Зверополис. Столько стоят мечты

Действие 38. Специалист фундаментального Построения. Часть шестая

Есть ошибки       — Да, и самое страшное что папа всё это время смотрел на меня и не помог мне. — продолжила Беатрис. — Так вот, я тогда ещё не понимала для чего он так поступил, поэтому в эту же ночь, страшно обидевшись на него, решила бежать из дома…       Таиши приподняла мордочку ожидая интересную историю…       …       Лапки совсем ещё маленького крокодильчика хватаются за низ окна открывавшегося вверх. Острые, как жало осы когти, помогают — прекрасно цепляются в щель между окном и подоконником. Собравшись с силами крокодильчик поднимает увесистое окно вверх: в таком положении она напоминает тяжелоатлета поднимающего штангу. Стиснув зубы ей всё же удаётся поднять окно на столько чтобы оно зафиксировалось на ближайшем ограничителе. Щелчок. Выдох. Отставляя на стекле конденсат в виде «туманного» пятна от тяжёлого дыхания совсем ещё юная самочка крокодила с опаской разжимает пальцы.       «Держится» — проносится в её голове.       Убедившись в том что окно надёжно закреплено Беатрис нагибается, нет, даже ложится на живот, чтобы протиснуться в образовавшуюся щель. У неё это получается. Но прежде чем продолжить своё путешествие она не забывает захватить с собой рюкзак, что лежал на подоконнике и который она в спешке собрала.       Как только она выбралась на улицу то в её мордочку тут же ударяет свежий прохладный ветер. Он заставляет слёзы, что стекали из глаз Беатрис, покрыться инеем. Маловероятно что на улице было настолько холодно, но именно так она ощущали их: ледяными, горькими, одинокими, как и она.       Спустившись на землю по леане, что свисала с высокого дерева, она подняла заплаканную мордочку вверх. Поглядев на приоткрытое окно, откуда она спустилась, Беатрис обиженно произнесла:       — Я и без тебя справлюсь. Ты мне не нужен.       Её голос был надрывистым, обиженным.       Развернувшись девочка поспешила укутаться в толстый свитер, когда пробегающий мимо неё ночной ветер заставил её вздрогнуть. Беатрис окончательно призналась себе в том что ненавидит прохладные ночи. Поправив рюкзак на плечах она двинулась вперёд. За её спиной остался её родной дом. С каждым шагом он становился всё меньше и меньше, а вскоре и вовсе исчез из виду. И способствовало этому не быстрая ходьба молодой девочки, а огромные стволы деревьев что загородили её дом. Отойдя от него она углубилась с тёмный лес.       Эти места были ей знакомы. Здесь она часто гуляла и играла. Сам лес был наполнен огромным количеством домиков. Они стоя на высоких опорах — сваях и напоминали домики что располагались возле набережных, где так часто происходят отливы и приливы.       Дома в лесу были многоэтажными и порой доходили вверх до самой верхушки гигантских веллингтоний — деревья из которых состоял лес. Для лучшей надёжности, дома крепились к дереву с помощью огромных тросов опоясывающих стволы. Тросов было множество, на каждом этаже. Почти все дома были выполнены по подобному типу, но иногда, правда, попадались «разрозненные» дома. Они так же крепились в стволу дерева, но в отличии от многоэтажных не были соединены в единое целое, а располагались разрознено, то тут, то там, и чем-то походили на грибы трутовика чешуйчатого; овальная, почти круглая основа, широкий балкон, иногда даже не один, острые крыши. На некоторых домах виднелись отдельные башни цилиндрической формы — это смотрелось совсем странно, как будто кто-то взгромоздил замок на ствол гагинского дерева. Даже доски из которых были построены подобные «замки», накладывались друг на друга подобно чешуйкам змеи, они усиливали эффект привязанного замка из камня к дереву.       Всё дома на деревьях имели коричневато зелёный оттенок и сливались с общим фоном леса. Если бы не жёлтые огоньки из кривых овальных окошках расположенных хаотично, то дома и вовсе можно было спутать с наростами на коре дерева.       Спуск и подъём в подобных дома осуществлялся с помощью лифта. Шахта по которому он ездил была вырублена прямо в коре дерева. Это был лишь один из способов. Некоторые жители пользовались самодельными лестницами сделанные из толстого бамбука, другие ловко спускались по лианам. И даже переход с одного дерева на другой осуществлялся без нужды опускаться вниз — лес опутывали навесные мосты, подобно паутине.       Так как все дома были расположены на деревьях, низ был относительно свободен, но всё же не был пустым. Весь лес делился на улицы, переулки, проспекты, парки, и даже улочки и тупики. Настоящий лабиринт особенно для тех кто впервые очутился в Репод Сити.       В центре почти любой улицы была дорога. Но в отличии от любой стандартно — бетонной дороги в Зверополисе эти дороги были выполнены из толстого слоя прессованных листьев. Кажется что такой вид покрытия будет ненадёжным и даже вязким, но из-за добавления специальных смол полотно дороги могло выдержать довольно тяжёлый транспорт.       На ощупь такое покрытие казалось твёрдым, но всё же чувствовалось его «мягкость», особенно это заметено когда прыгнешь на местный асфальт, он как будто пружинит под тобой. Из-за плотности слоёв листьев, в самом низу покрытия происходил естественный процесс гниения, отчего асфальт всегда был тёплым, даже ночью. Это было приятным плюсом, особенно в городе, где большинство жителей холоднокровные. Со временем нижние слои сгнивали и дорога оседала, опускаясь вниз. По этой причине раз в год её пополняли, накладывая ещё один слой прессованных листьев сверху. Таким покрытиям были застелены не только дороги, но и обычные тротуары. Они шли по краям дороги. Следующим видом передвижения были бетонные водосточные желоба. Зарытые в землю, они были наполнены до краёв водой которая текла по ним. В каком направлении? Это можно было понять по стрелочки на табличке что стояли через каждые сто метров. Ночью, благодаря фосфору, они светились.       Погрузившись в подобную «ванну» можно было с комфортом передвигаться по улицам плывя по течению и лишь изредка помогая себе хвостом чтобы ускориться или повернуть, обгоняя более медлительного плывущего зверя. Но и это было ещё не всё! Рядом с желобами наполненными водой находились едва заметные норки. Это было система передвижения для змей, наподобие той что использовали хомяки в Зверополисе. Состоящая из разного размера труб она уходила под землю создавая запутанный лабиринт.       Над головой Беатрис светил фонарь прикрученный к леане. Из-за порыва ветра он покачивался как и свет от него, гуляя жёлтым пятном по тёплому асфальту. За прогнившим забором, отделявшим задний двор небольшого магазинчика от улицы, возвышалась гора каких-то коробок и ящиков. Фундамент самого магазинчика был покрыт мхом, а сверху его накрывал вьюн. Типичный вид всех сооружений в этом секторе, что располагались на земле.       Пахло сыростью. Влага. Звучание воды в желобах. Треск деревьев и дровяных домов — они невольно «стонали», когда огромные веллингтонии покачивались. Сквозь скрежет дерева были слышен «яркий» скрип отходящих от дерева гвоздей. Раз в месяц жильцам дома приходилась подбивать их — стандартная процедура для этих мест. Где-то вдалеке был слышен рокот автомашин. Голоса. Смех приглушённым эхом разносились по улицам.       Обитатели леса не спали. Прохожих было не так много, а те что попадались навстречу одинокой малышке кидали на неё удивлённые взгляды, как бы спрашивая: «Ребёнок? А он что тут делает в такой поздний час?»       Стараясь как можно быстрее скрыться из виду, чтобы её не окликнули, Беатрис прибавила шаг. Петляя между улочек она то попадала в свет ярких фонарей, то наоборот, скрывалась в темноте. Иногда она останавливалась, шмыгая носиком доставала из рюкзака карту сектора и сверялось с ней. А сверившись, продолжала движение к своей цели. Да, Беатрис знала куда идти. Она не разу там не была, но часто слышала об этом месте — «Сектор 12».       В последние годы его называли «затопленным сектором». Вышедшая из берегов река наполнило озеро которое находилась на краю ущелья в котором и расположился «Сектор 12». Разлившиеся вода, упав с огромного плато вниз, на дно ущелья, затопило весь сектор.       Даже для пресмыкающихся привыкших к полуводной жизни, картина, где: лужайка перед домом превратилась в дно озера, козырёк крыши стал причалом для лодок, а за окном первого этажа плавала рыба, уже не казалась нормой. Поэтому многие жители были вынуждены покинуть свои дома. Из-за сложности и огромных затрат по осушению затопленного сектора, городской совет Репод Сити был вынужден ждать когда вода сама исчезнет: просочится в почву или испарится, так как деваться ей из закрытого со всех сторон ущелья некуда.       С того инцидента прошло больше года. Постоянная влага и частые дожди лившие с неба окончательно убедили эвакуировавшихся жителей «Сектора 12» в том, что их родные дома так и останутся затопленными. Наверное поэтому истечению времени они прекратили патрули которое хоть как-то отпугивали мародёров и других жалеющих поживиться «ничейным» добром. Эти факторы, да и логичное рассуждение о том, что под водой их вещи уже окончательно сгнили, стали решающей точкой — жители затопленного сектора смерились с утратой и стали искать новое место для жилья.       Теперь в 12 — том секторе кроме зверей жалеющие скрыться от посторонних глаз, любителей экстремального отдыха и простых бродяг никого не было. Да последних было мало, из-за трудных условиях жизни, на мокрых полах чердаков гнилых домов. К тому времени и сами мародёры забросили эти места. Наживы становилось всё меньше и меньше, а то что оставалась уже давно сгнила. Единственным местом который мог привлекать подобный сброд была огромная библиотека. Она располагалась в гигантском пне. По-настоящему гигантском! Все те исполинские секвойи, что росли неподалёку казались на его фоне тонкими тростинками. Огромный пень находившийся в центре ущелья был подобен скелету дракона — организма, который казалось никогда не существовал, а всё что от него осталось лишь скудные записи в старых как сам мир фолиантов. Его существование было совершенно абсурдным! Невозможным! Любой учёный скажет что ничто на земле не может достигать таких размеров.       «Если бы этот пень был когда-то деревом, то его ствол сломался бы под собственным весом!» — говорили физики. Против закона Природы не пойдёшь. Это правда. Но вот он, гигантский пень, чей диаметр был чуть больше километра, лежит в «могиле» — на дне ущелья и словно усмехается над всеми великим умами. Да, против законов Природы не пойдёшь — верно, но и глаза не лгут. Какие загадки скрывает этот молчаливый свидетель минувших эпох? Учёным приходилось лишь гадать.       Глядя на него, даже у самых прожжённых скептиков появляется сомнение. И казавшиеся такими нелепыми байки о «Мёртвых Пятнах», «Реке Обратного Времени», «Перевёрнутом Лесе», «Зооландии», уже не кажутся таким нелепыми. Они становятся пугающими, но в тоже время такими манящими.       Неудивительно что именно в пне гигантского дерева была основана большая библиотека. Достаточно символично: загадка и её решение в одном месте. Десятки сотен книг остались целы благодаря толстыми стенам — сама библиотека была вырезана в глубине пня, находясь в сотни метров от коры. Однако куда не могли могла проникнуть вода проникли звери. Алчность, жажда лёгких денег и наживы гнала их вперёд. Глупцы! Они искали золото? Оно там было, но только оно им не было нужно. Невежи сбросили с главного входа табличку приветствовавшая каждого кто зашёл сюда. Валяясь на ступеньках храма знаний она насмехалась над глупцами отчётливо «говоря» им: «Золото всегда скрыто между листов книг» — виднелась надпись. Глупцы пришли за золотом в библиотеку — даже вывеска насмехалась над ними.       Разгромив всё, они не нашли ничего ценного. Поэтому, от нечего делать, они скинули часть книг с полок, а часть сожгли чтобы согреться. Власти же Репод Сити поступили примерно так же, бросив библиотеку на произвол судьбы. На крики работников библиотеки — «Знание — Сила», они отвечали молча… моча приставив к горлу учёных кончик меча.       «Любого мудреца легко заткнёт остриё кинжала» — слова милитаристов правивших Репод Сити в те времена.       Опустив голову работники библиотеки покорно отступали.       Именно туда, в 12 -ий сектор, направлялась Беатрис.       Идя по улицам она старалась прятать при виде незнакомцев. Такому маленькому крокодильчику как Беатрис это было сделать проще простого. Любая высокая трава, любой мусорный бак, любая упавшая ветка и даже покрышка от колеса становилось для неё укромным местом скрывавшая её от посторонних глаз случайных прохожих. Одну улицу она и вовсе проползла укрывшись картонной коробкой, подобно улитке.       Улицы стали редеть и вскоре Беатрис упёрлась в поляну. Перед взором Беатрис, как на ладони, под луной, которая наконец появилась когда кроны деревьев проредились, предстала большая поляна.       Густая трава, она колыхалась подобно волнам океана. Через шум ветра было слышно журчание воды -где-то в высокой траве протекал ручей. Местами на поляне можно встретить разнообразный крупный мусор.       Поляна была относительно ровной, без ухабов. Сверху её «накрывал» мост. Одна бетонная опора, в виде лапы крокодила, опускалась прямо на центр поляны. За поляной, возле небольшого водоёма, находилась канализационная труба уходившая глубоко в землю и с моста напоминала сливное отверстие в ванной. Если бы на высокий забор ограждавший периметр трубы то нерадивый путник решившийся прогуляться в высокой траве имел все шансы упасть в неё и разбиться насмерть.       