Странник

      Перси – путешественник. Нет, даже не так. Он – странник. Таскается по городам, не задерживаясь в них дольше нескольких недель, не находя пристанища, но продолжая безустанно искать. Все бежит куда-то, надеясь, что в следующем городе у него запоет душа, и он захочет остаться, но пока такого не случалось. Дом там, где семья, где люди, которые ждут, но их нет.       Семья стала лишь мутным воспоминанием – это случилось так давно – та авария на главном проспекте его некогда родного города. В ней погибли его родители и младшая сестра, уродливым месивом из крови и раскуроченных кусков метала, оставшись на асфальтовой дороге. Едва достигнув юридической зрелости, Перси уехал из города, каждое место в котором напоминало о потере. Уехал, потеряв и семью, и город – свое место в жизни. А теперь пытается заново его обрести, только так, что б без болезненных воспоминаний, без горечи при виде улиц, забитых машинами и людьми. Только бы так, что б найти что-то, что позволит вдохнуть, глубоко, по настоящему, всей грудью, и заглушив прошлое, темной полосой перечеркивающее его жизнь. Перси ищет, правда ищет. Но ни в одном из сотни городов, сел, деревень, что он успел повидать за свою недолгую жизнь, так и не почувствовал того заветного места, в котором он сможет заново продолжить жить. Так забавно – он путешествует по всему миру, прочесывая все штаты и страны, спустя пару лет, наверное, не будет такой страны, в которой он еще не бывал, но, несмотря на это, он как будто стоит на месте. Жизнь не идет, в отличие от него. Замерла на печальной дате, дате траура для Перси, и теперь словно остается в режиме ожидания. Но, сколько бы он не пытался заново сдвинуться с места, как бы много мест не видал, не получалось вновь запустить те часы, что свободно шли у других. Он переезжает из города в город, из страны в страну, а пометка в паспорте до сих пор стоит: «США; штат Вирджиния; город Ричмонд»       На этот месяц он застрял в Чикаго. Может, и не на месяц – кто знает, как повернет судьба? Порой его хватает лишь на неделю. А потом никак – начинает задыхаться. Идет девятый день его пребывания в городе. Погода оказывается на удивление хорошей, и Перси с удовольствием прогуливается по Линкольнскому парку, оглядывая достопримечательности. Он неспешно шагает вдоль дорожки среди деревьев, просматривая свой дневник. Теплый ветер играется с волосами и полами футболки, листья шелестят, переливаясь на солнце тысячами оттенков. Вокруг гуляют влюбленные парочки, семьи с детьми, люди выгуливают собак, повсюду слышится смех и радостные восклицания. Начало лета – долгожданная пора для всех. С летом будто приходит новая жизнь, но для Перси это лишь оно из четырех времен года, что уж точно никак не меняет его настроения. У Перси всегда зима – точно такая же, во время которой он потерял семью. Она теперь всегда с ним, сколько бы ни пытался сдвинуться с места, сколько бы ни пытался убежать, уехать от нее.       И все же ему хорошо.       Перси достает фотоаппарат и делает несколько снимков прохожих и парка, стараясь поймать и запечатать в устройстве каждое мгновение. Не секрет, что с кочевым образом жизни достаточно трудно найти подходящую работу. Перси и раньше, до смерти родителей, любил фотографировать, а, найдя агентство, согласившееся взять его, не смог оставить это занятие. Только подумать можно: сотни фотографий из самых разных мест на планете, городов, лесов и людей! – лишь полные дураки могли отказаться от подобного материала, какой мог предоставить им Перси. Он делал сотни фотографий в каждом месте, где побывал, и отправлял в агентство.       