Мы ведь кровью одной повязаны...

Алек снова ее ревнует. Ревнует так, что сжатые в кулаки ладони судорогой сводит. Видит ведь, что сестра опять из комнаты в непозволительно коротком платье вышла, торопясь на очередное свидание. Интересно, кто на этот раз не устоял перед ней? Фейри? Примитивный? Вампир? Или она снизошла до оборотня на этот раз? Однажды Изабель до вампира скатилась. И в памяти сразу воспоминания вспышками о том, как он лицо Рафаэлю разбивает яростно. Практически невозможно простить, что его, ТОЛЬКО ЕГО Иззи уходила к этому нижнемирцу и позволяла ему наслаждаться своей кровью. Но благодарным надо быть за то, что Сантьяго благоразумнее чем она оказался, понял, что их так друг к другу манило и силы в себе нашел разорвать этот наркотический порочный круг. Лайтвуд никогда не забудет, как возлюбленная сестра его карабкалась из сетей этой мерзкой зависимости. А все из-за Виктора Элдертри. Алек убил бы его за то, что он предложил ей эту дрянь. Но главное, что она справилась. Его детка сильнее, чем кажется и он ею страшно гордится. Он ею живет. Он делит с ней одну кровь. Она ближе всех для него. А еще Алек желает ее до умопомрачения. Тяга к ней нездоровая, мерзкая, грязная в глазах общества, но поделать с собой ничего уже не может, тормоза сорвало уже давно. Какое же дикое чувство зависти к тем, с кем она когда – то проводила ночи. И в то же время гнев нутро выжигает, потому что скоро Иззи опять достанется какому-то очередному мужчине, а не ему. Только к кому же она опять уходит? Кто будет наслаждаться теплом ее тела? Кто будет упиваться пьянящим запахом ее кожи? Кто? Любопытство вкупе с ревностью взяли верх над разумом. В одно касание стило внешность Александра на чужую меняет, чтобы он мог следовать за нею неузнанным. Выскользнув из дверей Института, он идет за сестрой, держится поодаль, осторожничает, но из виду не теряет. Полтора квартала он пересекает под мерный стук ее каблуков, бликами холодного света фонарей на ее волосах любуясь. И вдруг Изабель исчезает в сумраке переулка. Лайтвуда посетила мысль, что очередной вампир дожидается ее там, на нее запавший, либо она путь свой сократить желает. Скрывшись в темноте фасада ближайшего здания, вдруг слышит, как она остановилась и по имени нефилима, под чьим лицом он скрывался, позвала его. К ней решительным шагом подходит, а она рукой его за горло хватает и к стене прижав, говорит: «Ты думал, что я настолько наивна? Алек, как бы ты не старался, я из миллионов тебя узнаю. Как минимум – по парфюму, потому что я тебе его выбирала». Быстрый взмах ее стило руну деактивирует, личность истинную раскрывая, а Иззи пальцы прохладные, что горло сжимали, в волосы ему запускает и первой в губы брата впивается, целуя так жарко и так горячо, что у него в голове будто фейерверки один за одним взрываются. Руки его так крепко к себе прижимают, что девушке кажется, будто нет надежней опоры, чем его объятья. Едва дыша, голосом своим мурашки по коже и вибрации в груди Изабель вызывая, Лайтвуд признается ей, как ревностью себя доводил до белого каления, как давно жаждал ее, а она усмехается бесстыдно и говорит, глазами горящими во тьме сверкнув: «Хотел - так бери, я твоя всецело. Уже и не думала, что выманить тебя получится». «Ты же с другими, вокруг тебя всегда они крутились …» - в ответ слышит от брата. «Ты так и не понял ничего... Я же внимания твоего так хотела, думала ревностью тебя подтолкнуть ко мне поближе. Удалось... Теперь навсегда с тобой, до самого конца твоей буду. Мы ведь кровью одной повязаны…» - в губы самые ему прошепчет и поцелуем новым слова свои закрепит в их сердцах истерзанных. И нет нигде, и не будет уже счастливее них двоих.