Запомнив примерное направление на трубу Беатрис спустилась с пригорка и шмыгнула в траву. Ориентироваться в густых зарослях было не намного проще, чем ориентироваться посередине океана, поэтому Беатрис время от времени вставала на ведёрко, которое нашла на помойке вблизи поляны, и подпрыгивала вверх, чтобы скорректировать свой маршрут.       Через некоторое время она наконец очутилась возле забора ограждавшего уходящую в землю трубу. Именно по этому канализационному отверстию можно было без опаски спуститься вниз и очутиться в 12-м секторе. Забор был из толстой арматуры в форме — #, места соединения арматур сплетались между собой проволокой. Несмотря на кажущуюся большой ячею сетки забора, Беатрис с трудом могла протиснуть туда свою голову. Однако не стала рисковать, опасаясь застрять.       Пройдя вдоль забора несколько метров она наткнулась на огромную дыру — несколько прутьев были отрезаны каким-то инструментом. Их «обугленные» концы кто-то выгнул во внутрь чтобы увеличить отверстие и не зацепляться одеждой. Такие лазы остались ещё с тех времён когда 12 — ий сектор активно грабили мародёры. Свободно войдя в дыру в заборе Беатрис сделала пару неуверенных шагов по направлению к пропасти. Других ограждений не было. Опасаясь свалиться в чёрную бездну мрака, что распростёрлась в огромной трубе подобно глубокой бездне в океане, Беатрис с опаской сделала ещё один неуверенный шаг. Остановившись в метре от пропасти она встала на цыпочки и вытянула шею. В таком положении она постаралась заглянуть в мрак бездонной трубы, чтобы попытаться найти хоть какой-нибудь способ спуститься. И он был — на краю виднелась верхушка вертикальной лестницы. Опустившись на четвереньки она подползла к лестнице и вцепилась в ржавую металлическую перекладину — первую ступеньку лестницы расположенную на краю. Страх высоты смешался со страхом неизвестности. Коленки задрожали и Беатрис показалось что её дрожь перейдёт на лестницу и та задрожит вместе с ней. Смелости маленькой малышки было не занимать, так как этого не произошло.       Сжимая до боли в верхних лапах квадратные прутки — ступеньки вертикальной лестницы, маленький крокодильчик стал спускаться в чрево мрака. Спуск оказался недолгим, если не брать в расчёт то время которое Беатрис потратила на небольшие остановки чтобы перевести дух и успокоиться.       Наконец кончик хвост малышки, а именно им она проверяла что находится ниже той ступеньки на которой стояли её нижние лапы, нащупал деревянный настил.       Аккуратно опустившись на него она огляделась. Сквозь едва различимы свет луны глаза Беатрис увидели площадку прикреплённую прямо к стенке бетонной трубы, словно это был балкон. Край площадки был ограждён тремя высокими поручнями расположенные друг над другом.       Всё ещё опасаясь свалится в бездну — вдруг на площадке имелась «пробоина» в полу, Беатрис, не сходя с места проверила своим хвостом наличие дыр в полу.       "Бах, бах, бах!" — удар хвостом о деревянный пол площадки.       К счастью, рядом дыр не было.       Сняв с плеч рюкзак она достала оттуда стеклянную банку. Потряся её в лапах Беатрис заставила светлячков, что были в банке, проснуться и начать ярко светиться, хаотично летая внутри. Этого света было достаточно чтобы основательно оглядеться. Как Беатрис и предполагала ранее, она стояла на площадке которая была прикреплена к стенке трубы. Под лапами дощатый пол, по краю площадки поручни — ничего нового. Кроме разве что…       Находясь в центре площадки перед взором Беатрис появилась огромный канализационный вход в виде огромного круглого отверстия — начала трубы канализации. Он располагался правее от лестницы по которой она спустилась.       Забравшись в него она двинулась в глубь…       Нижняя лапка маленького крокодильчика падает в тину. Жижа на дне сточной трубы по которой шла Беатрис отвратительно пахла. Стараясь избавиться от зловония она натянула на мордочку воротник своего шерстяного свитера.       «Хорошо что он сильно растягивается» — подумала она.       В её правой верхней лапе бутылка со сверчками, которые пускай и тускло, но всё же освещали ей путь, а в левой лапе детские часы. Сверяясь время от времени с ними Беатрис устала вздыхала. Её спуск продолжался довольно долго. Достаточно чтобы она стала отчётливо чувствовать усталость во всём теле. Через час, когда мысль о том чтобы устроить привал прямо здесь, в трубе: в тине и жижи, уже не казался таким безумным и отвратительным, она наконец увидела свет в конце туннеля.       Свежий воздух прогоняет смрад и Беатрис понимает что её цель достигнута. Канализационная труба по которой она шла наконец вывела её в ущелье где располагался затопленный 12 сектор.       Круглый выход трубы был «зашторен» свисавшими лианами. Сквозь него пробивался лунный свет. Подойдя ближе измотанная Беатрис отодвинула лапами пару листьев лиан и с высоты нескольких десятков метров увидела затоплены дома.       Уровень воды был достаточно высоким что большинство домов погрузилось под воду почти до чердака. Дома побольше возвышались над своими собратьями, однако их участь была куда плачевнее. Из-за гниения фундамента и опор первых этаже со временем они накренилась. Их дальнейшая судьба была предрешена. Это можно было понять по двум зданиям стоявших вдалеке. Оба накренились друг к другу так сильно, что теперь подпирали друг друга словно обнявшиеся пьяные друзья. Но как показывает «скелет» рухнувший многоэтажки, «кости» которой торчали из воды, их падение это вопрос времени.       Вода была здесь смертью для всего. Она поглощала всё: от дерева и бетона, до металла. Кроваво-коричневые, ржавые «макушки» фонарных столбов торчавшие из воды были тому подтверждением.       «Каменные джунгли» пожирала Природа. Разрывая всё на своём пути она насмехалась над постройками разумных животных. В этом победном шествии Природа покрыла «флагами» каждого погибающего «бетонного солдата» осмелившегося бросить вызов её разрушительной силе — все строения были покрыты мхом, лишайником, вьюнами и лианами. Из обветшалых крыш виднелись стволы деревьев, пронзающие гниющее дома насквозь.       Безоговорочная победа!       Молчаливые бетонно-железные, деревянные жертвы ждавшие своей участи наполняли сердце Беатрис гаммой разнообразных чувств. Даже острая, как порез пальца о бумагу, боль — злость на своего отца, что была двигателем для неё, заставляя идти вперёд, на время отступила.       Уныние, отчаяние, страх, благоговение перед видом и наконец страсть и любовь к приключениям, что ждут её в этом мире в дали от злого отца, заставило сердце маленького крокодильчика биться с новой силой.       Спустившись по лиане Беатрис очутилась на крыше заброшенного дома. Забравшись через разбитое окно она оказалась в небольшом, промокшем чердаке. В центре него находилась печка сложенная из кирпичей, рядом с ней несколько крупных поленьев и ворох сухих веток.       Усталость окончательно добила измотанную Беатрис. Расположив свои вещи рядом с печкой она решила переночевать прямо здесь, где можно было согреться.       С трудом закинув полено в печку и дополнив её хворостом малышка достала из сумки небольшую фляжку с жидкостью. Брызнув её на дрова она вытащила два кремня.       Удар — искра — ничего. Удар — искра — запах тления. Удар — искра — дым. Удар — искра — огонь!       — А — а — ай.       Испугавшись резкого появления огня Беатрис отпрыгнула назад.       Быстро успокоившись малышка снова подалась вперёд. Свет от огня отбрасывает тень от крокодильчика на прогнившие доски крыши.       Некоторое время она сидела вытянув ладони по направлению к огню. Согнув нижние лапки Беатрис прижала коленки к груди. После чего спрятала их, накрыв невероятно растягивающимся свитером. Немного согревшись Беатрис зевнула. Рюкзак ложится под голову, а всё тело крокодильчика прячется в свитере словно это панцирь черепахи. Лишь голова и хвост остаются снаружи.       Шмыгнув носиком Беатрис вытащила из-под свитера помятую фотографию на которой был изображён строгий взрослый крокодил.       — Почему ты меня не любишь пап?       Глаза малышки закрываются и небольшая слезинка скатившись со щеки падает вниз.       Сон…       …       Толчок в плечо!       — Ты кто такая? — грубый мужской голос.       — А?       Сново толчок, но уже сильнее.       Моргнув несколько раз Беатрис открывает глаза и понимает что находится в подвешенном состоянии, прямо в воздухе. Это отчётливо заметно когда под колышущимися в воздухе нижними лапками и кончиком хвоста виден рюкзак служивший ей подушкой.       Подняв за шкирку спящего крокодильчика старый варан развернул его мордой к себе.       — Я спрашиваю последний раз, ты кто такая?! — злобно повторил он свой вопрос.       Только в этот момент Беатрис поняла что это не кошмар, а реальность. Она бегло оглядела самца варана с макушки до пят: старая шляпа, дождевой плащ, прогнивший из-за сырости пиджак, серая вонючая рубашка и тёмные кожаные брюки. Всем своим видом он напоминал бродягу или скорей всего мародёра, который всё ещё верит в то что в 12 — ом секторе есть чем поживится.       — Пэ — пе, она сожгла наши дрова! — неожиданно раздался пронзительно скверный, невероятно тонкий голос другого зверя.       Его обладателем был другой самец варана. Он смотрел на угли от сожжённого палена и охапки хвороста так, как будто раньше это было его родовым имением.       — Пэ — пе, дрова?!       Варан снова указал на залу в печке, а Беатрис показалось что он сейчас расплачется.       — Ничего Хо, она нам всё вернёт. — оскалился в ответ Пэ — пе.       — Да как? Она всего лишь малявка. Что она может?       — Говорят крокодилы могут долго находится под водой. Будет таскать нам вещи с нижних этажей и подвалов. — пояснил Пэ — пе. — Пока не вернёт долг.       Коварный смех.       — Да — да, хороший план. А пока посмотрим что у неё в рюкзаке. Ха — ха!       Продолжая смеяться Хо поднял с пола чердака рюкзак Беатрис, что послужило триггером для последней.       Висевшая на «крючке» молчавшая до этого Беатрис оживилась.       — Нет! Это моё! Не трогай мои вещи гнилая тина! — закричала она.       И ту же секунду она начала отчаянные попытки вырваться из лап варана Пэ — пе. Изворачиваясь и крутясь как змея Беатрис старалась покарябать державшую её лапу. Однако это вызвало у варана лишь очередной приступ смеха.       — Ха — ха — ха, да что ты можешь? — злорадствовал он.       — Отпусти!       — А не надо было забираться в наше логово.       С этими словами Хо ухватился за язычок рюкзака и стал открывать его.       Беатрис снова завертелась в цепкой хвате варана как юла, но как правильно заметил он — что она могла сделать? Ну, например, укусить…       Укус!       Извернувшись Беатрис удалось впиться всеми острыми зубками в большой палец Пэ — пе. И последний, издав пронзительный крик, сто раз пожалел о том что потерял бдительность.       — А — а — а — а! — крик.       От боли Пэ — пе разомкнул лапу и крокодильчик выпал из неё прямо вниз, упав на голову другого варана — Хо, копошившегося в её сумке.       — Ай! Получив ударом по затылку всем телом упавшей Беатрис, Хо выронил из лап рюкзак малышки.       Пока Пэ — пе облизывал укушенный палец — у варанов это обычное дело, а Хо потирал болевший затылок, Беатрис, воспользовавшись замешательством, схватила рюкзак и бросилась к ближайшему окну.       — А ну стой соплячка! — заметив беглянку крикнул Пэ — пе.       Он тут же бросился вдогонку. Даже несмотря на всю юркость и быстроту крокодильчика размер шага являлся ключевым в погоне. Как только Беатрис почувствовала что когтистая лапа варан зависла над ней она отпрыгнула в сторону — кувыркнувшись. Этот манёвр помог ей не быть схваченной, однако Беатрис потеряла в скорости.       Перекат через плечо после кувырка, и Беатрис снова на нижних лапах. Удар! Заметив манёвр девчонки Пэ — пе хоть и остался с пустой лапой, но успел наотмашь ударить по проворному крокодильчику.       Встав на лапы Беатрис тут же отлетает от удара в сторону. Маленький крокодильчик врезается в гнилые доски застилавшие ∆ — ную крышу. Прогнувшись от удара доски пружинят погашая часть энергии и отбрасывают Беатрис от себя. Падение — удар. Грохот тела о настил чердака.       Боль в плече тут же отражается на мордочке Беатрис. Она невольно кидает взор на скос крыши, точнее на доски о которых она ударилась и с ужасом замечает что из них торчали огромные гвозди. Скорей всего халатные строители прибив доски крыши промахивались мимо опор и чтобы не тратить время оставляли их так — торчавшими из досок внутри чердака. Если Судьба была бы менее благосклонна к Беатрис и она бы напоролась на один из гвоздей, то он легко бы смог проткнуть её насквозь.       Обнимая раненое плечо лапой она с трудом поднялась на нижние лапы и бросила взгляд на ударившего её варана.       — Всё вараны отвратительно слюнявые, а хвост у них только для того чтобы пыль подметать! — крикнула Беатрис.       — Что?! Что ты там вякнула крокодилья морда! — пускаю слюну из пасти не смог стерпеть такого оскорбления в адрес своего вида Пэ — пе. — Да я тебе сейчас как дам хвостом по лбу!       Коварный план Беатрис сработал великолепно и разгневанный варан тут же бросился в атаку используя «ущемлённый» хвост как оружие и яркое доказательство его силы! И если с силой удара хвоста Беатрис ошиблась, то с умственными способностями обладателя сильного хвоста она оказалась права.       