I promise

— Рад снова тебя видеть, ребёнок. Стрэндж улыбнулся и посмотрел на вмиг расцветшего Тони, на шею к которому бросился Питер, только что появившийся из-за угла закусочной. Камни сейчас в безопасности, Танос повержен, а все павшие — возвращены туда, где им и должно быть, в реальность, в полуразрушенный, но спасённый мир. В мир, который заново они же и отстроят, в мир, где нет угрозы в виде Таноса. Большей уже точно не будет. Где-то в стороне радостно щебетала Ванда с Виженом, которого Шури успешно залатала ещё в Ваканде. Жуя шаурму, Стив предложил немного ошалевшему Баки перекусить. Безуспешно Квилл пытался заново признаться Гаморе в любви, а та, колеблясь, лишь подшучивала над ним и его неловкими попытками. Ракета талдычил вот уже которую минуту Груту о том, что не в играх счастье. И дерево, судя по его убедительному «я есть Грут», всё прекрасно понимало, но просило недо-родителя ненадолго отстать от него. Т’Чалла, прижимая к груди сестру, что-то шептал ей на ухо, от чего та счастливо улыбалась, перебегая повлажневшим взглядом со светофора на вывеску забегаловки, напротив которой и происходила вся эта условная «встреча на Эльбе». Все счастливы, половинки поломанного целого вновь скреплены узами куда более крепкими, чем предыдущие, которые коварному титану всё же удалось сломить. Сейчас всё цело, всё хорошо и теперь уж точно спокойно. Стивен улыбнулся и повернулся чуть в сторону, туда, где не ощущается того духа толпы и счастливого успокоения, что был сейчас рядом с ним. И взгляд упёрся прямо в Тора, который растерянно кого-то высматривал в образовавшемся большом скоплении существ. И доктор понял — не всё, что было сломано, починилось. Да, Тору вернули его новых друзей, вернули и старых. Но самое главное забыли. Да и не смогли. Но Стрэндж всё же подошёл к товарищу и, мягко улыбаясь, спросил дружелюбно и беззлобно: — Что ты так печален, сын Одина? Он знает, что сейчас услышит. К сожалению, это было неизбежно, и отвечать всё ж таки придётся. Тор выдохнул и, недоумённо моргнув, тихо поинтересовался: — Стрендж, где он? И сейчас бы Стивен радостно бы прикинулся дурачком, спросил «кто, он», но даже он не настолько глуп. Подобное поведение ещё больше ранит и без того сломленного бога. — Где Локи, доктор? И вот что ему ответить? То, что его брата не нашли нигде, сколько бы не искали? Что, даже мотая время назад, приёмного сына Одина там обнаружено не было? Что он испарился? Мужчина задумался совсем ненадолго, совсем на чуть-чуть, но Тору было и этого вполне достаточно. Бог отшатнулся и помотал головой, всё ещё не веря, всё ещё не понимая, не воспринимая простую истину. Ведь они же обещали снова всё наладить, снова всё починить, ведь он, Всеотец, согласился на это всё, помогал, как мог, ожидая долгожданной встречи с братом с терпеливым трепетом. Он же… — Мне очень жаль. Вокруг так пасмурно. Собирались тучи, но даже это не портило настроения окружающим. Но вот сквозь сизые тяжёлые облака пробился слабый, совсем тонкий лучик солнца, и упал на Тора, осветив его несильно. И внутри всё упало, закрутилось кувырком, сжалось в один тугой ком… и отпустило. Мужчина посмотрел на небо. И слабая улыбка коснулась его губ. Лучик стал уже полноценным лучом и окутывал Тора с ног до головы, золотым светом своим не ослепляя, а лишь согревая и даря какую-то тихую надежду. На что? А бог и сам не понимал, просто надежду, которая возникала у него каждый раз, когда Локи появлялся рядом или же просто был где-то поблизости. Солнце, давно погасшее для безутешного Всеотца, вновь засияло ему так ярко и так безнадёжно, убеждая вновь и вновь в одном. Солнце засияло. Ведь Локи обещал ему.