Вместе?

Светло-серые стены, жилые комнаты, расположенные одна за другой, общая гостиная, чтобы не грустить по вечерам в одиночестве. Стив знал это место от и до, каждый уголок и все царапины на стене, каждую сломанную ручку на кухонных шкафах и на окнах. С тех пор, как он был здесь в последний раз ничего не изменилось. А ведь прошло два года. За это время должно было поменяться хоть что-то. Модернизация для Тони всегда была вторым (ну или третьим) смыслом в жизни. Поэтому осматриваясь, Стив как будто осознал все то, что пережил Тони в этих стенах. Он чувствовал все печали, которые только мог почувствовать. Он слишком хорошо знал Тони. Слишком хорошо его понимал. — Тони все свое время проводил в твоем кабинете, — сказал Роуди. Стив повернулся, кивком поблагодарив его. — Я могу зайти туда? — Это все еще твой дом, Кэп. Думаю, в нынешней ситуации генерал Росс будет не против. — Если он вообще еще есть в этом мире. Твой дом, Кэп. Эта база и правда была для Стива домом несколько лет подряд. Здесь он жил, тренировал новичков, встречался с друзьями и проводил время с Тони, когда тот не был чертовски занят. Наверное, поэтому зайти в кабинет было так тяжело. С ним связано слишком много воспоминаний. Здесь они с Тони проводили уйму времени. Сидя за этим столом Стив не раз решал рабочие вопросы вместе с Тони, обсуждал всякую бытовуху и все, что связано с проживанием его подопечных с ними под одной крышей. Здесь они ссорились, и не раз, и даже не два. Ссорились так, что Сэм ходил с затычками в ушах и говорил громче, чем обычно. Здесь же они и мирились, порой забывая закрыть дверь. Тони не изменил здесь ничего. Не выкинул даже рисунки, которые ему никогда не нравились. Он не изменил ничего в память о своем Стиве. А Стив, сидя в кресле, осматриваясь, думал о том, где же сейчас его Тони, и надеялся, что тот все еще жив. Что он не превратился в пепел, как многие важные Стиву люди вокруг. Сглотнув, Стив двинулся ближе. Колесики на ножках стула противно заскрипели. На столе не было ни одной лишней бумажки. И все еще стояла рамка с фотографией. «Мстители. Общий сбор». Так называл её Тони. Когда-то Стиву казалось, что их, Мстителей, так невероятно много. Казалось, что любая угроза им по плечу. Главное, держаться вместе, прикрывать друг друга во что бы то ни стало. Но в этот раз судьба сыграла против них. Другого шанса уже не будет. Ванда улыбалась на фото шире всех. Позади нее стоял Вижн. Недалеко от Стива сидел Сэм. Смотря на лица тех, кого с ними уже нет, сложно было сдержать подступающий комок к горлу. Неужели Тони мог сидеть здесь часами, видя перед глазами это фото? Стив не смог бы, никогда. Даже если бы все они остались живы. Стив бы задохнулся от прилива чувств и эмоций, от воспоминания о кошмаре, который ему пришлось пережить. Стив бы задохнулся, видя эту неподражаемую ухмылку Тони, который смотрел на него с фотографии. И как он умудрился все это потерять? Ох, Вселенная, это была плохая шутка. А через несколько дней Стив поймал себя на мысли, что эта фотография — лучшее, что у него осталось. На ней Тони настоящий, с неприкрытой харизмой и задором в глазах. На ней Тони, который любил Стива Роджерса. И Стив Роджерс, который не бросил самых дорогих ему людей. И не то чтобы он жалел о том, что помог Баки, совсем нет. Он жалел о том, что не был с Тони, когда был так ему нужен. Земля потеряла своего лучшего защитника. Стив потерял всю свою жизнь. Снова. Все вокруг напоминало ему об этом. В очередной вечер, кажется, это была среда, Стив сидел в кабинете. Просматривал последние сводки, новости, информацию о пропавших, канувших в небытие людях. Он погрузился в горе, захватившее весь мир, с головой и обещал сам себе, что если не сможет исправить все это, не сможет вернуть тех, кто рассыпался пеплом, то отомстит за каждую потерянную душу. Погрузился в горе настолько, что все вокруг померкло, потеряло свое значения. Все, кроме негромких шагов, которые вдруг нарушили тишину, вторглись сквозь тихий гул кулера. Потому что так ходил только Тони. И в этот миг все обещания вдруг стали такими простыми для выполнения. Повернувшись, он встал со стула, виновато взглянул на измученного Тони и пытался подобрать слова. Ведь должен же был он сказать хоть что-то. Но Тони… Тони смотрел на него так, словно солнце больше не светило, звезды погасли и вся темнота, принадлежавшая Земле, застилала его глаза. — Он умер у меня на руках, — сказал Тони, тяжело вздохнув. — И я ничего не смог сделать. — Тони… — Он боялся