Удар хвоста! Беатрис, уже зная о ударе, легко перепрыгнула хвост. Кувыркнувшись, она оказалась в безопасности. Встав после переката на одно колено, она стала наблюдать как толстый хвост варана ударил о доски крыши куда были вбиты длинные гвозди. И то ли Судьба была не благосклонна к Пэ — пе, то ли Геометрия, так как площадь его хвоста был в разы больше площади тела Беатрис, но три острых гвоздя впились в его хвост подобно зубам голодной акулы.       — А — а — а — а — а! — ту же вырвался из Пэ — пе.       И этот пронзительный крик был куда сильнее чем тот который он издал при укусе Беатрис.       Одёрнув свой несчастный хвост, Пэ — пе прижал его к груди и стал искать в нем отверстия от гвоздей, которые хоть и были, но причинили варану больше моральной боли, чем физической.       — Мой хвост! Мой идеальный хвост! — рыдая простонал Пэ — пе. Он бросил взгляд на своего собрата и отчаянно продолжил, — Хо, я теперь не идеальный!       Пожаловался со всей горечью Пэ — пе своему собрату.       Будь Беатрис постарше она несомненно бы удивилась тому факту, что нищий бродяга живущий на помойке и промышляющий мародёрством считает себя идеальным… впрочем, апофеоз гордыни свойственна не только богатым.       Взглянув на «истерзанного» собрата Хо развернулся к Беатрис.       — Шутки кончились пиявка. Шкура за шкуру. — злобно произнёс Хо.       Достав из запазухи нож, он с мрачным оскалом двинулся в сторону крокодильчика. Проглотив комок в горле от нахлынувшего страха Беатрис упала на пятую точку и с дрожащими глазами, в который отражался нож, стала медленно отползать от надвигавшегося варана.       Болт. Обычный болт М — 8. Подобные используются в механизмах чтобы соединять различные части. Болт состоит из двух неотъемлемых друг от друга частей: ножки с резьбой и шестигранной шапки для закручивания и откручивание. Именно на ней было выбито не только маркировка болта, но и «гордая» надпись: «Сделано в Зверополисе». Болт М — 8 достаточно увесистый, а будучи брошенным имеет свойство не только вращаться, но и больно ударять любого на своём пути.       Медленно вращающийся болт выпущенный из рогатки пролетел словно астероид мимо мухи. И если бы данное насекомое имело бы развитый интеллект для неё это показалось бы «слоу — мо» эффектом и она даже бы успела прочитать «гордую» надпись на шапке болта. Однако подобный эффект доступен только быстрым насекомым и зрителям в кинотеатре, поэтому никто из варанов даже не заметил летящий в них болт. До того момента пока он в них не врезался.       Удар!       Выпущенный из рогатки болт со всей силы врезался в затылок варану с ножом в лапе.       — А — а — а — а — а — а! — взвыл от боли Хо.       И если сравнить их по шкале от укуса крокодильчика до гвоздей в хвосте по интонации и силе, он несомненно опережает их всех.       Оставив на затылке варана отпечаток «Сделано в Зверополисе» болт упал на пол чердака. Корчавшийсь от боли Хо тут же обронил нож, и обхватив затылок, обернулся.       — Отпустите её! — раздался звонкий и смелый голос откуда-то сверху.       Все находившиеся на чердаке пресмыкающиеся задрали морду в сторону голоса. Его обладатель стоял на чердачной перекладине. Держа наготове рогатку он направил её «дуло» на варанов.       — Я сказал, отпустите её! — уверенно произнёс пушистый зверёк.       Его голос хоть и был детским, но в нём чувствовались нотки бойца, что готов к сражению, даже если противник крупнее и сильнее его.       — Пэ — пе это снова тот пушистый сопляк. — заметив представителя млекопитающих произнёс Хо.       Словно забыв о дрожащем крокодильчике вараны перевели взгляд на пушистого зверя который незаметно забрался на чердачную перекладину почти у самого конька дома, и оттуда совершил дерзкую атаку в тылы рептилий.       — А, это ты, комок выплюнутой шерсти! — взглянув вверх со злобой сказал Пэ — пе. — Мы тебя уже предупреждали чтобы ты не шатался на нашем участке.       — Да! — поддакнул Хо.       Он всё ещё потирал затылок болевший от удара болтом. Он подобрал лежавший под лапами нож.       — Но видимо такой тупой скотине нужно повторять дважды. — фыркнул Пэ — пе. — Дай.       Последнее он адресовал своему подельнику Хо — вырвав из лап варана ножик.       — Умри! — крикнул Пэ —пе.       Бросок. Размахнувшись он метнул ножик прямо в юного представителя млекопитающих. Сделав пару оборотов ножик вонзился остриём прямо в крышу, чудом не задев ловко увернувшегося от ножа пушистого зверья. Застряв в доске ножик остался торчать там.       Отпрыгнув пушистый зверь тут же контратаковал — натянув жёсткую резину на рогатке он выстрелил. Выстрел. За ним последовал второй, третий. Доставая снаряды из наплечной сумки пушистый зверёк стал расстреливать варанов, отчего последние, получая жалящие удары, стали прикрываться лапами и «танцевать».       — Ай!       — Ой!       — Ай — ай!       Доносилось от них.       Поглядывая на неловкие движения «танцующих» варанов которые пытались одновременно и защищаться от выстрелов и поглаживать места ударов, чтобы снять боль, Беатрис невольно улыбнулась и прижала ладошкой пасть стараясь сдержать смех. К тому моменту через боль от «уколов» Хо всё же удалось добраться до поленей лежавших возле печки. А так как их единственное оружие теперь торчало высоко в крыше, Хо решил воспользоваться бревном. Обхватив его лапами он что есть силы запулили увесистый кусок дерева в ненавистного стрелка. Однако из-за обстрела болтами и гайками его бросок был подпорчен, что привело к неожиданным результатам. Размахнувшись подобно спортсмену по метанию ядра он запулили увесистый кусок бревна, но тот не долетел да пушистого противника, и, ударившись о перекладину, вернулся обратно едва не задев метателя.       — Ты чё творишь?!       Так же чуть не попав под обстрел упавшего палена — «Огонь по своим» — выкрикнул Пэ — пе, он бросился бежать к окну ведущему из чердака. Вслед за ним, под град болезненных ударов из рогатки, последовал Хо. Толкаясь, ругаясь двум вараном всё же удалось выбраться из — под обстрела; с трудом протиснувшись в небольшое окошко — противоположное тому из которого хотела выбежать Беатрис, они кубарем выпали на покатую крышу. Скатившись по ней вараны рухнули в воду. Громкий всплеск воды сквозь которые была слышна грубая брань.       Разобравшись с рептилиями пушистый представитель млекопитающих перевёл взгляд на спасённого им крокодиль?..       «Куда она делась? — пронеслось в его голове, когда он оглядел место где секундами назад лежала Беатрис.       С большой долей вероятности этот бы вопрос так и остался бы не разрешённым, если бы острый глаз пушистого зверя не заметил как кончик хвоста крокодильчика исчез в окне.       — Стой! — только и успел крикнуть он.       Спрыгнув с перекладины пушистый зверёк бросился вслед за ускользающим хвостом маленькой рептилии. Выпрыгнув в окошко он оказался на старой, прогнившей крыше выходящая на фасад дома. На фоне затопленных, утопающих в листве крыш домов, сквозь которые виднелись высокие, росшие из воды деревья с ветвистыми корнями, он с трудом смог заметить стоявшего на самом краю такого же зелёного как и фон крокодильчика.       Обхватив рюкзак Беатрис замерла в нерешительности. По её виду можно было догадаться что она не знала как поступить: остаться на краю крыши — любопытство — она смотрела на пушистого спасителя, бросится в воду — страх — это читалась в её взгляде.       Видя как Беатрис мечется между двумя противоположными чувствами пушистый представитель Зверополиса приподнял лапки на уровни груди, показывая всем своим видом дружелюбные намерения.       — Не бойся, я тебя не обижу. — по-доброму произнёс он и аккуратно двинулся в сторону ошарашенной рептилии.       — Не бойся, я не причиню тебе вреда. — постоянно повторял он, делая шаг за шагом. — Эти двое скоро вернутся. Они всегда возвращаются. У меня тут лодка недалеко, нам нужно уходить.       Очутившись на расстоянии вытянутой лапы он медленно вытянул последнюю к Беатрис. Заметив, хоть и не сразу, это движение Беатрис тут же отпрыгнула в сторону и на счастье пушистого зверька не в воду.       — Не трогай меня плешивый! — раздался пронзительный голос крокодильчика. Беатрис отпрыгнув сторону сделала шаг назад.       Немного испугавшись такой реакции на свою персону представитель млекопитающих развернулся к Беатрис. Любой бы на его месте немедленно бы обиделся услышав в свой адрес подобные слова из пасти пресмыкающихся; даже спаситель Беатрис невольно сдвинул брови но вскоре поняв ситуацию сменил гнев на милость. Смотря на испуганную девочку он догадался что в её словах не было ничего предосудительного и оскорбительного. Это было видно по её мордочки и позе. Беатрис больше походила на испугавшегося зверька впервые увидевшего новый вид.       — Не прикасайся, ты меня заразишь! — обходя словно чумного зверя продолжала она.       — Чем? — пушистый зверь не понял о чём она говорит.       — Моховым лишайником. — продолжая осматривать шерсть невиданного зверька, ответила Беатрис.       Пушистый зверь невольно оглядел себя: одежду, нижнее лапы, верхние даже поднял их — заглянув подмышки — поморщившись от запаха. Не найдя на себе никаких признаков кожных заболеваний он наконец догадался что послужило причиной такого поведения со стороны рептилии.       — Ты что, никогда не видела млекопитающих? — спросил он.       — Видела… — невольно соврала Беатрис и тут же выдала себя с головой. Промямлив она продолжила, но уже с ноткой стыда, — Нет. — правдиво ответила она.       — Ну, тогда смотри.       Представитель млекопитающих слегка раздвинул нижние лапы и положил лапы на бедра, гордо подняв подбородок. Однако горделиво — героическая поза млекопитающего не возымела успеха у рептилии.       — А ты откуда? — всё ещё с опаской, но уже не так сильно спросила Беатрис.       Она продолжала наворачивать круги вокруг пушистого зверька, разумно сохраняя дистанцию, что заставляло последнего кружится вслед за ней. А если он делал необдуманный жест в сторону крокодильчика то та тут же отпрыгивала назад.       — Я из Зверополиса. — ответил он.       — Папа говорит что в Зверополисе живут одни уроды.       Наконец остановившись, выдала Беатрис.       Весьма смелое заявление особенно от вида чья морда больше напоминает кору дерева. В очередной раз представитель Зверополиса сдержался.       — И что, в Зверополисе все такие… покрытие мхом? — спросила Беатрис подбирая слова.       — Шерстью. — поправил её парень, — Это шерсть. И да, почти все представители млекопитающих покрыты шерстью.       По-видимому этот ответ успокоил крокодильчика так как она впервые сделала шаг к млекопитающему. Вытянув лапу она произнесла:       — Шерсть значит. А если я прикоснулась, я не заражусь… ну, не покроюсь шерстью?       — Нет.       — Точно?       — Точно — точно.       Успокоил он её, одновременно с этим подумав что густой мех на крокодиле не самая ужасная участь для рептилии.       В этот момент холодная лапка Беатрис обняла пушистую ладонь зверя. На её мордочке расцвела улыбка.       — Мягкие. — ощупывая лапу радостно произнесла Беатрис.       Наблюдая как увлечённо Беатрис ощупывает его лапу пушистый зверь спросил:       — А ты ведь крокодил? Верно?       — Ага. — кивнула она. — меня зовут Беатрис. — она надавила на лапу представителя кошачьих отчего спрятанные острые когти вылезли наружу. Это вызвало у Беатрис чувство невероятного восторга — Ого!       — А что ты тут делаешь? — стараясь завязать разговор спросил обладатель выдвижных когтей.       — Это с помощью их ты так ловко забираешься на вверх? — не обращая внимание на все попытки наладить контакт спросила Беатрис. Она продолжала играть с «оружием» нажимая на кисть — выдвигая и задвигая острые когти. Этот процесс так сильно увлёк её, что если бы парень не одёрнул бы свою лапу Беатрис увлеклась бы этим не хуже чем хлопанье воздушно — пузырьковой плёнки.       — А у всех млекопитающих есть такие когти?       — Нет, только у семейства кошачьих и то не у всех. — ответил он.       — Значит ты кошка? — логично подумала Беатрис.       — Нет. Я — барс.       Сделав шаг шаг назад, чтобы сравнить свой рост с ростом барса, который был чуть выше неё, Беатрис продолжила:       — А барсы все такие маленькие?       — Нет. Я молодой барс. — пояснил он.       — Барсик? — предположила уменьшительно ласкательно Беатрис. Молодой барс сдвинул брови и поправил крокодила:       — Нет, не барсик, а барс.       Он отчётливо сделал акцент на последнем слове.       — А как тебя зовут?       — Миша.       — А ты…       Беатрис не успела продолжить как из окна ведущего на чердак послышались голоса вернувшихся варанов.       — Ну всё мальки вы сейчас получите у нас по полной программе!       — Да, выходите где бы вы не были.       Услышав их голоса Миша и Беатрис вздрогнули. Сначала они бросили взгляд на разбитое окно, после чего переглянулись между собой.       — Я же говорил что они вернутся. — наполнил Миша. — Бежим, у меня тут недалеко спрятана лодк…       Всплеск — Беатрис нырнула вводу.       Подойдя к краю крыши Миша взглянул на пузырящуюся воду из которой через мгновение появилась мордочка крокодильчика.       — Быстрее ныряй, отсидимся на дне. — предложила Беатрис.       Взмахом лапы крокодила — как приглашение. На мордочке барса возникла презрительная ухмылка. Предложение представителю кошачьих спрятаться на дне водоёма, скажем так, не совсем подходило.       — Плыви к тому дому. За ним есть ива под которой я спрятал лодку. Встретимся там. — произнёс Миша.       В этот момент из окна ведущего на чердак появилась морда Пэ — пе.       — Хо, он здесь! — вскрикнул варан, заметив стоявшего на крою крыши малыша барса.       Однако это им не помогло: к тому времени когда оба варан вылезли на крышу, Миша успел подбежать к ветки дерева и запрыгнуть на неё.       Прыжок — прыжок. С ветки на ветку. С дерева на дерево. Ловко прыгая он заметил как внизу под ветками деревьев в зелёной воде виднеется спина плывущий Беатрис.       Перебравшись по деревьям через затопленную улицу Миша спрыгнул с последней ветки оказавшись на самой верхушки соседнего дома. Взглянув на преследователей он успокоился, вараны явно не намеревались гнаться за ним. Особенно по веткам, да и в воде они чувствовали себя намного скромнее чем проворный крокодильчик.       — Только появитесь здесь ещё раз шкуры спустим с обоих! — единственное что донеслось до ушей малышей.       Забравшись по веткам ивы в привязанную к дереву лодку, Миша оглядел участок воды вокруг.       — Ну где же ты? — произнёс он с волнительным ожиданием.       Вокруг него, на мутной зелёной водной глади не было никого кроме кувшинчиков, лепестков лотоса и многочисленного циперуса среди которых плавало «бревно»… которое неожиданно несколько раз моргнуло. Это невольно заставило Мишу вздрогнуть, и сколько не из-за самой неожиданности, сколько от невольного осознания того, что его идеальный, привыкший подмечать каждую мелочь кошачий глаз, впервые дал сбой — приняв морду крокодила за корягу.       — Вот ты где. — обрадовался он.       Зацепившись верхними лапами за край лодки Беатрис попыталась подтянуться. Миша бросился на помощь не только новоиспечённой подруге, но и лодки — чтобы та не перевернулась. С трудом затащим в лодку пухлого представителя пресмыкающихся он осознал что Беатрис явно из того слоя общества что никогда не знают такое понятие как голод.       Звук заведённого мотора.       Лодка под управлением Миши направилась в центр сектора, где находился огромный пень внутри которого Центральная библиотека сектора. По его словам он приехал сюда вместе с родителями.       — Они работают в центральном архиве Зверополиса. Их пригласили местные работники библиотеки чтобы помочь им спасти записи от затопления. — пояснил он Беатрис по дороге.       Шум мотора спугнул птиц с ближайшего дерева. Взлетев, они сделали круг над проезжавшей мимо крыш домов по затопленной улице лодки, и успокоившись, вернулись обратно.       — Когда мы приехали то было уже поздно. Библиотеку разорили вандалы, но к счастью бумага им была не нужна и большинство рукописей осталось нетронутыми. Родители решили разместиться прямо в библиотеке. Мы забаррикадировали центральный вход, чтобы больше никто не мог в него попасть. Но честно говоря уже никто и не пытался. Скорей всего все поняли что в библиотеке ничего ценного нет, вот и отстали.       — А как же вы сами попадаете в библиотеку? — задала логичный вопрос Беатрис. Повернув рычаг Миша направил лодку вправо. Они проплыли мимо какой-то статуи крокодила. Она возвышаясь из воды по грудь; та часть которая соприкасалась с поверхностью зелёной воды была покрыта скользкими водорослями, сверху статую облеплял лианы словно бумажная лента с праздника.       — Хранители музея показали нам секретный проход. Именно им мы и пользуемся.       — ответил Миша. — А ты?       — Что я?       — Как оказалась здесь? И где твои родители?       Опустив мордочку Беатрис неохотно соврала:       — У меня нет родителей, я сирота.       — Выходит ты бродяжка?       — Выходит.       — Слушай, если тебе некуда идти, оставайся пока у меня.       Малыш барса мило улыбнулся.       Воспользовавшись секретным проходом в библиотеку они оказались внутри неё.       — Ну, как тебе? — прозвучал голос Миши сопровождаясь небольшим эхом.       Войдя в библиотеку они очутились на одном из этажей. Он подошёл к перилам, вскоре к нему присоединилась Беатрис.       — Была когда-нибудь в подобном месте? — снова раздался голос Миши и снова его слова продублировало эхо.       Обняв поручни лапами Беатрис оглядела огромное помещение. Библиотека напоминала собой вертикальную цилиндрическую полость выдолбленную внутри огромного пня. Через каждые десять метров шёл этаж. Этаж — это широкая цилиндрическая площадка по форме напоминающая блин от штанги. На её площади располагались стеллажи с книгами. Этажи между собой соединялись с помощью нескольких винтовых лестниц которые так же находилась в шахтах — проёмах выдолбленных в коре дерева.       Взглянув наверх Беатрис увидела множество подобных этажей. Они уходили высоко вверх и упирались в потолок на котором висела огромная люстра. Именно она была одним из самых больших источников света в библиотеке. Беатрис не знала природу этого света: свечи, электричество или масленые лампы, но этот свет едва доставал до «дна» — первого этажа библиотеки.       Беатрис опустила голову вниз. Там, внизу, через пару этажей виднелся холл первого этажа: ресепшен, столы и стулья читального зала, а также входная дверь в библиотеку заваленная огромным количеством мебели. Именно эту баррикаду возвели работники библиотеки и родители Миши как догадалась Беатрис.       Пахло сыростью. Даже несмотря на то что уровень затопления был ниже самой библиотеки, дерево впитывало влагу, отчего сырость буквально пронизывала всё вокруг. Стены, потолок и полы были обделаны досками. Это конечно очень странно, обделывать дерево деревом, но так или иначе взглянув впервые на убранство библиотеки вы бы некогда не подумали что это помещение находится внутри огромного пня.       Дерево было повсюду, везде. Лакирование перила, паркетный пол в холле, стеллажи, стулья и столы, потолок выполненный в форме купала, он был отбит дощечками разного цвета: от тёмного до совсем светлого и походил на мозаику с причудливыми геометрическими узорами. Все этажи имели свой цветовой тон. Верхние этажи были светлыми из дерева берёзы, нижние, наоборот, тёмными, словно из морёного дуба. Это градация создавала невероятный эффект: смотря наверх ты словно видишь небо, опускаешь взор вниз и перед тобой бездна океана.       — Это сделано для того чтобы сохранить рукописи, некоторые из них были написаны ещё на старой бумаге, а она не любит свет. — пояснил Миша.       Однако несмотря на всё величие и благородство помещение в ней чувствовалось уныние — эхо от шагов и голосов распространялось по пустому, безжизненному помещению и больше походили на разговор обезумевшего от одиночества старца, что ведёт беседу сам с собой. Печаль — где-то вдалеке едва уловимо для уха капала вода, хотя возможно это всего лишь слуховая галлюцинация из-за безмолвной тишины. Она, тишина, пропитывала это место насквозь подобно разбухшим от воды доскам. Разбросанные книги, перевёрнутые стеллажи, потухшие костры в зале, в пепле которых можно увидеть обрывки сожженных книг. Местами были сломаны перила и шанс навернуться с огромный высоты возрастал. Огромный архивные шкафы с сотнями если не тысячами небольших ящиком были раскурочены, разбиты и теперь валялись перевёрнутыми в окружении тысячи бумаг выпавших из них. Их плачевное состояние больше всего отражает ту злость зверей которые искали тут ценность, а нашли лишь бумагу.       Оглядевшись Беатрис направилась вслед за Мишей который уже ждал её на ступеньках винтовой лестницы.       — Папа говорит что тот кто сжигает книги сжигает будущее.       Направляясь вверх произнёс он.       — А мой папа говорит что глупей сжигания книг может быть только их чтение. — сказала Беатрис.       Она поймала на себе взгляд Миши. Оглядев её он продолжил подъём.       — А тебе нравятся книги? — спросил он.       — В смысле?       — Ну, нравится читать.       — Не очень.       — А я люблю читать.       Они поднялись на следующий этаж.       Здесь было намного светлее. Честь стеллажей была сдвинута к дальним стенкам, а на освободившемся пространстве виднелся лагерь расставленный семьёй Миши: несколько палаток внутри которых виднелись пастельные принадлежности, «оперативный штаб» его функцию исполняли два огромных дубовых стола прислонённых друг к другу, на них располагалось несколько светильников и стопки фолиантов, «полевая кухня» — огромный лист железа исполнял роль «жерла», на нем виднелся тлевший уголь, а рядом стояло несколько вёдер с водой, так, на всякий случай, выше шёл подвешенный за железную перекладину казан; из щели между крышкой и казаном шёл приятный запах. Он так сильно впился в разум Беатрис что невольно отвлёк её внимание от сложной системы вытяжки располагавшейся выше.       Заметив увлечение Беатрис содержимом казана — последняя приподняла крышку и сунула туда свой нос, Миша спросил:       — Ты голодная? Может хочешь поесть?       Как гласит старая поговорка из Фуррифанса: «Голод ставит на колени даже самых гордых Королей». Тем более скудные запасы Беатрис в виде консервов и лепёшки хлеба не шли не в какое сравнение с запахом из казана. Не став горделиво корчить мордочку Беатрис несколько раз кивнула, правда перед этим дотошно расспросила Мишу.       — А ваш вид что ест?       — Э-э-э… — малыш барса не сразу догадался о чём идёт речь, -… в смысле, травоядный я или хищник?       Беатрис кивнула.       — Барсы хищники, мы едим мясо.       — О! Я обожаю мясо.       Беатрис повеселела, особенно когда Миша достал железную чашку и направился к казану.       — А овощи? — спросила она.       — Не-е-е.       — И я их не люблю. — подтвердила Беатрис.       — Но родители постоянно заставляют меня их есть. — пожаловался малыш барса.       — И меня…       Беатрис запнулась, а удивлённый взгляд Миши невольно упал на лгунью. Спустя секунду Беатрис опомнилась и поправила:       — В смысле не родители, а надсмотрщики в приюте.       — Надсмотрщики?       — Ну, мы их так называем. Да… Э-э-э… Давай лучше есть       Желая как можно быстрее закончить этот разговор она выхватила из лап Миши тарелку.       — А где твои родители? — уплетая жареное мясо с пареными овощами спросила она.       Оказалось что родители Миши, совместно с работниками библиотеки, направились на поиски зверей которые помогут спасти древние рукописи, поскольку властям Репод Сити до них дело не было — это был единственный шанс.       — Они должны вернуться через пару дней. — закончил Миша.       Облизав пустую тарелку Беатрис покосилась на казан с явным желанием попросить добавки, но сдержалась посчитав что это будет бестактно-навязчиво.       — А ты не боишься? — стараясь отвлечься от желания попросить добавки спросила Беатрис.       — Чего?       — Ну, например, все тех же варанов или других бродяг. — дала пример Беатрис.       — А ты? — бросил ответный вызов Миша.       — Я! Нет.       В голосе Беатрис читалось горделивость.       — Вот и я нет. Тем более у меня есть оружие. — Миша вынул из-за пазухи рогатку и продемонстрировал её Беатрис. Он продолжил с таким же горделивым тоном как и Беатрис, — И ещё, ты конечно не обижайся, но вы — рептилии не так проворны, как мы — млекопитающие.       Убрав рогатку малыш барса ловко забрался по деревянной колонне под самый потолок, используя когти как крюки.       Повиснув там он поглядел на представителя пресмыкающихся сверху вниз и произнёс:       — Ну как! Да не один из вас так не может.       Это был вызов!       Сдвинув брови Беатрис подошла к той самой колонне с такой мордочкой словно она спортсмен что отстаивает честь всех пресмыкающихся на «Мировых Спортивных Состязаниях». Взглянув на свои внушительные когти на передних лапах, Беатрис задрала подбородок. Только так она смогла видеть зазнавшегося млекопитающего, висевшего над её головой подобно летучей мыши.       — Не у одних у вас есть когти. — рапортовала она.       Сделав небольшой разбег Беатрис прыгнула на колонну, для обхвата последней понадобилась бы три — четыре Беатрис. Вцепившись всеми четырьмя лапами — Беатрис попросту обняла колонну, она зависла в метре от пола. Это был её предел. О том чтобы ползти выше речи уже не шло. Сжимая до боли все лапы она попыталась обхватить колонну хвостом, но из-за размеров не смогла этого сделать, отчего вцепилась зубами. Но и это не помогло. Соскользнув вниз Беатрис грохнулась на пятую точку прямо на деревянный пол.       — Видишь, что я говорил. — с ноткой гордости за свой вид, но уже не так ярко, произнёс Миша.       Он спрыгнул с колонны, и сделав перекат через плечо, очутился возле раздосадованной рептилии.       — Да кому нужны эти деревья, рептилии не птицы. — огрызнулась проигравшая Беатрис.       Скорчив мордочку она, всё ещё находясь на месте падения, скрестила лапки на груди.       — Да ладно, не обижайся. — заметив расстройство Беатрис произнёс Миша.       Он протянул ей лапу чтобы помочь встать.       — А я и не обижаюсь.       Не приняв помощи Беатрис встала самостоятельно.       — Зато вы боитесь воды. — парировала она.       — Нет, не боимся!       — Боитесь.       — Нет!       — Да! Я сама видела как ты дрожал боясь нырнуть в воду.       — Я боялся намочить одежду.       — Врун! Ты хоть плавать то умеешь? — нащупав слабое место Беатрис надавила на него посильнее.       — Умею.       — Врёшь.       — Нет! Да я даже и под водой могу плавить целую минуту. — выпалил Миша в пылу спора.       И это бы казалось весомый аргумент вместо того чтобы поставить маленькую рептилию на место наоборот лишь рассмешил её.       — Минуту! Ха-ха-ха-ха. — Беатрис захохотала во всё горло.       — А что?!       — Это так мало! Да я под водой могу быть почти час!       — Правда?!       Беатрис кивнула.       Её уверенность не оставила для Миши сомнения в её словах.       — Слушай, а ты сможешь помочь мне открыть одну дверь. — попросил он, воспользовавшись таким уникальным шансом.       В порыве доказать своё превосходство Беатрис кивнула.       По-быстрому собрав в сумку нужные вещи Миша направился вниз, на первый этаж. Спускаясь вслед за ним Беатрис выяснила что в подвале библиотеки, если так можно выразиться, с учётом того что сама библиотека была внутри гигантского пня есть архив исторических документов, однако дверь в него заперта. Попасть в этот архив можно только по узкому проходу, что располагался ниже архива.       — И в чём проблема?       Спросила Беатрис когда через несколько минут она стояла на лестничном пролёте возле широкой дубовой двери. Именно туда её привёл Миша: спустившись в холл, а оттуда по винтовой лестнице, которую, если не знаешь её расположение, то никогда не найдёшь, особенно среди хаоса творившемся на первом этаже.       Миша подошёл к краю лестничной площадки и взглянул вниз. Присоединившись к нему, Беатрис последовала его примеру. Там, внизу, в темноте через несколько витков лестницы виднелась мутная вода.       — Дело в том что проход затоплен. — пояснил малыш барса. — Я покажу тебе нахождение прохода на карте. Проплыв по нему ты сможешь очутиться за дверью и изнутри открыть её.       Доставая план-схему из рюкзака пояснил он.       …       — Честно говоря дело было простое, проще чем создавать круги на воде. — произнесла Беатрис.       Она взглянула на Таишу которая уже усевшись на ткань подпёрла подбородок лапками и внимательно слушал её.       Самка крокодила продолжила.       — Мне удалось попасть в исторический архив, и открыть дверь изнутри. Мы принялись выносить из архива документы и оттаскивать их в лагерь Миши. До сих пор помню как тяжело было тащить их наверх, — Беатрис улыбнулась, — зато весело было спускаться! По дороге мы играли в кто кого догонит.       Я прожила у Миши почти неделю. Утром мы завтракали и приступали к работе по спасению документов. Иногда мы выбирались наружу и как настоящие исследователи плыли на лодке в поисках приключений. Однажды мы даже проникли в банк!       — Да ладно? — Таиши удивилась, не поверив.       — Ага. Прямо в главный сейф. Мы были отличной командой, там где я не смогла пройти пролезал Миша, а там где он не мог — я. Вот таким образом, помогая друг другу: я под водой, он по лианам нам и удалось проникнуть в главный сейф банка…       Таиши открыла пасть чтобы спросить, но Беатрис дала ответе на её вопрос:       — Нет Таиши, денег там не было. — мордочка белки погрустнела, а Беатрис продолжила с лёгким сарказмом, — Уж эту бумагу власти спасли в первую очередь.       Она вздохнула.       — Вечером после работы, приключений и ужина мы собирались возле тлевших углей и читали книги. Наверное в тот момент я их полюбила. До сих пор помню любимого героя Миши им был им был ловкий змей Шепчущий. Скорей всего его любовь к книгам была привита его родителями, так как Миша не только много читал, но и писал.       Примерно через неделю приехали его родители…       …       Беатрис проснулась как всегда поздно. Мише так и не удалось «растормошить» устоявшейся «сон-график» крокодила. Сдавшись, он смерился с соней. Беатрис проснулась как всегда возле костра. Она наотрез отказалась спать в палатке родителей Миши. Поначалу для него это было странным — спать возле огня! А вдруг искра отлетит и попадёт на шерсть?! И та загорится!       «Ещё одна фобия всех пушистых зверей оставшееся с древних времён». — подумала Беатрис.       Ей нравилось спать у тлеющих углей: тепло, а из казана приятно пахнет мясом. Именно туда заглянула Беатрис едва её глаза открылись. Оглядевшись она убедилась что малыша барса рядом не было после чего быстро засунула себе в пасть пару полных ложек завтрака. Потом ещё одну. Беатрис снова огляделась — никого. Ну, можно и ещё одну, вторую, ещё одну и ещё, и ещё…       Поглощение пищи прервалось громкими криками знакомого ей голоса.       — Мама, папа! Как же я рад вас видеть! Пойдёмте быстрее, у меня для вас сюрприз! Помните дверь архива с исторической литературой которую мы не могли отпереть? Так вот, я её открыл и знаете кто мне в этом помог?       Последние слова прозвучали совсем близко.       Это заставило Беатрис испуганно обернуться. Обернувшись, она застыла возле казана с ложкой в пасти, как раз в этот момент перед ней возникли два взрослых барса, за лапы которых тащил за собой Миша.       — Вот. — подведя к Беатрис своих родителей радостно произнёс он.       Переглянувшись между собой родители Миши бросили взгляд вниз на Беатрис, которая успела вытащить из пасти ложку и спрятать её за спиной.       — Мам, пап — это Беатрис.       — Ты думаешь что это она? — прошептал настороженно женский голос.       — Да. Ты сама посмотри на фотографию. — так же низким тоном уверенно ответил мужской голос. Он положил листок бумаги с жирной надпись наверху «Потерялся ребёнок!!!», ниже шла фотография Беатрис. Он продолжил, — Всё сходится, и имя, и время, и внешний вид. Это точно Беатрис из клана Себек. Ты понимаешь какой это шанс для нас? — муж внимательно посмотрел на жену. — Клан Себека очень влиятельный клан в Репод Сити. Если мы вернём Беатрис обратно отцу он поможет нам вывести часть книг в Зверополис.       Шептались родители Миши.       …       Беатрис грустно продолжила       — Только потом я поняла что обозначали их слова. Сейчас, с позиции взрослого я понимаю что они всё сделали правильно и не виню их, но в тот момент я их ненавидела. То время что я провела с Мишей было одним из лучших в моём детстве. Наивно было полагать что оно продлится вечно. Уже вечером я стояла на пороге собственного дома. Единственное что мне разрешили сделать так это попрощаться с Мишей. Мы пообещали друг другу что обязательно встретимся в будущем. Он подрал мне вот амулет. На счастье. Беатрис вытащила из кармана платья амулет в форме крестика и показала его Беатрис.       Она продолжила:       — А ему подарила свой первый поцелуй.       Самка крокодила улыбнулась вспоминая прошлое. Вместе с ней, поддавшись любовной романтики, улыбнулся и суровый меджай клана Себек.       Район «Подземные Норки». Компания «Чистые Воды».       Поздний вечер.       Зайдя в кабинет главы компании «Чистые Воды» Щинтоса Эвистина Анира бегло бросила взгляд на часы висевшие на потолке прямо над дверью. На них было ровно 22:00. Алан как всегда был пунктуален. И прав. Как? Почему? И главное как он узнал? Но он был прав. Сегодня поздно вечером их действительно попросили о встречи с главой компании «Чистые Воды».       Анира с Аланом снова стояла в том же кабинете, откуда буквально вчера их выгнул Щинтос Эвистин. Его басистый, полный гнева голос тут же возник эхом — как воспоминания — призрак в ушах Аниры, как только она переступила порог его кабинета. То с каким гневом он смотрел и кричал на Алана в прошлый раз лишь усиливал эффект нереальности происходящего. Анира на сто процентов была уверена что они с Аланом никогда не переступят этот порог.       И вот, они снова здесь. Всё тот же кабинет с диваном у правой стены, кучей коробок, огромным столом в центре, с «тонной» макулатуры на нем, пылью, мраком и четырьмя картинами на стене, что был прямо за столом. На них, как вспомнила Анира, были изображены все владельцы компании «Чистые Воды» от их основателя — деда Щинтоса Эвистина, отца и, наконец, самого Щинтоса Эвистина.       В полумраке, что стоял в кабинете Анира едва могла увидеть тёмную ткань полоску который был обвязан уголок последней фотографии. Даже не уловив этот нюанс Анира догадалась что случилось.       — Прошу вас присаживайтесь мистер Алан и мисс Анира. — вежливо произнёс голос молодого самца такина.       Обескураженная сколько не вежливы предложением присесть, сколько тем фактом что на месте начальника компании «Чистые Воды», вместо старого Щинтоса Эвистина теперь восседал его сын Импис Эвистин, который в последний раз сидел в коридоре и прилежно что-то печатал на машинке, Анира поглядела на Алана. Морда крокодила была спокойной и невозмутимой, как будто так и должно было быть.       Как только Алан и Анира сели на стулья стоявшие перед столом, Импис Эвистин протёр красные от слёз глаза и продолжил:       — Я рад что вы откликнулись на моё предложение возобновить переговоры.       — Бизнес не любит эмоций. — сухо ответил Алан.       — Мистер Алан вы удивлены почему за столом моего отца я? — спросил Импис Эвистин       — Я полагаю на это есть свои причины, сэр. — ответил Алан.       Сидевшая тихо Анира внимательно следила за их разговором.       — Не меня бы, не вас бы здесь не было, если бы не одно событие произошедшее вчера поздно ночью. — с лёгким налётом печали начал Импис, — К сожалению вчера ночью моего отца не стало.       Ужаснувшись новости Анира невольно прижала ладошку к пасти. Она бегло бросила взгляд на Алана и остановилась на нем — на морде Алан не дрогнул не один мускул.       — Примите мои соболезнования. — холодно произнёс он.       — А что произошло? — не выдержав спросила заботливо Анира.       Алан бросил мимолётный взгляд на сидевшую рядом с ним импалу.       — Сердце? — предположила она, скорей всего предполагая что у такого нервного зверея как Щинтоса Эвистина это Ахиллесова пята.       — Нет мисс Анира, его убили.       — Убили!       Анира прижала пасть двумя ладошками как будто произошло что-то жуткое; как будто она сама не была на волосок от смерти когда на неё напали волки, как будто она сейчас не стояла на эшафоте в ожидании львов-палачей, как будто смерть от ножа в прогнивших «Подземных Норках» вдруг вышло за рамки обыденного, хотя возможно именно эта реакция говорила о ней больше чем весь этот ужас что она пережила. По крайней мере для ней это не было нормой.       — Мне очень жаль сэр. Ваш отец был не самого хорошего нрава, но он не заслуживал такой участи. На него напали? — спросила Анира.       — Спасибо вам мисс Анира за добрые слова. — поблагодарил Импис, — Мой отец часто засиживался допоздна на работе. Так было и вчера. Он распустил всех и остался работать с документами. Я ожидал его дома, но он так и не вернулся. Поздно ночью раздался звонок. Звонили из Главного Департамента Полиции. Они сказали что моего отца совершено нападение. Это произошло на автостоянке возле его машины.       — Разве у его не было охраны? — спросил Алан.       — Мистер Алан, если бы вы знали моего отца получше, то не удивились бы отсутствием охраны. Если бы не статус владельца компании, он бы ездил на автобусе лишь бы сэкономить лишнюю монетку. — пояснил Импис. Он поглядел на Аниру и продолжил, — Да мисс Анира, вы правы — мой отец был не самый добрым зверем, но он не заслуживал чтобы ему отрубили голову топором и оставили её на крыше машины… Голос Имписа дрогнул, а из красных глаз потекли слёзы. Едва совладав с нахлынувшими эмоциями он взял себя в лапы и продолжил:       — Несмотря ни ничто я любил своего отца. Кроме него у меня никого не осталось. Семь лет назад мать и старший брат разбились в автокатастрофе. Папа очень горько переживал их утрату. Особенно моего старшего брата. Отец возлагал на него большие надежды. Он верил что именно он займёт его место на этом кресле, а меня даже не рассматривал — считал бесхребетным. Сейчас мистер Алан его компания — это всё что у меня осталось от него. И я приложу все усилия чтобы доказать ему что я достоин возглавить её.       Последние слова Импис произнёс воинственно, пускай и шмыгая носом.       — Поэтому вы позвали меня обратно. — произнёс очевидное Алан. На этот вопрос ответил другой зверь сидевший до этого в тени и наблюдавший за происходящим со стороны. Им был самец вомбаты — Монтуна Янтирин — бухгалтер, адвокат и старший юрист компании «Чистые Воды».       — Ваше предложение мистер Алан весьма заманчивое. — раздался голос Монтуна.       Он сидел на диване стоявшим у правой стены. Свет от настольной лампы едва освещал это место. Взяв в лапы ту самую папку, которую Алан и Анира принесли ещё при первом посещении он подошёл к столу. Поправив очки он взобрался на небольшую тумбочку-подставку с парой ступенек, что стояла возле стола. Забравшись на неё так, что его грудь оказалась на уровне стола он положил папку и развернулся к Алану.       — Оно действительно способно переломить ситуацию в которую попала наша компания. — произнёс он.       — Тогда почему вы не соглашаетесь? — не выдержала Анира.       — Я не верю в альтруизм мисс. Где-нибудь подать монету обездоленному — да, но не в бизнесе — нет. — ответив импале он перевёл взгляд на Алана и спросил, — По условиям договора вы не получите от продажи ничего, лишь выйдите в ноль, да и то только через три года. Для бизнеса это ничего не сулит, а если тут не завязаны деньги, значит у вас другие мотивы. — Он продолжи, но уже строже, — Если вы объясните мне каковы ваши истинные мотивы мы примем ваше предложение.       После его слов Анира сдвинула брови и была уже готова вступить в бой-спор с ярым адептом меркантилизма, утверждая что мир это не только деньги и бизнес, и что звери могут поступать хорошо, и помогать друг другу без желания нажиться на собрате, а алчность всегда проигрывает альтруизму, и счастье многих — это и есть счастье одного, и…       — Только без розовых соплей. — перебил ход её мыслей Монтуна.       