Просматривает получившиеся снимки и идет дальше, петляя меж кустов и деревьев, возвышающихся над ним в десятки метров. Тени от ветвей создают на дорожке необычные узоры, и Перси вновь нацеливает объектив камеры. Выпрямляется и продолжает прогулку, насвистывая какую-то незамысловатую мелодию.       «Завтра стоит уехать», - думает он, вглядываясь в сияющую поверхность озера, что расположилось впереди. – «Больше мне здесь делать нечего».       И это действительно так. Останется подольше – привяжется к городу, в котором так и не нашел своего места, останется – создаст себе балласт, лишние трудности. Без них легче. Легче искать. Когда нет места, к которому привязалась душа, легче открываться новым ощущениям, легче покидать города и легче приезжать в новые.       Перси обходит озеро, временами подкрадываясь к уткам и пугая их, от чего пернатые с шумом улетают. Он останавливается и вдыхает воздуха, оглядывая водоем, и где-то сзади раздаются веселые вопли. Удивленно оборачивается и видит небольшую группку из десятка детей, прыгающих вокруг дерева, обвязывая его цветными шелковыми лентами. Заливистый смех разноситься, кажется, по всему парку, и Перси, заинтересованно наблюдая за ними, достает фотоаппарат, чтобы запечатлеть этот праздник маленьких гномиков. Он делает несколько фотографий и тут замечает стройную фигурку девушки, среди скачущих детей. У нее длинные, обвязанные венком из незабудок и колосьев, светлые волосы, не светло русые, а именно светлые, как слоновая кость и золото, впрочем, так выглядит вся девушка. Она в легком сарафане подобно лесной нимфе танцует с детьми, под музыку, доносящуюся из магнитофона где-то на траве. Ее смех чуть ли не звонче и задорнее, чем радостные визги ее подопечных. Перси смотрит на то, как легко она скользит среди суматохи, созданной малышней, как, плавно покачивая бедрами и изящно изгибая запястья, она перебирает ленты в руках детей, вместе с ними кружась вокруг дерева. Не иначе как лесной народец решил устроить праздник в честь своей богини. Перси как зачарованный наблюдает за этим хоровод, а затем поднимает фотоаппарат и фотографирует это неземное существо. И он сейчас думает совсем не о маленьких смешных детках, кружащихся вокруг собственной оси, едва не падая на траву.       Не заметив того, он подходит все ближе и ближе, и в какой-то момент в него врезается маленький мальчик. Мальчик, извиняясь, пыхтит и, подобрав с земли оранжевую ленточку, спешит продолжить этот праздник жизни. Перси непроизвольно опускает фотоаппарат, провожая ребенка взглядом, и вдруг, подняв голову, встречается глазами со светловолосой девушкой.       Ее серые глаза светятся жизнью и мгновенно приковывают к месту. Перси чувствует себя как подросток, которого поймали на подглядывании.       Светловолосая дружелюбно улыбается и, махнув рукой, просит присоединиться к ним. Перси не может противиться и подходит ближе, в то время как девушка сама направляется к нему. Она протягивает ему руку, светясь счастьем.       - Аннабет, - кричит она сквозь музыку и крики детей.       Перси пожимает ее теплую маленькую ладонь, невольно заряжаясь позитивом. Вот есть же люди – сияют и день и ночь и всех делают счастливее одним своим присутствием.       - Перси, - отвечает он, вешая фотоаппарат на шею.       Он собирается отпустить руку девушки, но тут она сжимает крепче и утягивает за собой в водоворот из цветных ленточек, резвящейся малышни и ветвей расцветшей черемухи. Под этим куполом веселья Перси сам чувствует себя словно ребенок. Все ему удивительно и ново, все хорошо. Увидев его восхищенное лицо, Аннабет смеется и, потянув за руку, ведет вокруг дерева. Льется музыка, смешиваясь с детским смехом, кто-то растормошил ветки черемухи, и теперь вокруг них летают маленькие белые цветочки, что кружатся в танце с мыльными пузырями, блестя на солнце. Это настоящее волшебство.       