Происшествие на обратном пути

      Траун и Парк прошли мимо полковника Бэрриса, и он обернулся, не веря своим глазам и ушам.       Экзота — на мостик? Именно этого экзота — на службу?!       До отбоя надо было многое успеть сделать, и полковник вернулся к обычным делам. Он внимательно, как ему казалось, следил за поведением и настроением подчинённых.       Несколько раз Бэррис видел Трауна, бродившего по кораблю без сопровождения и каких-либо ограничений. Полковник отодвинул и эмоции, и чувства, и даже мысли по поводу произошедшего среди лесов и тумана на недавно покинутой планетке, — как и по поводу того, что происходило сейчас на борту. Но не прекратил переживать, чувствовать и наблюдать.       Траун ужинал не в каюте, а в офицерской столовой — за одним столом с капитаном. Бэррис разместился довольно далеко от них и старался реже смотреть в их сторону.       Пища застревала в горле. Подчинённые чаще и дольше смотрели на капитана и экзота, чем в тарелки. Бэррису казалось, что он видит их эмоции, как марево над раскалёнными песками.       — Зачем? — шёпотом спросил сидевший с ним за одним столом лейтенант Каврен. — Зачем он так?..       — Это наше испытание, — ответил полковник, подумав. — Испытание терпения и сдержанности.       Каврен зло усмехнулся.       — Значит, таковы суть и цель? Подлый убийца наших сослуживцев станет нашим сослуживцем, может быть, даже начальником, потому что заинтересовал капитана, и даже будет представлен Императору, а мы просто должны стать терпеливее и сдержаннее? И ничего больше не делать, только смотреть?!       Тут он понял, что забылся, и быстро добавил «Виноват, сэр, прошу прощения», после чего вернулся к еде.       Бэррис несколько минут обдумывал услышанное; он размышлял, глядя то на подчинённых, то на капитана. Покончив с едой, он направился к выходу, но не к тому, что был ближе к его столу, а к дальнему, так, чтобы пройти мимо капитана и чисса. Те не обратили на него внимания; чисс о чём-то рассказывал, и Бэррис разобрал в его речи «собираться» и «быстро».       Слова почему-то задели его и зацепились за его сознание. Быстро, собираться… И именно в речи этого нелюдя. Такое знакомое сочетание — и Бэррис постарался сосредоточиться и вспомнить.       «Я прошу, чтобы это было сделано быстро»       Вот что произнёс Траун, пойманный на пути к челноку в транспортном ангаре.       Полковник ускорил шаги, осознавая, как мало времени осталось до отбоя.       Оставалось около четырёх часов до подъёма, но о покое и отдыхе уже не могло быть и речи. Оставалось ещё около суток полёта в гиперпространстве, когда один из трёх челноков класса «каппа» покинул транспортный отсек «Быстрого удара».       Капитан Восс Парк пришёл в ярость, когда узнал, кого из членов экипажа недосчитались: именно того, кто недавно проник на «Быстрый удар».       — Что значит отсутствует? В каком смысле покинул каюту?!       Чисс по имени Митт’рау’нуруодо исчез.       — И у нас нет времени на то, чтобы возвращаться и ловить его! — Парк отшвырнул инфопланшет и взглянул на полковника Бэрриса, внешняя сдержанность и спокойствие которого заставляли капитана ещё сильнее злиться.       — Чего ещё можно было ожидать от дикаря? — пожал плечами Бэррис. — На челноке установлен маячок, но его сигнал пропал.       Парк ещё долго не мог успокоиться; он снова и снова допрашивал офицеров и штурмовиков, сначала тех, кто нёс вахту, затем многих других. Выходило, что инородец никак не мог покинуть корабль незамеченным.       Если только ему не помогли.       — Выясните это, Бэррис. Я не приказываю, но прошу, — тихо произнёс Парк, касаясь лба платком. — Помогите мне разобраться с этим!       Он ожидал ответных комментариев в духе «а ведь я предупреждал», каких-нибудь колкостей или нотаций, но полковник просто ответил, что приступает к расследованию, после чего скопировал в инфопланшет записи допросов и направился в опустевшую каюту чисса.       Ангар после пропажи челнока казался непривычно и неприятно просторным. Капитан Парк обошёл вокруг хижины Трауна и заглянул внутрь, тщетно пытаясь найти какие-нибудь детали, зацепки или знаки. Внезапно нахлынувшая усталость заставила его усесться на постель. Как же, наверное, будет смешно моему кузену, подумал капитан.       Полковник Мош Бэррис сидел перед экраном, на котором один за другим открывались и закрывались файлы, но ничего не просматривал и не читал. Мысли его были далеко.       — Нельзя безнаказанно водить за нос, — прошептал он и, повернувшись, взглянул на яркую пестроту гиперпространства за иллюминатором.       Парк по-прежнему неподвижно сидел на дикарской постели в хижине, закрыв лицо руками, когда его позвали. Сбросив оцепенение и выйдя в ангар, капитан увидел лейтенанта Каврена, который отыскал его, чтобы сообщить предварительные итоги работы полковника Бэрриса. Парк выслушал Каврена, и на лице капитана снова отразился гнев.       