Пока импала воображала её спор с самцом вомбаты и естественно свою победу в нем, Алан ответил:       — Я исполняю роль главы транспортной компании «Орис и Ко» — быстро и лаконично начал Алан. Когда Монтуна кивнул, давая знак что знает эту компанию, Алан продолжил, — Мы работаем в одном районе, и как вы понимаете это не самый лучший район. Компания которую мне поручили управлять едва сводит концы с концами. А когда введут «Красный Уровень Опасности» на районе, моему бизнесу конец. Наёмники на блокпостах сожрут всю мою прибыль. Единственный способ спасти мою компанию это помочь вашей. Сэр, я бросил вам спасательный круг не для того чтобы вытащить вас, я бросил его чтобы не уйти на дно. — привёл довольно точною аналогию Алан.       — Вы считает что помощь нашей компании поможет району и на ближайшем заседании не введут «Красный Уровень Опасности»?       — Да, я так считаю. Вы умный зверь, вы видели документы и вы сами сказали что это сработает.       — Да — предложение перспективное, но позвольте спросить у вас мистер Алан: откуда у вашей компании такие средства? Так то «ОСБД — 7000» установка не самая дешёвая? — спросил Монтуна.       — Это финансовая подушка компании. — ответил Алан.       — Тогда может не стоит ей так рисковать. Откройте бизнес в другом районе.       — Смотрите на это мистер Монтуна как на инвестиции. Монтуна внимательно следил за ходом мысли крокодила.       — А что я теряю? В случаи успеха компания «Орис и Ко» выживет, а вы вернёте мне мои вложения — ту сумму что я потратил на очистительную станцию «ОСБД — 7000», через три года, как и уговорено в контракте. В случаи провала компания «Орис и Ко» разоряется, но вы все равно возвращаете мне деньги через три года. Я в любом случаи остаюсь при своих деньгах.       — Если конечно компания «Чистые Воды» не разорится. — уточнил Монтуна.       — Это бизнес, риск всегда есть, я просто свёл его к минимому. — ответил Алан. Стук стрелки часов. Несколько секунд стояла тишина в которой Анира и Импис ждали исход переговоров.       Первым разрушил тишину Монтуна:       — Мистер Алан, позвольте спросил сэр, где вы учились?..       Компания «Орис и Ко».       На экране телевизора что был прикреплен к потолку появилось изображение.        — Вы не желаете его. Вы его заслуживаете. — говорил бархатный голос.       В лакированном капоте автомашины отражается оранжевое небо. Блик плавно перетекает на лобовое стекло и это лишь усиливает эффект зеркала — отражённое небо становится чётким, словно на экране огромного телевизора. Под широкими колёсами пролетают разделительные полосы дороги.       Элитная автомашина для больших зверей мчится по дороге вдоль набережной «Тысячи Волн». В лучах огненного заката блестит её «зеркальный» корпус.       — Вы не мечтаете о ней. Вы её имеете. — снова говорит бархатный голос. Солидный водитель-носорог в деловом костюме с лёгкостью переключает передачу. Оглядывая шикарный, невероятно дорогой салон автомашины в тёмных темно-багровых тонах он счастливо улыбается и бросает взгляд вперед, на дорогу. Элитный автомобиль замедляется и сворачивает с дороги. Останавливается. Картинка замирает: свернув с трассы чёрный, престижный автомобиль остановился на фоне огромных волн ударяющих о скалы.       Мягкий, бархатный голос продолжает говорить:       — Новый «Чёрный Агат» от автокомпании «Неистовый Вихрь». Мечта, которую вы заслуживаете.       Под блеск солнечных лучей пробивавшихся через брызги воды, появилась эмблема компании.       — От 70 000. Только в специализированных салонах компании «Неистовый Вихрь».       Логотип компании пропал — уйдя в затемнение.       Картинка на экране телевизора резко сменилась. Её сопровождал бодрый звук заставки новостей.       Появились ведущие: импала и волк.       — Добрый вечер жители Зверополиса сегодня 4 число и вы на 56 канале. — поздоровался волк. — В эфире завершающие этот день экономические новости. И свами их бессменные ведущие Линда Гост.       Он поглядел на коллегу импалу, в этот момент она продолжила вместо него:       — И Траинс Минк.       На экране снова промелькнула секундная заставка. Когда она пропала стихла и бодрая музыку, а на экране снова возникли ведущие.       — Прежде чем начать напомнил зрителям, что повтор сегодняшних дебатов в аналитической передаче «Живой Зверополис» Грэга Этоннга с представителем Администрации Зверополиса на тему «Подземных Норок» вы можете можете посмотреть завтра утром. Её ведущий благородный сэр Голин Пьюри. — сообщил на одном дыхании, без запинки, молодой волк-ведущий.       Поглядев на импалу он «предал ей слово».       — В продолжении темы «Подземных Норок». Акция по раздаче пищи устроенная Грэгом Этоннгом какой бы она не была: правильной или неправильной с точки зрения закона, уже принесла свои плоды. Рейтинг района поднялся с 1.39 до 1.42. Это первый рост показателя «Подземных Норок» за последние пол года. — сказала импала-ведущая.       — Впечатляет, однако это всё равно не меняет ситуации. — скептично продолжил ведущий-волк, — Тем более если поставки продовольствия прекратить этот рост тут же спадёт на нет и уровень вернётся на изначальную позицию. Так же стоит помнить что благородство жителей Зверополиса не безгранично и они не позволят жителям «Подземных Норок» сидеть у них на шее. Рано или поздно им придётся сами заботиться о себе.       — Прости что перебиваю тебя Минк, — аккуратно втиснулась в монолог волка-ведущего импала, — но мы как раз получили последние новости по этой теме. Совсем недавно мы узнали что компания «Чистые Воды» единственный стабильно рабочая фабрика в «Подземных Норках» сообщила о расширении производства.       — Серьёзно? — слегка наиграно, но всё же искренни удивлённо произнёс волк-ведущий.       — Да. — подтвердила его коллега, — Своим заявление «Чистые Воды» сорвали несколько крупных контрактов соседних районов с другими очистительными компаниями.       — Звучит впечатляюще. — сдержано-восторженно сказал волк-ведущий.       — Именно. Данные о том что «Подземные Норки» смогут восстановится уже облетел весь Зверополис. На этой волне уровень района поднялся ещё на несколько пунктов с недавних 1.42 до 1.68. С такими темпами роста возможно «Подземным Норкам» удастся справиться с кризисом до специального заседания по неблагополучным района которое должно состояться 7 числа этого месяца. А если «Подземным Норкам» удастся добраться до отметки в 2.0 то это полностью выведет её из списка опасных районов. Думаю что совокупность факторов: помощь гуманитарным грузом и восстановление промышленности поможет району достигнуть эту отметку.       Импала-ведущая закончила и поглядела на коллегу.       Он продолжил:       — Повторюсь — это впечатляюще, но не стоит забывать что заседание по «Подземным Норкам» начнётся… кого там?..       — Седьмого. — напомнила импала.       — Седьмого, а сегодня четвёртое — волк-ведущий быстро прикинул уме и продолжил, — значит осталось три дня. Это очень мало. Набрать 0.32 пункта за столько короткое время невозможно…       — Невозможно? — усомнилась импала-ведущая.       — Да. — кивнул волк-ведущий, — никто и не что не в состоянии сделать это. Напомним зрителям что основная проблема из-за которой в «Подземных Норках» хотят ввести «Красный Уровень Опасности» и оградить блокпостами, это не плачевное состояние экономики, это преступность наводнившая район. И пока она не будет сведена к минимуму, никто не будет инвестировать в район деньги, а значит не будет никакого роста.       В это время в самом внизу   экрана побежала строка: «Подземные Норки» — 1.68 (+ 0,26), «Центральные Раздолье» — 5.3 (+ 0,045), «Золотой Лес» — 8.8 (+ 0,21), «Песчаные Горы» — 4.7 (+ 0,11), «Тропические Горы» — 3.7 (+ 0.12), «Белкин Дом» — 6.1 (- 0,12), «Начало Реки» — 4.6 (+ 0,04), «Толстая Лиана» — 2.8 (0), «Дюна» — 4.9 (- 0,18), «Под Кронами Листьев» — 5.0 (- 0,03), «Лисий Район» — 3.2 (- 0,15), «Весёлый Городок» — 2.9 (- 0,43), «Вечно Зелёный» — 5.3 (- 0,22), «Низкая Трава» — 2.4 (0), «Сухие Ветра» — 2.1 (- 0,14)…              Анира выключила телевизор. Тишина, стоящий за окном поздний вечер, готовый смениться на ночь, только усиливал эффект тишины. Опустив пульт управления телевизором — швабру что она держа двумя лапами чтобы дотянуться до кнопки включателя, она взглянула на Алана.       Обычно всегда занятый чем-то Алан неподвижно сидел за своим столом. Облокотившись он подпёр подбородок кулаками. Не моргая он смотрел куда-то в пустоту, казалось что Алан давным-давно ушёл в свои мысли, позабыв об окружающем его мире. Он даже никак не отреагировал на выключения телевизора.       В свете настольной лампы, в окружении бесконечных стопок книг и документов Алан выглядел как старый уставший от жизни работник библиотеки осмысливающий в голове прожитые годы.       Оперев «швабру-пульт» о шкаф Анира подошла крокодилу. Её лапка двинулась вперёд и дотронулась до кружки в которой был недопитый холодный чай. Именно в этот момент Алан встрепенулся.       — Я просто хотела подогреть вам чай сэр. — заметив реакцию крокодила произнесла Анира.       — В этом нет необходимости мисс Анира, всё закончено. На сегодня дел нет, езжайте домой.       Алан убрал лапы с подбородка и положил их на стол. Длинный выдох. Бросив взгляд на импалу Алан догадался что Анира не хочет никуда уезжать, особенно домой.       — Рейтинг района 1.68 он поднялся на 0.26 пунктов. — доложила Анира, подумав что Алан задумавшись пропустил сводку новостей. Она продолжила уважительным, заботливым голосом, — Мистер Алан, вы сделали всё что могли никто не справился бы лучше вас. Если бы у вас было больше времени…       Анира замолчал не зная как продолжить.       — Мистер Алан.       — Да.       — Я хочу сказать что рада нашему знакомству сэр. — её голос дрогнул, а глаза стали влажными. — Если случится чудо и я каким-то образом выживу, то обещаю что приложу все усилия чтобы сделать мир лучше и помогать всем нуждающимся. Как вы.       Произнесла искренне Анира.       Смотря на импалу Алан невольно восхищался её мужеством: не каждый больной, узнав о том что ему осталось жить неделю был бы столь хладнокровен как эта импала.       — Вы не умрёте мисс Анира, я даю слово…       — Не надо Алан, — Анира резко перебила Алан, — ненужно давать клятву которую нельзя выполнить. Я просто рада что поседении дни своей жизни я помогла жителям района. Может хоть так я искуплю вину перед тем что натворила.       Анира протёрла лапками глаза, стараясь сдержать слёзы.       — Если вы действительно хотите помогать животным вам нужно знать как работает система. Кстати как ваши успехи? — старясь отвлечь Аниру Алан сменил тему, говоря при этом немного весёлым, добродушным голосом.       Он кивнул на листок бумаги что был в лапах Аниры. Последняя тут же догадалась что речь идёт о задаче которую она получила сегодня утром.       — А! Вот.       Анира протянула исписанный вдоль и поперёк листок — положив его на стол. Взяв его Алан взглянул на решение предложное Анирой.       Вначале шли условия задачи написанные лапой Алана.       Вводные: на производстве из трёх бригад произошла забастовка. Работники требуют повысить зарплату.       Задача: Задача: повысить зарплату работникам чтобы те перестали бунтовать, но при этом не повышая той суммы что вы тратите на них в день, то есть 192 монеты и не уменьшая количество рабочих часов чтобы производство не тормозилось.

1 работник зарабатывает в час 1 монетку. 3 бригады по 8 зверей в каждой. Итого = 24 работника. 1 бригада зарабатывает в час: 8*1= 8 монет За 8 часов 1 смена (8 работников) зарабатывает: 8 * 8 = 64 монеты 1 бригада выполняет за смену (8 часов) ≈ 33,33% работы 1 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы 2 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы 3 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы Общий расход в день: 3*64 = 192.

      1.Бригадир не может платить меньше 1 монеты в час одному работнику, но может платить сколько угодно больше, но не больше 192 монет одному работнику.       2.Работник от увеличения или уменьшения зарплаты не будет работать лучше\хуже уменьшится лишь уровень стачки (в случае подъёма зарплаты).       3.Бригадир может уменьшать или увеличивать количество работников в сменах.       4.Бригадир может уменьшать или увеличивать количество часов в сменах.       5.Смена не может работать больше 12 часов в сутки.       6.В сменах может быть сколько угодно рабочих, но не больше 24-х       7.Должна выполнятся норма — 24 часа работы в сутки ≈ 100% роботы.       8. Уменьшение или увеличение рабочих в бригадах увеличивает или уменьшает их производительность. 1 рабочий добавляет или отнимет от бригады ≈ 4,2% от выполненной работы. Пример: 1 смена 8 рабочих = 8 часов ≈ 33% от нормы, та же смена, но уже 10 рабочих = 8 часов ≈ 37% от нормы, и та же смена, но уже 6 рабочих = 8 часов ≈ 29% от нормы.       Внизу шли попытки Аниры решить её: расчёты, коэффициенты, формулы, таблицы и даже наглядные рисунки в виде круглых мордочек изображавших работников, однако…       — У меня не получилась сэр. — ответила Анира, когда Алан уже догадался о фиаско по её расчётам. Импала продолжила, но уже не так печально, — Я пыталась вычислить, создать схему, но у меня ничего не получалось: нельзя платить работникам больше при этом оставаясь в приделах той же суммы! Это математически невозможно. Выслушав внимательно Аниру Алан взял со стола ручку и сделал ровно одно движение по листку бумаги. Крокодил вернул обратно лист с расчётами импале.       Взглянув на него Анира пыталась найти изменения сделанные Аланом.

1 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы 2 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы 3 — я смена (8 зверей) — 64 монеты за 8 часов ≈ 33,33% работы — уволить смену Общий расход в день: 3*64 = 192.

