Гарри Поттер и Принцесса Хаоса

Уже почти десять лет прошло с тех пор, как Дурсли обнаружили на своем пороге, невесть откуда взявшихся племянника и племянницу, но Тисовая улица за это время почти не изменилась. Солнце всё также вставало над теми же ухоженными садиками и освещало ту же самую бронзовую четверку на входной двери дома Дурслей; оно пробиралось в гостиную, оставшуюся почти неизменной с того вечера, когда мистер Дурсль смотрел по телевизору пророческий выпуск новостей. Только фотографии, стоящие в рамках на каминной полке, свидетельствовали о том, что с тех пор прошло немало времени. Десять лет назад на фотографиях было запечатлено нечто, напоминавшее большой розовый мяч в разноцветных чепчиках, но с тех пор Дадли Дурсль вырос, и теперь на фотографиях был крупный светловолосый мальчик, сидящий на своем первом велосипеде, кружащийся на ярмарочной карусели, играющий с отцом в компьютерные игры, мальчик, в объятиях целующей его матери. А также была пара фотографий, с черноволосыми девочкой и мальчиком одного возраста. Кроме Дадли и его родителей, в доме жили ещё и их племянник Гарри, и племянница Габриэль Поттеры. Гарри, в отличие от сестры, укатившей на горном велосипеде куда-то с утра пораньше, в настоящий момент крепко спал, хотя спать ему оставалось недолго. Тетя Петунья уже проснулась и подходила к его двери, и через мгновение утреннюю тишину прорезал ее пронзительный визгливый голос: — Подъем! Вставай! Поднимайся! Гарри вздрогнул и проснулся. Тетя продолжала барабанить в дверь. — Живо! — провизжала она. Гарри услышал ее удаляющиеся шаги, а затем до него донесся звук плюхнувшейся на плиту сковородки. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему снилось. Это был хороший сон. В этом сне он вместе с сестрой летел по воздуху на мопеде. У него было странное ощущение, что когда-то он уже видел этот сон, пусть они с сестрой бывшей старше его на несколько минут часто ругались, и она звала его наивным балбесом и лентяем, но он был к ней привязан, несмотря, даже на то, что её часто хотелось придушить. Тем временем, тётя вернулась к его двери. — Ты что, ещё не встал? — настойчиво поинтересовалась она. — Почти, — уклончиво ответил он. — Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел, — сегодня день рождения Дадли, и все должно быть идеально. В ответ Гарри застонал, всё как обычно кончится скандалом. — Что ты там говоришь? — рявкнула тетя из-за двери. — Нет, ничего. Ничего… День рождения Дадли или, как его называет Габриэль, свиньи в ермолке, чтобы это ни значило — как он мог забыть? Гарри медленно выбрался из постели и огляделся в поисках носков. Он обнаружил их под кроватью и, надевая, стряхнул ползающего по ним паука. Гарри привык к паукам — их было много в чулане под лестницей, а именно в чулане было его место. В отличие от сестры, которая жила в комнате на втором этаже, так как Дурсли считали неприличным то, чтобы мальчик и девочка жили в одной комнате, да и вообще они лучше относились к Габриэль, что иногда его бесило. Одевшись, он пошел на кухню. Как и всегда в этот день, стол был завален приготовленными для Дадли подарками. Похоже, что Дадли подарили новый компьютер, который тот так хотел, ещё один телевизор и гоночный велосипед — это, не говоря обо всем прочем. Для Гарри оставалось загадкой, почему Дадли хотел гоночный