***
Сколько Тор себя помнил, Локи всегда был рядом. Стоило, конечно, исключить то время, когда всё пошло наперекосяк: сорванная коронация, йотуны, изгнание в Мидгард, нападение читаури, Мстители… и Локи, казалось бы, окончательно и бесповоротно выбравший тёмную сторону. Поначалу было сложно признаться самому себе, но Тор долго не верил в предательство брата. Несколько столетий жили бок о бок, доверяли друг другу тайны, ходили в военные походы, смеялись, грустили. Жили. И Тор искренне считал Локи тем, кто всегда будет рядом, даже если «рядом» — это стоять плечом к плечу на границе светлой и тёмной сторон. Раздумывая об этом уже после инцидента в Мидгарде с читаури и тессерактом, Тор вспоминал злой взгляд Локи, когда они отправлялись в Асгард. Он вспоминал, как Локи, скованный цепями и лишённый возможности язвить с помощью намордника, бросал такие же гневные взгляды на остальных членов Мстителей. Те же взгляды, что были адресованы Тору и их отцу. Конечно, Локи злился. Он имел полное право злиться. И Тор, пытаясь представить себя на его месте, соглашался, что, возможно, вёл бы себя точно так же. Может быть, даже ещё агрессивнее. Узнать, что ты приёмный, списать на это всё, чего не хватало в жизни, и пойти кричать о своей тяжёлой судьбе, попутно что-то доказывая всем окружающим. Тор, наверное, попросту разнёс бы Асгард, не оставив и камня на камне. Он никогда не упоминал об этом вслух, понимая, что искал любые причины оправдать поведение Локи. Скажи он это отцу, тот не понял бы. Заявил бы, что Локи не ребёнок и должен уже научиться держать эмоции в узде. А Тору порой хотелось научиться сбрасывать эту узду, особенно когда дело касалось Локи. Он был прямолинейным — не стоило даже посторонним напоминать об этом — в любых вопросах, когда требовалось высказать мнение. Тор считал, что неудобная правда лучше красивой лжи. Локи пусть и научился жить в водовороте обманов, наверняка поддержал бы его в проблеме открытия правды с самого начала. Тогда не пришлось бы лгать дальше и предавать, предавать, предавать… Но когда Локи пришёл Асгарду на помощь в борьбе с Хелой, упорство Тора сломалось. Как бы он ни старался убедить себя, что Локи всегда поступает так, как ему удобнее, держать ухо востро больше не мог. Брат тепло улыбался, почти как раньше, говорил без язвительности и желания задеть. Стоял на расстоянии вытянутой руки, когда Тор принял бремя правления разрушенным Асгардом на свои плечи. Глубоко внутри продолжал сидеть червь сомнения: вот стоит лишь ослабить защиту, как Локи вновь вонзит нож в спину. Вот сейчас, сейчас… Но Локи продолжал мягко смотреть на него, даже один раз почтительно склонил голову. Тор вздохнул и прикрыл глаза, переставая опасаться. Локи остался с ним по каким-то своим неведомым причинам, а Тор безропотно принял его выбор. Смерть стала худшим решением. Тор даже позволил себе злиться на брата за то, что тот не предал его в очередной раз и не перешёл на сторону Таноса — по крайней мере, остался бы жив. А там уж как-нибудь разобрались бы. Тор ему пообещал. Локи всегда оставался рядом, и лишь теперь Тор осознал, насколько сильно нуждался в нём. Казалось, что он вот-вот появится рядом, рассмеётся и скажет, насколько просто было разозлить Тора, чтобы тот так легко расправился с Таносом. Да ещё и оружием новым обзавёлся, разве плохо? Конечно, хорошо. Тор так и слышал, как Локи произносит эту фразу со свойственной ему ужимкой: «Конечно, хорошо». И каждый раз, когда голос Локи проносился у него в голове, сердце Тора болезненно сжималось. — Ло… ки, — произнёс он в потолок, вытянул руку и медленно сжал пальцы. Ответа не было. И имя брата стало каким-то чужим, будто оно подходило только ему, могло жить только в тесном переплетении с ним. После сражения с Таносом прошло три дня. Три долгих дня, которые тянулись непозволительно долго. Никогда раньше Тор так не мучился течением времени, порой он не замечал, как пролетали месяцы — жизнь бога позволяла такую роскошь. Теперь же он чувствовал каждую прошедшую секунду. Дверь тихонько скрипнула — Тор различил на пороге фигуру Стива Роджерса. Он замер, потёр руку, явно вглядываясь в темноту гостевой комнаты. — Я не сплю, — первым подал голос Тор. — Что случилось? Они всё ещё находились на территории Ваканды. Комнаты, столь любезно выделенные Т’Чаллой, служили для каждого маленьким мирком, в котором можно было спрятаться. Вернее, прятался лишь Тор. Остальные, насколько он слышал, принимали участие в восстановлении Ваканды после сражения с приспешниками Таноса. — Нужно поговорить, — глухо сказал Стив. Тор различил серьёзные интонации, но всё же усмехнулся. — Говори. — Не только со мной, — тень качнула головой. — Со всеми. С Наташей, Вандой, Брюсом, Т’Чаллой… в общем, ты понял. С новыми Мстителями, закончил про себя Тор. С разросшейся командой защитников Земли. Вот только команда всё равно оставалась неполной — Тони Старк до сих пор не вернулся. Тор слышал, что он пропал вместе со Стивеном Стрэнджем и Питером Паркером, которого он не знал. Кроме того, за время, проведённое в четырёх стенах, к нему частенько наведывался Ракета, вальяжно располагался в изножье кровати и принимался тараторить, что Квилл тоже куда-то запропастился. Тор слушал его вполуха, изредка кивал. Порой даже что-то отвечал, но что именно, сейчас уже было не упомнить. — А сильно ты его своей секирой, — Ракета как-то раз изобразил движение, которое Тор проделывал по нескольку раз за день ещё с Мьёльниром. — Никогда бы не подумал, что мы выловим в космосе кого-то настолько крутого. Раньше бы Тору польстило такое замечание. В Асгарде он слыл одним из самых сильных воинов, поэтому часто слышал похвалу от соратников и отца. Сейчас же напоминание о силе лишь вызывало смутную боль в груди. Что толку от его мощи, если там, на корабле, когда Танос сжимал горло Локи вплоть до его последнего вздоха, он оказался совершенно бесполезным? Тор поморщился, сбрасывая ноги с кровати. Стив сразу отступил в коридор, ожидая, когда он выйдет. Шли молча. Тор смотрел себе под ноги, изредка порывался отбросить с лица длинные волосы, которых больше не было. Привычка осталась. — Скорбишь по нему? — разрушил тишину Стив. Остановившись, Тор так и замер с поднесённой к уху рукой и хмуро взглянул на него. — Ракета сказал, ты потерял брата, — пояснил Стив, однако глаза поспешил отвести. Болтливый кролик, хотелось выругаться Тору, но сил словно не осталось. Он тяжело вздохнул, почесал затылок и зачем-то потёр веки. Очередная привычка, только чтобы скрыть выступившую влагу на глазах? Возможно. — У меня больше никого не оставалось. Был только Локи. А теперь и его нет… — выдавил Тор, прикусив язык. Он не горел желанием объяснять своё состояние, тем более что для мидгарцев Локи всегда был и навсегда останется лишь очередной угрозой их хрупкому миру. По лицу Стива скользнуло странное выражение. — И Асгард правда разрушен? — Правда, — кивнул Тор. — Брюс рассказал? — Брюс, — подтвердил Стив. — Снова Локи постарался? Тор отчего-то разозлился. — Это была моя идея. Не стоит во всех бедах винить лишь моего брата, он тоже жертва. И зашагал дальше по коридору. Оказались в тронном зале Ваканды, где уже собрались все остальные. Не так пышно, как в Асгарде, не так просторно, но… всё-таки неплохо. Т’Чалла обернулся на звук шагов, коротко кивнул, потирая подбородок. Тор скользнул взглядом по Мстителям и, ничего не сказав, остановился около стены. Стив, зашедший следом, отошёл ближе к центру. Речь велась о потерях и погибших. Тор лениво вслушивался в цифры, невольно сравнивая с цифрами смертей в Асгарде, когда шла очередная война. К тому же в библиотеке было много книг, посвящённых военным действиям. Когда-то Локи любил читать, а потом с интересом пересказывать всё до мельчайших подробностей. Тор в такие моменты начинал зевать, но порой переспрашивал: «Сколько-сколько тогда погибло?.. Ого!». Глаза Локи загорались, когда ему удавалось заинтересовать брата. Тор помнил, как трогательно он выгибал брови и улыбался кончиками губ. От воспоминания он и сам не сдержал улыбки. — …Тор? Он очнулся, вскинул голову. Брюс