчего тот отрубился и упал на лежащего Эда. Табита уже замахивалась на мэра, чтобы ударить, но Кин задержала её. — Нет, нет. Это их дело, не влезай, — уговорила та её, и потянула за собой к выходу. Освальд откинул тело громилы с друга, и опустился на колени к нему. — Нет, Эд, Эд, — кричал тот, приподнимая его голову, и шлёпая по щекам, чтобы привести его в себя, — Эд, Эд, очнись, Эд.… После нескольких секунд рыданий Пингвина, Нигма всё же очнулся. Глубоко вдохнув, он попытался приподнять голову, и кое-как выговорил, — я жив, жив. — Ох, Эд, как же ты меня напугал, — с лёгкостью выдохнул Кобблпот. — Я жив, — снова повторил тот, пытаясь выдавить из себя улыбку, чтобы друг хоть немного успокоился. Освальд помог тому приподняться, и, положив свои руки на щеки Нигмы, поддерживал того. Они улыбались, смотря друг другу в глаза. Тут толпа затихла, наблюдая за этими двумя. Казалось, что они в зале совсем одни. Недолго думая, Кобблпот притянул лицо друга поближе к своему и поцеловал его в губы. Мурашки пробежал по всему телу обоих, волосы встали дыбом, и тепло распространилось по всей груди и растекалось по венам по всему телу. Тот вначале удивился, но после небольшой паузы, ответил на поцелуй. Губы Нигмы были холодными, после небольшого удушения из-за Бутча. Кобблпот практически грел их, они не могли оторваться друг от друга, позабыв, где находятся. И тут вокруг губ Эда медленно начали появляться татуировки с пурпурными фиалками. Они слегка светились, и тянулись от самых губ, к щекам, подбородку, носу, словно обвивали всё лицо. Он уже начал задыхаться, но не подавал виду, очень уж не хотел отрывать этот сладкий поцелуй. — Какого чёрта? — вдруг промямлил Гилзин, не придя в себя полностью. Тут эти двое вспомнили, что находятся не одни, что вокруг люди, которые видели всё это. Кое-как оторвавшись друг от друга, они посмотрели на толпу, а потом уже друг на друга. — Эд, — произнёс Пингвин, смотря на того и улыбаясь так лучезарно, чисто и невинно, что тому снова захотелось поцеловать его, — твоё лицо. — Что с ним? — страх словно ударил в голову, разные мысли начали лезть в голову Нигмы. — Оно светится цветами, — улыбался он ещё больше. — Какими? — Кажется, фиалки. И они прекрасны. — Фиалки — символ скромности, застенчивости и тайной любви, — вернулся старый Эдвард, который любит умничать, — не удивительно, что именно фиалки. От этих слов Пингвин покраснел, и встал, пряча одной рукой лицо. До него только что дошло, что произошло. Нигма поднялся, поправив пиджак, волосы. — Уведите его, — приказал он только подошедшей охране. — Неет, ты ещё заплатишь за это, — кричал Гилзин, выходя из зала. Эдвард посмотрел на мэра, который повернулся к толпе спиной и двумя руками прикрывал лицо. Зал разразился бурными аплодисментами. Хлопали все, даже Барбара, которая стояла у самого выхода из зала. — Вот видишь, Таби, а ты хотела уйти и пропустить такое веселье, — смеялась девушка, не контролируя себя, из-за приличного количества выпитого алкоголя, — Пингвин, не стесняйся, взгляни же на свой народ. Они любят тебя. — Держи себя в руках. Нам пора, — лишь сказала Табита и потянула девушку к выходу. — Мэр Кобблпот, — кричала толпа. — Мистер, — кричал кто-то ещё. — Освальд, думаю, это не испортило твою репутацию, — не мог перестать улыбаться Нигма. — Давай просто уйдём отсюда? — почти шёпотом ответил тот. — Дамы и господа, мы вам очень признательны, что пришли на эту замечательную вечеринку. Но наш новоиспечённый мэр устал, и, к сожалению, ему придётся удалиться, — начал Эдвард, взяв Пингвина за руку и тянув за собой к выходу, но тут толпа начала протестовать и задерживать их. — Нет, нет, на сегодня всё. А вы продолжайте веселиться, — пытался перекричать толпу тот, и протиснуться к выходу. Наконец, выйдя из здания и сев уже ждавший у входа лимузин, они смогли расслабиться. Но