Тоска

- Итак. Какие у нас потери? - Невозмутимо спрашивает Кувира, морщась от нарывающей боли в порезанном плече. Молодой, щупловатый мед-брат трясущимися руками кропотливо обрабатывает глубокую рану. Ему не привыкать к виду крови, но сейчас перед ним сам Великий Объединитель. Одно неловкое движение, и она вонзится в него острыми и холодными, как сталь глазами, и взгляд этот будет страшнее любого наказания. - Трое раненых, считая тебя. - Деловито отвечает Баатар, с наслаждением раскуривая ароматную сигару в ее кресле. Обычно в вагонах запрещалось курить, но Баатар отчего-то ставил себя выше простых подчиненных и, порой, позволял себе лишнее. Кувира, однако, была до того задумчива, что не заметила этой его своевольной выходки. - И это был элитный отряд наемников Зэна Донг? - Усмехается Кувира. - Десять отъявленных головорезов со всей провинции, даже застигнув нас врасплох, не смогли справиться с четырьмя моими стражниками! - Если так, то провинция Ки уже утром присоединится к нам. - Благосклонно пожимает плечами Баатар. Мед-брат завязывает бинт на плече начальницы и, торопливо собрав в чемоданчик все медикаменты, покидает вагон крадущейся походкой. Кувира смотрит ему вслед со скрытой ухмылкой. Кому-то она вселяет благоговейный ужас, кому-то сухое, или искренне уважение, для кого-то она идол и кумир, но уже три года ни один человек не говорил с ней на равных. Даже Баатар. В начале пути ей бы это польстило; теперь же это утомляет. Кувира остается наедине с любовником, но его близости она не чувствует. Она видит, как нервно его пальцы теребят подлокотник, как часто и прерывисто он втягивает едкий дым, как бегают от волнения его глаза и понимает, что для него она такой же командир, как и для всех остальных. Ей не так тоскливо от этой мысли, как от того, что он не осмеливается даже признаться ей. Баатар влюблен в нее уже не первый год, но он ничего о ней не знает. Кувира же даже не пытается узнать его. Но больше всего ее печалит, что на ближайшие пять тысяч миль это ее самый близкий человек. Приходится улыбаться ему, чтобы не спятить от одиночества. - Близится полное объединение империи... - Задумчиво протягивает Баатар, прерывая устоявшуюся в вагоне тишину. - Не беги впереди поезда. - Холодно осаживает его Кувира, раздраженная тем, что даже наедине с ней, он осмеливается говорить лишь о работе. - Скоро на пути встанет Заофу... - Встанет - снесем. - Фыркает Кувира, болезненно потупив взгляд. Баатар смотрит на нее с изумлением. Ее безразличие порой обескураживает даже его. - Вот так просто? Кувира бросает на него до того презрительный, испепеляющий взгляд, что он замолкает на полуслове. "Так просто... как же ты глуп! Я разнесу этот город и соберу вновь по камушку, чтобы он процветал вместе с нами! Родной Заофу... ты хочешь его бросить?" - Ты не думала о свадьбе? - Старается сменить тему Баатар. Его голос звучит сконфуженней обычного. Кувира скептически изгибает бровь. - Что нам это даст? - Наш народ почитает подобные традиции. Это могло бы здорово сыграть на публику... Да и в целом... семья, дети... Кувира едва сдерживает смех от нелепости его последних доводов, однако не торопится отвергать его идею. - ... В общем... это довольно выгодный ход. - Заключает Баатар и машинально вытягивается в струнку в ее кресле. - Хочешь сказать, что только что сделал мне предложение? Повисает пауза. - Думаю да. - Произносит он твердо и теребит ее вопрошающим взглядом. - Заманчиво... - Усмехается Кувира. - Я обдумаю. А ты иди спать! Утомил. "Надоел, вернее сказать. Это и есть "счастливейший" день моей жизни?"; - Горько