Снег

Секрет, что море испарилось, Идет нам в прок. Кто-то нырнул и вот, Облака взрываются сотней брызг. Слова чужих языков спрятаны между строк.

Выпал снег. Солнце пряталось за тучи, дул холодный северный ветер и гнал в лицо мелкий колючий снег. Ханамура его встречала не очень радушно. Холод пробирал до самых костей, но тогда это казалось пустяком. Он был молод и чертовки глуп. Он был молод и чертовски счастлив. Полыхнуло синее пламя. Ледяная стрела врезалась в грудь стражника, мгновенной изморозью охватила панцирь, отбросила к стене. Стражник с хрустом впечатался в неё, рухнул на пол бесформенным кулем. Огонь — в его груди. Огонь — в его костях. Синий жар разгорался так сильно, будто он чувствовал, что сумеет растопить любые льды. Он сумеет согреться, только почувствовав вкус победы. От одной мысли о кровавой победе огонь вспыхивал в его груди вновь. — Брат, одумайся! Меч пробил грудь самурая, как нож проходит сквозь масло, глубоко входя в сердце и выходя со спины. Самурай непонимающим взглядом смотрел на меч, торчащий из его груди, правда, недолго, так как Дракон южного ветра взмахнул вакидзаси и перерезал ему горло. Последний самурай умер. Очередной триумф приносил ему огромное удовольствие. Ведь власть над другими похожа на сильный наркотик — её мало, её хочется ещё. Он был молод и тщеславен. Он был глуп. Тогда его следы на снегу лежали как цепи, он жил, он жил и был уверен в том, что он прав. Но вот снег выпал опять, только теперь он не знает, кто он. Победы его больше не греют. — И всё же я верю. Подумай об этом… брат. Теперь он понял, что постарел. Ему холодно.