Совершенно летняя история

Юра наплевал на все правила поведения в машине: будучи пассажиром на переднем сидении, он не только не пристегнулся, но ещё и подобрал ноги, обхватывая руками и положив голову сверху. Унылым было не только расположение Юры, но и его лицо. Николай был обеспокоен состоянием внука, но не задавал вопросов на те самые темы, которые довели его Юрочку до такого. Ко всему прочему, именно дедушка отстаивал внука перед родителями и тренерами, которые, по мнению Николая, только сильнее давили на парня, и вовсе не помогали справиться с навалившимся стрессом. Из того, что рассказывала дочь, Николай отметил для себя две причины нервного срыва внука. Первая — Юра расстался со своим парнем, которого, между прочим, мужчине так и не довелось лицезреть воочию. Юра часто созванивался с дедушкой по скайпу, рассказывал об успехах на тренировках и около трёх месяцев назад впервые рассказал о своей личной жизни. Вернее сказать, это отношения у внука были первые, а не откровенный разговор с дедом. Если говорить коротко, то тот парень, он же Артём, несколько недель дожидался Юры после тренировок, клялся в любви, называл себя самым большим фанатом Плисецкого и, в итоге, покорил сердце Ледяного Тигра. Николай не признавался, но ему очень не нравился этот Артём со своими клятвами и упорством. Потому что Юрочка — нетронутый сложностями отношений подросток, который всю свою жизнь посвятил фигурному катанию, и любой упрямый человек мог бы вдолбить в его светлую голову, что его чувства истинные, и они непременно должны быть вместе. По мнению Николая, его внук совершил ошибку, доверившись малознакомому человеку, ведь в итоге это привело к первой боли. А первое расставание — самое тяжёлое, потому что кажется, что ты никому не нужен, с тобой поигрались и бросили. И именно так себя чувствовал Юра, когда Артём вдруг нашёл себе новый объект обожания и бросил фигуриста. Провстречались они не больше двух месяцев, — казалось бы, и срок-то не большой, особо убиваться не из-за чего. Но никто, включая самого Юру, не знал, что он настолько раним и чувствителен, когда дело касается отношений. Вполне вероятно, что он так отреагировал из-за неопытности. Юра начал копаться в себе, искать недостатки и причины. Его бросили потому, что Юра не хотел спешить с переходом на «более высокий» уровень отношений? Но для двух месяцев отношений обычных поцелуев было предостаточно, Артём особо не давил, был готов ждать. Тогда дело в поведении и характере Плисецкого? Парень, конечно, вспыльчив и иногда агрессивен, но по отношению к близким людям не вёл себя так грубо. Фигурист был уверен, что дело в нём, что не оправдал ожиданий Артёма, который, вероятней всего, видел в Плисецком воплощение эстетики и трепетного Агапэ, а получил неопытного и неловкого подростка вместо возвышенного ангела. Но тогда, разве это не проблемы Артёма? Что-то не устраивает — скатертью дорожка. Примерно такое говорили мама и Мила. А ещё были фразы вроде: «просто не твой человек», «да он даже не узнал тебя настоящего», «он мудак, а ты — дурак, раз виделся с таким идиотом» и многое другое. Юра не столько убивался по Артёму, сколько просто копался в себе. Может, отношения — это не для него, и Плисецкий всегда будет один? Внимания вокруг его личности и поклонников было предостаточно, но все эти люди такие же, как и Артём. Совсем не знают Юру, видят лишь талант и внешность, восхищаются этим. И лишь самые близкие знают о требовательности Плисецкого к себе на тренировках, о его комплексах по поводу женственной внешности и нередких психах на этой почве. Юра зевнул и прислонился головой к окну. Старенькая машина сильно тряслась на неровной дороге, пару раз парень стукнулся лбом о стекло и решил вернуться в прежнее положение, пока к растяжению задней бедренной мышцы не добавилось сотрясение. Кстати об этом. Вторая причина нервного срыва Плисецкого — травма, полученная даже не во время самой тренировки, а во время разминки. Половое созревание долго позволяло Юре наслаждаться гибким хрупким телом, рост прибавлялся стабильно по два-три сантиметра, но к семнадцати годам организм словно взбунтовался. Тренера и родители думали, что Юре повезло, и он резко не вырос, а оказалось, что это только впереди. И вот, плюс восемь сантиметров в росте. Привыкший чувствовать своё тело на все сто процентов, Юра долго боролся с новым телом, длинными ногами и руками. Было чувство, словно это не его тело — такое неловкое, неуклюжее, немного угловатое. Было тяжело исполнять давно знакомые дорожки, не то что прыжки. Движения парня потеряли прежнюю лёгкость, лебединую грацию и женственную пластику. Стало в разы тяжелее гнуться, приходилось заново растягивать мышцы. И вот во время разминки перед льдом Юра переоценил свои возможности — слишком