***
— Чёрт, чёрт, чёрт! — Мэтт проехала на шерстяных носках весь каридор и начала беспорядочно искать что-то в хаосе вещей на полочке, рядом с комнатными растениями. — Блять! — девушка наконец выудила ключи от квартиры, скинула носки и как можно быстрее пыталась нацепить кеды. Она опаздывала уже минут на 15, это в лучшем случае — а надо ещё добежать до машины, которую вечером ранее она припарковала не рядом с домом из-за отсутствия мест. Рыжая выбежала из дома, наспех закрыла дверь и бросилась в сторону своего Порше, стоящего за углом. Пара шагов, и Роулинг остановилась, недоуменно смотря на место, где ещё вчера осталась любимая машина, а сейчас была пустота... — Кто-то угнал мою машину? Серьезно? Блять, правда? — прошептала она, хватаясь за голову. Возможно, уже через секунду она бы начала орать благим матом, набирая попутно номер полиции, но в это мгновение рядом с нашей героиней остановился чёрный тонированный джип, и волна эмоций, пожирающая Роулинг изнутри немного притихала, сменяемая любопытством. Стекло опустилось, Мэтт встретилась с пронзительным взглядом... одного глаза. — Алексия Винчестер, — казалось строго произнёс темнокожий мужчина, чьё лицо Винчестер привыкла видеть на экранах кинотеатров. Девушка так и стояла, раскрыв рот, будто бы забыла все существующие слова и сейчас пыталась научиться говорить. Воздух будто бы вышибли из прокуренных легких. — Ч-что? — наконец подала голос Алексия, и его звучание показалось ей таким чужим и далеким. Она подняла глаза и посмотрела на родной город, который изменился совсем чуть-чуть, но это чувствовалось так остро, как будто бы все внезапно стало другим. — Директор Фьюри? Почему вы здесь? — дрожь пробежала по обычно грубому голосу. — Садись, я отвезу тебя к Старку, — коротко отозвался мужчина, открывая заднюю дверь. — Ну. Винчестер молча залезла в машину. Она хотела что-то спросить, но снова почувствовала, как онемела. В голове рыжей осталась лишь пустота, которая не желала быть заполненной — мысли могли сейчас буквально убить и чем дольше осознание того, что происходит, не приходило — тем дольше Лекс могла дышать. Раньше девушка читала про панические атаки только в книгах по психологии, но сейчас, когда страх материализовался в её крови, а легкие вдруг начали гореть, она наконец поняла, какого это. Из окна машины прямо впереди выросла башня Мстителей. И она была вполне реальной.Глава 1 «29».
8 мая 2018 г. в 01:00
Все мы однажды канем в небытие, так зачем же тратить впустую своё время на то, чтобы заниматься вещами, которые не приносят нам удовольствия?
Задаюсь этим философским вопросом каждый проклятый раз, когда затягиваю с написанием новой статьи настолько, что вся последняя ночь перед сдачей превращается в бесконечное кофе и стук по клавиатуре. Я так много пишу про вещи до которых мне нет дела, что начинаю забывать, что является моими интересами. Понятия не имею, почему я вдруг решила работать журналистом. Наверное, все же осознание того, что я застряла здесь навсегда слишком сильно даёт о себе знать, в виде желаний вести нормальную человеческую жизнь, обзавестись работой и семьей. Я обзавелась только работой. Если конечно прям фактически, то у меня есть Эльза, и для всего мира, считающего её гениальной писательницей, я её младшая сестра, но это с трудом назовёшь семьей.
Чёрт.
Устало потёрла глаза, время пять утра, сегодня я поспать не успею. Чем, хотелось бы мне узнать, я все время думаю, когда раз за разом допускаю такие ситуации? Явно не мозгом.
Через три недели на торт в мою честь поставят цифру «28». Фактически, мне останется два года до возраста, в котором, в подростковые годы я предполагала, что буду мертва. Потом я ещё пару раз так предполагала, в особые моменты жизни, но это прошло само собой. Моя юность ушла теперь уже точно, на праздник Элиза сняла коттедж в Калифорнии, говорит, будем пить до рассвета, купаться голышом с целой оравой наших друзей, а потом я пересплю с каким-нибудь придурком, и наша с ним теоретическая любовь придаст мне силы жить. Роулинг сама в эту чушь не верит, ясное дело. Если её саму спасает какая-то любовь, то только любовь к бухлу. Мне уже даже это не помогает.
