она

      город её словно сдерживал, хоть она и пыталась включать в себе что-то эдакое, не то, что было принято в нашем маленьком. после переезда, ни одного дня не пропуская, отправляла мне различные фотографии и писала столько всего, что я не всегда успевала прочитать перед сном, но она про меня никогда не забывала. на фотографиях Катя была не той, что была ранее. её волосы вечно были убрали в нелепый пучок, которого раньше она избегала, дабы "лицо не выглядело толстым и круглым", а одежда была настолько нелепа, что это наоборот придавало ей что-то такое непривычное, чего раньше и не было видно. на каждой фотографии она улыбалась, никогда не была одна, и выглядела так прекрасно.       помню, как в один прекрасный вечер, отправив фотографию, она лишь написала: «надеюсь, что ты догадаешься. доброй ночи.», и больше ничего, ни слова, а на фотографии она вновь была не одна. рядом был парень, такой высокий и, видимо, очень сильный. рядом с ним она была такой маленькой, что в его существование сложно было поверить, но всё же он был там, с ней. самое главное было то, что именно рядом с ним она выглядела не так, как обычно, по-нелепому. её глаза, волосы и лицо были такими же, но одновременно и совершенно другими. она была словно в каких-то мыслях и мечтах, думала о чём-то невероятном. и я ничего не могла написать в ответ, кроме того, что она безумно влюблена в кого-то, а я - рада.       помню, что именно тот вечер был в разговорах не о жизни или событиях, а именно о чувствах. этот молодой человек учился с ней в одном колледже, с которым у неё сразу же и сложились очень дружественные отношения. теперь она совсем часто пересекается с ним взглядом, а по пятницам ходят вместе гулять по городу. на самом деле, после этой беседы я еще долго вглядывалась в фотографию и пыталась представить: как он разговаривает, о чем думает по вечерам, есть ли она в его мечтах.       иногда мне казалось, что Катя постоянно записывает все темы для разговора себе в маленький блокнотик бокового кармана рюкзака, потому что каждый вечер она писала так много, что я не всегда успевала читать перед тем, как она напишет: "ладно, спокойной ночи, я побежала". мне было так радостно, что у неё всё сложилось именно так, как она хотела, так, как она описывала в своей группе в социальных сетях.       ещё долго я получала отправленные фотографии, где он как-то мило смотрит на неё, где он совсем незаметно касается её ладони, где он пытается её догнать. иногда мне казалось, что её жизнь — это одна сплошная фотосессия: фильм, в котором она просто делает скриншоты к концу дня. у неё вечно были фотографии, всегда что-то происходило, она всегда находила тему для разговора, а иногда и писала те мысли, которые могли замучить её за день. после окончания колледжа я помню, как она громко кричала в телефонную трубку о том, что сдала сессию, что поступила на геологический факультет уже в институт, что совсем скоро кто-то уедет. мне не удалось расслышать имя человека, но она так нежно произнесла его, что я сразу же подумала об этом её новом друге, к которому у неё до сих пор оставались эти глубокие и, видимо, самые настоящие чувства.       а потом через месяц я получила от неё фотографию, где она, уткнувшись ему в плечо, обнимала эту мощную шею, точно повиснув за недостатком роста, а он мог лишь уткнуться в её волосы и пытаться запомнить аромат этой девушки, которая является для него самой прекрасной и лучшей, наверное. после фотографии последовал огромный монолог, в котором она рассказывала об его отправлении, о всех тех картинах, которые ей удалось увидеть на вокзале, и о том, что он теперь будет служить на благо страны.       помню, что следующие фотографии не были такими пёстрыми, а сама она выглядела очень серьёзно, постоянно погружаясь в свои задумки. еще через год было множество фотографий с Севера, на который отправилась её студенческая группа. больше всего меня удивило её преображение: она уже была не такой сосредоточенной, в полярном костюме и огромной шапке-ушанке. высылала мне открытки с разных городов: любимого Мурманска, Нарьян-Мара, Салехарда, Анадыря, Петропавловск-Камчатского, — а когда отправляла вновь снимки в валенках, то всегда подписывала: «извини за эти огромные валенки, но уж не разрешает мой без них в холода выходить.»       