***
Приказ есть приказ, на утро Крем просыпается пораньше и вытаскивает себя за шкирку с постели, чтобы не уснуть снова. «Надеюсь ты доволен, рогатая ты башня», — думает он спросонья, потирая залежавшийся бок и тащясь к тазу с водой. Переодевание – то, что Крем не любит больше всего, и холодные утра Скайхолда не делают этот процесс приятнее. От прикосновения к коже холодных после умывания пальцев та покрывается мурашками, эластичный бинт проходится по ним как наждачная бумага. Грудь – та самая, приносящая неудобства и досаду, женская грудь – наливается болью, и на время становится тяжелее делать вдох. Крем закрывает своё безобразие рубахой и заправляет её за пояс штанов, поправляя сбившийся с нужного места носок. «Искательница… Нет, Искатель», — поправляет он себя, разминая мышцы рук. Все обращаются к ней «Искательница», но босс говорит, что у всего, связанного с силой, может быть только мужской род. — «Искатель Пентагаст не упустит шанса испытать меня в качестве нового чучела». Хрустнуло где-то в плече. «Но я так просто не дамся». Что-то настораживало его в Искателе Кассандре. Ещё шатаясь под стенами Убежища, он искоса наблюдал за воином. Как она наносит удары, как разговаривает с коммандером Калленом, прямая словно поставленный на дыбы таран, как решительно размахивая левой рукой расшагивает туда-сюда, словно пастуший пёс. Она отличалась от других женщин-воинов, что он видел. Даже немногие мужчины имели её выправку и решимость. В тайне Крем надеялся, что она как он. Акун-атлок, мужчина в женском теле. Просто ещё не поняла этого. Закончив разминаться и надев броню, Крем находит своё искажённое отражение на водной глади. Пытается построить доброжелательную мину, но выходит жалко. «Всё равно её этим не купишь».***
Она уже ждёт его. Высокая и мускулистая, издали она кажется более хрупкой, на погибель врагам. Вроде что-то читает, но она убрала книгу обложкой вниз, стоило подойти. Рапорты, наверное. Не любовный же роман. — А, это ты, — Искатель неловко мнётся, но тут же одёргивает себя и приосанивается. — Кремизиус Акласси? Мы не были представлены лично. Крем жмёт протянутую руку в перчатке из грубой кожи, отмечая что так сильно её не сжимает даже Железный Бык. — Просто Крем. К счастью, мы не стоим посреди тевинтерского зала, и можем обойтись без полных имён и званий. — Действительно, — Кассандра улыбается неожиданно тепло, — будь так, тебе пришлось бы выговаривать моё имя несколько минут. Хорошо, что мы всего лишь на учебном полигоне. — Кстати говоря. Я не совсем уверен, зачем босс свалил меня на вас, — Кассандра вопросительно поднимает брови. — Может, вам не известно, но я, так сказать, люблю оружие побольше. И не знаю, чему можно научиться от щитовика как вы. Без обид. На его удивление, Кассандра с вызовом улыбается и достаёт из ножен меч, другой рукой поднимая щит. — Для начала посмотрим из чего сделан лейтенант Боевых Быков. — Не боитесь, что я помну вам нагруд- Лёгкий удар щитом выбивает из него воздух. — Беспокойся лучше о своём. Нападай. Бой с Искателем не был похож на спарринги с Быком. Шеф в горячке сражения – даже тренировочного – теряет всякую связь с телом и без проблем переносит несерьёзные ранения, да и они заживают на нём как на собаке. Кунарийская кровь, не иначе. Кассандра Пентагаст била прицельно и осторожно, не давая Крему размахнуться как следует, постоянно сокращая дистанцию и тесня его к заграждениям. Это была не быстрая схватка, заканчивающаяся кучей малой. Это был поединок, который Искатель вела в своём, изнуряющем Крема темпе. Очень скоро его дыхание сбилось. — Достаточно, — Кассандра опускает щит и тянется к висящему на балке полотенцу, но на удивление не оставляет его себе, а протягивает его Крему. — Ты неплохо держишь удар, Крем. — Правда? — он стирает пот со лба. — Мне казалось вы надрали бы мне задницу, если захотели. — Я могла бы. Но я лишь хотела посмотреть на тебя в деле. — И что вы