Второй шанс на счастье.

Даниил вышел из палаты, снимая с рук перчатки, пряча их в карман своего халата. Взяв из рук медбрата спиртовую салфетку, он начал протирать руки. — Следите за состоянием послеоперационной раны, — сказал Даниил. — И зайдите в ординаторскую минут через пятнадцать, я отдам Вам листы назначения. — Да, доктор Карентон. Мужчина сразу направился в ординаторскую, чтобы заняться «любимой» работой. Его оторвали от бумажной волокиты, потому что во время смены повязки, заметили, что рана стала гноиться. Осмотрев причину беспокойства, альфа в голове сразу прокрутил какое лечение стоит назначить. Зайдя в ординаторскую, мужчина сел за стол, и приступил к заполнению бумаг. Ровно через пятнадцать минут зашел медбрат, с которым он осматривал пациента, и забрал назначения. — Доктор, простите меня, я опозда-а-ал! — Лео вбежал в ординаторскую в расстегнутой куртке, буквально сбивая своего коллегу с ног. — Боже, Ди, прости! — Ты убьешь кого-нибудь так, — начал возмущаться пострадавший, поднимая выпавшие из рук листы. — Прости — прости, — повторял омега, помогая собирать все в кучу. Когда Ди покинул комнату, Лео протяжно выдохнул, стягивая с себя куртку. Повесив куртку в шкаф, и поставив туда сумку, взял свой костюм. — Простите, доктор, — еще раз извинился молодой мужчина. — Мне, правда, жаль. — Ничего сверхъестественного ты не пропустил, поэтому можешь выдохнуть. И если твои коллеги и расскажут, я буду все отрицать. — Спасибо, — улыбнулся Лео. — У тебя на лице признак недосыпа, снова муж? — поинтересовался альфа, снова отворачиваясь к столу, давая возможность омеге переодеться. — Да, перепил вчера, вот и буянил полночи. — Могу тебе только посочувствовать. Предлагаю тебе в обеденное время прилечь и немного вздремнуть, — пожал плечами альфа. — У нас плановая операция? — Да. Она назначена на одиннадцать пятнадцать, поэтому у тебя есть время, — мужчина повернулся к омеге. — Тогда, — не успел договорить Лео, как у него зазвонил телефон. — Да? Омега что-то долго слушал, затем показал головой на дверь, и сказал, что они сейчас же придут. — У нас внеплановая операция, — радостно объявил он. — Сейчас пациент на рентгене, и после окончания процедуры его привезут в третью операционную. — Отдохнуть тебе никак не дадут, — покачал головой врач. — Тогда поспешим. Сообщив медбрату, сидевшему на посту, об уходе на экстренную операцию, медики отправились в операционную. В предоперационной комнате Даниил снял рабочий халат, вешая его на крючок, оставаясь только в хирургическом костюме. Мужчина мыл руки, параллельно наблюдая, как идет подготовка: настраивалось оборудование, проверялась стерильность инструментов, и открывались боксы с перевязочными материалами. Стоило ему закончить с мытьем, как одетый Лео помог хирургу надеть стерильный халат и перчатки, головной убор и маску. Они вместе зашли в стерильную зону, и Карентон подошел к столу, на котором уже лежал пациент. — Ну, что коллеги можете мне рассказать? — спросил хирург. — Мужчина сорока трех лет. Скорую помощь вызвал его сожитель. Во время беседы удалось выяснить, что три часа назад ему стало плохо. Предъявлял жалобы на сильнейшую боль в эпигастральной области, а так же на боль в правую руку. — Рвота? — Именно в этот день ее не было, но позавчера — да. Все списали на отравление. Так же осмотр показал, что кожные покровы бледные, липкий пот. Артериальное давление восемьдесят семь на сорок девять. Положительный симптом Щеткина-Блюмберга* и «доскообразный» живот**. Пока скорая помощь ехала в больницу, они провели противошоковую терапию, и смогли поднять давление. Плюс ко всему прочему он находится на учете у гастроэнтеролога уже год с язвой желудка. — Что показал рентген? — Скопление воздуха в области брюшины. — Все симптомы схожи с прободной язвой, — выдохнул