Сон или реальность?!

Сегодня я все же пришёл на тренировку. Зачем? Не знаю. На душе было как- то не спокойно и тоскливо. Я не знал куда себя деть и первое о чем я подумал, был баскетбол. Но когда я заявился в спортзал, на меня удивленно уставились, а затем дали мячик и попросили постоять в сторонке во время тренировочного матча. Я даже не стал возражать. А зачем? Я все равно всех их обыграю. Настроение было препаршивое. Я стоял в сторонке с мячом, периодически закидывая его в корзину. Сецу стояла неподалеку, иногда удивленно посматривая на меня. Тяжелый вздох вырвался сам собой. Надоело. Последнее время я все чаще стал мучить себя вопросом: почему мне так плохо? Я пытался разобраться в себе, но еще больше запутывал себя. Еще раз тяжело вздохнув и забросив мяч в корзину, развернулся к выходу. Сецу что-то крикнула мне, но я даже не обратил на это внимание. Внутри меня назревала буря, буря эмоций. И когда я вышел на улицу, как будто в подтверждение моим мыслям, подул сильный ветер и на лицо попали капли по-осеннему холодного дождя. Погода была паршивой. Под кроссовками хлюпало, но я не останавливался, шел вперед. Я не мог разобраться сам в себе. Я ощущал одиночество. Нет, даже не так мне не хватало одного единственного человека. Ведь все это началось, когда ушел Куроко. Именно после его ухода, внутри меня поселилось это чувство пустоты, одиночества и раздражения. Сейчас Куроко в другой команде, и у него есть его новый свет, этот Кагами. Ну вот что он в нем нашел, почему выбрал его, почему поступил в другую школу, почему не остался со мной???? Но теперь он с ним, и только из-за этого я ему не проиграю! Именно с такими мыслями я очнулся, полностью мокрый и замерзший, в совершенно не знакомом месте. По лицу текли ручейки дождя, который так и не перестал идти, футболка прилипла к телу, изо рта вырывался пар, а на улице была глубокая ночь. Я уже и не помню, как я добрался до своей квартиры. Замерзший и голодный, первым делом, я ринулся к холодильнику. Но жестокая реальность отрезвила меня. Холодильник был пуст. Но покопавшись, я все-таки нашел упаковку рамена, и уже через 3 минуты, я сытый, развалился на кровати, так и не дойдя до душа. Как только моя голова коснулась подушки, я провалился в сон. Сон был странным: я был на баскетбольной площадке, а вокруг был огромный, но пустой стадион. Но тут я заметил, что из раздевалки кто-то выходит. Это была команда Сейрин, и среди них был Куроко. Он шел рядом с Кагами и о чем-то весело рассказывал ему, со счастливой улыбкой на лице. Я рванул к Куроко, но на моем пути, как будто, встала невидимая стена. Я бился в нее, но ни как не мог ее разбить. А он отдалялся от меня все дальше и дальше. Проснулся я в холодном поту, дышать было тяжело, горло сдавило спазмом. Голова раскалывалась, и очень хотелось пить. Я попытался подняться. Но тут же упал на подушки. На часах было 4 утра. Заснуть я смог только на рассвете. Пробуждение было неожиданным. Я проснулся от легкого прикосновения. Распахнув глаза, я уставился в потолок, но как только я смог сфокусировать взгляд, то в моей голове пронеслась мысль: «А не сон ли это?» Передо мной стоял Тецу, собственной персоной. На его, обычно равнодушном и невозмутимом лице, можно было прочесть волнение. Мы уставились друг на друга. Я - с удивлением, Тецу - с укором. Но как только я открыл рот, чтобы заговорить, то Куроко меня перебил. Он заговорил сбивчиво, торопливо, постоянно запинаясь. - Ну вот как ты умудрился заболеть?! - своими словами он как будто упрекал меня в моей безалаберности. Я попытался ответить, но получился только неразборчивый сип. - Горе ты мое луковое, - с какой-то обреченной нежностью произнес Куроко. Я в шоке распахнул глаза. Таких слов я от него не ожидал. Но дальнейшие его действия удивили меня еще сильнее. Мне молча всунули в руки кружку с горячим жасминовым чаем. Тецу помог мне приподняться, но строго-настрого запретил вставать с постели. - Ты температуру мерил? А лекарства принимал? И вообще где твоя аптечка? - вопросы сыпались градом, и мне оставалось только качать головой и молча