Согласно докладу, Бэррис обнаружил пропажу одного гравиконтейнера. Номер этого короба присутствует в списке контейнеров, перемещённых вчера в транспортный ангар; это было плановое перемещение, обусловленное хозяйственной необходимостью. Представляется очевидным, что инородец, называвший себя чиссом, проник в ангар, находясь внутри контейнера, и покинул корабль, угнав челнок.       — Всё равно не понимаю, почему. Зачем ему было бежать? Да и куда?       — Капитан, я помню, как дикарь говорил, что ему хочется вернуться домой, — ответил Каврен. — Но у нелюдей вообще в голове хатт знает что творится.       — Хатт знает что, — вполголоса повторил Парк. Он бросил взгляд на взятый с планеты домик изгнанника, после чего не спеша покинул ангар. Офицер шёл за Парком, размышляя о своих сослуживцах, которые тоже хотели вернуться домой, просто поймать контрабандистов и вернуться домой, и погибли по вине инородца, чьё исчезновение явно обеспокоило капитана больше, чем участь подчинённых.       Ни у кого не возникло вопросов, когда полковник снова принялся осматривать каюту, из которой пропал Траун. Между тем для Бэрриса было действительно важно обыскать каждый уголок той каюты.       Надо было убедиться, что не осталось ни единой улики.       Полковник оглядывал каюту, и память возвращала его на несколько стандартных часов (и много световых лет) назад. Вот он коснулся сенсора, чтобы войти в помещение, где расположился инородец с глазами, как у татуинских джав…       Он вошёл в каюту, где капитан велел разместить Трауна. Перед собой Бэррис толкал пустой гравиконтейнер объёмом чуть больше кубического метра.       Траун лежал на койке спиной к двери. Человек выхватил из кобуры бластер, заранее установленный в парализующий режим. Встряхнул за плечо дремавшего чисса, который тут же проснулся и попытался встать, но не успел ни выразить возмущение, ни толком понять, что происходит.       Опасение, что одного выстрела будет недостаточно для обезвреживания, не подтвердилось. Человек подхватил обездвиженного инородца и погрузил в короб, ударил несколько раз, как бы желая примять. Затем он подобрал и бросил в гравиконтейнер пару стоптанных сапог, после чего захлопнул и заблокировал крышку. Полковник покинул каюту и направился в транспортный ангар, толкая паривший над полом короб. Погрузив куб в челнок «каппа», он задал координаты и запустил таймер программы самоуничтожения транспортного средства, после чего «каппа» отправилась в полёт в направлении той планеты, которую «Быстрый удар» посетил последней.       Возвращаясь в свою каюту, полковник ощущал тревогу и напряжение, и даже уверенность в своей правоте не успокаивала его. И полученное на планшет зашифрованное сообщение об успешном уничтожении челнока лишь отчасти развеяло его смутное состояние.       Итак, его действия не оставили никаких следов, а работавших камер наблюдения на его пути не нашлось. Бэррис не напрасно вчера потратил время на попытки убедить капитана разместить в коридорах и помещениях дополнительные камеры, чтобы следить за поведением и действиями инородца. Парк отказал, более того, потребовал отключить видеонаблюдение на борту.       Можно ли было предвидеть, думал полковник, что они с капитаном разойдутся во мнениях! Кто бы мог подумать, что у них будут разные взгляды на враждебно настроенных тварей и вредоносных изгоев, равно как и на ответственность за судьбу своих подчинённых.       Он нашёл меню настроек. Устройство успешно отформатировано. Вот и всё. Полковник вспомнил, как капитан Парк был впечатлён изобретательностью чисса. Бэррис тоже тогда был глубоко впечатлён — той степенью ущерба, что причинил его подразделению один-единственный представитель этой жуткой расы.       Бэррис вспомнил, как пытался объяснить Парку, что если экзота отвергли собратья, то подбирать отщепенца вовсе не следует. Полковник также подозревал Трауна в шпионаже и был уверен, что история о «разногласиях с вождями народа» — выдумка, однако капитан и слышать не желал ни о чём подобном.       Всю жизнь ему придётся мысленно возвращаться к обоим происшествиям — к появлению Трауна и его исчезновению. Бэррис не сможет не думать о пережитом, как и о совершённом.       О том, как быстро установилось приятельское общение Трауна и Парка, о том, как это раздражало.       Он будет вспоминать и об ужине, который стал своеобразным casus belli.       Бэррис не забудет о том, как лейтенант Каврен, прежде чем пойти к капитану с сообщением о гравиконтейнере, сказал, что совершенно согласен насчёт испытания терпения и сдержанности и рад, что чисс так скоро сбежал. О том, как наблюдал возвращение спокойствия и укрепление уверенности членов экипажа.       Изредка он будет видеть в сне то же, что приснилось ему в первую ночь после возвращения «Быстрого удара» из похода. Всё произойдёт в точности как наяву — парализующий выстрел, короб, челнок; повторится всё, кроме одного.       В снах Бэрриса на месте чисса будет капитан Восс Парк.