мужчина. — Подготовьтесь к операции. И снова началась борьба за жизнь. Казалось, что время застыло в операционной, но ускорила свой ход вне этой комнаты. Глубокий разрез скальпелем, и на коже появились первые капли крови. Они быстро соединялись с собой, превращаясь в тонкий ручеек, который стекал по коже. Даниил вздохнул. За свою короткую практику он видел и делал достаточно операций, и как хирург и как ассистент. Но каждый раз, когда он оказывался у операционного стола, Даниил чувствовал тяжесть ответственности за человека, который лежит перед ним. И всегда возникало чувства, что это в первый раз. Осторожно он делал разрез за разрезом, чтобы добраться до причины, из-за которой пациент оказался на операционном столе. — Ранорасширитель Коллина, — приказал мужчина, отдавая скальпель медбрату. — И готовьте отсос. Получив желаемый инструмент, он приставил его к краям раны, и стал медленно расширять. Закрепив ранорасширитель, Карентон дал команду ассистенту, чтобы он начал отсасывать жидкость. Раздалось монотонное жужжание, а затем хлюпающие звуки, когда по тонкой трубке бежала желтовато-белая жидкость. — Пульс восемьдесят восемь, давление сто тридцать на девяноста пять, — донесся голос медбрата. — Принято, — сказал хирург. — Придвиньте и наклоните лампу ближе. Как только свет отрегулировали, мужчина начал осмотр брюшной полости. Первым делом надо определить, насколько сильно кислота повредила полость. Органы пострадали не значительно, но зато все стенки были багрового цвета. Сделав себе пометку, он отдал команду ассистенту осмотреть двенадцатиперстную кишку на наличие язв, а сам стал осматривать желудок в поиске дыры. — А вот и она, родненькая, — сказал хирург. — Хорошо же ты спряталась. Размер два на два. Что у вас с кишкой? — Признаков язвы не обнаружено, — доложил ассистент. — Противопоказаний к наложению швов не вижу, начинаем предпоследний этап. Подготовьте нитку на три и кишечную иглу. Получив желаемое, мужчина начал накладывать шов за швом на участок желудка. Несмотря на небольшую пробоину, швов пришлось наложить достаточно. Так же пришлось поставить дренаж, чтобы промывать брюшную полость. — Сейчас пациента переведут в реанимацию до тех пор, пока он не очнется, а затем мы поднимем его к себе в отделение. — Да, доктор Карентон. Наложив последний шов, и убедившись, что дренаж закреплен, махнул рукой, ждущей бригаде реанимации. Две беты быстро подошли к столу, переложили пациента на каталку и так же быстро удалились. — Спасибо всем за работу, все свободны, — сказал Карентон. Он вышел в предоперационную, снял окровавленные перчатки, халат и маску отправляя все в бак с отходами. Тщательно вымыв руки, мужчина накинул свой рабочий халат. До назначенной операции оставалось еще полчаса. Этого времени как раз хватит для того, чтобы немного подбодрить пациента. Только ему стоило войти в свое отделение, как к нему подбежал взволнованный медбрат. Молодой бета сообщил, что операцию, которую он должен был проводить, передали другому врачу, а его срочно хотят видеть в кабинете главы хирургии. Кивнув, Карентон направился в кабинет, мысленно перебирая в голове, за что его могли вызвать. Дойдя до кабинета, молодой мужчина постучался. Дождавшись разрешения войти, хирург распахнул дверь, проходя внутрь. Просторный кабинет с большими окнами, на которых висят жалюзи, лакированный дубовый стол с разложенными на нем документами, небольшой диван белого цвета у левой стены, рядом стоял кофейный столиком с зеркальной столешницей, и несколько книжных шкафов под завязку заполненных различными папками и книгами. Глава хирургии, мистер Денг, сидел за своим рабочим столом, перебирая бумаги. Мужчине было на вид сорок пять — сорок семь лет. Высокий рост, широкие плечи, узкие бедра и не одного грамма лишнего веса. У него