Неустойчивость

      Глифулы заключают контракт с Уиллом перед своим пятнадцатым днем рождения. Обманом заключают его в плен своих чар, делая своим рабом. Дипперу нравится это слово, ведь Уилл Сайфер прямо-таки создан для того, чтобы быть их слугой, ничтожеством. Демон разума, который существует чуть ли не столько же, сколько и Вселенная, невообразимо могущественный и при этом настолько же жалкий. Меланхолия написана у него на лице, а слезы то и дело грозят политься из единственного глаза, не скрытого повязкой. Настолько наивный, чтобы заключать сделку с близнецами Глифулами.       Мейбл очарована новой игрушкой — самый настоящий демон в качестве слуги. Она самолично ограничивает магию этого всесильного существа, оставляя ему самую малость. Ей не нужен слуга, способный залезть в ее темные, безумные мысли. Мейбл нравится, что Уилл послушен — он натирает ее туфли до блеска, а любая ее прихоть тут же исполняется. Но ей бывает скучно — тогда на теле Уилла расцветают синяки. Сайфер не может ее ненавидеть — она просто одинока и малость безумна.       Диппер, как кажется Уиллу, возненавидел его с первого же дня. Злые, колкие взгляды, которые он кидал на него, когда видел, заставляли дрожать. Но в пронзительно голубых глазах читался неподдельный интерес к ручному демону. Он долго разговаривал с ним, спрашивал о прошлой жизни повелителя разума. И постоянно насмехался. — Он такой милый и красивый, — охает Пасифика Пайнс, когда подходит к Глифулам ближе после их выступления в Шатре Телепатии. У них с Мейбл перемирие — девочки вечно враждуют, ведь Пасифика такая невыносимая. Блондинка замечает ссадины на шее Сайфера, тщательно скрываемые им под воротником, и смотрит на него с такой болью во взгляде, что демон даже не замечает, как девушка ласково оглаживает его по белоснежным волосам. Она знает, на что способны близнецы, но ничего не может сделать, чтобы помочь Уиллу. Диппер резко отдергивает руку Пасифики от своего слуги. — Он жалкое ничтожество.       Диппер не упускает ни случая, чтобы не оскорбить Уилла. Ты просто омерзителен, твоя великая сила бесполезна, потому что ты нытик и безвольная тряпка, о которую можно вытирать ноги, говорит он. Уилл лишь кивает, а глаз его опять предательски блестит. Господин всегда прав. Потому что Уилл действительно ненавидит себя и свою беспомощность. Диппер еще с большим бешенством смотрит на нерадивого слугу, не понимая, как он может соглашаться со всем этим, не смея даже и пискнуть. Сайфер лишь смотрит, так нежно и влажно, что сердце нехотя пропускает удар. У Уилла пронзительно голубые глаза, пепельно-белые волосы, точеные черты и тонкая алебастровая кожа. Диппер не может сдерживать желание разукрасить эту бледную кожу акварельными разводами гематом и росчерками ссадин. Но даже когда он делает Уиллу больно — тот не кричит, не выдает хоть сколько-нибудь ярких эмоций, в которых нуждается Глифул. Лишь тихо плачет, пытаясь не дать сорваться с бледных губ ни единому сдавленному стону.       Диппер ненавидит Уилла Сайфера. Это звонкое и тягучее чувство не оставляет его ни на минуту и загорается с новой силой, когда он видит постное лицо демона. Он понимает, что что-то идет не так, когда чувствует, как его пульс откликается на то, что Уилл целует его руку, умоляя его простить. Демон смотрит на него с трогательной нежностью и теплотой, несмотря на все, что делает с ним Диппер.       Ты отвратительный, говорит Глифул, за горло прижимая Сайфера к стене. И его прошибает электрический разряд, когда Билл мягким оглаживающим движением касается грубой руки и послушно закрывает глаза. Диппер больше не может терпеть это липкое чувство в груди и, отняв руки от шеи демона, берет его за подбородок и жестко целует, сминая и кусая бледные губы. Но когда Сайфер бережно касается своими холодными руками шеи Диппера, обнимая его и притягивая ближе, Глифул срывается на нежные поцелуи. Он медленно и тягуче целует Сайфера, прижимая его к себе. На это время можно обо всем забыть. Оторвавшись от раскрасневшегося демона, Дипперу хочется сказать ему что-то ласковое, но вырывается лишь «Просто хотел показать, что ты еще и безотказный. Как же ты мне омерзителен.». В глазах демона читается острая боль, но он лишь так же послушно кивает и глотает слезы.       