смеется она про себя. Баатар загнанно ерзает в кресле, но возражать не решается, и через полминуты дверь за ним захлопывается. Кувира тяжело опускается в стальное кресло с еще теплой кожаной обивкой, устало трет переносицу и косится взглядом в ночной мрак за окном. Рельсы закончились всего в полумиле от городка Ки, и сквозь знойную тьму пустыни издали виднелись его блеклые огоньки. Скоро провинция войдет в состав империи и тогда все ее жители познают роскошь электричества. Тогда город засияет так ярко и неповторимо... как Заофу. Кувира трясет головой, стараясь рассеять поволоку воспоминаний, но усталость и сон постепенно одолевают ее, облегчая образы и мысли. Делая их неподвластными разуму. Кувира неохотно поднимается с кресла и ложится на узкую кушетку напротив чайного столика. Нет сил добираться до спального вагона. Глаза лениво закрываются под приглушенные перебранки постовых за окном. Воздух в вагоне застоявшийся и сухой, но Кувира дышит глубоко и медленно, словно надеясь уловить в нем свежие нотки. И вдруг ей кажется, будто в нос и правда ударяет прохладой и каким-то ненавязчивым хвойным ароматом. Да-да, она ясно чувствует запах лиственниц и горного клевера! Запах пыльцы и шмелей с пологих травянистых склонов. Кувира приоткрывает глаза - запах исчезает. В вагоне по прежнему жарко и душно. Веки вновь плавно смыкаются. И на этот раз темнота окутывает ее так крепко, что назад ей уже дороги точно нет. Она слышит дождь. Из узенькой трещинки в окне ее маленькой полутемной спальни бьет запах грядущей грозы. Купала сегодня оставят открытыми для орошения садов, поэтому скоро в небе засверкают вспышки молний. Ливень всегда нагоняет на Кувиру тоску, и ей ужасно одиноко сидеть в тишине на жесткой кровати, обняв бледные коленки. Служанки, прачки и старая кухарка уже давно сопят в соседних комнатах. Дождь и гром для них - что колыбель. Кувира же не выносит грозы. Не боится, просто не терпит резкого грохота. Она робко поднимается с кровати и босыми ножками ступает сначала на истертый коврик, потом - на холодную плитку. Приоткрывает дверь; кругом - ни души. Тишина, мрак. Выходит в коридор. Крадущимися шагами ступает по мраморной лестнице на второй этаж. Во дворце довольно прохладно; она сиротливо обхватывает руками плечи в надежде согреться. Под ногами вновь шуршит ковер, пушистый, теплый. Потолки над головой до того высокие для нее, что в темноте ей кажется, словно она бредет по какому-то ущелью. Усердно вглядываясь в полумрак, она находит нужную дверь. Дверь закрыта, но из щели внизу льется золотистый свет, а изнутри доносится тихая возня. Она неуверенно скребется и удивленный женский голос звонко спрашивает: "Кто здесь?". Кувира робко приоткрывает дверь; глаза заливает теплый электрический свет. Госпожа, укутавшись в узорчатый плед, сидит в кожаном кресле возле зажженного торшера напротив неразложенной постели с широким стелющимся на пол полотном в руках. Вышивает. - Что-то случилось? - Настороженно спрашивает она вошедшую девочку. - Нет. - Мнется Кувира. - Просто... я... - Скучаешь? - Лицо Суинь озаряется заботливой улыбкой. Кувира смущенно кивает. - Посиди здесь. Я сейчас немного занята, но потом мы сможем найти тебе развлечение, если не уснешь. Девочка тихо проходит в середину комнаты и усаживается на ковер недалеко от госпожи. Так уютнее. Они сидят в тишине. Суинь сосредоточенно орудует иголкой, а Кувира с интересом рассматривает свесившийся край полотна. Драконы, удивительные звери, ветки бузины, переплетаясь телами и стебельками, образуют диковинный узор без единой неровности, или