смуглая кожа, копна темно — русых волос, и лукавые зеленые глаза. Мистер Денг был отличным специалистом, но дерьмовым человеком. Вся больница знала, что он изменяет своему молоденькому мужу, с которым они поженились полгода назад. Хотя любовную связь с медбратом из реанимации он и не скрывает. Не смотря на то, что мужчина являлся непосредственным начальником, хирург всячески пытался избегать с ним встречи. — Я Вас ждал, доктор Карентон, — улыбнулся мужчина, откладывая бумаги, которые до этого изучал. — Добрый день, мистер Денг. Чем обязан? — любезно спросил мужчина, подходя к столу начальника. — У меня не особо много времени, так как в одиннадцать пятнадцать будет плановая операция. — Ее не будет, — спокойно сказал мужчина, складывая руки на животе. — Присаживайтесь. — Простите? — Карентон нахмурился, но все- таки сел на стул. — Я поручил ее другому врачу. — С какой это стати? — поинтересовался хирург. — Мне нужно с Вами кое о чем поговорить, поэтому я и пригласил Вас сюда, да и тем более у Вас была сложная операция и нужно время для отдыха. Даниил мысленно выругался, но затем спокойно выдохнул. Что-то тут не чисто. — Так, о чем Вы хотели со мной поговорить? — Скоро к нам в больницу должна приехать очередная проверка, и как нам сообщили, на этот раз у них будет особое отношение к хирургическому отделению, поэтому хочу поручить Вам подготовку всего отделения. — Это большая честь, — кивнул хирург. — А теперь если это все то, мне нужно идти. Даже если у меня нет операции, то нужно заняться бумагами и осмотром других пациентов. — Можете идти, — махнув рукой Денг. Покинув кабинет начальника, Даниил вернулся в отделение, сразу забирая с поста несколько историй болезни. В ординаторской был только Лео, который спал на диване, прижав к груди подушку. Положив папки на стол, Карентон достал из шкафа плед, укрывая им омегу. Ему было искренне жаль Лео. Супруга медбрата он видел пару тройку раз, когда они вместе уходили с работы, а альфа встречал Лео у больницы. Но все хорошее впечатление о нем исчезло, когда Лео пришел со свежими синяками на работу. Омега пытался убедить врача, что это случайность, но это повторилось ещё несколько раз. Однажды медбрат не выдержал, и выплакался хирургу. Их брак был заключен по договору родителей. Семейная жизнь складывалась очень удачно до тех пор, пока супруг впервые не напился. Тогда супруг впервые ударил его. На следующее утро альфа просил на коленях прощение, и омега простил. После этого случая альфа не пил, но из-за неудач на работе мужчина пристрастился к горячительным напиткам. Стоило ему выпить, как мужчина начал буянить и мог даже поднять руку на мужа. Даниил еще раз посмотрел на мирно спящего омегу, и сел за рабочий стол. Пошевелив мышкой, и дождавшись пока включится компьютер, начал свою работу. Компьютер монотонно зажужжал, и включился, автоматически запуская программу. Вбивая поочередно фамилии с именами, он сверял данные с тем, что имелись в карте, делал пометки на бумажках, вкладывая их в истории, и распечатывал новые бланки, вписывая в них результаты. После полученных результатов некоторым пациентом пришлось кардинально менять лечение, заменять препараты, и назначать новые обследования. Любая ошибка или промедление в их деле могла стоить пациенту жизни. Закончив с историями болезни, Карентон собрал в кучу все бумаги, на которых были указаны препараты, заканчивающиеся в отделении. Составив их в единый список, мужчина отправил их в аптеку. Получив ответ, что все нужные лекарства имеются в наличии, и за ними можно прийти через десять минут. Прихватив истории с собой, альфа тихо покинул ординаторскую, чтобы дать возможность Лео немного отоспаться. — Как только прибудут новые анализы, сразу сообщите мне, — сказал он медбрату. — Результаты предыдущих анализов я