велосипед, ведь кузен был довольно упитанным и ненавидел физические упражнения — хотя, отлупить кого-нибудь он был совсем не против. Любимой «грушей» Дадли был Гарри, но Дадли далеко не всегда удавалось поймать кузена. А вот Габриэль Дадли опасался, после того, как она отправила его на землю каким-то хитрым приемом из тех, что показывают по телевизору, да и вообще была крайне драчливой, предпочитая решать конфликты именно дракой. Гарри считал это неправильным, по его мнению, конфликты надо решать словами, а не следовать примеру Японской Империи, которой Габриэль, к бешенству дяди Вернона, восхищается, как и японцы, Габриэль предпочитала решать конфликты посредством силы. Сам же Гарри был не такой, возможно, потому что именно жизнь в темном чулане привела к тому, что он выглядел меньше и слабее своих сверстников, в отличие от сестры, что выглядела старше своего возраста, или потому что он сам считал, что это неправильно. К тому же, он казался ещё меньше и тоньше, чем был на самом деле, потому что ему приходилось донашивать старые вещи Дадли, в отличии от сестры, которой дяде с тётей приходилось брать, пусть недорогие, но всё-таки новые вещи, ведь она всегда была на виду, а Дадли был раза в четыре крупнее его, так что одежда висела на Гарри мешком. У Гарри было худое лицо, острые коленки, черные волосы и ярко-зеленые глаза. Он носил круглые очки, которые как-то починила Габриэль, что они стали выглядеть как новые, после того, как Дадли сломал их, ударив Гарри по носу. Единственное, что Гарри нравилось в собственной внешности — это тонкий шрам на лбу, напоминавший молнию. Шрам был у него с самого детства, и первый осмысленный вопрос, который он задал тете Петунье, был как раз о том, откуда у него взялся этот шрам. — Ты получил его в автокатастрофе, в которой погибли твои родители, — отрезала тетя. — И не приставай ко мне со своими вопросами. «Не приставай ко мне со своими вопросами», — это было первое правило, которому он должен был следовать, чтобы жить в мире с Дурслями, правило, которое Габриэль игнорировала и это ей сходило с рук. Когда Гарри переворачивал подрумянившиеся ломтики бекона, в кухню вошел дядя Вернон. — Причешись! — рявкнул он, вместо утреннего приветствия. Примерно раз в неделю, дядя Вернон смотрел на Гарри поверх газеты и кричал, что племянника надо подстричь. Наверное, Гарри стригли чаще, чем остальных его одноклассников, но это не давало никакого результата, потому что его волосы так и торчали во все стороны, к тому же, они очень быстро отрастали. К моменту, когда на кухне появились Дадли и его мать, Гарри уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. Дадли, как две капли воды походил на своего папашу. Сейчас они оба были худей чем раньше, так как Габриэль однажды им принесла откуда-то пузырьки, с каким-то лекарством для похудения, сказав, что беременных свиней никто всерьёз не примет, к удивлению Гарри, это не кончилось для неё наказанием, а наоборот, когда лекарство подействовало и дядя Вернон стал, неожиданно, более успешным и его фирма пошла вверх, он подарил Габриэль горный велосипед, такой же, как незадолго до этого, сломал Дадли. В этот момент хлопнула входная дверь, сообщившая, что сестра вернулась с развозки газет, она несколько раз за месяц пыталась убедить его тоже найти подработку, но ему было банально лень.