зазубринки и Кувира вглядывается в него так, словно пытается мысленно его распутать. За окном раздается раскат грома и Кувира вздрагивает. Ливень начинает яростно барабанить по карнизу, и ее это тревожит. Она украдкой смотрит в лицо госпожи и удивляется ее спокойствию. - Хочешь посмотреть, как я работаю? - Подзывает ее госпожа. Кувира, поежившись от легкого озноба, поспешно вскакивает с пола, радуясь случаю отодвинуться от залитого дождем окна. Суинь распахивает полу пледа, приглашая девочку к себе на колено, и Кувира охотно присаживается. Правый бок приятно обдает теплом тела госпожи, а чуткая рука обхватывает ее талию, не давая сползти. Кувира завороженно следит за ловкими пальцами, вонзающими иглу в грубую ткань, вновь слышит удары молнии и сильнее жмется к ее плечу. И Суинь сама прижимает ее крепче. Глаза мутятся от подступающего сна и Кувира почти не замечает, как устало ложиться виском на горячее плечо госпожи. Суинь невесомо улыбается. От ее волос веет легким запахом шалфея и Кувира едва сдерживается, чтобы не провалиться в сон от этого дурмана. Кончиком носа она касается ее бархатистой кожи над ключицей и чуть трется о нее, наслаждаясь близостью. - Спойте мне. - Шепчет она в забытьи. Госпожа негромко запевает старинную балладу, что передает ее семья из поколения в поколение. Ее голос чистый с едва ощутимой хрипотцой, переливчатый, ласкающий заставляет сердце Кувиры дрожать. Этот голос проникает в самые потаенные уголки ее души, вызывая горечь и почти болезненную тоску. Но она готова слушать его без конца. Суинь распевает каждое слово, обдавая озябшее ушко девочки горячим дыханием, потом затихает на миг и снова тянет ноту. "Какая же она теплая." Вновь ревет гром, и Кувира опять вздрагивает. В глазах ее на миг вспыхивает какой-то страшный, давно позабытый неясный черный образ из глубокого детства, и спина ее холодеет. Но наваждение плавно рассеивается золотистым светом в янтарных глазах госпожи. Песня не стихает. Суинь опускает полотно на пол обнимает девочку крепко, но бережно. Ее нежная ладонь заботливо гладит ее черную косу, потом лопатки. Кувира глубоко дышит, ловя аромат ее тела, ее одежды, ее рук. Госпожа замолкает, и девочка чувствует, как бархатные губы касаются ее виска. Она поворачивает голову и вновь встречается с глазами госпожи. Этим любящим взглядом Суинь часто ласкает своих детей, но на нее так смотрит впервые. - Я с тобой. - Шепчет она ей на ухо. - Я всегда рядом. Кувира улыбается ей, и, тая в бездонных зрачках госпожи, сладко засыпает у нее на руках. *** Кувира просыпается от надоедливых солнечных лучей, сочащихся в незанавешенное окно вагона. Купе до того нагрелось на солнце, что превратилось в настоящую жаровню. Вздохнуть полной грудью стало почти невозможно. Хочется выйти на свежий воздух, но Кувира не желает показываться на глаза солдатам. Вид лебезящих перед ней подчиненных в первые минуты пробуждения отнюдь не придаст ей ни сил, ни бодрости. Она вновь садиться в стальное кресло и уныло обводит глазами раскалившийся вагон. Взгляд медленно натыкается на коробку сигар, оставленную Баатаром на столе, и, пожав плечами, она вынимает одну. Она почти не курит, но иногда это помогает ей расслабиться, или же наоборот - сосредоточиться. Жаркое купе в миг наполняется ядовитым дымом, превращаясь в морилку, но Кувиру это лишь веселит. Она отрешенно глядит в окно. Куда-то за раскаленные скалы, за песчаные барханы, за топкие болота. Уносится вместе со знойным ветром далеко на юго-запад. Туда, где Заофу. - ... Но тебя нет, Су. - Шепчет Кувира, горько затягиваясь. - Тебя нет...