вклеил, а сверху новые назначения. Если меня будут спрашивать, то я ушел в аптеку. — Доктор Карентон, у нас есть студенты, послать их? — предложил медбрат. — Нет, у меня есть свободное время, поэтому прогуляюсь самостоятельно. Пусть студенты лучше наведут порядок в картотеке, там творится катастрофа, и троих самых старательных отправь на операцию. Дадим им стимул хорошенько поработать. — Я понял, доктор. Карентон покинул отделение, и начал неторопливо спускаться по лестнице вниз. Затем по переходу в другое здание, бросая взгляд на игриво сверкающий снег за окнами. Оказавшись в другом здании, альфа на лифте спустился на цокольный этаж. Кивнул охраннику, сидевшему за столом, и зашел внутрь помещения. В аптеке как всегда было прохладно, а где-то слышалось копошение работников, бренчание бутыльков и звук льющейся воды. — Добрый день, я из хирургии! — довольно громко сказал он, ожидая пока к нему кто-нибудь выйдет. Через минуту к нему выбежал бета в халате, используемом для мытья использованной посуды. Волосы были убраны под колпак, а в одной руке он держал перчатки, с которых капали капли воды. — Здравствуйте, мы уже собрали список лекарственных препаратов. Доктор, Вы решили сегодня нас сами? — поинтересовался юноша, подходя к одному из шкафчиков, снимая с него замок. — Скучно стало, вот и решил прогуляться до Вас, — кивнул мужчина, внимательно наблюдая, как медбрат достает корзинку, в которой находились все нужные препараты. Перепроверив все лекарства, он распрощался с бетой, и побрел тем же путем обратно в отделение. По пути врач получил сообщение от Рихтера, в котором друг предупредил его, что заедет за ним сразу после работы. Кажется, Рихтер все-таки смог нарыть какую-то информацию. Отдав лекарства медбрату на посту, альфа вернулся в ординаторскую. Лео сидел на диване, укутавшись в плед, сонно смотря на врача. На лице отпечатались следы от подушки, а под глазами виднелась крошка от туши. — Выспался? — поинтересовался Карентон. Омега сонно кивнул, и медленно прикрыл глаза, будто пытаясь снова заснуть. — Сколько я проспал? — Полтора часа, — пожал плечами мужчина, присаживаясь на стул. — Если ты хочешь, то можешь немного поспать, работы на сегодня больше нет. С историями я закончил, в аптеку сходил. — Доктор, если бы Вы не были женаты, я бы вышел за Вас, — пробубнил омега, снова нападая на подушку. Карентон тихо фыркнул. Затем мужчина сходил в столовую, где плотно поел, еще раз сделал обход пациентов, сходил в реанимационное отделение с уже оклемавшимся Лео и дал распоряжение о переводе нескольких пациентов в их отделение. Ровно в шесть часов он попрощался с коллегами и вышел на улицу. За забором уже стояла машина Рихтера. — Привет, — кивнул полицейский. — Как жизнь молодая? — Да лучше всех, а твоя предпенсионная? — Движется потихоньку, — фыркнул альфа. Машина двинулась с места, и пока они ехали до дома Грейнс, мужчины переговаривались на тему работы, и обсуждали последние новости. Припарковав машину, альфы поднялись в квартиру. Внутри пахло детством. Мягкий, ненавязчивый запах, окутывающий с головы до ног. Только так пахнет только там, где живут дети. Сняв обувь и куртки, они убирали их в шкаф, и прошли на кухню. В этой комнате, в царстве Кристофера, как всегда полный порядок. Все было как обычно, только теперь на отдельном подносе стояли чистые бутылочки, а на одной из кухонных тумб несколько банок со смесью, на холодильнике несколько фотографий детей. — А где Крис? — поинтересовался хирург. — Уехал к папе, — поморщился полицейский. О ненависти тестя к зятю он знал прекрасно. И если Рихтер пытался сгладить углы ради своего супруга, то папа Кристофера только подливал масло в огонь, и даже рождения внуков не помогли ему справиться с теми чувствами. Мужчина винил полицейского во всех смертных грехах, но