***
Весь свет в здании погас. Электричество отключилось из-за внезапной атаки одного из погребальных венков Мельфеоре, так что теперь лишь одна небольшая комната была наполнена тусклым светом. Но даже он был настолько слабым, что лиц людей, собравшихся в комнате не было видно. Само же помещение и так было полуразрушено. Ранее роскошная комната для собраний, теперь представляла из себя лишь жалкое её подобие. Громоздкий круглый стол посередине, был единственной уцелевшей во всей этой суматохе вещью. Начавшие потихоньку разваливаться от мощного удара стены, посыпавшаяся штукатурка и множество разнообразных предметов, разбросанных по полу постоянно напоминали о реальности происходящего. — Что ты предлагаешь нам делать теперь, Рина? Это ты ведь у нас решила отклонить их предложение и теперь именно по твоей милости мы в таком положении! — воскликнул один из мрачных силуэтов. — Да-да. Я согласен с Роджером. Ты завела нас в это положение. Ведь именно ты кричала что-то о том, что мы потеряем всю гордость, если на таких условиях войдём в состав Мельфиоре, — в этот раз говорил сам босс мафиозной семьи. — Я по глупости своей послушал тебя… И что теперь предлагаешь нам делать? — он говорил тихо, но его голос даже так звучал весьма угрожающе. Где-то в противоположном углу комнаты послышался шорох, а секундой позже вспыхнул и погас огонёк зажигалки, озарив слабым светом лица всех находящихся в комнате. И это, казалось, послужило каким-то своеобразным сигналом. Отовсюду стали слышаться перешёптывания и шорох, и вскоре комнату заполнил сигаретный дым. Где-то неподалёку вновь послышался грохот и всё затряслось. Голоса стихли на секунду и вновь заговорили, и на этот раз в их речи ещё больше ощущались отголоски страха и паники. «Что делать? Что делать?», — вторили друг-за-другом мрачные силуэты. Помещение пропиталось липким страхом и стало казаться, что стало ещё темнее. Ужас накрыл всех с головой и не позволял нормально мыслить. — Я выйду и поговорю с ними, — наконец девушка заговорила. Она пыталась казаться уверенной, но страх в голосе выдавал её с головой. И вновь в комнате воцарилась тишина. Такая пугающая и хрупкая, будто ещё секунду и она разобьётся на мелкие части, словно хрустальная ваза, очередным беспощадным взрывом. — А что? Неплохая идея. Ты кашу заварила — ты и расхлёбывай, — первым заговорил босс, но вот уже послышались одобрительные возгласы. Они наконец нашли того, на кого можно было свалить вину за происходящее. Девушка вздрогнула: почему все вдруг стали такими злыми? — Босс, а вдруг она предаст нас? — раздался противный, переполненный ядом голос из толпы. Девушка, которая уже медленно направлялась к выходу застыла от удивления. Кто мог такое подумать о ней? Она стала озираться по сторонам, но все взгляды смотрели на неё одинаково. Со страхом и ненавистью. — Как же так? Мы же семья… — последнюю мысль Рина по случайности произнесла вслух и тут же получила грубый толчок в бок. — Дура, да какая мы… — снова закричал Роджер, но его перебили. — Да, мы семья. А ты самая сильная здесь. Поэтому иди и спаси нас, — послышался слащавый голос босса. По спине девушки пробежал табун мурашек. Она глубоко вздохнула и осмотрела помещение. Это заставило Рину, наконец, открыть глаза, и посмотреть на всю ситуацию с другой стороны, увидеть то, чего она упорно старалась не замечать всё это время. Никакая они не семья. «Сборище трусливых мудаков…» Рина повернулась к ним спиной и направилась к выходу из комнаты. Она ни за что не станет такой же жалкой, как они, не будет цепляться за жизнь, чего бы ей этого не стоило. До выхода из здания она дошла достаточно быстро, но первый же порыв ветра заставил девушку поёжится и растерять всю смелость. «Может проще просто убежать?», — вдруг Рине показалось, что это будет единственным верным входом. «Ну нет, тогда выйдет, что я не чуть