Дипперу нравится приводить в Хижину очередную девушку и целовать ее у Сайфера на глазах. Он гладит ее коленки и бедра, легко целует ее в шею. Каждый раз девушки разные, но все одинаково прекрасны. Диппер громко говорит красотке, что любит ее и делает это так часто, что она смущается. Диппер говорит девушке, что любит ее, смотря Сайферу в глаза. Он не помнит, как ее зовут, он вообще забывает, что она сидит рядом. Диппер чувствует, как по спине идут мурашки, когда он видит, как бледнеет и краснеет Сайфер, наблюдающий за этой сценой. У него мокрые темные ресницы и кривая улыбка.       «Она так хороша в постели», — бросает Диппер Уиллу, когда тот украдкой бросает измученный взгляд на вышедшую за дверь красотку. Демон так же измученно улыбается и продолжает убираться. Диппер лишь недовольно провожает взглядом тонкую фигуру, обводя взглядом бледные жилистые руки с закатанными по локоть рукавами.       Демон тихо вздыхает, когда Диппер во второй раз прижимает его к стене и затыкает поцелуем. Только теперь он переходит на шею, оставляя на ней темные пятна засосов. Он покрывает мокрыми поцелуями шею, целуя лихорадочно бьющуюся жилку, острые ключицы. Расстегивает белую рубашку, отчаянно путаясь в пуговицах и зло шепчет, как ненавидит глупого демона. В этот раз Сайфер сам ловит губы хозяина, потому что видит, как исказилось лицо последнего. Но Глифул резко отталкивает его и спрашивает: «Почему ты оставляешь все эти шрамы?». Уилл легко может регенерировать свои ткани, но на его теле отчетливо видны последствия всех издевательств близнецов над ним. «Не вижу необходимости избавляться от них, Господин» — тихо отвечает тот. Диппер даже улыбнуться не может, лишь падает на колени и прижимается губами к длинному порезу, рассекающему линии кубиков пресса.       Уилл не ждет, что в обычной жизни Диппер будет относиться к нему по-другому. А Диппер начинает относиться к нему чуть ли не хуже. Все чаще шипит о своей ненависти и о том, какой Сайфер жалкий. До того момента, пока не совершает целую кучу ошибок в стандартном «Ты ничтожество» и не шепчет срывающимся голосом «Я люблю тебя», после чего Сайфер сам нежно берет пылающее худое лицо в свои бледные ладони и так мучительно-тягостно его целует, что у Глифула подкашиваются ноги.       Мейбл перестает донимать Уилла своими извращенно-унизительными приказами и лишь с грустью смотрит на брата, который, кажется, похудел и поблек. Она нежно берет его руку и доверительно заглядывает в голубые глаза — она знает, почему Диппер страдает. И из-за того, что она любит своего брата больше жизни, ей тоже больно. Ее брата сжигают эти чувства, потому что он не может и не хочет их принимать. Он не хочет верить, что может быть хоть на каплю зависим от этого жалкого демона. Он привык только причинять боль и быть один.       Глифул хочет быть свободным от собственной неожиданной меланхолии и не курить так часто. Он хочет сцеловывать каждую слезинку с любимого лица и делать так, чтобы Уилл хоть иногда улыбался. Иногда Диппер пишет красивые, стыдные, чувственные строчки, собираясь подложить их Уиллу и вызвать у него смущенную улыбку. Вместо этого он в очередной раз кричит на демона ни за что и говорит, что Сайфер — ничто по сравнению с его многочисленными девушками. И только Мейбл знает, что Диппер уже как полгода ни с какими девушками не встречался.       Мейбл холодна и беспринципна. У нее морозный взгляд и дьявольская улыбка. Она может уничтожить любого, кто встанет у нее на пути. Если только это не Пасифика Пайнс. Эта наглая, неприлично веселая, глупая девчонка постоянно вставала у Мейбл на пути. Уиллу очень нравятся ее волнистые длинные белые волосы, пухлые розовые губы и наивные зеленые глаза. Он видел ее редко, но блондинка постоянно смотрит на него с фотографии в комнате Госпожи, когда он там убирается. Диппер завидует сестре, потому что той наплевать на рамки — она легко их переступает. Он до сих пор помнит, как, когда Пасифика пришла к ним в гости, Мейбл подарила ей целый букет кроваво-красных роз, и, осторожно заправив белую шелковистую прядь за ухо, поцеловала в щеку. Она не боится ничего и зароет в землю любого, кто хоть слово скажет против ее с Пайнс отношений.       