скажете? Лицо Кассандры приобретает суровость, скулы становятся острее меча. — Ты очень небрежен, — выдает она, — не чувствуешь темпа противницы и забываешь про защиту. Силы тебе не занимать, но без остального ты будешь уязвим для умелого воина. — Виноват, сэр. Это вырвалось совершенно случайно. Должно быть, тон, которым его отчитывала Искатель, напомнил его командира из времени, когда он служил в армии Тевинтера. Но едва ли подобное обращение уместно теперь. — Простите, меня занесло. Лицо Кассандры не разделяет его конфуза, что заставляет чувствовать себя круглым дураком. Крем прикрывает лицо полотенцем, делая вид, что снова вытирает пот. — Ты можешь обращаться ко мне по имени. Но если для тебя принципиальна военная дисциплина, то лучше пусть будет "мэм". — "Мэм"? — Крем опешил. — Как-то это... — Это всего лишь лучше отражает то, кто я есть. Крем разочарованно думает, что снова ошибся. Искатель Кассандра Пентагаст– не акун-атлок. — Что-то не так? — Ничего серьёзного. Может, ещё раз? На этот раз берегите голову.***
Через неделю Искатель Пентагаст зашла вечером в таверну, где в свободное время ошивалась вся Инквизиция, сообщив Крему, что завтра на рассвете будет ждать его у входных ворот. Приказала быть в полной броне и с привычным оружием. Делиться подробностями отказалась, а заслышав призывный свист босса, и вовсе стрелой вылетела во двор. — Вы снова пришли раньше меня, — добродушно замечает Крем, завидев в утренних сумерках её фигуру. Напрягать связки не было смысла, так как в этот ранний час в Скайхолде царила тишина – даже слуги ещё тихо сопели в своих койках. На Кассандре поверх брони накинут спадающий тяжёлыми складками плащ. Под мышкой зажат ещё один. — Думаете на такой высоте возможен дождь? — Здесь – нет, — Кассандра отдаёт ему плащ и направляется в сторону конюшен, — но мы спустимся туда, где надвигающаяся с севера туча зальёт нам воды за нагрудники. — Я понял, вы решили устроить мне испытания на местности. — Не совсем так, — Искатель указывает на два ближайших загона. Лошади в них уже разбужены, накормлены и осёдланы. Крем молча даётся диву, когда Кассандра всё это успела. — На дороге пилигримов бандиты устроили лесную засаду. Агенты Лелианы проредили их шайку, но их остатки ещё мечутся меж деревьев. Их нужно добить, чтобы путь к Скайхолду снова стал безопасным. Они выехали за ворота и пересекли длинный мост. Крем крепко сжимал ногами бока лошади до тех пор, пока они не ступили на надёжную землю – прикрытая туманом пропасть каждый раз заставляет его нервничать. За мостом начиналась единственная дорога, ведущая вниз к горному перевалу, а там к лощине, открывающую путь в Ферелден. — Я вижу, как ты осторожничаешь со мной, — Кассандра делает короткую паузу, — в бою, конечно же. — Дело не в вас, — Крем похлопывает по псовой голове своего боевого молота и поясняет: — Не хочу быть виновным в вашей смерти, с моим дружком шутки плохи. Он замечает, что щёки Искателя вспыхнули как угли, но тактично сдерживает гаденький смешок, чтобы не смутить её ещё больше. — Так вот, — её голос слегка выше обычного, — я приняла решение – и твой командир его одобрил, – проверить что ты усвоил на наших тренировках в реальном бою, на противниках, которых можно убить. Слова подняли волну раздражения. Ах, теперь его сочли готовым? Как великодушно с их стороны. Ещё и подготовили подходящую цель – разбитых, испуганных разбойников. Ожидают, что он будет рад этой "ценной" подачке. Прямо чувствуется знакомая семейная забота. — Бык, конечно, носится со мной как мамочка, — говорит Крем сквозь зубы, — но я уже не маленький мальчик. Я прошёл достаточно заварушек, и не хочу, чтобы ко мне относились как к желторотому юнцу, мэм, — последнее слово он выделяет голосом. — Прошу прощения, мне казалось, это Железный Бык просил меня уделить драгоценное время и подтянуть его лейтенанта, чтобы того не зарубили в следующей схватке с венатори. Конь Искателя храпнул от натянутых поводьев, которые Кассандра неосознанно намотала на кулаки. — Если ваше время столь дорого стоит, то вам действительно не стоило тратить его на такого оболтуса как я, мэм. — Хватит тыкать в меня своими "мэм"! — Теперь так? — вскидывается Крем. — Разве не это слово «лучше отражает то, кто вы есть»? Лошадь Кассандры резко останавливается. — Что? — Ничего.***