не лучше Роджера или Тима». И, сжав пальцы в кулаки, до такой степени, что ногти впились в ладонь, Рина собрала остатки смелости и вышла из здания. Небо было серым, и казалось, что облака скоро опустятся на землю. Дул сильный втер, а в округе не раздавалось ни звука. Казалось, что природа хотела соответствовать сложившейся обстановке, продолжая нагнетать атмосферу. Глазам девушки представилась достаточно странная картина. Перед ней, высоко над землёй парил трон, а на нём сидел блондин. Рина была уверена, что, если бы не чёлка, высокомерный взгляд этого человека уже сравнял бы её с землёй, не оставив ни малейшего шанса на сопротивление. Рядом с этим странным парнем, с короной на голове, в небе парил мужчина в чёрном фраке. По-видимому его дворецкий. Хотя постойте… Какой к чёрту дворецкий в двадцать первом веке? Додумать Рине не дали, так как парень с диадемой на голове наконец заговорил. Хотя, первым что услышала девушка, было что-то, отдалённо напоминающее смех. — Ше-ше-ше. Наконец, меня решили поприветствовать, — сильные порывы ветра уносили его слова. — Расиэль-сама, по-видимому, это единственный выживший, — заговорил мужчина во фраке. Рина хотела было возмутиться, что их семью не так уж и просто убить, но вспомнила всё произошедшее пару минут назад и передумала. Никакая они не семья. Босс просто пользовался ей, и всё. — Что вам от нас нужно? — где-то в мыслях Рина уже несколько раз прокляла себя за такой смешной в данной ситуации вопрос, но менять что-то было уже поздно. — Как ты смеешь так непочтенно разговаривать с Королём?.. — воскликнул дворецкий, но Расиэль приостановил его дальнейшие возмущения движением руки. — Постой, Ольгерд. Наверняка во время нашего нападения она стукнулась головой и отбила последние мозги, — с долей усмешки в голосе сказал блондин и улыбнулся ещё шире. Интересно, у него точно не больше тридцати двух зубов? — Бьякуран-сама приказал завербовать как можно больше людей, но раз уж все мертвы… — но Королю не дала договорить струя воды, окатившая его с головой. «Может это и всё, на что я способна. Пусть даже меня убьют после этого, но я не допущу, чтобы меня так просто оскорбляли». Улыбка на секунду сползла с лица Короля, а Ольгерт уже было приготовился открыть коробочки, но его вновь остановили. — Ше-ше-ше. Вот ты как… — в этот раз голос Джила отдавал ноками злости. — Доигралась, деточка, — после этих слов он надменно улыбнулся и открыл коробочку. В этот раз, пламя на его кольце полыхало с ещё большей силой. Вдалеке сверкнула молния и на землю упали первые капли дождя. Где-то уже совсем рядом раздался глухой раскат грома. Из коробочки короля появились Летучие мыши урагана. На вид ничего страшного, но через секунд двадцать Рина уже валялась не земле не в состоянии пошевелиться. Король в очередной раз надменно хмыкнул и отозвал мышей назад. «Вот же скотина коронованная».***
С тех пор я и стала горничной в его замке. Ну да, он же у нас королевская особа, так что и горничной у него теперь подрабатывает заместитель босса одной из мафиозных семей. Престижно же, чтоб его. Но сколько бы я ни жаловалась, ни злилась и ни обижалась, всё было бесполезно. Ну, жива и ладно. Протирать пыль и мыть полы — не худшая участь. По крайней мере, я так думала. Однако, по мнению Расиэля, горничная должна выполнять ещё море разнообразных обязанностей. Уж лучше бы я тогда умерла. Но я не хотела. Я хотела жить. Просто потому, что второго шанса у меня не будет. Однако, день за днём весь энтузиазм угасал, и лозунг «Не всё потеряно», медленно, но верно терял частицу «не». Я уже сбилась со счёту, сколько раз меня грубым толчком опрокидывали на кровать, ковёр, стол, диван. Сколько раз напоминали о том, что я никто и ничто. Сколько раз я оставалась в комнате одна, без одежды, вся в ссадинах и синяках, и уже давно забыв о том, что значат слова "честь" и "достоинство". Я хотела жить, а поэтому терпела. Немногим позже, поняв, что чуда не будет, я стала прятаться, не приходить, когда Джил посылал за мной, пару раз попыталась ударить, но безуспешно. Мне уже не хотелось ничего. Если я сбегу, получится, что все мои страдания были напрасными, поэтому я продолжала цепляться за жизнь. Чем больше я сопротивлялась, тем больше получала в результате. Король не хотел убивать меня, но я знала, что это лишь потому, что ему нравилось издеваться надо мной. И, спустя какое-то время, я поняла почему. Мои короткие белые волосы, изредка закрывавшие глаза, и родинка на животе, пусть и не в форме полумесяца, отдалённо напоминали ему младшего брата. И, честно говоря, от этого почему-то становилось ещё обидней. Но я привыкла. Привыкла вечно быть униженной и забытой. Привыкла цепляться за жизнь, чего-бы мне это не стоило. Но то, что произошло сегодня, окончательно добило меня. Когда Расиэль в очередной раз стал приставать ко мне, я не стала брыкаться и царапаться. Не стала кричать и ругаться. Уже давно не было сил на всё это. Не хотелось больше что-либо делать. Я просто сказала, что ненавижу. Просто сказала, тихо и без злости в голосе. Потому что внутри меня оставалась лишь пустота и не было сил кричать. Но этого было достаточно. Он просто залепил мне смачную пощёчину и отошёл. — Не смей говорить Королю такое, — как же я тогда удивилась. Столько раз я обзывала его мудаком, козлом, сволочью, бесчувственной мразью, но у меня ни разу не получалось разозлить его. Расиэль тогда просто говорил, что за неуважение к Королю последует наказание. И он не врал. Однако я ни разу не видела его злым. Не просто раздражённым или рассерженным, а именно злым. — Чтоб в девять вечера тебя здесь уже не было. И он ушёл. Впервые он просто взял и ушёл. И тогда я поняла, что значит отчаяние. Я опустилась настолько низко, что стала его игрушкой. Но я терпела. Потеряв всё своё достоинство, я продолжала надеяться. Но даже в роли игрушки я уже не была нужна. Меня просто выбросили, потому что я наскучила. Словно старую куклу. Все мои надежды разбились о реальность. И точно… Я ведь просто жалкая кукла, которая не нашла в себе сил бороться, и просто плыла по течению, ожидая чуда. А ведь всё из-за этих глаз. Ярко-красных, словно пожар, смотрящих прямо в душу. Я увидела их лишь однажды, по чистой случайности, но этого хватило. Каждый день я терпела, надеялась сама не знаю на что, и ждала. Поначалу я не понимала, что это за чувство, заставляющее меня открывать глаза каждое утро. Но сегодня, когда стало уже поздно, я осознала одну простую вещь. Я люблю Расиэля. Я люблю того, кто забрал у меня всё. Но любому терпению есть предел. Теперь я уверена, что не смогу уйти. Эти глаза будут являться мне каждый раз, стоит лишь на минутку задремать. Такой, как я, не место за стенами этого замка. Однако я больше не могу терпеть. Мне надоело чувствовать себя тряпкой, об которую вечно вытирают ноги. Я не хочу больше унижаться. Не хочу быть игрушкой, хотя даже такой я уже никому не нужна. Та единственная нить, что держала меня, порвалась сегодня, когда я перестала быть нужной Ему. Старая бесполезная кукла. И замену этой кукле скоро найдут. В глазах защипало и по щеке скатилась слеза. Без одной минуты девять. Моё время почти истекло. От мысли, что сейчас всё закончится, стало немного легче. Я поднялась с кровати и она неприятно скрипнула. Этот звук разрезал повисшую в комнате тишину. Всё было, будто в замедленной съёмке. Казалось, что время перестало идти. Ноги были ватными, в сердце защемило. Рука дрожит, и открыть окно у меня получается лишь со второй попытки. Осторожно залезаю на подоконник, судорожно хватаясь за стены. И зачем я только так цеплялась за жизнь? С самого начала было понятно, что так всё и закончится. Порыв холодного ветра сдул чёлку с глаз.Кажется, это конец.