ткнуть на верхнюю полку шкафа, куда я засунул аптечку. Мне то что, я со своим ростом достану до нее легко, а вот Тецу…. Куроко тяжело вздохнул и пошел за стулом. Он выглядел так мило стоя на цыпочках и пытаясь дотянуться. Брови его были слегка нахмурены, и казалось, нет ничего, что бы Тецу не смог сделать. И вот аптечка у него в руках, и он с решительным видом направился ко мне. На его, победно ликующем, лице можно было прочесть: ты сдохнешь, но вылечишься!! Мне стало страшно. - Вот держи градусник! Необходимо измерить твою температуру. Потом примешь вот эти лекарства, - на прикроватный столик опустилось сразу три баночки, - затем, когда поешь, выпьешь эти таблетки, - рядом с остальными оказались еще две пластинки, - ну а после ты обязан выпить эту микстуру. Я протестующе замычал так, как все еще не мог говорить. - Ты поговори еще тут! Ты обязан выздороветь, - на последнем слове его голос слегка дрогнул, и всего на миг на лице промелькнуло волнение. - Я займу кухню. Ты не против? Я лишь кивнул. Все мои мысли были заняты странным поведением Тецу. Меня преследовала навязчивая мысль, что все это просто сон. Очень хороший сон, где Куроко обо мне заботится. И видимо желая убедить меня в этом, он зашел в комнату в розовом фартучке с рюшечками. На груди красовалось большое и красное сердце. Чт..что это?! Где он вообще выкопал эту хрень?! У меня отродясь такого не было! В руках Куроко держал поднос с еще дымящейся рисовой кашей. - Вот, ты должен это съесть, - Тецу произнес это уверенно и даже с затаенной гордостью. Он всучил мне поднос, а сам присел на край кровати. И уставился на меня в молчаливом ожидании. Мдааа…. Для полноты картины, он должен был, дуя на ложечку, накормить меня. Но видно эти мечты даже во сне не смогут реализоваться. Но тут Тецу, заметивший что я некоторое время медитирую на кашу, спросил: - С тобой все в порядке? Если тебе тяжело, давай я тебя покормлю? Я отчаянно замотал головой и наконец решившись, осторожно набрал ложку каши, и поднес ко рту. Тяжело вздохнул и проглотил. И тут же чуть не подавился. Конечно с Сецукой его не сравнить, но кулинарные таланты Куроко далеки от идеала. Но глянув на лицо Тецу, я передумал говорить ему это. На его обычно не чего не выражающем лице можно было прочесть некое волнение: смог ли он приготовить кашу или нет. - Ммм… В принципе не плохо. Ты впервые готовишь? - его робкий кивок, - я съем эту кашу, - давясь, проговорил я. Отправляя ложку за ложкой, я быстро пережевывал и глотал. Выражение лица Тецу почти не изменилось, но на щеках заиграл яркий румянец. Он явно был рад слышать это. Еще раз тяжело вздохнув, я доел кашу. Куроко тут же вскочил и, прибрав поднос с посудой, выжидательно уставился на меня. - Тецу, а может ну их эти лекарства, а? Ты же знаешь, я не люблю их принимать. Да и болею я редко так, что я сейчас просто посплю и все пройдет! А? Но Тецу не сводил с меня своего требовательного взгляда. Когда надо он умеет быть убедительным. Удрученно вздохнув, я все-таки выпил лекарства. Фу, какие же они горькие. С детства не люблю их принимать. Ха, может поэтому так редко болею? Куроко тут же уложил меня на подушки и велел спать. Я попробовал возмутиться, но и сам уже почувствовал сонливость. Спать не хотелось, и я отчаянно боролся с отяжелевшими веками. Ведь если я засну, то Тецу уйдет. И вполне возможно, мы больше не сможем, хотя бы, поговорить, я уже молчу про все, что я хочу с ним сделать. Но сон все-таки победил, и я погрузился в мутное царства Морфея. Во сне я метался по кровати и часто просыпался, обводя комнату мутным взглядом, и тут же засыпал. В себя я пришел уже поздней ночью. В окно светила полная луна, а часы показывали 2 часа ночи. После сна я чувствовал себя хорошо. Но внутри меня все еще оставалось не понятное чувство, хотя какое оно не понятное. Я уже понял, что я люблю Тецу. Все это время я мучился и переживал именно из-за этого чувства. Из-за того, что не понимал, из-за того что не смог удержать Куроко рядом с собой, из-за того что не донес до него своих чувств. Я запустил пальцы в волосы. Приняв