Солнце золотилось меж деревьев, слепя осевшей за ночь росой, когда они прибыли на место. Встретившая их агентка Ленточка указала им места, по которым раскидало остатки шайки: не больше трёх-четырёх человек в одном месте – так она сказала. Кассандра резко приказала ей убираться в Скайхолд. Крем насупился и молча следовал за воином. — Оставим лошадей и пойдём за ними пешком. — Да, мэм. Сказано уже без вызова, но Кассандра всё равно недовольно ворчит. Крем думает, что задел её за живое, раз она набычилась как жаба, и в тайне этому рад. Если это оно – значит она чувствует то же самое, что и он в самом начале. Тогда, когда он ещё не осознавал, что он не девушка. «А эта юная дева, должно быть, прекрасная Кремиалис?» — «Могу ли я ответить "нет", если я не вижу на своём месте никакой прекрасной девы?» «Кремиалис, ты женщина и в будущем жена порядочного человека. Ты не можешь бегать в штанах по окрестным кварталам и задирать мальчишек. Ты должна помогать нам, своей семье, и готовить себе приданое». — «Ты даже не спросила, хочу ли я всего этого! Даже не дала мне выбора!» — «У тебя его и нет. Мы не можем изменить свою судьбу». «Прости, девочка, в пехоте нам нужны сильные смелые парни, чтобы отстаивать наши границы. Ты умеешь шить? У меня есть место полевого медика». Чувствует ли Кассандра Пентагаст то же самое унижение, что испытывал он каждый раз, когда кто-то пялился на его сиськи, игнорируя обнажённый меч? Сдерживает ли гнев, когда называют бабой и девчонкой? Ненавидит ли своё имя? — Мы приближаемся к первой стоянке. Обойди с востока, чтобы ослепить их. — Есть, мэм. Искатель кидает на него стальной взгляд, бесшумно достаёт меч и меняет направление на северо-запад. Крем закусывает щёку и берёт восточнее, постепенно поворачиваясь спиной к солнцу. Вскоре послышался запах горящих углей, а среди веток показались обрывки ткани и плащей, натянутых на колышки. Было тихо, только где-то неподалёку журчал ручей. Движения не было, должно быть, ублюдки ещё дрыхнут. Под сапогом звонко сломалась сухая ветка, и ручей, звучащий уже совсем близко, вдруг замолк. — Вот зассанец! — с досадой ругается Крем, действительно замечая справа от себя приспустившего штаны недомерка с неумело перевязанной головой и заросшим рылом. На удачу бандюга мешкается, путаясь в своих портках и причиндалах, и Крем без труда нагоняет его и одним ударом припечатывает к сосновому стволу. Широкие брызги крови залили кору, а предсмертный крик бедолаги огласил рощу. — Проклятье! Лагерь внезапно ожил режущим звуком доставаемых лезвий. Показались три раскрасневшиеся подбитые рожи, один из них в подобии доспеха. Они щурясь двинулись на Крема, идя ему прямо в лоб, будто не видя, чем он вооружён. — Снова эта говяная Инквизиция! Разве вы не должны помогать всем нуждающемся? Нас больше всех коснулись беды из-за вашей Бреши, знаете ли! Они нестройно попытались сократить дистанцию, но Крем не даёт себя отвлечь. Он со всей силы ударяет землю, потрясая тонкую горную почву до самого камня. Двое из тех, что оказались ближе к эпицентру толчка, теряют равновесие, и в открывшемся за ними пространстве Крем замечает несущуюся щитом вперёд Кассандру. Правильно поняв её направление, он ударяет того, кто сохранил равновесие, навершием в гнутый шлем, и оставляет подонка Искателю. К досаде, тот, на кого он поднял молот, уже успел очухаться, и покатился по валежнику прочь от сокрушительного удара. Но это ненадолго отсрочило его гибель – широкий замах прилетает ему в голову, и парень падает уже навсегда. Последний