все было довольно просто. Когда в жизни Криса появился Рихтер, то сын стал больше времени проводить с ним, и постепенно стал слабеть тотальный контроль, установленный папой над сыном, а после свадьбы они покинули родной город. — Ничего скоро вернётся твой ненаглядный, — похлопав мужчину по плечу, сказал Карентон. — Угостишь чаем? Мужчина кивнул, и, положив папку на стол, поставил чайник. Альфы на скорую руку приготовили несколько бутербродов, заварили кофе и сели за кухонный стол. Наскоро перекусив, они переместились в зал. Рихтер достал пачку сигарет из кармана брюк, кинув ее на кофейный столик, туда же и положил папку. — Я поднапряг своих ребят, чтобы собрать информацию о положении Эриала. О том, что он работал в фирме «Экспресс Плюс» ты уже знаешь, пропускаем это. Вот, — перевернув страницу, начал Рихтер. — На данный момент он официально устроен няней к Арону Стерл. Договор они заключили у юриста, поэтому придраться не к чему. В его обязанности входит все заботы о ребенке — кормление, игры, походы к врачам, а так же готовка еды. — А что ты вообще ты можешь сказать об Ароне? — перебивая друга, спросил хирург. — Знал, что тебя это заинтересует. Арон Стерл, альфа, двадцать семь лет. Налоги платит во время. Строительная фирма все проверки на пригодность ничего не выявляли. Так что фирма чистая. — А он сам? — А вот за ним есть грешок. Его сыну два года, — начал полицейский. — И разве это преступление? — перебил его врач. — Ещё раз перебьешь, дам в глаз, — деловито предупредил мужчина, поднимая глаза от бумаг. — Понял, господин полицейский. — Отлично. Тогда продолжу, — альфа перевернул страницу. — Папа ребенка на момент беременности ещё учился в школе, третий год старшей школы. — Он был несовершеннолетним? — Да, на момент, когда он становился на учет в больнице, ему было семнадцать. Родители омеги написали заявление на него, но во время слушания по этому делу, альфа заявил, что собирается жениться на омеге. Документы поданы для рассмотрения, но брак не успели заключить. Омега умер в родах, тогда ему только исполнилось восемнадцать. — А что случилось? — Остановка сердца плюс ко всему произошла большая кровопотеря. Три дня он пролежал в реанимации, после чего умер. Безутешные родители подали заявление на больницу, но дело они проиграли. Выписка из карты доказывала, что парня предупреждали по поводу проблем с сердцем, и было много раз сказано, что во время родов сердце может не выдержать. Поэтому медики подстраховались и заставили подписать его заявление о том, что он знает о возможном летальном исходе, и в случае чего претензий к ним не будет. Затем было ещё несколько судов, и на этот раз дедушки и отец судились, с кем будет жить младенец. Арон выиграл суд, хотя мне что-то подсказывает, что он дал взятку. Но это не важно. Как я и говорил, суд официально признал его родителем, а родителям со стороны папы разрешили видеть внука несколько раз в год. — Да уж, — альфа почесал затылок. — Что-то ещё? — Ну, он проходил свидетелем в деле по смерти своего друга, с которым они вместе начали бизнес. Ситуация стандартная, — переворачивая страницу за страницей, продолжил говорить полицейский. — Бытовая ссора с сожителем, после которой альфа ушел из дома, а через несколько часов его нашли мертвым. Сбила машина. Вскрытие показало, что мужчина находился в сильном алкогольном опьянении. Так как он звонил Арону, то начали расспрашивать, о чем был разговор, где он был и такое. К смерти он не причастен. — И это все? — Ну, у них довольно часто менялись нянечки. До появления Эриала их было десять. Неделя, две, не больше. Арон обращался в несколько фирм. — А причина? — Я связался с агентствами, которых нанимал Стерл, и поговорил с несколькими нянечками, и поспрашивал. Все нянечки, с которыми я говорил, про него ничего