необходимую позу, я уже собирался начать мучить себя этими мыслями, как заметил какое-то движение, у самого края кровати. Повернув голову, я увидел спящего Куроко, он лежал поперек кровати, на самом ее краю, а его голова лежала у меня на коленях. Мда, тяжелый случай. За всеми своими переживаниями, я не заметил ни странной тяжести на коленях, ни еле слышного размеренного сопения Тецу, которое уже можно было четко услышать в тишине ночной комнаты. Невольно, я залюбовался его спящим лицом. Лунный свет из окна, как раз падал на Тецу, и я четко мог разглядеть его безмятежное, почти детское лицо, его мягкие волосы, которые в лунном свете будто переливались. Так хотелось прикоснуться к ним, ощутить эту мягкость. И я не смог сдержаться. Осознал я это уже после того, как мои пальцы зарылись в его волосы, а взгляд встретился с его чуть сонными глазами. Я ожидал любую реакцию на мои действия, но Куроко повел себя странно. Сев на кровать, он потянулся и сонно протер глаза, а затем сладко зевнул, едва успев прикрыть рот ладошкой. Он выглядел так мило, мое сонно, растрёпанное, с торчащими от сна волосами, чудо. Но посмотрев на меня, он чуть нахмурился. А затем обеспокоенным голосом спросил: - Ты уже проснулся? Как ты себя чувствуешь? Во сне ты сильно крутился и бредил. Но сейчас ты, вроде бы, выглядишь лучше. Я волновался, думал, что лекарства не подействовали. Эй, ты чего молчишь, Аомине-кун? Я молчал. Все мое тело затопила бешеная радость. Он волновался обо мне, он не ушел, а остался здесь, со мной. Не колеблясь, я сграбастал его в свои объятья и зарылся носом в его волосы, вдыхая его такой родной и успокаивающий запах. - Аомине-кун? - Дайки! Назови меня как раньше - Дайки! - почти умоляя, прошептал я в его уже раскрасневшееся ушко. И не дожидаясь выполнения просьбы, я несдержанно его поцеловал. Я был готов к тому, что он оттолкнет, оскорбит, убежит, но то, что он ответит мне, я не ожидал. Робко, неумело, но так желанно. Решившись, я приоткрыл глаза и тут же чуть не утонул в его бездонных глазах. В его взгляде можно было прочесть облегчение, с такой нежностью и любовью, что у меня буквально сорвало крышу. Я притянул его к себе еще ближе, углубляя поцелуй, вовлекая его язычок в бурную игру, иногда чуть прикусывая и посасывая его. Мои же руки без остановки оглаживали его грудь и спину, под рубашкой. Я чувствовал, что-то невероятное, обнимая дрожащего Куроко, зная что мои ласки и прикосновения приносят ему наслаждение. Куроко уже и сам тесно прижимался ко мне. Обвив мою шею руками и запустив свои пальчики мне в волосы, он жарко отвечал на поцелуй. От его прикосновений по всему телу прошла жаркая волна. И тут я понял, что меня накрыло. Глухо рыкнув, я повалил Тецу на кровать, нависая сверху. Нетерпеливо расстегивая рубашку, я покрывал поцелуями каждый миллиметр доступного мне тела. Сняв рубашку и сорвав еще один страстный поцелуй с губ Тецу, я прижал его, тихо стонущего, к кровати и стал спускаться поцелуями все ниже, выцеловывая его шею, ключицы, тут же ставя собственнические засосы. Стоны Куроко становились все громче. Но я не спешил, опускаясь еще ниже. Сначала, я решил поиграть с его сосками. Лизнув и тут же слегка прикусив левый сосок, я аккуратно и нежно ласкал другой своей рукой. Вслушиваясь в его несдержанные стоны, я понимал, что и я уже на пределе, но я не останавливался, стремясь всячески доставить Куроко удовольствие. Обвел контур, кончиком языка, чувствуя, как от этого движения по твоему телу прошла дрожь и на последок поцеловав, спустился ниже. Я выцеловывал его подтянутый живот, оглаживал бока, руки, плечи. Скользнул языком в выемку пупка, тщательно ее исследуя, и наконец добрался поцелуями до самого низа его плоского животика. Дальше мне мешали только брюки, и я немного робко взглянул на Тецу. В его взгляде я прочел ответ на мой вопрос и больше не колеблясь , я стянул с него штаны. Перед моим взором открылась поистине прекрасная картина. Куроко слегка дрожал, его влажные волосы разметались по простыне, грудь тяжело опускалась и подымалась, в такт биения сердца, тело блестело