подозрительно на него посматривал. — Слышал, что я сказал? Пришлось признаться, что нет, он не слышал, задумался. Страдальчески переглянувшись с Т’Чаллой, Брюс пожал плечами. Т’Чалла же повторил сказанное: — Я благодарю тебя от лица всей Ваканды за то, что ты уничтожил Таноса. Мы все благодарим. Возможно, без тебя исход мог бы быть совершенно иным, Тор. И вновь искренняя благодарность за его силу отозвалась неприятными ощущениями в теле. Тор, скрестивший руки на груди, толком и не знал, что ответить. Все смотрели на него, будто ждали какой-то особенной речи, но в голове было пусто. Единственное, что ему хотелось сказать, так это: «Локи придал мне сил». Всё дело в Локи. Всегда было в нём, потому что их жизни оставались плотно переплетены и по сей день. Однако Тор ответил другое: — Не стоит благодарностей. Я же Мститель. И речь зашла о Перчатке. Красивая безделушка, которую теперь попросту некуда деть. Но даже так, Асгард был бы идеальным местом хранения столь мощной вещи, только вот его больше не существовало. Возможно, Тони непременно сказал бы что-то о постройке высокотехнологичного убежища и наверняка взял бы на себя всю ответственность, вот только и его здесь не было. Ваканда, по мнению Тора, подходила не менее хорошо. Тор оценил и защитный барьер Ваканды, и мастерство воинов, и спрятанные секреты. Он так и сказал: пусть Перчатка останется здесь. Может быть, придумается место получше, но, если исходить из сложившейся ситуации, лучшего и быть не могло. К тому же оставалась угроза возвращения выживших членов Чёрного Ордена, вот только Тор глубоко сомневался, что они посмеют сунуться сюда во второй раз. — Тор! — Брюс догнал его уже на улице. — Тор, стой! Тор послушался, вздохнул и опустил взгляд. Беннер выглядел встревоженным. — Тебе бы отдохнуть как следует. — Спасибо за совет, — рыкнул Тор, но Брюс удержал его рядом. — Ну что ещё? Он поджал губы, будто раздумывал, стоило ли продолжать разговор. Продолжил: — Вообще-то я не должен говорить этого сейчас, но… думаю, в противном случае ты себя изведёшь. Тор промолчал, ожидая продолжения. — Мы хотели дождаться возвращения Тони. Понимаешь, всё-таки принимать без него важные решения как-то невежливо. Но хочу тебя заверить, что я уже поддержал идею, — он ободряюще хлопнул по плечу. — Какую? — без особого интереса спросил Тор. — Какую? Именно ту, которая гложет тебя все последние дни, — и он нетерпеливо пояснил: — Локи, Тор. Тебя ведь он волнует куда сильнее, чем победа над Таносом. Знаешь, не все пока уверены в том, что это действительно нужно делать, но я видел, как он вёл себя, как помог в Асгарде, да и ты, кажется, принял его… А теперь у нас есть Перчатка. Нахмурившись, Тор внимательно слушал сбивчивую и бессвязную речь Брюса, не перебивая. — Мы не будем использовать её направо и налево — так нельзя, да и вообще Камни по-хорошему бы разделить, а не хранить в одном месте. Но Земля тебе благодарна, Тор. Если мы что-то и можем сделать в качестве благодарности, так это вернуть Локи. Тор долго смотрел на Брюса и не понимал, всерьёз он говорил или просто решил неудачно пошутить. Он и не отрицал то, что в очередной раз мучился от потери брата. В конце концов, терять Локи всегда было больно и тяжело. Но то, что сейчас сказал Брюс, казалось неуместной шуткой. — Вернуть Локи? — переспросил Тор. — Он был вам врагом, угрожал уничтожить Землю. То, что он изменился, видел только ты. Другие не пойдут на такой рискованный шаг. — Да, но ты ведь тоже не можешь вечно оставаться на Земле. Земля не для богов, — Брюс как-то криво усмехнулся. — Что планировал делать дальше? Ответа у Тора не было. Ему некуда было идти, некуда возвращаться. Уничтожив Таноса, Тор не чувствовал облегчения от свершившейся мести. Он понимал, что так всё оставлять нельзя. Локи бы подсказал. Локи бы непременно что-нибудь придумал. После непродолжительного молчания Тора Брюс покачал головой.***