плохо не говорят. Наоборот отзываются положительно. — Так почему они увольняются? — Не смогли найти язык с ребенком и дедушкой. — Так там ещё и дедушка, — потрясённо проговорил Даниил. — Больше мне ничего не удалось найти. — Ты и так многое сделал, — улыбнулся врач. — Спасибо. — Обращайся. В этот момент раздался хлопок входной двери. Мужчины поднялись с дивана и поспешили в коридор. На пороге стоял Крис с переноской в руках. Рихтер подскочил к супругу, забирая детей, и целуя его в щеку. — Привет, — Даниил подошёл к омеге, помогая ему снять куртку. — Привет, — он встал на носочки, и поцеловал друга в щеку. — Я сейчас переоденусь, и приготовлю что-нибудь покушать. — Не стоит, — Рихтер вышел из детской. — Мы уже перекусили, а тебе следует покушать. Альфы снова оказались в зале, Рихтер подхватил свою пачку и головой показал на балкон. Полицейский, стоило им оказаться на балконе, сразу достал сигарету, закуривая. Карентон внимательно наблюдал, как напряжение, которое держало его с того момента, когда они встретились у больницы, уходило вместе с сигаретным дымом и растворялось в прохладном воздухе. — Н — да, не думал, что мой муж, в то время пока меня не будет, будет водить альф, — фыркнул омега, появившись на балконе с кружкой кофе. — А кого я должен привести? — Думал, что ты омегу, ну на крайний случай бету, приведешь, а я тебя застукаю, — попытался пошутить омега, вставая между альфами. — Прям уж, я бы его домой привел. Не дурак, — буркнул Рихтер. — Ты что-то сказал, милый? — повернув голову, спросил он. — Нет, мое солнышко. Люблю тебя. Как поживает папа Джонни? — Все так же не любит тебя, а так живет прекрасно со своим ухажёром — кивнул омега, делая глоток напитка. — А что вы тут оба обсуждаете? Я видел бумаги на столике. Альфы переглянулись, теперь прятаться и отпираться было бесполезно. Поэтому коротко посвятив молодого мужчины в эту странную и запутанную историю. Под конец повествования шокированный Крис, попросив Карентон наклониться, дал ему подзатыльник. — Надеюсь, объяснять не надо, за что ты получил? — спросил омега, хмуря тонкие брови. — Не надо. — Вот и славно. Боги, так я их видел! — воскликнул Грейнс. — Когда? — удивились альфы. — Ещё по осени, кажется, это было в ноябре. Я ходил с папой за продуктами, и мы встретились в супермаркете. — Он один был или с ребенком? — С малышом. Но я не смог разглядеть его, извини. Я тогда ещё хотел рассказать Рихтеру, но замотался и забыл. — Тебе не за что извиняться. — А что делать-то будешь? — поинтересовался Крис. Карентон покачал головой, всем своим видом показывая, что сейчас он находится в тупике. — Давайте вернёмся в зал, здесь прохладно, — предложил омега, подхватывая кружку. Они вернулись в зал, и Крис поставив кружку, ушел проверить детей. Вернувшись назад, то он встал перед ними, скрестив руки на груди. — Итак, господин косяк и его помощник, — хмыкнул омега. — Сейчас ты похож на черта, — буркнул альфа. — Мне часто говорят, что я с ним похож, — кивнул Крис. — Итак, а теперь послушайте омегу, потому что вам, альфам, не понять. Если ты вдруг подумал, что увидев тебя, он расплывется в розовую лужицу, то ты крайне ошибаешься. Мы, омеги, довольно смышленые, и запоминаем всех, кто нас обидел. Мстить, конечно, не мстим. Ну, может иногда. Так, что — то меня занесло не в ту оперу, — кивнув сам себе, Кристофер продолжил свою мысль. — Запомни одно. Эриал не подпустит тебя к ребенку, да и к себе, пока ты не покажешь, что настроен серьезно. Что ты готов взять ответственность, и показать себя отличным отцом. Показать, что через месяц или два, наигравшись, ты снова уйдешь. — Но, до сих пор неизвестно, чей это ребенок, — вставил свои пять копеек врач. — Это можно узнать и потом. На данный момент, ты должен искренне попросить у него прощение за то, что он