Якорь

— Тони? Стив — всё тот же старый добрый Стив. Разве что его взгляд больше не горит тем неиссякаемым энтузиазмом и верой в будущее. Взгляд у него потухший и безжизненный теперь, будто Роджерс внутри умер, а тело это не поняло и продолжает по инерции трепыхаться, имитируя жизнь. — Тони, всё в порядке? Нет, не в порядке. Тони сжимает коммуникатор в ладони так сильно, что тот печально хрустит, издаёт предсмертный писк и гаснет окончательно. Старк смотрит на свою руку удивлённо и растерянно, осторожно откладывает остатки устройства на стол и начинает безразлично вытаскивать осколки из ладони. Кровь, сочащаяся из ран, кажется, его совсем не беспокоит. Стив оказывается рядом бесшумно и быстро, как в старые добрые. Ловит Тони за запястье, тянет к лицу чужую кисть и рассматривает порезы, выискивая самые мелкие кусочки, что могли остаться в ранах. Вообще, с этим неплохо справился бы компьютер: просканировал бы тело, нашёл бы и излечил всё. Всё да не всё. — Он исчез, Стив… — Тони смотрит в пол, между своих колен, и голос у него глухой и безжизненный. — Исчез. Я не мог помочь. Стив не отвечает. Он держит мелко подрагивающую ладонь в своих руках, хоть уже и увидел, что в ранах не осталось мусора. Тони закрывает лицо второй рукой и коротко, горько всхлипывает — пожалуй, даже рыдания были бы менее душераздирающими, чем этот тихий звук. Потому что Стив знает, что с ним Тони замыкается в себе, зарастает своей броней лист за листом, скрывая ото всех беззащитное нутро. И он погибнет там, внутри этого кокона, и никто не сможет достучаться. — Тони, не надо, — Стив присаживается на корточки и отводит от лица Старка его ладонь. — Прошу тебя. Тони хочет сказать, что Питер тоже просил. Цеплялся своими дрожащими пальцами за его плечи и умолял. Он просил Тони помочь — а тот просто держал его в руках и не мог. Ничего не мог, жалкий беспомощный человечек в руках безумного бога. Тони хочет сказать, но его душит собственная бессильная злоба, душат невыплаканные слёзы и горе. Он смотрит Стиву в глаза и видит в них отражение собственных эмоций, слышит звук, с которым внутри Кэпа рвутся стальные нити, что делали этого человека невыносимым оптимистом и несгибаемым лидером. Он сгибается, скорчивается весь у ног Тони, как потерянный ребёнок, и утыкается лицом в его колени, сотрясаясь от гнева и боли. Тони кладет руку Стиву на щёку, пачкая в своей крови, и гладит осторожно, будто может чем-то помочь этим простым жестом. — Мне так жаль, Стиви, — Тони ласково гладит Кэпа по волосам, по заросшему бородой подбородку и бездумно шепчет. — Так жаль, так сильно жаль… Стив жмётся сильнее, обхватывает Тони руками за ноги, будто тот тоже может исчезнуть, и смотрит вверх так отчаянно-безнадежно, что у Тони внутри взрывается что-то, трескается и рассыпается. Этот маленький, испуганный и растерянный Стив, он выглядит так похоже на Питера, что Тони просто не может. Он склоняется, тянет Кэпа к себе, обнимает неуклюже, но горячо и сильно. Прижимает к груди его голову, гладит судорожно по растрепавшимся волосам, стараясь успокоить и утешить, а Стив в ответ обхватывает его за талию. — Тони, почему опять мы? — он запрокидывает голову, моргает слипшимися ресницами. — Почему так больно? Тони не может ответить. Он смотрит в лицо ребёнку, не в силах понять, кто с ним разговаривает. Стив, Питер, он сам из прошлого? Кто сейчас горько кривит губы, подавляя злые слёзы, и смотрит на него с надеждой на объяснение? — Я не знаю, малыш, — обращение слетает с языка само, но Стив даже не дёргается, только сжимает ткань майки на спине крепче. — Я не знаю. Ясно, что они цепляются друг за друга, как потерявшиеся в мире дети. Ясно, что Стив собирается, возвращает себе самообладание, но в глубине его глаз всё то же затравленное выражение. Он обрабатывает Тони руку, бинтует бережно и ловко и в конце, будто по инерции, невесомо целует в центр ладони. Тони не отнимает руку, даже не вздрагивает, только смотрит молча и понимающе.

***

— Можно я лягу тут? Стив мнётся на пороге спальни, не решаясь войти. Вообще, Пеппер тоже нет больше, некого стеснять или бояться осуждения. Никого больше нет из тех, кто Тони любил. Или. Или. Стив почти уходит, не дождавшись ответа, но Тони молча подвигается и хлопает по месту рядом, не открывая глаз. Стив, как всегда, тихо и ловко забирается под одеяло. Как всегда ложится на правый бок. И обнимает Тони за грудь тоже ‘как всегда’. — Если тебе приснится кошмар, то я буду рядом. Тони кивает едва заметно и кладет ладонь на руку Стива, чтобы сквозь сон этот якорь привёл его обратно. Как и всегда.