засранец не становится проблемой для двух воинов. В роще снова стало тихо. — Ну, что, я зря тратил ваше время? — тяжело дыша, спрашивает Крем, надеясь, что Искатель Пентагаст выместила злость на разбойниках и поймёт иронию. — Ты всё ещё не в ладах с дыханием, однако… Её лицо напрягается, а глаза мечутся где-то за спиной Крема: — В сторону! Крем не мешкая кидается влево, выпустив из рук опущенный молот. В следующий момент там, где была его спина, из тени выныривают два кривых кинжала пятого, прятавшегося в тенях негодяя. С яростным криком Кассандра делает выпад всем телом и пронзает ублюдка прямо в сердце, даже не коснувшись лезвий. Его тело тяжело падает ей под ноги. — Вот теперь всё, — она опирается сапогом в бездыханную грудь и вытирает о грязную рубаху вытащенный меч. Когда она поднимает глаза на Крема, они уже не сияют яростью. — Я рада, что ты всё ещё доверяешь мне.***
Когда Кассандра перечеркнула последний обведённый на карте круг, солнце уже скрылось за склоном горы, и на перевал обрушились тяжёлые сумерки. Дождь, которого они ожидали, так не дошёл до них, а синяя от накопленной воды туча распалась над их головами на небольшие белые облачка. Посреди стоянки, куда они наведались удостовериться, что у последней приконченной группы не осталось хвостов, чернели остатки давно погасшего кострища. Кассандра сидела на поваленном рядом бревне и сосредоточенно пялилась в пергамент, Крем неподалёку подпирал спиной сосну. Руки и голени гудели от усталости, но это было даже приятно – Бык давно не выгуливал команду на дельце, и, если честно, Крем отсидел на жёстком стуле таверны всю задницу. Он всё ещё злился на то, с каким пренебрежением Кассандра отнеслась к нему утром, но в целом денёк у них был что надо: против парочки вмятин на доспехе и щите да неглубоких порезов список их достижений полнился дюжиной мечников, пятью вооружённых ножиками подлецами, двумя громилами по одному на место и спасённым из клетки нагом. — Как вы там, Искатель? — зовёт Крем. — Готовы в обратный путь? Кассандра поднимает голову и осматривается. — Я думаю, нам стоит заночевать здесь. — Неужели? — Так и есть, — Кассандра складывает карту и убирает в карман. — Мы долго ходили вокруг да около, пытаясь никого не упустить. Скоро совсем стемнеет, и идти в гору по каменистой тропе будет опасно. Крем рывком встаёт и озабоченно прикладывает руку ко лбу. — Разумнее будет переждать и перевести дух. Я была готова не мешкая вернуться в крепость, но раз никто из нас серьёзно не ранен… — Вы снова, да? — он осекается и взмахивает руками. — До ночи ещё далеко. Если пойдём прямо сейчас и поторопим лошадей, то преодолеем подъём и спокойно доберёмся до Скайхолда по ровной дороге. — Крем, — Кассандра подошла к нему, — если у тебя есть причина, по которой ты так рвёшься в Скайхолд, скажи её. Иначе твои претензии не имеют никакого смысла. Крем молчит и смотрит куда-то в сторону. Вздыхает. Потом складывает лицо в извиняющееся выражение с подобием улыбки. — Просто не люблю спать на иголках рядом с кучкой мертвецов. Должно быть, жизнь под крышей меня разбаловала. Кассандра облегчённо опускает плечи. — Сходи за лошадьми. Расседлаем их чтобы отдохнули, а в сумках есть аптечка и вяленное мясо. Я разберусь с трупами. Крем кивает и берёт курс в том направлении, которое указывает ему Кассандра. Идти было не близко, но не крадясь и не выискивая меж деревьев врагов он быстро вышел к лошадям, не сильно задержавшись на обратном пути – объезженные мастером Деннетом, животные не боялись идти по сгущающейся темноте и не шарахались трещащих веток. Стоянку нашёл и того проще – его привлёк свет зачинающегося костерка. — Я сходила до места последней стычки и накрыла тела еловыми ветками, — сообщает Кассандра, завидев его. — Это оградит нас от медведей. — Ох, ферелденские медведи, — усмехается Крем, снимая с лошадей их ношу, — нигде по эту сторону Морозных гор от них нет покоя. Но хотя