смерти. По-настоящему. Ему было-то всего ничего… Жизнь только начиналась. Через год-другой пошел бы в колледж. Вечеринки, учеба... Самое веселое время в жизни. Будущее. А теперь… Тони едва сдерживал комок в горле. Стив, слушая, тоже. Он не называл имени, не говорил и супергеройского псевдонима, но этого было не нужно. Стив понимал, о ком говорил Тони. Стив понимал, что Тони говорил о том малом. О Питере. Он сжимал невидимую ладонь в воздухе, повторяя то, что сказал ему Питер на прощание. Как он испугался, понимая, что умирает. Как просил, чтобы Тони помог ему. Но ничто из этого было ему не под силу. Стив слушал. Утирал выступающие слезы. Смотрел в полные тьмы глаза. И боролся с самим собой, пытаясь скрыть эмоции, что все сильнее настигали его. Ни Баки, ни Сэм, ни Ванда не сказали ему и слова на прощанье. Они исчезли так быстро, что Стив даже не успел понять, что приключилось. А Тони… Тони смотрел на угасающую в Питере жизнь. И это было по-настоящему страшно. Питер извинялся. И об этом Тони рассказывал с особой грустью. С грустью, которую Стив читал в его взгляде. С грустью, которую ему доводилось видеть и раньше. — Почему мы не справились, Стив? — спросил Тони. Стив громко сглотнул, сделал шаг навстречу к Тони, неловко поднял руки, потянувшись к Старку, надеясь, что тот его не оттолкнет. — Проигрывать так вместе, — тихо сказал Стив, касаясь пальцами руки Тони. — Погибать так плечом к плечу, — в тон ему ответил Тони. И сжал его пальцы в своей ладони. Стиву понадобился еще лишь шаг, чтобы сжать Тони в объятиях. Они стояли посреди кабинета, прижавшись друг к другу. Тони утыкался Стиву в плечо, а тот, в свою очередь, уже не сдерживал слезы и держал Тони так крепко, как только мог. — Я так боялся, что не найду тебя здесь, — признался Тони. Его голос дрожал. Стив провел ладонью по его спине, почувствовав, как Старк сильнее прижимается к нему. — Я так боялся, что останусь здесь один. — Посмотри на меня, Тони, — попросил Стив, опустив взгляд. Слезы жгли щеки. — Я боялся, что ты не вернешься. Я боялся, что больше не увижу тебя. Тони потянул руки к лицу Стива, положил ладони на щеки. Борода Стиву невероятно шла, Тони никогда бы не подумал, что есть что-то в этом мире, что может сделать Стива Роджерса еще прекраснее. Пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться. Тони коснулся губ Стива легко и непринужденно. Коснулся так, как давно хотел. Закрыв глаза и задержав дыхания, он целовал Стива, чувствуя соленые слезы и покалывание бороды. Правой ладонью Стив скользил по груди Тони, спрятанной за тянучей тканью костюма. Касался пальцами шеи. И целовал, целовал, целовал. Как только Тони останавливался, чтобы отдышаться, Стив, держа за волосы на затылке, тянул его к себе. Лишь бы не забыть вкус этих губ; лишь бы не лишиться возможности касаться Тони. Каждый новый поцелуй откровеннее предыдущего. Глубже, приятней, с большей страстью. Стив как будто пытался наверстать эти два года, проведенные порознь. А Тони не отставал, сильно сжимая пальцами плечи. Тянул Стива на себя, пятясь к стене, потому что стоять без опоры уже было тяжело. — Хоть бы дверь закрыли, — голос Роуди заставил прийти в себя. Они перестали целоваться, но ни на шаг не отошли друг от друга. — Уйди, — шикнул Тони, повернувшись. Роуди ухмыльнулся ему, а потом молча закрыл дверь. У Стива были красные глаза. Он все еще чувствовал, как щеки щиплет от слез. Он смотрел на Тони, гладил большим пальцем по щеке. Во всей этой суматохе, бардаке и горе, в Тони Стив видел свое будущее. Он знал, что Тони его не простил за то, что было в Сибири; не простил за то, что Стив два года слонялся по миру и ни разу не заглянул в гости, чтобы поговорить. Но все, что было раньше, померкло, перестало иметь хоть какое-то значение. Когда ты на волосок от смерти, когда умирают те, кто тебе дорог, ты учишься ценить моменты, закрываешь глаза на прошлые ошибки. И сколько бы злости и гордости не было в Тони, в тот момент, когда он понял, что Стива может не быть, что он мог как Питер, превратиться в пепел, все это ушло. Стив знал, что делать. Стив чувствовал, что нужно Тони. Горячие поцелуи, ласки до утра, конечно, хороший способ отвлечься, но сейчас Тони нуждался в понимании и поддержке. — Не сможем вернуть их всех, — прошептал Стив, смотря Тони прямо в глаза, — так отомстим за них, будь уверен. Тони путал пальцы в волосах Стива. Смотрел на него с долей сомнения. Но верил, потому что знал, что теперь можно. — Вместе? — спросил Тони. Но не ждал ответа.