***

POV Габриэль Вернувшись с подработки, я застала картину того, как Гарри с трудом расставляет на столе тарелки с яйцами и беконом, что было трудным делом, ведь там почти не было свободного места. Дадли в это время считал свои подарки и когда закончил, лицо его вытянулось. — Тридцать шесть, — произнес он грустным голосом, укоризненно глядя на отца и мать. — Это на два меньше, чем в прошлом году. — Дорогой, ты забыл о подарке от тетушки Мардж, он здесь, под большим подарком от мамы и папы! — поспешно затараторила тетя Петунья. — Ладно, но тогда получается всего тридцать семь. — Лицо Дадли покраснело. Гарри тем временем начал поспешно поглощать бекон, опасаясь, как бы кузен не перевернул стол, как бывало не раз и не два, с этого психованного подсвинка станется. Тетя Петунья, очевидно, тоже почувствовала опасность. — Мы купим тебе еще два подарка, сегодня в городе. Как тебе это, малыш? Еще два подарочка. Ты доволен? Дадли задумался. Похоже, в голове его шла какая-то очень серьезная и сложная работа, а именно сложить 37 и 2. Наконец он открыл рот. — Значит… — медленно выговорил он. — Значит, их у меня будет тридцать… тридцать… — Тридцать девять, мой сладенький, — поспешно вставила тетя Петунья. — А-а-а! — Уже привставший было Дадли тяжело плюхнулся обратно на стул. — Тогда ладно… Дядя Вернон выдавил из себя смешок. — Этот малыш своего не упустит — прямо как его отец. Вот это парень! — Он взъерошил волосы на голове Дадли. На это у меня было свое мнение, но я его не стала озвучивать. — Я вернулась, — сказала я, проходя в комнату и садясь за стол, сразу получив неодобрительный взгляд дяди, которому не нравился мой стиль одежды, но он обычно ничего не говорил, всё-таки в отличии от лентяя братца, я не сидела мёртвым грузом на шее, обеспечивая себя сама. В том, что Гарри лентяй, я была с дядей согласна на все сто, а также, что он прирождённый пацифист, не понимающий, что, если не ешь ты едят тебя. Тут зазвонил радиотелефон, и тетя Петунья метнулась к лежащей на кухонной тумбе трубке. А мы, тем временем, наблюдали, как Дадли разворачивает тщательно упакованный гоночный велосипед, ноутбук, цифровую видеокамеру, вертолет с дистанционным управлением, коробочки с шестнадцатью дисками новых компьютерных игр и Bluray-плейер. Ноутбук, видеокамера и Bluray-плейер были производства крупнейшей мировой корпорации Ibuki Industries, которая была японской, что в общем было не удивительно, так как Япония, в которую я мечтала свалить из этой долбаной Британии, опережала остальной мир лет на пятьдесят во всех областях, начиная от электроники и заканчивая оружием и космической отраслью, хоть как-то с ней мог сравнится только СССР, но он, к сожалению, сейчас был на грани развала, по непонятным причинам так как здесь он был полностью стабильным. Пока Дадли срывал упаковку с золотых наручных часов, тетя вернулась к столу. Вид у неё был разозленный и вместе с тем озабоченный. — Плохие новости, Вернон, — сказала она. — Миссис Фигг сломала ногу. Она не сможет взять Гарри и Габриэль. Я облегченно вздохнула, так как чертовы книзлы этой старухи меня уже достали. Сама сквибка, если судить по доставшимся мне воспоминаниям убийцы моей мамы, жила в двух кварталах от Дурслей. Но ее полу, вернее перекоты, то и дело наведывались на участок моих дяди и тети. — И что теперь? — злобно спросила тетя Петунья, с ненавистью глядя на Гарри, словно это он все подстроил. — Мы можем позвонить Мардж, — предложил дядя. — Не говори ерунды Вернон. Мардж ненавидит мальчишку. Да и Габриэль, в этом случае, опять что-то подсыплет в миску Мистеру Злыдню, забыл уже что тогда случилось? — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут… Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала тетя Петунья. — Вы можете оставить меня и сестру одних, — вставил Гарри, явно надеясь, что его предложение всем понравится, и он, наконец, посмотрит по телевизору именно те передачи, которые ему интересны, а может быть, ему даже удастся поиграть на новом компьютере Дадли. Вид у тети Петуньи был такой, словно она проглотила лимон, целый ящик лимонов. Почему-то, когда