Замок на руинах наших сердец

      Пригодной вертолетной площадки в Гиперион Хайтс предусмотрено не было. Сажать же этот атрибут вопиющей роскоши посреди центрального парка, Эмма посчитала верхом неприличия. И так как никакой спешки не было, гладкий и черный как пантера красавец с красным логотипом на борту приземлился на окраине города прямо на парковке конного клуба.       Несмотря на то, что заблаговременно пилотом был вызван автомобиль с водителем, Эмма не спешила ехать в отель. Она никак не могла сосредоточиться и хотя бы примерно прикинуть как дальше вести себя с Рони, так как в душе Эмма прекрасно понимала, что за этой маской застенчивости и некой нерешительности дремлет пока, хоть и бывшая, но все же Злая Королева. Нет, конечно, в их прошлом не было ничего такого, за что Эмме следовало бы опасаться. Все недоразумения были разрешены, обиды так или иначе пережиты и отпущены. Но вот поведение блондинки в Гиперионе с первых дней нельзя было назвать образцом порядочности по отношению к этой женщине. Так или иначе, все ее действия и помыслы сводились к тому, чтобы рано или поздно завоевать эту неприступную крепость и уложить брюнетку в постель. В Сторибруке Эмма бы уже не единожды подверглась всем семи казням египетским даже за сотую доли от тех вольностей, что позволяла себе в отношении Рони.       Сознательно оттягивая момент возвращения домой, она направилась в конюшни, чтобы проведать своих вороных друзей. Кони радостно загугукали, завидев блондинку с гостинцами в руках. Конечно же, первая морковка досталась ее Хольбрандту, на что Блэк Бой недовольно зафыркал, просунув в проход между денниками черную мордаху. Вскоре получив свою порцию угощения и ласки, он спокойно скрылся в стойле и захрустел ароматным сеном.       Эмма же еще немного погуляла по территории клуба, заглянула в манеж, застав там Мериду, в одиночестве отрабатывающую элементы Высшей школы верховой езды, с молодой, такой же рыжей как она сама, кобылкой. Тишину в манеже нарушал только размеренный стук метронома и прицокивания наездницы, отмерявшей ритм поставленной рыси для ее подопечной.       Не желая мешать тренировке, Эмма так же тихо удалилась, не потревожив идеальный тандем. Она даже грустно улыбнулась своей мысли о том, что грозные воители и герои сказок так гармонично вписались в обыденную жизнь и некоторые из них даже были откровенно счастливы не в пример прошлой жизни.       Решив, что вечно скрываться ей не удастся, Эмма все же вышла к ожидавшему ее авто.       Через полчаса она уже стояла в нерешительности на пороге их номера, призвав все свое мужество, Эмма сделала решительный шаг и приложила магнитный ключ к замку. Дверь с легким скрипом отворилась, и номер встретил ее кромешной тьмой в гостиной. Она глянула на наручные часы – начало одиннадцатого, вряд ли Рони уже спит, но вполне может быть в душе или же просто читает перед сном в своей комнате.       Сначала блондинку посетила мысль тихонько юркнуть в свою комнату, взяв до утра тайм-аут. Но Эмма отогнала эту мысль, посчитав такое поведение малодушным. Уверенно включив в гостиной свет, она первым делом подошла к бару и почти до краев наполнила стакан виски. Эмма намеренно создавала больше шума и эффект присутствия, рассчитывая, что Рони услышит ее и выйдет, чтобы поговорить. Однако, спустя пятнадцать минут, она начала испытывать легкий дискомфорт от откровенного игнора ее персоны со стороны брюнетки.       Крепкий алкоголь на пустой желудок похоже лишил ее остатков страха и нерешительности, и Эмма смело и без стука вошла в комнату Рони. Струившийся из-за ее спины свет озарил идеально убранную постель, из ванной тоже не доносилось ни звука. У Эммы даже потемнело в глазах, так как, похоже, вся кровь отхлынула от лица куда-то в пятки. Она в два шага преодолела расстояние до гардероба, и резко распахнув дверцу, увидела только одиноко закачавшиеся пустые вешалки для одежды.       В очередной раз, не понятно который уже за сегодняшний день, ее горло сковало спазмом, и слезы заструились из глаз, хотя еще днем Эмме казалось, что выплакала их все авансом на годы вперед. Чувства небывалой тоски и одиночества железными обручами стянули ее сердце. Эмма задавалась вопросом, как же так получилось, что стерва Реджина Миллс, злобная мадам мэр, стала для нее синонимом таких слов как дом, семья, искорка домашнего очага. Она возненавидела себя за то, что еще несколько минут назад сознательно избегала брюнетку. Сейчас же она была готова очертя голову нестись к ней и на коленях умолять вернуться. Она была готова поклясться, что никогда и пальцем не прикоснется к Рони, только бы как раньше иметь возможность, сидя в гостиной поболтать перед сном.       