Вернуться на Землю Тони помогли Стражи. Увидев разрушения Ваканды, он долго сокрушался на тему того, что стоило только отлучиться, как случилась очередная катастрофа. Тор получил ещё одну похвалу и благодарность, а потом пришла очередь главного насущного вопроса: Локи. Тор видел, что идея пришлась не по нраву ни Тони Старку, ни Стивену Стрэнджу. Они долго что-то обсуждали, Тони яростно жестикулировал, вспоминая Нью-Йорк и нападение читаури. Тор слушал их споры вполуха, но в разговор не вступал. В конце концов победила вежливость и, как понял Тор, благодарность. Однако было поставлено условие: Локи не должен задерживаться на Земле. Если Тор согласен, они должны будут уйти. И вот тут-то пришла очередь волнения. Ощутив близость возвращения Локи, Тор действительно заволновался. Как бы ему ни хотелось уверить всех в том, что его брат больше не представляет опасности, он не мог этого сделать. Локи был непредсказуемым, кто знает, как он вообще отреагирует? Обвинит Тора в эгоизме? Закатит глаза и скажет, что им всё равно некуда больше идти, зачем было его возвращать? Тор готовился к любой реакции Локи и надеялся, что ему удастся сдержать эмоциональные порывы брата. Церемония (как окрестил происходящее Тор) проходила в закрытом зале, где собрались все Мстители, в любой момент готовые вернуть Локи туда, откуда его возвращали. Тор стоял ближе всех к центру зала. Руки были влажными, горло, наоборот, пересохло. От нетерпения он часто дышал. Поймав ободряющий взгляд Брюса, Тор лишь кивнул ему и вновь обратил взор к пока что пустующему центру зала. Зелёное свечение вспыхнуло в руках Стрэнджа. Тор задержал дыхание, готовый в любой момент атаковать, если что-то пойдёт не так. Фигура Локи, сначала еле заметная, потом более чёткая, медленно прорисовывалась в воздухе. Сердце оглушительно заколотилось в груди от радости, когда Локи чуть двинулся и открыл глаза. Вокруг царило гробовое молчание, в воздухе чувствовалось напряжение. Локи выглядел так, словно только что проснулся. Взгляд был мутным; он явно плохо осознавал, где находился и что происходило вокруг. — Локи, — дрожащим голосом позвал Тор, шагнув ему навстречу. И лишь тогда брат обратил на него своё внимание. Он смотрел на Тора так, будто не узнавал. Молчал. Не шевелился. — Локи, это я, — зачем-то сказал Тор, приближаясь к нему быстрее. Маска Локи дала трещину. Покачнувшись, он коснулся рукой лба, шумно вздохнул. — Что… — успел пробормотать он прежде, чем осесть на пол. Тор ринулся к нему, обхватывая за спину и удерживая тело на весу. — Всё хорошо, брат, — уверил Тор, счастливо прижимая его к себе, гладя по волосам, целуя в висок. — Всё хорошо, хорошо… Он не обращал внимания на плотно обступивший их круг зрителей. Сейчас значение имел только Локи, рвано и тепло дышащий ему в ухо.***
Несколько часов Локи пребывал в ступоре и почти ни на что не реагировал. Он не задавал вопросов касательно Мстителей, не спрашивал местонахождение, не вспоминал Таноса и свою кончину. Тор мог только гадать, что происходило в его голове. В первые минуты Локи не вырывался и позволял Тору стискивать себя в объятиях так крепко, как не позволил бы, находясь в обычном состоянии. Потом же он просунул руки между их телами и легонько надавил на грудь Тора, отталкивая от себя. — Хочешь есть? Пить? Идти сможешь? — несмотря на молчаливость брата Тор засыпал его вопросами. Локи согласно кивнул лишь на последний из них, но от протянутой руки не отказался, тяжело поднимаясь на ноги. Тор чувствовал его дрожь, но больше не старался поддержать Локи, опасаясь, что тот только разозлится. Он и так позволил по отношению к себе многое, тем более на глазах других. Тони постепенно успокоился, пристально наблюдая за Локи. Никаких угроз с его стороны и в помине не было. Локи оставался безучастным, растерянным и покорным, чем и воспользовался Тор. Он поспешил увести его, спрятать от пристального внимания, отдельно поблагодарив Стрэнджа и заявив, что дальше разберётся сам. Одежда на Локи была грязной и пыльной, но он наотрез отказался переодеваться или принимать душ. Тор не настаивал. Плотно задёрнутые шторы создавали иллюзию защищённости. Локи устало повалился на кровать, перевернулся на спину