Стивен-Стефан

He'd trade his guns for lové But he's caught in the crossfire And he keeps wakin' up But it's not to the sound of birds Stephen — Crossfire У Стрэнджа глаза — литая сталь с вкраплениями жадеита. Где-то за радужкой прячется обманчивое смирение, а по зрачку пробегает рябь временных потоков, что тонкими нитями пронизывают его тело. В ониксовой лавине его волос запутался зимним отблеском серебристый иней. Чародей будто бы соткан из магии, пропитан ею насквозь. Она течёт по венам его, мешаясь с кровью, въедается в кости и пробегает жаркими искрами по лицу, забирая эмоции и даря блаженную прохладу сознанию. Когда Тони видит его впервые, он почти захлебывается собственным возмущением, потому что Стефан отзеркаливает его поведение слишком уж чётко, чтобы не считать это насмешкой судьбы или просто плодом воспалённого воображения. Старку совсем не смешно, потому что двоих таких как он Земля вынести просто не сможет. Но это не насмешка и не пьяная фантазия. Стефан реален до боли где-то в области грудины, до темноты в глазах и до тесноты в сжавшихся легких. Он говорит про камни и чертовски обворожительно хмурится, когда Старк отпускает очередную колкость. Они дочерта много переглядываются во время короткого разговора, и от этого мыслям в голове Энтони становится ещё теснее, чем воздуху в его лёгких. Стивен-Стефан Похоже, он опять попался на ту же удочку. *** Он говорит, что камень важнее их всех, но не объясняет почему. Он уверяет, что пожертвует кем угодно и чем угодно ради защиты доверенного ему артефакта. Малыш-Паучок дергается, как от пощёчины, а Тони лишь облегченно прикрывает глаза. Мрачная уверенность чужих слов никогда ещё не вселяла столько надежды. *** Они глотают пыль на чужой планете, и песок мешается с запахом паленого металла. Старк, кажется, даже не чувствует боли, когда лезвие вспарывает плоть, прорезаясь сквозь мышцы и бесчисленное множество сосудов. Крик из глотки вырывается больше инстинктивно, словно рефлекс срабатывает наоборот. Покорёженные в месте удара пластины брони вырезаются в кожу тысячью острых иголок, и агония, наконец, настигает, как оказалось, не такого уж и железного человека. Воздуховод стягивает судорогой, но хуже всего становится даже не в этот момент. Тони долго готовился. Он согласен принять смерть. Смирение на границе радужки Стефана шевелится и крошится в куски, когда он отдаёт Таносу камень. Старк чувствует запах гари и тибетских трав, пока взгляд Стрэнджа все ещё сосредоточен на нем. В горле першит, а в голове мысль лишь одна рисуется — все маги обманщики и шарлатаны. Стивен-Стефан. Слишком много параллелей для двух лжецов. *** — Только так и могло быть.— заверяет маг, пока его тело рассыпается на биллионы мельчайших частиц. Старк ловит след шершавыми пальцами, а в его собственных глазах разворачивается зыбкая пустыня невыраженных эмоций. В легких пыль мешается с пеплом, и сердце совершает сумасшедший кульбит в своей раздроблённой костяной тюрьме, когда в голове на самых задворках умирающего сознания проступает ясная мысль — это все, что осталось. Он смотрит в алое небо мёртвой планеты, льдистая корка на правом боку искрится кровавыми рубинами. В голове, помимо вины и сожаления — параллели. Стивен-Стефан. Он каждый раз остаётся разгребать все дерьмо в одиночестве.