Вскоре Перси сам смеется вместе со всеми, бегая вокруг дерева, а Аннабет скачет рядом, иногда перебрасываясь несколькими порциями звенящего смеха с детьми. Парень не забывает вовремя доставать фотоаппарат и, теперь у него есть сотни фотографий, сияющих счастьем.       Он так и бегает по поляне с этой странной компанией, пока солнце не начинает клониться к западу. Дети куда-то уходят, а, может, их забирают родители, - он не знает, как-то не запомнил. Но так уж получается, что вот он только что веселился с детьми, а тут уже идет по тропинке парка, болтая с Аннабет.       Девушка смеется, ее волосы развеваются на легком ветру.       - Мне просто нравиться играть с детьми! – хохочет она, на предположение Перси о том, что она создает свой маленький боевой отряд лесных феечек. На ее щеках появляются ямочки, когда она пытается одновременно говорить и смеяться.       Парень поднимает руки в защитном жесте, так же не удерживаясь и начиная смеяться.       - Ладно, ладно, я ничего и не говорю! Просто мысль, ваши пляски были очень похожи на обряды для вызова дождя.       - А сам-то, сам-то! Плясал с нами и слова не сказал!       - Ну, ты так приказала мне подойти к вам, что я испугался и не смог сопротивляться, - оправдывает Перси.       Аннабет идет рядом с ним, вертя в руках букетик цветов, что насобирали для нее дети.       - Значит, фотограф?       - И немного путешественник, - неохотно признает он, кивая.       - Много где бывал?       - В Аргентине, Перу, Испании, Великобритании. В Виржинии, Неваде, Аризоне, Оклахоме, Северной Каролине, там, кстати, потрясающие леса.       - Оу-оу, ты сейчас штаты и страны называешь, а города?       Перси поворачивает голову, чтобы посмотреть на солнце, что медленно тонет в Мичигане, окрашивая водную гладь золотом и алыми лепестками.       - Да, много городов, - как-то с сожалением и горечью. – С восемнадцати я живу, путешествия. Каждый месяц новый город, может, чаще.       Аннабет удивленно оборачивается и смотрит на него.       - И ни разу не остался подольше?       Парень пожимает плечами.       - Ни разу. Просто такое правило. Я, - он немного мешкает, не зная, стоит ли говорить это ей, - я ищу жизнь.       Девушка останавливается и внимательно смотрит ему в глаза.       - А может, ты бежишь от жизни?       Перси хмурит брови. Ему говорят это уже не в первый раз, и это порядком надоело.       Аннабет спешит добавить:       - Послушай, я не пытаюсь тебя оскорбить, в конце концов, у тебя, похоже, что-то случилось в прошлом, но когда что-то плохое случается, разве мы не должны встретить это лицом к лицу, а не бежать или догонять то, что может нас спасти? – видя его недовольное лицо, она выдыхает: - Ладно, проехали, прости, что начала.       Перси лишь машет рукой, мол, ничего. Девушка кивает в сторону дороги, ведущей в другой квартал.       - Мне пора домой. Может, - заглядывает ему в глаза, - может, мы еще встретимся? – прежде чем Перси успевает ответить, продолжает: - Тут рядом есть кафе «Чикаго-манго», я обычно завтракаю там, где-то в полшестого утра, что скажешь? Можешь не приходить, мы ведь даже не знакомы, но, просто знай, я буду там в это время, каждое утро.       Перси кивает, пораженный ее уверенностью.       - Ну, пока, Странник.       - Пока…       Аннабет машет ему рукой и, развернувшись, убегает по дорожке, скрывается за поворотом.       Перси смотрит ей в след, ощущая себя, словно маленький ребенок перед Рождеством – возбуждающее предвкушение грядущего. Но это наваждение быстро рассеивается, стоит ему вспомнить о своих планах.       Перси уезжает домой, думая, что никакой встречи так и не состоится - он уедет из города первым междугородним автобусом, как только взойдет солнце.