когда он наконец-таки возвращался, то она тут же, не дожидаясь вечера, отправляла мне фотографии встречи с поезда, первых и долгожданных объятий, посиделки за столом и разговоры до самого вечера, даже ночи. она была уже не такой, сильно повзрослела и даже сообщила о том, что начала писать книгу о своей жизни, о её страсти — о путешествиях.       через два года после всех её сообщений пришло то самое, о котором я даже уже начала думать к тому моменту. вновь фотография с ним, а к ней и видео. такая домашняя обстановка, оба в пижамах, а на лицах одна-единственная улыбка. на двоих.       «я решила, что стоит всё же записать тебе видео, а не отправлять вновь сухой текст. да и его я специально рядом усадила, чтобы и с ним ты немного познакомилась. в общем, мы уже совсем не маленькие, мне все-таки двадцать три года. этим летом мы решили расписаться, а без тебя моя свадьба и свадьбой называться не может, поэтому я и зову тебя к себе. и правда верю, что у тебя получится вырваться к мне в этот холод собачий.»       и вдруг она разревелась, как никогда при мне не ревела. парень начал её успокаивать, а она как завопит: «я так по тебе соскучилась, лишь бы ты смогла приехать.», а как я не приеду, она же про меня ни дня не забывала, а я и не приеду. купила билеты тем же вечером, уже представила, какая она в жизни. интересно было узнать, как теперь она разговаривает при обычной беседе. уж так много лет мы с ней не разговаривали так, как было это в девятом классе.       она встретила меня прямо в аэропорту. помню, как долго мы обнимались, как долго она плакала, а я все не могла ее успокоить. провела до машины и на мое удивление сама уселась за руль. хоть и всегда говорила, что никогда не будет автомобиля водить, а при вождении она была такой отвлеченной, словно с самого детства за рулем сидела. начала вспоминать, как долгое время она мечтала о постоянных поездках в метро, на трамвае, автобусе и такси, долгое время говорила о волшебных временах студенческой жизни и практиках на Алтае, Камчатке и Чукотке. она только начинала рассказывать о природе, а глаза её уже сияли. в такие моменты сразу же я думаю, как после выпускного класса она со страхом поступала в колледж, потому что вечно казалось, что это совершенно не её дело.       дома уже во всю кипела подготовка то ли к свадьбе, то ли к моему приезду. меня тут же кинулись обнимать две какие-то девчонки, только его я смогла узнать из всей этой толпы. в итоге, узнала множество имен, которые еще долгое время пыталась повторять, сидя за столом. я и не знала, что та атмосфера, о которой мне рассказывала Катя настолько схожа с описанием, потому что такое количество смеха, шуток и странных историй я никогда не слышала. каждый говорил то, о чем он думает, никто не стеснялся своих мелочей: смеха, внешности, странного хрюканья или урчания живота. временами я пыталась незаметно подглядеть за парочкой, из-за которой прилетела, и с каждой секундой, проведенной рядом с ними, я понимала, что они идеальные, несмотря на все недостатки. они не вели себя, как парочка, но в их взглядах читалась вся нежность и любовь, он постоянно заботился о ней, а она не забывала о нем. думая о том, как живут они каждый день, я никак не могла представить, что они ссорятся, разбивая тарелки и высказывая все свои негодования.       свадьба была настолько простой, что я считаю это самой великолепной свадьбой. все было так приятно, и я никогда не переставала ощущать нежность и любовь, окутывающую всех в здании. большую часть всего торжества я видела, как она плачет от счастья, а он нежно вытирает её слезы и вечно улыбается, пытаясь не обращать внимания на взгляды других. я никогда не замечала в Кате столько уверенности, сколько появилось в ней её сейчас. она смеялась и кричала от восторга на улице, в кафе и дома, потому что ей хотелось, потому что она была в таком состоянии, потому что она была счастлива. и знаете, он был тем идеальным, которого она описывала мне лет в пятнадцать, что он должен быть не только её женихом, но и другом, братом, отцом и коллегой. в любой момент она могла начать говорить с ним о чем-то совершенно неизвестном для меня, а вот он всегда мог поддержать разговор. когда она рассказывала ему о каком-то нонсенсе в мире природы, а еще лучше геологии, то и его глаза начинали светиться, как и ее, тогда в машине. я просто не могла представить, как в таком большом мире два таких человека, встретившись, стали такими большими и великими.       еще не раз я приезжала к ним в гости, чтобы просто увидеться и поговорить, а меня встречали все также нежно и с любовью, как это было впервые.