бы в эту ночь я могу спать спокойно. — Если тебя пугало только это, ты мог бы этого и не скрывать, — Кассандра приподнимает уголок губ. Крем смолчал, делая вид, что копается в застёжках упряжи. Между ними встала неловкая тишина. Когда огонь достаточно разгорелся, на небе показались первые звёзды. Всё-таки Искатель была права, и остаться тут было хорошей идеей. Он успел подзабыть, как уютно сидеть у костра. Но и эта мысль не приносила Крему покоя. — Нужно залечить раны, — Кассандра подтягивает к себе сумку с припарками, — потом можно будет спокойно поесть. Крем кивает, не отрываясь от пламени. — Давай начнём с тебя. Я видела, как тот великан ударил тебе прямо в рёбра, может быть трещина. Крем шарахается от Искателя движением, доведённым до автоматизма, надеясь, что она всё поймёт. Но куда уж там. — Крем, что происходит? Он не может сказать, слишком стыдно. Это всё разрушит, если он сознается. Если она ещё не знает – Крем не мог быть уверен, что леди Инквизитор не поделилась с кем-то секретом лейтенанта Боевых Быков. Тогда что бы он ни сказал, это прозвучит как признание, и от града вопросов будет невозможно сбежать – и куда? — Если это как-то связано со мной – извини. Я иногда могу быть резче, чем хотела бы. Но у меня нет причины ранить тебя, и не только мечом. — Давайте просто не будем об этом? — Крем умоляюще поднимает ладони. — Закроемся друг от друга плащами и каждый сам себя подлечит. Не волнуйтесь за меня. Кассандра настаивает: — Я вижу, что тебя что-то гложет. Сегодня ты был весь в своих мыслях, — она подсаживается к нему буквально на пару сантиметров, осторожно, боясь снова напугать. —Ты можешь мне довериться. Крем смотрит на неё исподлобья и долго, очень долго не отводит взгляд. Кассандра не отступает, как и всегда. Наконец он закрывает глаза и уводит их в темноту. — Вам никогда не казалось, — его голос очень тих, — что имя «Кассандрос» подходит вам больше? Кассандра не спешит. — Оно звучит неплохо. Но разве не было бы странным, если бы меня звали мужским именем? — Не так уж странно, если бы вы сами того захотели. — В этом есть смысл, — Она останавливается, чтобы обдумать его слова. — Кремизиус Акласси… Это имя имеет для тебя особое значение? Крем сидит неподвижно, словно изваяние, и едва шевелит губами: — Это то немногое, что я выбрал себе сам. — Вот оно что, — голос Кассандры становится таким же тихим как у него. — Могу ли я узнать, как тебя звали родители? Глаза человека перед ней вонзаются в неё как копья. — Кремиалис. Но отец любил называть меня Проказницей.***
Её лицо застыло в удивлении, как и у всех до неё. Он ждал, когда широко распахнутые глаза начнут придирчиво рассматривать каждый элемент его тела, изучая с новой точки зрения. Ждал этого глупого вопроса: «ты женщина?», на который он всегда отвечал с издёвкой и вызовом, или ещё более мерзкое: «ты шутишь?» Что она отстранится от него, высмеет или обругает, обзовёт дураком – ох, поправка, дурой. Но вместо этого: — Как давно? Такой вопрос задал когда-то и Бык. Он конечно понял всё и без задушевных разговоров, но… — С тех пор как подался в армию. Женщинам не дают званий выше сержантов, если вообще позволяют браться за оружие. Грошовым жалованием я не мог помочь семье. — Значит, это была вынужденная мера? Крем поднял с земли прутик и закрутил его в руках: — По началу мне казалось, что да. Но чем дольше я притворялся мужчиной, тем больше осознавал, как мне всего этого не хватало. — Свободы и отсутствия стыда? — здесь почти не было вопроса. — Откуда вы знаете? Кассандра сплетает пальцы в замок. — Мне тоже их не хватало. Я обрела себя, только когда вступила в Орден Искателей. До этого я ощущала себя в клетке, в которой была заперта с рождения. — Мы с вами похожи больше, чем я предполагал, — горько усмехается Крем. Они сидели, погрузившись в свои мысли, и в неверном свете огня складки на их лбах казались глубже седловин Морозных гор. Сердце Крема билось