резко закинул ногу за голову, лёжа на коврике. Растяжение задней поверхности бедра. Было не столько больно, сколько страшно. Юре было страшно, потому что для него получить подобную травму — позор. Один из самых гибких фигуристов не смог спокойно закинуть ногу за голову, это же практически вертикальный шпагат, только исполненный лёжа. Барановская долго и муторно отчитывала подопечного, потому что «Юрий, я вас предупреждала, что с вашим нынешним телом нужно обращаться в десять раз осторожней! Вы ушли на нулевой уровень, нужно работать с самого начала». А Яков Давидович сетовал на то, что виной всему мысли об Артёме: «вот вы расстались и ты сам не свой, Юра. Личное надо оставлять за пределами ледового дворца». Дома мать настаивала на том, что Юре стоит закончить карьеру фигуриста, мол тело уже не то, ты своё откатал. Тренера настаивали на полном восстановлении и скорейшем возвращении Юры на лёд. А Юра просто устал. И в очередной раз, когда Яков с Лилией навестили Юру и спорили с матерью, пытаясь его поделить, Плисецкий психанул. Высказал всё, что о них думает, даже больше, чем стоило, а потом хлопнул дверью спальни и заперся изнутри. На то время с момента травмы прошло три недели, всё это время Юра берёг несчастное бедро, на дом приходил массажист из дворца, тщательно втирал мази и разминал мышцы. Блондин следовал рекомендациям врача, потому что боялся сделать ещё хуже. Уже мог нормально ходить, тихонько начал нагружать бедро. А мать с тренерами всё спорили и не могли решить судьбу Юры. Кажется, парень назвал их всех эгоистами, которые не дают ему самостоятельно решать, что для него лучше. После этого выплеска негатива Юре стало лучше, а на кухне значительно тише. Утром следующего дня позвонил дед по скайпу и предложил Юре приехать в Москву, а там они вдвоём уедут на дачу. Юра долго не думал. Мать наказывала беречь здоровье и просто отдыхать, Лилия настаивала на ежедневных тренировках, и даже предложила заниматься по скайпу. Юра ужаснулся, когда представил, как будет выглядеть её недовольное лицо на экране ноута, а строгий голос комментировать все косяки. Маме пообещал быть осторожным, Лилие — ежедневно растягиваться. Дед поглядывал на внука, но ничего не говорил. Юра почувствовал себя виноватым, потому что деда фактически вытащил его из лап противоречивых взрослых и вот везёт отдыхать в тихое местечко, а сам блондин продолжает киснуть и ничего не рассказывает. — Деда, — Юра опустил ноги на пол и рассматривал собственные ногти на руках, — спасибо тебе. Думал, я там помру, — хмыкнул Плисецкий. — Я рад, что ты приехал, Юрочка, — Николай тепло улыбнулся. — Ну, это скорее ты приехал за мной. С дачи в Москву, а потом опять на дачу. Ты не устал? — Плисецкий скучал по деду, но вполне мог сам добраться на электричке. — Нет, я же не одним днём еду. Вчера приехал, сегодня уехали. Давно тебя не было на даче, сейчас там хорошо, всё расцетает, — Николай всегда был таким счастливым на даче, с апреля по октябрь живёт там. — Хорошо, что это не выпускной год, — вздохнул парень. Вышло бы слишком несправедливое комбо, будь Юра сейчас в одиннадцатом, а не в десятом классе. — Отдохнёшь хоть, я прослежу за этим, — улыбался мужчина. — Ну, отдыхать круглыми сутками мне нельзя. Придётся самостоятельно разминаться и заниматься. Врач дал добро, так что могу разрабатывать и бедро, — решил поделиться с дедом. — Юрочка, так что ты решил? — всё-таки задал этот вопрос Николай, раз внук сам коснулся темы травмы. — Я кататься хочу, — под нос ответил, словно ему не стоило отвечать на вопрос, — у всех бывает кризис. Вот и мой настал. Хотя я рассчитывал лет на двадцать шесть, как у этого старпёра Вити, — хмыкнул и посмотрел в окно. Летний зной превратил машину в парилку, парень открыл окно, приятные потоки воздуха освежали лицо, трепали светлые волосы. Впервые за последний месяц Юра почувствовал себя хорошо. — Артём — мудак, бедро заживает. Всё будет хорошо, — сделал серьёзные выводы, взглянул на деда, и они вместе засмеялись. — Конечно, хорошо. И даже лучше. Совсем скоро машина свернула с основной дороги. Давно забытые места казались Юре такими сказочными, словно он вернулся в детство, а не в посёлок городского типа Солнечное. Будучи ребёнком, Юра считал, что такое название поселению дали не просто так: на даче всегда светило солнце и было жарко, не бывало снега, не желтели листья. Просто Юра бывал здесь только на летних каникулах и было это во времена его учёбы ещё в начальных классах, позже тренировки отнимали даже лето. В последний раз Юра бывал здесь в тринадцать лет, приехал всего на месяц, и две недели от того июля провёл в лагере, куда его удалось пристроить вместе с местными детьми. Юра смутно помнит то время, но было весело. К чёрту проблемы. Самое время начать всё с начала.