Продолжая содрогаться в рыданиях, Эмма резко откинула покрывало и кинулась на постель. Похоже, Рони съехала днем или вечером и горничная просто не успела еще перестелить белье, и подушка все еще хранила аромат ее духов. До боли в мышцах стиснув и прижав ее к себе, Эмма уткнулась в нее носом, и укрывшись с головой одеялом оказалась в мягком коконе из сладко-терпкого аромата брюнетки. Продолжая жалобно поскуливать от одиночества, Эмма корила себя за то, что трусливо сбежала и за целый день не решилась позвонить и извиниться за свое поведение. Ей следовало предупредить Рони, что та должна продолжать играть жертву. Таким образом, Эмма могла бы еще какое-то время наслаждаться обществом брюнетки, оправдывая это в глазах общественности тем, что преступник еще не пойман. Конечно же, теперь Уивер не будет досаждать им, выполняя условие сделки, но из-за своей трусости и нерешительности Эмма лишилась так необходимого ей постоянного присутствия Рони в ее жизни. Без брюнетки этот гостиничный номер стал холодным, безликим и опостылевшим. Ведь именно она одним своим присутствием сделала его домом, в который каждый вечер хотелось возвращаться.       Понемногу успокаиваясь по большей части благодаря окутывающему ее родному аромату брюнетки, Эмма вновь в мыслях вернулась к своей малышке. Интересно как Рони воспримет ее? Эмме бы очень хотелось, чтобы женщина принимала активное участие в воспитании ее дочери, ведь однажды той уже удалось прекрасно воспитать их общего сына. Определенно гостиничный номер не самое лучшее место для ребенка, несмотря на массу удобств, им нужен настоящий дом. В памяти всплыл такой изысканно уютный и даже показавшийся родным особняк на Миффлин-стрит в Сторибруке. Гиперион Хайтс в сравнении с последним был более современным городком. Да и принимая во внимание, что большинство жителей Сторибрука так или иначе появлялись в Гиперионе, вряд ли новое заклятье оставило там хотя бы камень на камне. Надо будет подобрать хороший участок для строительства их нового дома, но все это потом, первым делом надо набраться мужества и поговорить с Рони. Пока еще не успела растерять всю свою решимость, Эмма достала из кармана телефон и набрала номер брюнетки.       - Мисс Спенсер, я конечно понимаю, что вы предпочитаете вести ночной образ жизни, но будьте любезны поглядывать на часы, прежде чем соберетесь кому-либо позвонить, - не злобно, а скорее устало отчитала ее Рони за поздний звонок.       - Прости. Почему ты уехала? – севшим от волнения голосом спросила Эмма.       - Я очень признательна вам, дорогая, за заботу, но раз уж угроза миновала, не вижу необходимости стеснять вас своим присутствием, - холод и отстраненность так и сочились из уст брюнетки.       Эмма лишь плотнее прижимала к себе подушку, полной грудью вдыхая такой родной аромат. Закрыв глаза и слушая голос брюнетки, Эмма даже на минуту представила, что Рони не на другом конце города, а рядом с ней в одной постели.       - Рони, прошу, прости меня, я идиотка. Делай что хочешь – накричи, хочешь ударь при встрече, я все это заслужила, только пожалуйста не веди себя так холодно и отстраненно.       - Эмма, я не собираюсь кричать и уж тем более заниматься рукоприкладством, если тебе нужна буря эмоций, то ты явно не по адресу – я человек не эмоциональный. Последнее время мы все немного на нервах, давай просто возьмем тайм-аут, чтобы отдохнуть друг от друга и привести мысли в порядок.       - Нет, Рони, пожалуйста, это жестоко. Я уже скучаю. Я не смогу уснуть без наших разговоров перед сном, - с нотками грусти в голосе продолжила Эмма.       - Мне, конечно, очень льстит отведенная роль плюшевого мишки, мисс Спенсер, но поймите, мне нужно время и немного личного пространства… пожалуйста… - через паузу добавила Рони.       - Ладно, хорошо. Но мы можем хотя бы днем, например обедать вместе как раньше, - с нотками мольбы в голосе попросила о снисхождении блондинка.       - Эмма, я не собираюсь тебя избегать, просто прошу небольшую паузу, чтобы привести мысли в порядок.       - Как скажешь, - приняла свою участь блондинка. И немного помолчав, спросила:       - Рони, тебе нравится жить в квартире?       - Что за вопрос, мисс Спенсер, конечно мне нравится моя квартира и гораздо больше, чем гостиничный номер, несмотря на шик и удобства, - начала раздражаться Рони от показавшегося ей бессмысленным разговора.       - О, боже, я совсем не об этом. Я имела в виду, не хотелось бы тебе иметь свой дом? Сад с живой изгородью?       Тяжело вздохнув и понимая, что от разговора перед сном ей не отделаться, Рони ответила:       - Я все свое время проводила в баре, и потом мои доходы не позволяли содержать дом. Сейчас я, наверное, могла бы себе это позволить, но зачем? Какая разница, куда приходить переночевать: в маленькую квартирку или огромный особняк, который будет только сильнее давить и напоминать об одиночестве.       - А если бы этот дом был наполнен детским смехом? – тихо спросила Эмма.       - Я не понимаю, к чему этот пустой разговор. Я уже не в том возрасте, чтобы мечтать о счастливой семейной жизни и верить в чудеса и сказки. Так что спокойной ночи, мисс Спенсер, - незлобно выдохнула мадам мэр и отключилась, не дав блондинке шанса втянуть ее в новую дискуссию.       - Злюка… - насупилась Эмма и лишь крепче прижала к себе подушку. – Моя злюка… За это и люблю… - в этот момент она сама испугалась сорвавшегося с губ слова. Конечно, она уже давно поняла, что ее чувства к Рони гораздо больше, чем банальное физическое влечение и «спортивный» интерес при сломе сопротивления очередной недотроги. Но это было еще до возвращения памяти, а сейчас, припоминая все их перипетии, Эмма задавалась вопросом, в какой момент она ощутила свою зависимость от этой женщины? Скорее всего, как и в этот раз, с самого первого взгляда. Она помнила неподдельную панику в карих глазах и безграничную любовь к сыну. Помнила, как перестала дышать, увидев на крыльце белоснежного особняка верх совершенства, не замечавший ничего и никого вокруг, кроме мальчишки. Эта брюнетка была воплотившейся мечтой ее детства. Если бы на Эмму смотрели хоть с десятой долей того обожания ее приемные родители, она стала бы самым счастливым ребенком на свете. И чего не хватало этому паршивцу, оттолкнувшему брюнетку и промчавшемуся в дом со словами «Я нашел свою настоящую маму». Воткнув этой фразой острый нож в сердце приемной матери, он и не подозревал, что еще и вбил клин заведомого отчуждения и неприязни между женщинами. Сейчас было странно в этом признаться даже самой себе, но не пожелай тогда Реджина, во что бы то ни стало, избавится от блондинки и вся история пошла бы по иному пути. Не было бы разрушения ее заклятье, а также последующих годов бессмысленной вражды, боли, предательства и взаимных упреков. Прояви тогда мадам мэр чуть больше дипломатии, а не уповай на грубую силу, и Эмма позволила бы ей управлять и манипулировать собой. Лишь в благодарность за заботу о сыне и маленькое счастье иногда видеть его, просто незримо присутствовать в его жизни, и изредка иметь возможность, пропустить стаканчик фирменного сидра с мадам мэр. Почему же раньше она никогда не допускала мысли о возможном развитии их с Реджиной отношений? Когда спала волна взаимной неприязни, их даже с большой натяжкой нельзя было назвать друзьями. Просто две потерянные души прочно связанные любовью к своему ребенку, и страстно искавшие немного счастья для себя в мире одиночества и боли.       Почему они обе смотрели в разные стороны, что мешало им обратить взор друг на друга? Страх быть высмеянной и отвергнутой? Боязнь вызвать осуждение и неприятие в глазах знакомых? Ужас от осознания того, что их сын не поймет и не примет их отношений? Боже, к чему сейчас эти вопросы, которые уже никогда не получат свои ответы. Так или иначе, но все уже произошло и сложилось так как есть. И все, что доступно сейчас Эмме – это стоя на руинах своего некогда светлого сердца, познавшего первозданную тьму, собрать в кучку осколки, обломки, прах и пепел его былого величия, и попытаться на таком зыбком и ненадежном основании выстроить новый светлый и просторный замок, в котором больше не будет места боли, одиночеству и страхам.       Наконец-то она поняла, чего ей не хватало в Реджине: мягкости Рони, ее доверия и приятия заботы. Пусть так, пусть Королева и дальше спит вечным сном в забвении, все о чем только могла мечтать Эмма - сейчас рядом, и все что ей нужно - это прекратить паниковать и пугать брюнетку своим неадекватным поведением. Дать ей время остыть и попытаться вновь наладить отношения.       Не заметив как усталость взяла верх, Эмма так и уснула не раздеваясь в постели брюнетки, убаюканная окружавшим ее нежным ароматом.