так громко, что больше он не слышал никаких других звуков. — И что, вам никогда не приходило в голову, что вы можете быть мужчиной, только, ну, в не подходящем теле? Кассандра горько усмехается, и в её усмешке кроется больше, чем в словах: — Я думала, они все просто обозлились на меня, все разом. По их мнению, я не могла быть самой собой, потому что не была юношей. Энтони был единственным, кто принимал мою сторону. Крему не нужно было знать, кем были эти "они" и чем маленькая девочка "им" не угодила. Он знал, каково это, когда против тебя встают самые близкие. Не важно, кем был Энтони, в нём были знакомые Крему черты: — Бык подобрал меня разбитым во всех возможных смыслах и сказал, что это не было игрой. Что то, за что меня хотят наказать, является моим по праву. Что мне больше не нужно притворяться. Это, — прутик ломается на пополам, — это спасло меня. Кассандра опускает руку на его спину: — Это были верные слова. Они оба поняли, что больше ничего не могут друг другу сказать. Крем ощущал себя будто сбросившим с плеч великий груз, но взамен в его сердце заворочалось новое гнетущее его сомнение, тревожное, страшное настолько, что он боялся озвучить его даже в своих мыслях. Он позволил Кассандре осмотреть себя и подлечить, и то же сделал для неё. После поужинали, подкинули несколько толстых ветвей в костёр. Они произнесли не больше десятка слов, обмениваясь одними только взглядами, сохраняя по истине сакральную тишину. Каждый был в состоянии, далёком от того, чтобы болтать. Устроились под оставленными разбойниками навесами, укрывшись своими плащами. Крем ещё очень долго не мог сомкнуть глаз. Наспех разведённый огонь из сосновых ветвей, конечно же, не дожил до утра, и холод разбудил их. Кассандра решила не мешкать и побыстрее вернуться в Скайхолд, с чем Крем был полностью согласен. Вчерашнее напряжение проснулось вместе с ним, но что-то всё-таки созрело за прошедшую ночь, и он хотел понять, что. Крем улучил подходящий момент, когда каждый из них готовил к пути свою лошадь, и спросил как будто бы непринуждённо: — Но вы всё же уверены, что я притворяюсь, не так ли? Что я просто запутавшаяся девчонка, заигравшаяся в мужские игры? Это прозвучало более уязвлённо, чем он представлял. — Ты действительно хочешь знать моё мнение? — сурово спрашивает Кассандра, проверяя тем временем, правильно ли сидит седло. Крем кивает. Она обходит лошадей, разделяющих их, и оказывается к нему совсем близко. Её щёки снова красные, пылают ярче любого пламени. — Весь мир – это мужская площадка для игр, — голос Кассандры ощутимо дрожит. — Чтобы иметь на ней значение, иногда нам приходится нелегко. И порой мужская маска прирастает к тебе так крепко, — она запинается, — так крепко, что кажется, это и есть твоё истинное лицо. Её рука обхватывает его плечо, сначала сильно и цепко, но быстро смягчаясь. — Но я вижу тебя за ней, Кремиалис Акласси. И я знаю, что однажды ты выйдешь из её тени.***
— Охх-хохо, — Железный Бык с нескрываемым восторгом выплёвывает весь воздух из лёгких, сгибаясь от удара навершием меча прямо в диафрагму. С его левой руки обильно капает кровь, из пореза под мышкой багровый поток стекает за пояс и сливается с раной на бедре, марает штанину и хлюпает в сапоге. Он втыкает меч в землю и поднимает правую ладонь, останавливая схватку. — Хорошо приложил! — Вы в норме, босс? — спрашивает Крем. Дыхание почти ровное, на лице широкая улыбка. — Оставь свои нежности Долийке, Крем, я обойдусь, — Бык подковыливает к ограде и зажимает тряпкой рану на руке. — Это был удар в самое сердце, знаете ли. — Хоть какое-то утешение для меня, — Бык щурит глаз. — Искатель хорошо тебя натренировала. Теперь дерёшься достойно мужика. Крем поворачивает голову и устремляет взор туда, где Кассандра сосредоточенно и методично уничтожает очередное свеженькое чучело. Живот перекручивает от слов, которые уже вертятся на языке. — Не совсем так. Достойно женщины.