эта неловкость не позволяла ни одному из них первому нарушить тишину. Приехав в особняк, они разбежались по своим комнатам, и старались не выходить. Освальд не мог поверить, что решился на это, и самое главное, не верил, что Эд его соулмейт, но почему тогда у него самого не появились татуировки?! Этот вопрос не давал ему покоя. Нигма же сидел у зеркала и разглядывал слегка видимые татуировки на лице. Они уже не светились, как пару часов назад, не были отчётливо заметны на всём лице. Подготовившись ко сну, они оба лежали в кровати и всю ночь не могли сомкнуть глаз. Некий ком в желудке мучил Пингвина на протяжении всей ночи. Все эти вопросы, что крутились в голове, ответы которые он сам выдумывал, и каждый был похуже предыдущего. Он занимался мазохизмом, самоуничтожением. Через какое-то время, он просто заплакал, пытаясь заглушить крики и всхлипы, засунув голову под подушку и сверху ещё прикрыв одеялом. Но небольшой писк всё же доходил до комнаты Эда, тот слышал и понимал, что происходит. Сперва, ему было предельно хорошо, он был рад, что это, наконец, произошло, но когда услышал, как его друг плачет, сердце сжалось, и начало ныть, как никогда до этого. Ему стало страшно, что это ни к чему хорошему не приведёт. Что они не смогут быть ни парой, ни друзьями. И просто станут друг другу никем. Но немного погодя, он продумывал в своей голове различные цепочки, действия, пути подхода к Освальду, чтобы ничего не испортить. Учитывая абсолютно каждую мелочь, которая может испортить, или же напротив, улучшить ситуацию. Когда начало светать, и всхлипы понемногу прекратились, он встал, и направился к комнате мэра. Приложив ухо к двери, он прислушался. В комнате было тихо, словно в ней никого и не было. Он тихонько постучал, ответа не последовало, тогда, он заглянул в замочную скважину. Кое-как разглядев кровать в темноте, он убедился, что Кобблпот лежит в ней. Немного погодя, он всё же тихонько открыл дверь, никакой реакции. На цыпочках пройдя к кровати, он увидел лишь его макушку, ухо и брови, остальная часть лица была прикрыта одеялом. — Ози, — прошептал тот, наклонившись над его ухом. Тот лишь натянул одеяло повыше, спрятавшись полностью. Немного погодя, он всё же опустился на колени у кровати, и просунул под одеяло руку. Через какое-то время он почувствовал, как Пингвин взял его руку в свою и прижал к груди. — Пустишь меня к себе? — так же шёпотом спросил Нигма. Тот начал двигаться назад, позволяя ему лечь рядом. Эдвард приподнял одеяло и залез к Кобблпоту. Когда глаза привыкли к темноте под одеялом, он заметил, что тот смотрит на него, но тут же отвел глаза на подушку. — Не смотри на меня, — потребовал Освальд, через пару неловких минут. — Ты милый, когда краснеешь, — лишь ответил ему тот, улыбаясь. Тот не смог ответить, и зарылся лицом в подушку. — Освальд, посмотри на меня, — шептал Нигма, и приложил ладонь к ушам Пингвина. Он пытался повернуть его лицо к себе, и тот, поддавшись, с трудом посмотрел на него. Слышалось тяжёлое дыхание, становилось слишком жарко и неловко. Они продолжали смотреть друг на друга, и в следующую секунду их губы соприкоснулись. Тот же самый жар распространился по всему телу, как в первый раз. Дрожь по спине, губы горели, им не хватало этих поцелуев. Страсть так и кипела в обоих. У Освальда вырвался тихий стон, после чего его лицо слегка засветилось. Оторвавшись на секунду, Эд взглянул на него, и тот понял, что происходит. Тогда он начал целовать его щеки, нос, подбородок, опускаясь к шее, и покрыв её полностью поцелуями, снова оторвался и взглянул на Пингвина. Тот был слишком перевозбуждён, чтобы открыть глаза. — Я знаю, почему именно фиалки, — заулыбался Эдвард, разглядывая его лицо. — Почему же? — всё же взглянул на него тот. — Потому что твой поцелуй со вкусом фиалок, — лишь прошептал он и снова поцеловал Освальда.