Рабство

Отношения, какие бы они ни были, всегда строятся на чувстве, на любви, на потребности, а не на страхе. На страхе строится только рабство.

Эволюционизм — Никогда не знаешь, когда разрушиться тот мост счастья и благополучия. Об этом узнают лишь тогда, когда понимают, что стоят за тысячу миль друг от друга, над бездонной пропастью, наполненной гневом, ненавистью, болью. Но люди часто не обращают на это внимания, и слепо верят, что человек, который был для него всем, поможет преодолеть пропасть. Обычно такого не случается. Порой люди сами сжигают мосты, связывающие их и людей, которых они когда-то любили. Женщина нервно терла ладони друг об друга, стараясь не пустить слезу при человеке, которого она даже мужем называть не хотела. Она сжимала кулаки, ходила по комнате, словно лишенная координации и боялась столкнуться с Блейком взглядом, которого особо не радовали ее слова. — Значит ты думаешь, — начал мужчина, вставая с кресла и подойдя к жене настолько близко, что мог заметить ее слегка дрожащие губы, но никак не отреагировал на это. Он знал, он все прекрасно понимал, он чувствовал это еще тогда, когда они начали встречаться, они замечал, что она стала бояться его. — что последний мост сожжен? — Правда на лицо, хоть ты никогда не видел дальше собственного носа. Теперь я даже понимаю Алексис, и понимаю причины ее ухода. Ты всегда делал, делаешь и будешь делать лишь для себя любимого — прошептала шатенка, и сделала шаг назад, ради собственной безопасности. — А что же ты, Кристал? — спокойно спросил мужчина, отчего Миссис Кэррингтон даже удивилась. — Сколько всего натворила ты, за столь короткую жизнь? Кража, попытка убийства, видео с Мэтью, ты даже беременна была! — прошептал мужчина, будто выплевывая ей в лицо. — Мои грехи по сравнению с твоими, мистер Кэррингтон, просто божьи одуванчики. Ты убил Мэтью, убил Уилли, обвинил Клаудию, подкупил судью, замял дело с помощью Стэнсфилда, отравил половину Атланты, так еще и свалил вину на меня. Если ты опубликуешь это, то и я молчать не стану. Ты не сможешь заткнуть меня. — Серьезно? Думаешь, я не смогу заткнуть тебя? — прошептал мужчина, не оставляя между ними расстояния и коснулся ее губ своими. Это был не трепетный поцелуй, не мягкий, не нежный. Это был жесткий и жестокий, всепоглощающий, жадный. Так целуют лишь тех, над которыми есть неограниченная власть и над теми, у которых нет свободы, эмоций и чувств. Поцелуй собственника. Кристал не в силах была удерживать мужчину от неожиданного порыва и поддалась. Она ненавидела Блейка. Ненавидела его всеми фибрами своей души. Ненавидела его за свою напористость, жестокость и властность, и больше всего она не переваривала его чувство собственника. За то, что она ощущала себя словно в рабстве. Она чувствовала его доминирование над собой, доминирование его денег. Чувствовала властность его ее любви к нему. Она превышала ненависть и ярость. Она никогда не сможет избавится от это пленяющего и соблазнительного чувства. — Успокоилась? — оторвавшись от ее губ, поинтересовался мужчина. — И прежде, чем я тебя снова поцелую я скажу тебе кое — что. — Что же? — усмехнулась Кристал. — Меня нужно бояться. Меня не обязательно любить, относится ко мне с трепетом, можно даже ненавидеть, но вот бояться… обязательное правило нашей семьи. Женщина нервно сглотнула. Эффект достигнут. Она не хочет находиться рядом с ним сейчас, не хочет ощущать его грубые, мужские и властные руки, сжимающие хрупкие плечи. Они лишь мягко сжимают их, но у Кэррингтон складывается ощущение, что они мешают ей дышать, перекрывают кислороду доступ в ее легкие, когда одна из рук переместилась в область груди, а затем мягко прошлась по спине. Он подвинул ее к себе еще ближе так, что Кристал ощущала тяжелое дыхание с ноткой дорогого коньяка и сигары. Он снова поцеловал ее, но это был другой поцелуй. Нежный, легкий. — Меня любить тяжело, Кристал. Какие бы ты не строила воздушные замки, под аккомпанемент любовной скрипки, меня любить тяжело и невыносимо… — Думаю я справлюсь…