от выступивших капелек пота, а взгляд блуждал по комнате. Заглянув в его глаза, я с легкостью прочел в них его безудержную страсть и желание. Наклонившись к нему, я прислушался к стуку его сердца и рваному, тяжелому дыханию. Взгляд спустился ниже, но Куроко поджал свои коленки, не давая увидеть самое сокровенное. Губы раздвинулись в пошлой улыбке, язык скользнул по пересохшим губам. Резким рывком я развел его ноги. В глазах Тецу мелькнул страх, который тут же сменился всепоглощающим желанием, когда я вобрал в рот его истекающий смазкой член. Одновременно с этим я ввел один палец. Куроко вздрогнул и глухо застонал не зная, что делать: убежать от неприятных ощущений или поддаться опаляющим ласкам. Не давая ему убежать, я ввел еще один палец. Тецу зашипел, но я отвлекая его от неприятных ощущений провел языком по стволу от основания до головки, затем лизнул головку и обвел кончиком языка ее контур. Куроко громко застонал, вцепившись пальцами в голубую простынку и даже не заметил, как я добавил третий палец, полностью отдавшись ощущениям. С каждым стоном Куроко, мое возбуждение усиливалось. О, как же мне хотелось развернуть, поставить его на четвереньки и вогнать до основания, и наконец, оказаться в нем, чувствуя его тепло и тесноту. Но я боялся, боялся причинить ему боль, ведь я впервые испытываю такое. Те девчонки, что были у меня до этого, не в счет, ведь я не испытывал к ним тех чувств, которые я испытываю к Тецу. Его хотелось ласкать и нежно оберегать, а не использовать на одну ночь. Хотелось, что бы он всегда был рядом. Но мои размышления были прерваны хриплым от возбуждения голосом Куроко: - Дайки…..Дайки-кун, пожалуйста, войди в меня…- почти прошептал он. И вот тут то, моя крыша попрощалась со мной окончательно. Больше не думая, я резко развел ноги Куроко и одним толчком вошел в него. Он вскрикнул, вцепившись мне в плечи ногтями. А я… я протяжно застонал от непередаваемых ощущений. Внутри Тецу было горячо и узко. Хотелось…. Хотелось многого. Я еле смог побороть свое желание сорваться на бешеный темп, вколачиваясь в него, пока мы оба не обессилим. Но я сдержался, я медлил, давая ему время привыкнуть. Нашептывая ему ласковые слова, я целовал его алеющее личико, пытаясь успокоить и расслабить. Впервые я был так нежен и заботлив с кем-то. Добравшись до ушка, я слегка прикусил мочку, а затем я спустился ниже, к его шее. Целуя и оставляя чувственные засосы на его белоснежной и такой гладкой коже, я продолжал шептать нежные слова, пока он не расслабился. Почувствовав, что из его тела ушло напряжение, я начал медленно двигаться. Но вскоре темп стал набирать обороты. С каждой минутой я двигался все быстрее, чему способствовали громкие, не сдержанные стоны Куроко и его хриплый и требовательный шепот: - Еще… Быстрее... Да, Дайки-кун, быстрее!! - уже почти кричал он. Никогда не думал, что увижу Куроко таким….. пошлым, развязным и эмоциональным. О да! Сейчас его эмоции плескались через край. На его, обычно бесстрастном лице, сейчас отображалось столько эмоций, что я не успевал следить за ними. И желая увидеть еще больше, я перешел на просто бешеную скорость. Тецу, стремясь сократить и так несуществующее расстояние между нами, обхватил меня за шею, прижимаясь еще сильнее. Он насаживался на мой член все сильнее и сильнее, и вскоре я почувствовал, как его тело все содрогается, и он еще теснее сжал меня внутри себя. Я зарычал и, не сдержав своего порыва, укусил его за плечо, кончая прямо в него. Устало опустившись рядом с ним, я подгреб его к себе, тяжело дышавшего и уставшего, кладя его голову к себе на плечо. Через некоторое время он тихо засопел. И я крепче его обняв проговорил: - Ты мой…. Мой! И никакие Кагами тебя у меня не заберут! И тут же наткнулся на его внимательный взгляд. - Знаешь, Аомине-кун. Если бы ты раньше осознал свои чувства, то не пришлось бы мучиться ни тебе, ни мне. Я ошарашено уставился на него. Это значит, что он…. Что я….. Ааааааа!!! Каким же дураком я был!! - Я тебя люблю, - тихо, на ушко шепчу я. - И я тебя, - немного сонно, уткнувшись мне в шею. Конец.