вынес. Думаю, он выплакал немало слез, и вытерпел достаточно испытаний. Но это только на тот случай, если ты решишь бороться за него и за ребенка. Но, а если тебе вдруг захотелось поиграться, то лучше откажись сейчас и дай ему жить спокойно. — Я искренне хочу, чтобы он простил меня. И если это действительно мой сын, то я хочу воспитывать его, чтобы он знал своего отца. Крис, ты должен понимать, сам же рос без отца. — Понимаю, но ты должен понять, что если ты сейчас сделаешь этот шаг, то обратной дороги не будет. Эриал может и склеит свое сердце, а вот ребенок. Он будет долго помнить твой поступок. Даниил громко выдохнул, зарываясь рукой в волосы. — Я давно принял решение, — со всей серьезностью сказал альфа. — И не собираюсь отступать. Я могу рассчитывать на вашу помощь? Друзья переглянулись, и одновременно загадочно улыбнулись. — Мы не оставим тебя в таком дерьме, друг, — Рихтер с хлопком положил руку ему на плечо. — Так что, есть идеи? — Их нет, — пожал плечами врач. — Будешь действовать наугад и, в конце концов, получить по щам? — со смехом спросил полицейский. — А ты, смотрю, хочешь посмотреть на это зрелище? — прищурив глаза, спросил Карентон. — Не откажусь на это посмотреть. — А теперь вы оба помолчите, — оборвал их Крис. — Итак, на данный момент ты должен добиться того, чтобы Эриал перестал щарахаться от каждого твоего появления. — Предлагаешь преследовать что ли? — не до конца понял идею друга, спросил Даниил. — А это уголовно наказуемо, — подтвердил альфа. — Я не так выразился, — потер шею омега. — Ты не должен ходить за ним по пятам. Просто появляйся вдалеке, чтобы он привык к твоему присутствию. Конечно, он будет отталкивать тебя, но ты должен понимать его чувства. И еще, к ребенку не приближайся, не провоцируй его на негативные эмоции и действия. Их прервал детское хныканье, на которое омега тут же побежал в детскую комнату, чтобы по скорее успокоить детей. — Думаю, мне пора ехать домой, — сказал врач. — Мне есть о чем подумать. — Конечно. Тебе вызвать такси? — Да, если не трудно. Пока Рихтер вызвал такси, альфа пошел в коридор, чтобы одеться в верхнюю одежду. В этот момент к нему вышел Кристофер, заключая его в объятья. — Мне, правда, жаль, что ты вляпался в такую ситуацию, — пробубнил омега. — Однажды я совершил ужасную ошибку, позволив ревности взять вверх над разумом, и обидеть когда-то дорого мне человека. Сейчас я хочу только того, чтобы он был счастлив. — Я рад, что ты это понимаешь, — омега отпустил его, и сделал несколько шагов назад. — Если что звони, мы всегда поможем. — Я знаю, вы единственные мои друзья. — О, что за сопли, Дань? — рассмеялся Рихтер, хлопая друга по плечу. — Что-то я расчувствовался. — Мы справимся со всем, — кивнул Рихтер. На телефон полицейского пришло сообщение о том, что такси уже у подъезда. Друзья распрощались, и врач покинул квартиру. Через сорок минут он был у своего дома. Расплатившись, мужчина поднялся к себе в квартиру. Дома было темно, сегодня и в ближайшую неделю дома его никто ждать не будет. Данко, соскучившись по родителям, уехал еще несколько дней назад. Сняв куртку и обувь, альфа сразу прошел на кухню, и достал и холодильника открытую бутылку коньяка. Достав из серванта стопку, мужчина наполнил ее, выпивая ее залпом. Жидкость обожгла горло и приятно согревала желудок. Завтра у него выходной, поэтому он может спокойно выпить несколько стопок и отправиться спать. Подхватив бутылку вместе с рюмкой, альфа направился в зал. Включив телевизор, и выбрав исторический фильм, Карентон откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза от усталости. Только сейчас врач почувствовал, как он устал. Но неожиданно даже для самого себя рассмеялся. А ведь и четыре года назад он прикладывался к бутылке под шум телевизора с мыслями об Эриале. Дежавю.