***
Зелёные деревья, шумящие всеми своими листиками, слабый ветерок, колышущий траву, что обильно покрывала землю, тёмное небо с тысячами ярких звёзд и тихий шум воды, плавно текущей по своему руслу — всё это давало приятное чувство удовольствия в этот спокойный вечер. Одинокий человек медленно брёл по полю, размышляя о чём-то своём, изредка поглядывая в небо, будто для того, чтобы убедиться, что оно никуда не денется. Высокая трава оплетала его ноги и щекотала их, подшучивая над ним, стараясь рассмешить, сделать так, чтобы он наконец оставил проблемы и неприятности и взглянул в небо. Что-то резко кольнуло под сердцем и человек мгновенно поднял голову. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна из маленьких и неярких точек на небосклоне полыхнула и тотчас погасла, оставив после себя лишь бесконечную череду вопросов, отпечатавшихся в глазах человека — единственного, в чьей памяти останется образ тусклой точки вдали, где впервые зародилась жизнь. Земля молча впитывала в себя горький траур, со скоростью света распространявшийся в вакууме бескрайней тишины, поглотившей всё пространство-время, за малым исключением. Нет больше на звёздных картах, помеченного как доброжелательный, небольшого приятно-голубого, с оттенками зелёного в атмосфере, шарика, носящего гордое имя, коим звали раньше бога войны, — Марс. Шёл тысяча триста пятьдесят шестой год.Часть 1
7 мая 2018 г. в 22:53
Опасность. Кругом лишь одна только опасность. Страшная, поглощающая всё вокруг, она не чувствует разницы между живым и мёртвым. Повсюду есть шанс умереть, навеки покинуть этот мир, оставив позади боль, потеряться в бесконечности глубин времени и короткой людской памяти. Совсем рядом с головами и телами про́клятых солдат, сражавшихся за благое дело, чьи жизни по достоинству никто, кроме них самих не ценил, свистели пули и громыхали взрывы, грозясь смести с лица земли каждого, кто неудачно подвернётся под горячую руку отчаянно взлетающих в воздух мин. Из-за нескончаемой бойни, за криками раненых, предсмертными воплями, боевыми кличами, шумами летающих снарядов и самолётов, грозившихся в любой момент сбросить бомбы вниз, но всё будто не решаясь, не слышно было ровным счётом ничего. За исключением ритма собственного сердца, оглушительно бившегося о стенки грудной клетки.
Жалкие клочки жизни, ещё теплившейся внутри потерянных и разбитых душ солдат, продолжали нестись вперёд, к своему победному концу, до которого оставалось одиннадцать секунд. Высоко на орбите, где-то там близко к звёздам и далеко отсюда, от места кровавой бойни, заполонившей всю планету, под мерный стук часов и неровное дыхание троих людей, собравшихся на мостике в эту секунду, чей-то дрожащий палец опускался на кнопку, которая своей разрушительной силой должна покончить со всем этим кошмаром, что разразился внизу и которому не было видно конца. В момент, решавший судьбу всего мира, мрачно лежащего в многих километрах ниже, другой человек, подозрительно быстро и нервно надавил своей рукой на ладонь другого, чей палец уже был занесён над смертным приговором сотен жизней. Миг — и отсчёт пошёл.
Один. Сразу трое подорвались на минах, окропляя кровью землю.
Два. Шальная пуля попала прямо в голову главнокомандующего войск соперника.
Три. В небе раздался оглушительный грохот подбитого боевого самолёта.
Четыре. Обломки падали вниз, с дикой скоростью рассекая разреженную атмосферу, заживо погребая под собой сотни солдат.
Пять. Люди всё сильнее, будто с яростным отчаянием наседали на противников.
Шесть. Семь. Восемь. Девять. Время текло словно через вязкую жидкость, приглушая все звуки вокруг, притупляя боль в сердце и усмиряя клокочущую ярость.
Десять. Мгновение до смерти.
Одиннадцать. Вся планета разом покрылась стремительно растущими огненными облаками, пожиравшими и без того выжженные земли, тела живых и мёртвых, нелепые постройки и еле выживающие в атомном пепле войны чахлые растения. За единое мгновение вся поверхность покрылась ярким пламенем, быстро стихшим, но унёсшим за собой сотни жизней, что посвятили себя бессмысленности войны, в конечном счёте сгубившей их.