***
Девушка закрыла глаза, позволяя ветру унести все сожаления вдаль. Хоть Рина всё ещё дышала, и её сердце билось, но душа уже улетела в непроглядную тьму ночи. Где-то в замке старинные часы начали отбивать заветное время. И хотя казалось, что всё уже кончено, Рина всё ещё держала равновесие, стараясь не упасть. Она ждала, пока не истечёт время которое ей дозволено провести здесь. В замке её любимого короля.Один.
Ветер стих. Вдалеке послышалось уханье совы, а на небе зажглась первая звезда.Два.
Где-то за дубовой дверью комнаты послышались быстрые шаги. Возможно, Рине стоит подождать ещё немного, совсем капельку потерпеть и всё закончится хорошо. Потерпеть ещё пару секунд. В последний раз отказаться от гордости, чтобы позже вернуть её.Три
Хрупкая фигурка девушки, так напоминающая старую забытую куклу, покачнулась, но удержала равновесие, будто пытаясь дождаться назначенного времени. И что, что она уже не была собой. И что, что темнота ночи так манит, просит окунуться в неё. И что, что звёзды зовут к себе, в покой и тишину. Нужно потерпеть ещё чуть-чуть.Четыре.
Дверь в комнату резко распахнулась. — Не смей! — послышался знакомый голос. Как обычно приказывает, не оставляет выбора. Рина открыла глаза и застыла в нерешительности. Может, она зря всё это затеяла?Пять.
Сколько раз об неё вытирали ноги. Сколько раз она терпела, и боролась с ноющей болью в груди, кусая губы. Сколько раз она прощала, и сколько дней ждала… Унижалась и терпела, терпела. Наверное, это будет самая страшная ошибка в её жизни. А может, это будет единственное правильное решение, ведь сил терпеть больше нет.Шесть.
Рина осторожно повернулась лицом к Королю, встав спиной к манящей темноте. — Люблю, — просто прошептала она и полетела вниз, улыбнувшись, впервые за последние месяцы. Всё это время она делала то, что говорил ей Расиэль, хотела она этого или нет. Пусть, хотя бы напоследок, она не будет просто куклой.Семь.
Расиэль бросился к окну и попытался поймать девушку, но в его руке осталось лишь старое кольцо, с потускневшим камнем.Восемь.
Впервые в жизни он проиграл. Впервые не получил то, что хотел. Расиэль сел на деревянный скрипучий пол и прислонился спиной к стенке. Он внимательно смотрел на старое кольцо, пытаясь принять произошедшее. Он не понимал что чувствует, да и не хотел. Что уж толку? Злость, непонимание, обида, удивление - все эти чувства вспыхнули одновременно, пусть и ненадолго. Не обращал внимание, злился, издевался... И в итоге опоздал. Впервые в жизни в глазах защипало и горячая слеза уже была готова скатиться по щеке, оставляя влажный след, но он вовремя взял себя в руки. Король никогда не заплачет. Но он ещё долго будет сидеть в пустой комнате, рассматривать кольцо и слушать уханье совы где-то далеко, в чёрной бездне ночи.Девять…
Но всегда ли можно заменить старое — новым?