***
Стрэндж тяжело упал на колени, дыша через раз. Руки тряслись, а голова наливалась свинцом. Стоящая рядом Ванда протягивала ему руку, но Стивен помотал головой, поднимая лицо туда, где должен быть потолок. Он прикрыл глаза, пытаясь прийти в себя. — Ну как? — спросил хмурый Барнс. — Что-нибудь вышло? Доктор кивнул: — Определённо. Думаю, я смог его немного успокоить. — Не стоило его вообще волновать, — проворчал Сэм, складывая руки на груди. — Может, и не пришлось бы, вам троим соваться в этот блендер. — Оно того стоило, — холодно сказала Ванда, потирая до сих пор ноющие виски. Лицо её, не смотря на это, впервые за долгое время стало почти умиротворенным. — Кэп каждую ночь долбался головой о стены, и продолжил бы, не скажи мы ему… А что ты ему сказал, кстати? — она чуть приподняла бровь, смотря на Стрэнджа. — Не терять надежду, — сказал он, шатко поднимаясь с колен, и опираясь на локоть Барнса. — Мудрый совет. Нам тоже следует ему последовать. — Т’Чалла подошёл незаметно, мягко и устало улыбаясь. — А ещё, — он обвёл взглядом оранжевый туман вокруг, — запастись терпением.Не терять надежду
7 мая 2018 г. в 12:48
Роджерс резко садится на кровати и смаргивает сновидение. Точнее, его новый постоянный кошмар.
В каждом сне он видит их. Ходящих из угла в угол Баки и Ванду, уставившегося в никуда Сэма, разбитого, но не сломленного Т’Чаллу, и того милого древоподобного гуманоида Грута, сидящего рядом со странными на вид существами. И там же ещё огромное количество людей, включая Фьюри, Марию Хилл и мальчишку-паука. Они находились в каком-то месте, где не было ни стен, ни потолка. Вместо них вокруг клубилась плотная дымка жёлто-оранжевого цвета. Тёплые цвета, попадая на лица, становились темнее, залегали тенями под глаза, искажали горькими линиями уголки губ.
Никогда ещё Стив так не ненавидел оранжевый.
Каждую ночь одно и то же — он оказывается в отдалении от всех, стоит по колено в грязно-оранжевом тумане. Пытается сделать шаг и застревает, как в зыбучем песке. Хочет поднять руку и махнуть, привлечь внимание, но каждая из ладоней будто весит больше любых мотоциклов и вертолётов. Открывает рот, но язык не слушается, гортань сдавило, и во рту появляется привкус желчи. Таким образом он проводит несколько часов, недвижимо наблюдая за людьми, незнакомыми или близкими, видит растерянность в их глазах, обиду и отчаяние. А потом просыпается. Правда, сегодня, впервые за три недели, он столкнулся взглядом с Баки. И тот, кажется, увидел его. Прошептал что-то сухими губами и ошарашено округлил глаза. Это выражение лица, одновременно обнадёженное и обречённое, измазанное в горчично-болотных мазках света, будто выжгло на подкорке.
Роджерс с силой потёр глаза, после зачёсывая пальцами спутанную со сна чёлку. Нужно либо лечь спать, либо встать и сделать что-то. Возвращаться в ближайшее время в оранжевый морок не было ни сил, ни, тем более, желания, и Стив встал с постели, медленно волоча себя к ванной.
Выбеленный искусственный свет больно стеганул по глазам, заставив сердито гудеть затылок, поэтому Стив зажмурился на секунду, давая себе время привыкнуть. Когда он открыл глаза, у противоположной стены стоял Барнс. Лицо его всё также выражало крайне противоречивые эмоции. Роджерс застыл, вцепившись в дверной косяк пальцами, слегка царапая его ногтями. Раздался неприятный хруст, но Стив не сводил глаз с Баки. Он не понимал, реально ли это, или он еще спит. Или, что вероятней, даже он может сойти с ума, и успешно этим занимается.
— Хей, сопляк. У тебя кровь, — сказал Барнс, кивнув на правую руку Стива, хватка которой только усиливалась. Роджерс изумленно моргнул и скосил глаза на дверную раму. По той действительно стекали небольшие струйки крови, идущей из-под выломанного ногтя. Он хотел сказать, что это ерунда, заживет еще до рассвета, повернулся назад, но Баки уже не было.
Задушено втянув воздух, Стив всё-таки оторвал занемевшую руку от дверного косяка и подошел к небольшой белой раковине.
— Чертовщина, — шептал он, смывая кровь с ладони. — Пора уже сказать кому-нибудь.
За его спиной на это скептически хмыкнули. Стив дрогнул, понимая, что теряет остатки здравого смысла, и посмотрел в зеркало над своим левым плечом. Оттуда горько усмехалась Ванда. Лицо ее было бледным и неровным, и потому она казалась такой непохожей на себя.
— Видишь, значит, — хрипло, едва слышно, сказала Алая Ведьма. Она чуть наклонила голову, прищурила глаза и чему-то довольно кивнула, на глазах Стива вновь рассыпаясь в прах, но не оседая на пол. Роджерс еле остановил себя от малодушного порыва заорать или вдарить по зеркалу кулаком.
Он сунул голову под сильный напор холодной воды, надеясь списать все на титаническую усталость и всеобщее горе, в купе с недосыпом. Но даже Кэп в это слабо верил.
Когда Стив выключил воду и потянулся за полотенцем, которое висело слева, то почувствовал дуновение на влажной коже запястья и отдернул руку назад, выпрямляясь и заливая глаза, нос и уши водой с волос. Пока он отфыркивался, неожиданно нагрянувший гость вздохнул и тихо извинился. Когда вода уже не так мешала видеть, Стив присмотрелся к своему третьему визитеру. Это был мужчина, в странной одежде и красном плаще, развивающимся за плечами.
— Мы с Вами не знакомы, Капитан, — ещё тише Ванды начал гость, но Стив услышал, — но Вы в самом эпицентре. Один из тех, вокруг кого всё крутится. — он сделал шаг вперед и положил руку на плечо Стива. — Не теряйте надежду. Помощь придет с самой неожиданной стороны, и Вы должны быть готовы её принять. — слегка сжав пальцы, незнакомец пронзительно посмотрел в глаза Роджерсу. — Поверьте, это был лучший исход. А теперь идите спать. Вам нужны силы.
— Кто Вы? — спросил Стив, почти не открывая рта.
— Доктор Стрэндж. Мы ещё обязательно встретимся, — сказал доктор, касаясь большим пальцем лба Роджерса. Мир вокруг размазывался и плыл, пока совсем не исчез.