      И она нашла его.       В это время Алан объяснял решение задачи:       — Увольняем одну смену. Их деньги распределяем между двумя оставшимися бригадами, как и рабочие часы. Две смены по 12 часов — рабочий темп сохранён. Рабочие получают больше — рабочие довольны. Забастовка прекращена.       — Но, они не получают больше, они получают столько же… — она встрепенулась, пытаясь пояснить нагляднее, — точнее — да, они получают больше, но и работают на 4 часа больше.       Догадалась Анира.       — Да. — подтвердил Алан. — Но они ведь хотели получать больше денег.       Тишина. Всматриваясь в листок некоторое время Анира подняла взгляд.       — Научите меня.       Уверенно произнесла она.       Ночь.       Дом Алана и Беатрис.       «Сезон Дождей» — единственный месяц в году когда двум любящим друг друга животным, принявшие суровую клятву месяца «Сезон Дождей», позволяется наслаждаться близостью друг с другом.       Вернувшись с работы Алан не обнаружил Беатрис. Готовый обед на столе, спящие дети в аквариуме говорили о том, что она дома и скорей всего не желает показываться на глаза Алану.       Взглянув на старые часы висевшие на стене Алан узнал сколько времени до наступления полуночи.       «23:45. Если уж играть по правилам, то до конца. Да, Беатрис» — подумал он. Открыв сундук в одеждой Ална вынул оттуда запечатанный в бумагу совершенно новый элегантный костюм.       Потрепанные, пыльные брюки заменяют собой лощёные, угольно чёрные, сшитые явно на заказ. На плечи падает белоснежная рубашка. Алан аккуратно застёгивает каждую пуговицу. Заправляет брюки. На шее появляется чёрный галстук. Сверху падает чёрный пиджак, в кармашке которого треугольником сложен белый платок.       Переодевшись Алан заметает перед старым зеркалом. В его отражении совершенно невозможно было узнать того самого крокодила что роется в помойных баках и живёт на дне карьера. Появись он сейчас перед дверью любого элитного заведения в Зверополисе и они тут же бы распахнулись — приглашая войти.       Этот костюм подарила ему Беатрис. Сделанные лучшими портными Репод Сити он сидел на нем идеально. Подчёркивая его широкие плечи, сильную грудь. В таком костюме Алан смотрелся как идеальный мужчина: статный, сильный, богатый — мечта любой дамы.       Любуясь своим отражение Алан невольно повернулся одним боком — расправил складки, после чего другим — расправил складки. Будь рядом Таиши, и увидев как он крутится перед зеркалом, то крокодилу уже не когда не избавится от её весёло-язвительных насмешек. Да это и неважно. Это их день: его и Беатрис. Всё должно пройти идеально.       Алан дёрнул за подол пиджака чтобы окончательно убедиться в том что костюм выпрямился. Время — Алан взглянул на часы.       — Пора. — тихо произнёс он.       Развернувшись к выходу он бросил взгляд на своих детей. Он хотел их погладить, но не решился, боясь разбудить.       Прекрасно ориентируясь во мраке, что царил в доме Алан добрался до входной двери.       Многие кто заключал союз в «Сезон Дождей» как Алан и Беатрис не выдерживали накала и по истечению времени бросались в объятья друг друга в надежде как можно быстрее удовлетворить свои инстинкты. Многие, но не Алан и Беатрис. Как можно прождав столько времени и так небрежно бросаться в объятья любви? Иногда предвкушение намного приятнее самого действия.       И, нет. Алан не был столько хладнокровен в этот момент: вспотевшие ладошки и лёгкая дрожь в теле были тому свидетелями. Не описать словами то чувство что он и испытывал в предвкушении близости с любимой женщиной. Невозможно описать то волнение от одной только мысли о Беатрис. Вся воля Алана сейчас трещала по швам, как корпус корабля попавший в безумный шторм. Он не мог больше сдерживать себя. Он мечтал об этом моменте целый год. Алан открыл дверь и вышел на улицу.       Ночь. Тихим шум шатра над головой. Где-то наверху шумел ветер, но здесь, на дне карьера, стояла спокойная погода. Тепло. Пар от тёплой воды что падала в бассейн из трубы оседал на внутренней стороне шатра в виде конденсата. Таким «терроформированием» на дне курьера был создан собственный микроклимат — влажные тропики.       Спустившись по ступенькам Алан увидел Беатрис. Волшебное зрелище из сказки, только так он мог описать увиденное. Лунный свет пробивающийся сквозь отверстия в шатре яркими лучами падал на самку крокодила. Беатрис сидела на огромном камне на котором обычно по утрам грелся Алан. Камень располагался прямо на краю бассейна. Облачённая в платье она застенчиво опустила мордочку. Положив лапы на коленки она с нетерпением ждала появление Алана.       Шаг. Второй. Чем ближе приближался Алан, тем сильнее его тянуло вперёд. Это было подобно магниту. Последние шаги он сделал не осознано. В его глазах виделось отражение застывшей фигуры Беатрис. Подойдя ближе он наконец смог в полной мере насладиться её чертами. Она была подобно застывшему на краю утёса цветку невиданной красоты. Такой ранимой, такой желанной, такой сильной…       Глаза Алана продолжали блуждать по её телу. Делая полный «круг» они снова возвращались к исходной точке. Морда Беатрис, несмотря на всю её суровость в ней отчётливо были видны черты покорной, беззаветно любящей Алана женщины. Алан так и не мог понять как Беатрис удаётся совмещать в себе подобные черты характера: смелость и ранимость, жёсткость и всепрощающею любовь. Глаза Алана скользили по её длинной шеи. Эти изгибы! В них чувствовалось сила и даже животная свирепость, для Алана не было ничего прекраснее этих очертаний. Неистовая, строптивая фуррия — опасная смесь, способная наказать любого самца осмелившегося бросить вызов её женской свободе, теперь она скромно, даже как то по-детски, покорно ожидала своего мужчину. Ожидала его прикосновения, чтобы отдаться ему: поменяв свободу на любовь и ни капельки не жалея об этой утрате.       Его взгляд скользит ниже — оголённые плечи, они манят к себе одновременно пробуждая страсть и трепет. Алан едва сдерживается опускаясь ниже, к груди…       Вспышка воспоминаний…       — Простите. Простите меня госпожа Беатрис. Я не чайно. Я не хотел.       Раздался напуганный голос молодого крокодила.       Алан стоял на баке баркасе своего отца, пока тот плыл по узкой речке где-то в глубине «Диких Земель». Его задачей было подать холодный чай молодой госпоже Беатрис, что сопровождал их в поездке.       И судя по крикам, как догадался отец Алана, он снова напортачил. Он не ошибся. Неся на подносе графин заполненный холодным чаем, Алан засмотрелся на самку крокодила, которая вольготно разместилась на гамаке в одном купальном наряде, по этой причине он совершенно не заметил сложенный в круг трос под своими лапами.       Споткнувшись об него Алан с грохотом упал на палубу. Когда он поднял голову его взгляд проскользил по госпоже Беатрис. Выпавший из его лап графин сделал пируэт в воздухе и упал прямо на ни о чём не подозревающую девушку.       Крик! Едва успев спасти книгу которую она увлечённо читала — откинув лапу с ней в сторону, самка крокодила получила бодрящий душ из холодного чая. Вскочив с гамака она тут же стала трясти книгой в попытке стряхнуть с неё капельки воды, которые ещё не успели впитаться в бумагу. Занятая спасение она не заметила как возле её лап распростёрся молодой крокодил, а его взгляд застыл на её груди; тряся книгу Беатрис легка подпрыгивала — вверх-вниз, вверх-вниз, а вместе с ней колыхались… чувства Алана.       Широкий вырез на декольте заставлял отринуть всё остальное. Весь мир. Она была прекрасна: возбуждала, заставляла дыхание учащаться, а сердце волнительно биться. С большим трудом Алан оторвал свой взгляд от груди и с упоением продолжил своё «шествие» по телу Беатрис. Её платье облегало талию, а в конце, в самом низу, из подола торчали её щекотки. Грациозные, идеальные. Они манили к себе не меньше чем всё что скрывало великолепное платье.       Алан протянул лапу и нежно дотронулся до щеки Беатрис.       Как долго она ждала этого момента Беатрис не знала. Год? Два? А может всю жизнь? Без Алана она словно застыла вне времени, вне пространства. Существовала, но не жила. Тело ушло в анабиоз, а чувства покрыл толстый слой пепла безразличия. Всё это длилось вечность, а может и дольше. Но в тот миг когда он впервые прикоснулся к ней она ожила, вышла из тумана забвения, где блуждала в одиночестве такой холодной, брошенной и одинокой. Его прикосновение разбудило её, разбудила в ней страсть, огонь, пламя! Всего одно прикосновение. Эта ласка. Это нежность.       Беатрис приоткрыла глаза когда почувствовал как пышущая жаром ладонь Алана коснулась её щеки. Выдох. Сквозь него, в унисон, слышится её тихий стон. Стон блаженства. Беатрис стала ласкаться мордочкой об ладонь Алана не желая останавливаться. Эта ласка, это забота, это любовь — всё это она хотела сейчас отдать в двойне любящему мужу. Одно прикосновение Алана и Беатрис снова почувствовала себя желанной, любящей женщиной. Она так давно не чувствовала его ласку так близко, что казалось стала забывать какой она может быть: умопомрачительной, сводящей с ума, заставляющий испытывать экстаз при одном только прикосновении. Волновать сердце самыми невообразимым образом.       «Я больше… я не могу Алан». — пронеслось в её голове.       Отчаянные попытки произнести эти мысли в слух лишь превратились в бессвязанное:       — Ммммм… — тихо простонала она.       Её пальцы на лапах стали сжиматься и разжиматься, пульсируя в такт её женскому желанию, а коленки прижались друг к другу со всей силы. Она сжала в ладонях платье и потянула его вверх, отчего подол, словно занавес в театре, стал приподниматься. Беатрис прикусила губы стараясь сдержать очередной стон.       «Нет Алан, я так просто не сдамся… нет…» — отчаянная попытка окончилась её безоговорочной капитуляцией.       Всего одно прикосновение Алан и свирепая самка крокодила растаяла, превратившись в послушную рабыню своих желаний.       Беатрис подняла глаза и поглядела на Алана.       «Ты можешь делать со мной что хочешь. Я принадлежу только тебе. Я вся твоя. Навсегда». — читалось в её глазах.       Хвост самки крокодила медленно зашевелился. Сдерживать желания становилось всё труднее и труднее. Беатрис стал тереть щиколотки лап друг от друга. Это движение лишь слегка успокаивает едва удовлетворяя её возбуждение, подобно почёсыванию места после укуса комара.       Лапа Алана о которую гладилось щекой Беатрис медленно двинулась к её подбородку — Алан жестом показал что он хочет что бы она встала.       Беатрис послушно приподнялась на нижние лапы, одновременно с этим одна её верхняя лапа ухватилась за ту часть юбки на которой она сидела и потянула её за собой. Ткань отлипала от камня словно была насквозь мокрой, и Беатрис знала что влага скопившиеся на глыбе от конденсата здесь не причём.       Встав и расправив мокрую юбку она ощутила на себе лапы Алана. Он нежно опустил свои лапы на её плечи. Надавив, Алан заставил Беатрис податься вперёд. Полностью подчиняясь его воли она оказалась совсем рядом с ним.       Поцелуй! Блаженство которое невозможно описать, передать и даже большее, не каждый мог его почувствовать. Это был пик их наслаждений. Буря эмоций. Он уничтожила все преграды. Страсть подобно ядерному взрыву пробила тела двух любящих зверей откинув все остальное как ненужное, как что-то серое, тусклое.       Обняв лапами мордочку Беатрис Алан поцеловал жену. В этот миг Беатрис уже перестала сдерживаться. Страстно впиваясь в губы Алана она целовала его. Проходясь по каждому сантиметру его губ, снова и снова. Весь её трепет, вся её скромность — всё сгорело в ярком пламени необузданного желания почувствовать Алана.       Продолжая посыпать поцелуями Алана Беатрис схватила его лапу и потянула её вниз, к груди.       — А-а-а-хххх… — тихий стон самки.       Он всё правильно понял. Лапа Алана обхватив грудь Беатрис и слегка сжала её: неистово, но нежно. В этот момент вторая его лапа прошмыгнула за спину Беатрис и опустившись ниже ухватилась её за попу. Лаская грудь Алан прижал Беатрис к себе. Не выдержав близости и ласк Алана Беатрис невольно присела, словно её нижние лапы онемели.       — Я больше не могу милый… прошу, возьми мен…       Сквозь канонаду поцелуев прошептала возбужденно Беатрис.       Продолжая утопать в поцелуях Алан надавил на грудь Беатрис и толкнул её. Самка крокодила потеряв равновесие упала прямо в воду. Скинув с себя пиджак Алан немедля погрузился вслед за ней.       Медленно опускаясь на дно бассейна платье Беатрис колыхалось. Медленно поднимаясь вверх оголяя её стройный, сильные нижние лапы. Погружаясь вслед за женой Алан наслаждался этой невесомостью. Лунный свет проникая через воду был подобен хитрому оператору правильно установившему свет и ракурс. Там где платье Беатрис поднималось бесстыже высоко — царила тьма, давя волю собственному воображению Алана, а там где проходила черта между непристойностью и эротикой падал лунный свет.       Мотнув хвостом Беатрис подплыла к Алану. Схватив его за галстук она потащила его вниз.       Дно. Свет едва освещал контуры двух рептилий. Почуяв нижними лапами дно Алан ощутил подводное течение. Сделав круг возле него Беатрис остановилась напротив. Алан физически ощущал тёплую воду от разгорячённой самки, которая снова испытала на себе «охлаждающий душ».       