Все, к черту эту статью, завтра уволюсь нахер и прекращу эти ночные посиделки. Очередная глупость. Эльза говорит, что в жизни нужно совершать только те глупости, которые ведут в деньгам или оргазмам. Но я совершаю глупости, которые ведут к алкоголизму и депрессии. Не буду работать — опять начну пить и своё тридцатилетие, как и всегда мечтала, встречу на шесть футов под землёй.
Все, окончательно рассвело. Залезла под одеяло с ногами и смотрю на просыпающийся Нью-Йорк. Круто жить на тридцать четвёртом этаже, здесь красивые закаты, рассветы, отсюда точно сдохнешь, если прыгнешь. Эти мысли меня сначала веселили, потом какое-то время пугали, а потом я снова перестала ходить к психологу, и они опять меня веселят. Считаете меня сумасшедшей? У меня украли жизнь, моих братьев, моего любовника. Меня стёрли из памяти всех, кто был мне дорог, пихнули в скучную жизнь обычного человека, где я должна как-то придумать: что делать дальше.
Но мыслей у меня нет. За восемь лет я так и не смогла привыкнуть к реальности, в которой мне нет места. Мне иногда кажется, что лучше бы я умерла. Братья хотя бы меня тогда помнили.
Иногда думаю завести отношения, но потом вспоминаю, что со мной ни один нормальный человек долго не протянет. Нет, я не пытаюсь себя принизить, просто валяясь дома по несколько недель, страдая от всего вышеперечисленного, я умудрилась запустить себя. Дело даже не во внешности, ясное дело, но из меня нечего черпать в духовном плане. Я способна лишь на саморазрушение и безумные выходки, за которые ночь я провожу в изоляторе. Хотелось бы мне, чтобы все это было пафосным бредом, но к сожалению, потеря желания жить дальше — не пафосный бред.
Может быть, на свой день рождения у меня действительно появится стимул выбраться из болота прошлого и вдохнуть свежий воздух бьющей фонтаном жизни? Хер его знает.
Дожить бы до него ещё...
ровно год спустя
— Мээтт! Мэтт, я забрала твои шмотки из химчистки. Брюс просил передать, что с платьем все шикарно и оно теперь, как новое... — блондинка в синих очках, съехавших на засыпанный веснушками нос, кинула стопку вещей на большую не заправленную кровать в центре комнаты. — Мать твою, Мэтт, ты где?
— Ты можешь не орать на весь дом, — хриплым голосом отвечает хозяйка квартиры, показавшаяся на пороге ванны в одних трусах.
— Ты отдала всю одежду в хим, ходить не в чем? — сострила Эльза, сделав акцент интонацией на слове «всю».
— Нет, пытаюсь соблазнить тебя, вот и разделась, — отозвалась Роулинг младшая, закатив глаза. Девушка подошла к кровати и вытащила из-под одеяла смятую рубашку в клетку.
— Крис оставался на ночь? — губы блондинки тут же расползаются в ухмылке, она смотрит на названную сестру своим коронным взглядом, который Мэтт называет «начинается». Ничего хорошего он никогда не сулит.
— Да, как и всю неделю, — отвечает Роулинг, уже набирая что-то в своём телефоне. — Если сейчас не выпью кофе — умру. — Она направляется в сторону кухни, шлёпая босыми ногами по паркетному полу. — Ты бы сняла туфли, я тут босиком хожу.
— Да, прости, — Эльза кидает свои каблуки в сторону двери и садится на высокий стул, за стойку. — Так что с Крисом?
— Может быть, — неожиданно заключает Мэтт, насыпая в чашку третью ложку растворимого, — может быть... Он, конечно, достоин лучшего, но, кажется, этого не понимает, поэтому ответ именно такой. — Вода в чайнике начинает возмущаться и громко бурлить, достигая температуры кипения.
— Пожалуйста, Мэтт, — почти скулит Эльза. — Ты наконец начинаешь жить, не проеби, — Она кладёт руки на стол и смотрит на сестру. — Поехали сегодня в ресторан со всеми, Алиса зовёт. Возьми его с собой, ладно?
Мэтт молча смотрит на женщину, будто бы загружает что-то в своей рыжей голове. Затем кивает, не произнося ни слова.