и замер, закрыв глаза и сложив руки на животе. Несмотря на то что он ничего не просил, Тор всё же принёс стакан холодной воды. А дальше время потянулось так же медленно, как и в предыдущие дни. Локи не спал — Тор знал это, пусть тот так и продолжал лежать. Подождав немного, он забрался на свободную половину кровати, придвинулся к брату вплотную и накрыл его руку, мягко поглаживая костяшки пальцев. — Я умер, да? — сказал Локи, вырывая Тора из пелены дрёмы. Он вздрогнул. Локи широко распахнутыми глазами смотрел в белый потолок, в точности как и сам Тор в последние бессонные ночи. — Да, — последовало печальное подтверждение. Вздохнув, Локи пошевелился, и Тор прикоснулся подбородком к его плечу. — Расскажешь, что было дальше? Он вымученно улыбнулся: — Я убил Таноса. Новым оружием. Локи недоверчиво на него покосился, но подробностей не спросил. — А потом? — Мне, как герою-спасителю, полагался подарок. Ты, — последнее Тор произнёс уже шёпотом. — И как ты уговорил своих друзей на такую авантюру, не понимаю. — Я их не уговаривал. Тор поднял руку выше, останавливаясь на груди. Там, под одеждой, билось горячее сердце Локи. Он уже успел в который раз попрощаться с братом, но сейчас осознание того, что Локи жив, приносило тоску. Сколько ещё раз ему предстоит умирать и возвращаться? Сколько ещё Тор будет скорбеть, выжигать его из памяти, а потом вновь и вновь держать ладонь около сердца? Теперь уже Локи накрыл руку Тора своей и прижал к груди сильнее, будто и сам не мог поверить в то, что жив. В который раз — жив. — Злишься? Вопрос заставил Локи нахмуриться. — А должен? Тор приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо. — Может, ты не хотел возвращаться, — высказал он мучавшее предположение. — Тор, — после секунды промедления Локи рассмеялся, — ты действительно последний дурак, если так думаешь. Но в одном ты прав: я уже и не мечтал снова дышать, чувствовать, — он сжал его пальцы, — видеть тебя после того, как не удавалось сделать ни единого вздоха. — Больше никто не посмеет причинить тебе вреда, — Тор дотронулся до его шеи. — Не посмеет тебе лгать о важных вещах. Веришь? — После того, как ты заявляешь, что уничтожил Таноса какой-то новой игрушкой? Верю, — Локи продолжал улыбаться. — Это секира. Потом покажу. — Ого, — однако удивлённым он не выглядел, вдруг притих и неслышно испуганно спросил: — Ты останешься со мной? Вопрос показался Тору глупым и совершенно неуместным. — Конечно, — придвинувшись ближе, он снова обнял его и горячо поцеловал в щёку, заставив Локи поморщиться из-за кольнувшей бороды. — Вот только придётся нам побыть здесь. Без Асгарда мы всё равно что бездомные беженцы. Поджав губы, Локи посмотрел на него, и в полутьме его глаза опасливо блеснули. — Есть вариант. Но тебе не понравится. — Я привык к твоим немножко сумасшедшим идеям. Слушаю, — нисколько не удивился Тор. Локи даже задержал дыхание перед тем, как произнести одно-единственное слово: — Йотунхейм. — Что? — Тор решил, что неправильно расслышал. — Йотунхейм, — медленнее и громче повторил Локи. — Ты ведь не позволил мне разрушить его до конца, помнишь. К тому же я всё ещё его законный правитель, так что… тебе смешно? Тор и правда начал нервно посмеиваться. Никогда раньше он не слышал, что Локи всерьёз и без ненависти говорил о родном мире. Повалившись на спину, Тор спрятал лицо в ладонях и громко расхохотался. — Тор! — услышал он возмущённое восклицание брата. — Прости, прости, — пробормотал он, не в силах успокоиться. — О таком варианте я даже как-то и не подумал. — А следовало бы! — продолжал хмуриться Локи. — Хеймдалль успел перенести туда часть асгардцев в суматохе сражения. Неужели нет желания воссоединиться со своими подданными, царь Асгарда? Перестав смеяться, Тор взглянул на Локи. — А мне теперь называть тебя царём Йотунхейма? — отправил он встречный вопрос. — Не стоит. Но над вариантом я бы советовал тебе поразмыслить. В Йотунхейме, конечно, холодно, но на первое время сойдёт, — Локи повернулся к нему, тепло выдохнул и тихо-тихо произнёс: — Я тебя согрею.