Схватив в кулак галстук Алана Беатрис подплыла к нему. Привыкнув к темноте он видели её глаза.       «Никто не смеет так поступать представительницей клана Себек» — читалась в её взгляде.       Держа одной лапой Алана за галстук, второй лапой Беатрис дотронулась до его живота проникнув через подол рубашки. Алан почувствовал как острые как бритва когти Беатрис впились в его кожу. Нажми она сильнее и с лёгкостью могла бы выпотрошить его. Корябая его кожу на животе лапа Беатрис двинулась выше, бесцеремонно отрывая пуговицы на рубашке. Это продолжалась пока она не добралась до шеи Алана, «вспоров» рубашку. Резкий взмах. Обхватив порванную рубашку Беатрис резко опустила её вниз за спину Алан, правда не до конца. В таком положении он напоминал пленного чьи лапы были связаны за спиной.       Рывок. Когтистая лапа Беатрис обхватывает толстую шею Алана и сжала горло. Приподняв подбородок сильный самец крокодила даже не стал сопротивляться, полностью уповая на милосердие самки. Алан видел как хищный взгляд Беатрис подобно голодной акуле, что вышла на охоту, прошёлся по его обнажённому торсу.       Укол. Алан стиснул зубы от неожиданности. Беатрис усмехнулась. Её коготь словно кончик ножа упал на грудь Ална. Застыв на некоторое время на одном месте он медленно двинулся по груди.       Держа за горло Алана Беатрис чувствовала как бьются его сердце, как дрожит его тело, как трепещет его душа. Никто не смеет обращаться с ней подобным образом… кроме…       Коготь, что надавливая на кожу самца оставлял вмятину на том участке тела куда давил, неожиданно отступил назад.       «Его грудь» — почиталось в глазах хищницы.       Взгляд Беатрис застыл на вздымающейся мощной груди Алана. Такая сильная, необъятная. Невероятно желанная. Ладонь Беатрис нежно опускается на грудь Алана. Пытаясь почувствовать её всю она нежно проводит лапой по ней, чувствуя каждую мышцу. Его сила заставляет испытывать уважение. Широкие мускулистые плечи, шея твёрдая, крепкая, упругая. Только сейчас Беатрис понимает что её лапка державшая шею Алана лишь тонкая тростинка по сравнению с этим «стволом».       «Думаю что я не буду пока тебя убивать. Такой самец может пригодится…» — игриво произнесли её глаза.       Лапа Беатрис поглаживая торс самца двинулась вниз. Огибая ладонью каждый бугор на прессе она дотронулась до брюк. В этот момент Беатрис отпустила шею Алана позволив ему взглянуть вниз. Освободившись от хватки хищной самки Алан не собирался спасаться бегством. Сейчас его положение полностью оправдывал старую поговорку: «Та самка что держит самца за шею, некогда не удержит его, а та что держит за чле…»       Беатрис резко углубила лапу вниз засунув её в штаны Алану по самую кисть. Дрожь. Невольно по телу самца пробежал страх. Несомненно, по улыбающеюся мордочке Беатрис можно было понять что она почувствовала «его». Её лапа, с опасными как скальпель когтями, обхватили тот орган Алана которой поглотил всю его кровь, не оставив его даже для инстинкта самосохранения.       К счастью для Алана Беатрис понимала когда игра может зайти далеко, впрочем, это не отменяло того факта, что в случаи если Алан продолжит с ней играться ей хватит сил вырвать с корнем его тестикулы.       Но вся опасность испарилась поле одного нежного движения. Нежно играя с «аланом» Беатрис заставила Алан изогнутся в спине. Крокодил сжал кулаки и поджал нижние лапы. Отдавшись экстазу Алан всецело доверился действиям Беатрис.       Её ласки продолжались до тех пор пока возникшее давление в брюках не стало давить ей через пояс на вены в запястье. Поняв что Алан уже на пределе она вынула из брюк лапу и ловко расстегнув пуговицы стащила вниз его брюки.       Взмах хвоста. Отплыв на метр Беатрис с упоением наблюдала за обнажённым самцом. Не сразу осознав что остался нагишом Алан поначалу кидал взгляды на «летавшую» вокруг него одежду, но это длилось недолго, до того момента когда его взгляд не зацепился на Беатрис.       Схватившись за подол платья она медленно стянула его вниз. Лишь когда платье оказалось на её щиколотках она кокетливо пнула его в сторону. Плавно «передвигаясь» словно медуза, платье поплыло в сторону, медленно открывая перед Аланом оголившуюся Беатрис.       Он застыл, как и его взгляд, как и его «друг».       Продолжая наращивать темп страсти Беатрис схватила за замок бюстгальтера и расстегнула его…       Вспышка воспоминаний…       — Простите. Простите меня госпожа Беатрис. Я не чайно. Я не хотел.       Раздался напуганный голос молодого крокодила.       Только после этих слов Беатрис увидела кто стал причиной её бед. Перестав прыгать она отбросила промокшую книжку и сделала шаг в сторону лежавшего Алана.       Возвышаешь над ним она грозно произнесла:       — Ты чё криволапый совсем слепой?!       Зелёная морда молодого крокодила внезапно покраснела. Любой бы тут же стал ставить разнообразные диагнозы о природе этой болезни, но Беатрис это не требовалось, она прекрасно знала что послужило резкому изменению цвета на морде нерадивого крокодила. Перспектива. Стоя в одном купальнике прямо возле носа Алана Беатрис знала какой вид на неё открывается перед этим пресмыкающимся. Обычно такие позы принимают модели в откровенных журналах, что она находила в разных местах на старом баркасе.       «Тупой извращенц» — мелькнула мысль в её голове.       Справедливости ради её можно было понять, особенно когда Беатрис заметила как Алан тайком подглядывал за ней.       «Он что думал что слепая? Да что с них взять, с этих оболтусов. Обычные тупые бездари. В таком возрасте они только и могут что дрочить на всё что имеет женские очертания. — жестоко подумала Беатрис. Хитро улыбнувшись она решила, — Таких надо ставить сразу на место. Ну чё дурачок, проучить тебя? А?»       Насмехаясь в душе над Аланом она нагнулась и протянула лапу молодому крокодилу. Её помощь не потребовалась так как закрывая глаза словно в них бил солнечный свет, Алан поднялся самостоятельно.       Поднявшись, он опустил морду вниз старясь не смотреть на Беатрис.       — Прошу прощения госпожа Беатрис, это я во всём виноват. — извинился Алан. — В глаза попало солнце.       «Ага! Ври больше» — не поверила Беатрис.       Она продолжила, но уже вслух.       — Тебя же Алан зовут, верно?       Её голос прозвучал дружелюбно, слишком дружелюбно.       — Да мисс… то есть госпожа Беатрис.       Продолжая стоять опустив лапы по швам Алан не понимал взгляда.       — Скажи Алан, я тебе нравлюсь? — спросила Беатрис и незаметно схватила лежавший на гамаке графин из которого вылился весь чай. Она спрятала его за спиной. Алан приподнял морду, но всё ещё не знал куда подевать взгляд, который как нарочно цеплялся за тело Беатрис. Его глаза бегали по сторонам.       — Ты не ответил мне — Я красивая? — уже настойчиво спросила Беатрис.       — Да госпожа, вы очень красивая.       — Поэтому ты следил за мной?       Алан покраснел ещё сильнее. Он захотел извиниться, но из пасти вырвалось лишь непонятное мычание.       Заметив его смятение Беатрис горделиво задрала подбородок. Выпятив грудь она спросила:       — Если хочешь, я могу раздеться для тебя.       Когтистая лапа девушки сжала горлышко графина со всей силы.       Чтобы подтвердить свои намерения она дотронулась свободной лапой до лямки лифчика и одёрнула его. Упав вниз оно оголил плечо. Не ожидая ничего другого от этого простодушно молодого крокодила, как похабный ответ согласия и сальный взгляд, Беатрис приготовилась к удару. Но ответ Алана настолько сильно обескуражил её, что она до сих пор вспоминает то как стояла тогда… приоткрыв пасть.       — Я не думаю что вам будет приятно это делать госпожа Беатрис. — спокойно-рассудительно, искренни ответил Алан, — Да и мне будет неловко от того что вы разденетесь. Я правда прошу прощение за то что уронил на вас чай и за то что тайком наблюдал за вами. Я не хотел вас обидеть своими действиями, я просто любовался вами потому что мне кажется вы очень красивая. И если вы в этом усмотрели что-то постыдное, то знайте: у меня и в мыслях не было ничего такого.       Ответ Алана обезоружил, обескуражил Беатрис. Не сводя с «деревенского дурочка» взгляд она застыла не зная что ответить.       — Если вы не против я принесу вам новую порцию чая. И больше вас не побеспокою. — сказал Алан.       Через мгновения, сразу после этих слов Беатрис вышла из оцепенения. Растерянно она оглянулась назад, на гамак в поисках графина, совершенно забыв что он у неё сза…       — Он у вас за спиной госпожа Беатрис, в левой лапе. — подсказал растерянной самке крокодила Алан.       Вернув сосуд молодому крокодилу, Беатрис проводила его взглядом. Прежде тот скрылся за дверью она не выдержала и окликнула его. Беатрис до сих пор не знала почему она это сделала.       — Алан!       — Да госпожа Беатрис.       — То что ты сказал сейчас, ты правда так думаешь? Только отвечай честно, ты же знаешь кто Я?       — Вы дочь главы клана Себек — Беатрис. Вы горделивая, взбалмошная, богатая девушка из высшего сословия, — спокойно ответил Алан. Беатрис уже пожалела что отдала графин. Он продолжал, — Но вы действительно очень красивая и умная. Это правда.       Бросив последний взгляд на самку крокодила Алан скрылся за дверью.       Это было невероятно! Грубо! Вызывающе! Никто ещё не говорил с ней в таком тоне! Правдиво.       Беатрис сняв с себя лифчик смотрела на обнажённого Алана. Возможно это первый зверь который не побоялся сказать ей правду да ещё прямо в глаза. Сказать и показать её плохие черты и признать хорошие. Искренность, ум, сила все эти черты спелись в Алане и заставили её, ещё тогда молодую, не спать всю ночь размышляя над сказанным. В тот момент она поняла что имеет дело с уникальным зверем. И она не ошиблась. Прожитые с Аланом годы лишь подтвердили это. Он не врал ни тогда, ни сейчас. Он был честен с ней всегда и всегда был готов придти на помощь. Он был готов принять её с её плюсами и минусами. Он тот, кого она ждала всю жизнь, хоть и не понимал это. После того разговора Алан перестал подглядывать за ней. Но она помнила его взгляд. Он так смотрел на нее тогда, так и и смотрит на неё сейчас, и так будет смотреть на неё в будущем, всегда…       Как только её лифчик плавно опустился на дно Беатрис мотнула хвостом и выйдя из мрака на лунный свет приблизилась к Алану. Она мило улыбнулась когда из приоткрывшейся пасти самца вылетело несколько пузырьков воздуха. Чтобы любимый не задохнулся раньше времени она легонько дотронулась кончиком своего хвоста до подбородка замершего Алана и прикрыла его.       Сделав «шаг» вперёд Алан приблизился к почти полностью обнажённой Беатрис в плотную. Последний барьер, последний элемент одежды на Беатрис разделял их тела от оголённой любви. И право снять его было только у Алана. Только он решал когда и как овладеет ей. Беатрис всецело «склонилась» перед волью мужа как он в своё время открылся перед ней.       Игры закончились. Не теряя времени Алан обхватил лямки её трусиков и потянув вниз. Резкий рывок вверх. Обняв Беатрис Алан прижался к ней всем телом. Казалось он хотел слиться ней в одно целой.       Два любящих друг друга зверя обнявшись, начали подниматься вверх мелькая в лучах то тьмы, то лунного света.       На ребристой водной поверхности бассейна появилась две головы крокодилов. Опустив на плечо мужа голову Беатрис так сильно обняла Алана что тот с трудом мог не только двигаться, но и даже дышать. Верхними лапами она прижимала его торс к своей груди, а нижними обхватила в «капкан» его бедра сомкнув щиколотки на его пояснице. Обнимая его словно ребёнок — искренни, она прошептала ему на ухо:       — Я люблю тебя Алан.       — Я тоже тебя люблю милая, — ответил Алан. Он усмехнулся по доброму и продолжил, — Но ты же понимаешь, что я не смогу тебя любить если ты мне не позволишь двигаться.       — Просто, побудь во мне. — отозвалось в ответ.       Вздохнув Алан смирился. Его лапы начали нежно поглаживать спину жены. В ответ он так же почувствовал как Беатрис провела ладонью по его спине нежно обводя множество шрамов. Через несколько секунд таких ласк Беатрис снова прошептала. Но на этот раз её голос был надрывистым, словно она вот-вот заплачет.       — Алан…       — Да.       — Ты лучшее что произошло со мной. Я даже не знаю чтобы было, если бы не ты. Где бы я сейчас была… кем бы я была. Куда бы не привела тебя Река Судьбы, я всегда буду рядом и разделю с тобой всё. Я не брошу тебя, я не сдамся… Я буду преданна тебе до конца.       Беатрис всхлипнула от нахлынувших эмоций.       — Я тоже люблю тебя Беатрис. Ты самый стойкий зверь из всех что я знаю. Ты прекрасна. Ни одна самка: какой бы юной она не была, какой бы опытной и искусной в ласках — никто не заменит тебя в моем сердце.       Ты мать моих детей, ты самое ценное в моей жизни. Я буду предан тебе до конца… моя Беатрис, моя госпожа…       — Всё то, что ждёт меня в моей судьбе, я разделю поровну с тобой. — в унисон прошептали друг другу два любящих зверя.       Беатрис ослабила хватку — расцепив нижние лапы. Это позволило Алану двигаться. Подавшись бёдрами назад, он резко вернул их в изначальное положение. Двигаясь в так друг другу и своим желаниям Алан и Беатрис медленно погрузились обратно в воду. Задрав голову Беатрис простонала, пока наконец её голос не стих, как только её подбородок скрылся в тёмной глади воды.       — А-а-алан…       Разнёсся восторженный крик по дну карьера.