Диппер не может надышаться Уиллом, ему хочется впитать его целиком и полностью, украсть каждый вдох, покрыть поцелуями все тело. Ему хочется занимать каждую секунду его жизни и каждую толику его мыслей. Он ловит кайф словно героиновый наркоман, когда Сайфер задушенно стонет под ним или бросает на него томные взгляды. Но ему недостаточно — Диппер хочет признаний в любви, а не сбивчивых «Я всегда буду вам верен».       Диппер понимает, что Уилл любит его лишь тогда, когда тот чуть не умирает у него на руках. Глифул, решая подвергнуть демона очередной ранящей провокации, наговорил ему вещей, от которых уши вянут. И совершенно забыл про «… и я вообще хочу, чтобы ты сдох». Спустя полчаса он, не дозвавшись Сайфера, находит его в ванной со вскрытыми венами и виноватой улыбкой.       Быть в заключении телесной оболочки полезно тем, что можно убить себя самому. Диппер спешно бьет Уилла по щекам, чтобы тот очнулся, и черпает силу из своего кристалла, чтобы заживить порезы. Затем смывает с Сайфера кровь, которой тут непозволительно много; вода горячим потоком попадает на лицо Глифула, смывая с него всю злость и оголяя отчаяние. Когда он относит Сайфера на кровать и укрывает одеялом, то ему хватает одного взгляда на осунувшееся красивое лицо, чтобы разрыдаться как девчонка. Его горячие горькие слезы падают на холодную кожу Билла — Диппер сокрушенно целует костяшки белых рук, пока из него вырывается хриплое «простипростипростипростипрости…». Ненависть к себе горячим потоком поднимается откуда-то изнутри и Диппер совсем захлебывается в рыданиях.       Он хочет показать Сайферу свой мир. Хочет съездить с ним в Калифорнию. Нежиться с ним под солнцем, переплетать руки на горячем песке и срывать поцелуи со вкусом морской соли. Хочет споить его к чертям самым дорогим вином, а потом курить крепкие сигареты на крыше, наблюдая за закатом, и лениво целоваться. Хочет на Рождество поцеловать его под омелой и подарить ему щенка — у Сайфера слабость к животным. Не хочет видеть слез на его лице. Никогда.       Дипперу снится, что Сайфер умирает, что он не успел его спасти. Просыпается с этими мерзкими позорными слезами на глазах и тут же утыкается обратно в складку одеяла. Он сначала не чувствует, что Уилл проснулся, пока тот не запускает руку в жесткие кудрявые волосы. — Проснулся, придурок? — Диппер тут же вскакивает на ноги и зло смотрит сверху вниз — Уилл бледен, но слабо улыбается, — У тебя башка совсем пустая что ли, идиот?! Ты что творишь? Как ты вообще додумался, это же надо было… — Диппер замолкает, потому что слезы опять предательски собираются в уголках глаз. Этот гадкий демон — единственный кроме сестры, кто вообще в жизни заставил его плакать. — Я тебя ненавижу, Уилл. Только попробуй еще раз так сделать, — он бессильно опускается на кровать рядом с демоном и ложится рядом, на бок, лицом к лицу. Уилл сам едва сдерживается от слез — хозяин сначала говорит, что он — худшее в его жизни, теперь спас, и все эти больные унижения по новой. Демону больно слышать все эти едкие злые слова, потому что он любит своего хозяина, совершенно не по-человечески. Он смаргивает слезу и пытается не смотреть на хозяина. У Диппера внутри все переворачивается, когда он опять видит, что лицо Сайфера искажается болью. Он ловит его ладонь и, прижимая ее к губам, горячо шепчет, краснея: — Уилл, прости меня… Затем, не в силах совладать с собой, прижимается к холодным губам и сквозь поцелуи сбивчиво шепчет: — Я люблю тебя, как не любил никого и никогда. И я не знаю, как перестать ненавидеть самого себя за эту слабость, Уилл… Я ненавижу тебя за то, что я тронулся на тебе, я схожу с ума от того, что я чувствую. Уилл шепчет что-то нежное, пока Диппер сцеловывает слезы с его лица.

***

      Через неделю Мейбл чуть не давится своим горьким кофе, когда видит, как Диппер, обнимая Сайфера со спины, протягивает ему билеты. Билеты в Калифорнию.