тетя Петунья и дядя Вернон видели Гарри, они начинали ни с того ни с сего на него злиться, и почему-то мне казалось, что без бородатого волшебника в мантии с блёстками, что принес нас на порог дома дяди и тети, тут не обошлось. На меня они тоже злились, пока я не подлила им зелье доверия, что сварила по памяти, правда пришлось изрядно повозится, подбирая аналоги ингредиентов. — И чтобы мы вернулись и обнаружили, что от дома остались одни руины? — прорычала она. — Но я ведь не собираюсь взрывать дом, — возразил Гарри, но его уже никто не слушал, я не вмешивалась, так как это было бессмысленно, снятие воздействия такого уровня мне было не по силам, конечно у меня были все знания того, кто называл себя Волдемортом, но иметь знания и уметь ими пользоваться, это две разные вещи. — Может быть… — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой… и оставить в машине у зоопарка… — Я не позволю ему сидеть одному в моей новой машине, даже если с ним будет Габриэль! — возмутился дядя Вернон. Дадли громко разрыдался. То есть на самом деле то, он вовсе не плакал, последний раз настоящие слезы лились из него много лет назад, хотя нет вру, примерно два месяца назад, когда он, расхрабрившись с дружками, попробовал на меня наехать и получил по шее, но он знал, что стоит ему состроить жалобную физиономию и завыть, как мать сделает для него всё, что он пожелает. Дядя Вернон тогда наехал именно на Дадли заявив, что, если не можешь справится, не начинай драку, а мой балбес братец неодобрительно на меня покосился, этот прирождённый пацифист меня этим конкретно бесил, есть два типа людей, те, кто ест и те, кого едят, тут я с дядей согласна. — Дадли, мой маленький, мой крошка, пожалуйста, не плачь, мамочка не позволит ему испортить твой день рождения! — вскричала миссис Дурсль, крепко обнимая сына. — Я… Я не хочу… Не хоч-ч-чу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли, в перерывах между громкими всхлипываниями, кстати, абсолютно фальшивыми. — Он… всегда все по-по-портит! Миссис Дурсль обняла Дадли, а тот высунулся из-за спины матери и, повернувшись к Гарри, состроил отвратительную гримасу. Глядя на эту отвратительную сцену, я закрыла лицо рукой и подумала, что Дадли умеет своего добиться, весь в папашу, хотя и я во многом не лучше. В этот момент раздался звонок в дверь. — О господи, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние. Через минуту в кухню вошел лучший друг Дадли, Пирс Полкисс, вместе со своей матерью. Пирс был костлявым мальчишкой, очень похожим на крысу. Именно он чаще всего держал жертв Дадли, чтобы они не вырывались, когда Дадли будет их лупить, но меня они опасались, после того как я на них попробовала прием из японского фильма про боевые искусства, два месяца назад и ему досталось от меня. Увидев друга, Дадли сразу прекратил свой притворный плач. Через полчаса мы были в машине и ехали в зоопарк, так как они не решили, на кого нас можно оставить. Но прежде чем Гарри сел в машину, дядя Вернон отвел его в сторону. — Я предупреждаю тебя! — угрожающе произнес он, склонившись к Гарри, и лицо его побагровело. — Я предупреждаю тебя, мальчишка, если ты что-то выкинешь, что угодно, ты просидишь в своем чулане взаперти до самого Рождества! — Дядя Вернон, если вы это сделаете, я позвоню в органы опеки, и вся ваша репутация может вылететь в трубу, — сказала я и демонстративно достав мобильный телефон, тоже производства Ibuki Industries. — Ты не посмеешь! — взвился дядя, в ответ на что, я демонстративно подняла бровь. — Хотите проверить? — спросила я, — я понимаю, когда вы моего балбеса братца за дело шпыняете, но без повода или по надуманному поводу, я терпеть не буду, хотя он и балбес, но всё равно мой младший брат Дядя искривился и отвернулся, так как все-таки боялся за свою репутацию. — Спасибо Габри, — шепнул мой брат. Сказав про выходки Гарри, дядя имел ввиду волосы брата всегда отрастали, а в другой раз, когда тетя Петунья пыталась заставить его надеть старый джемпер Дадли — ужасный, просто отвратительный джемпер, коричневый с оранжевыми кругами. Чем больше усилий она прикладывала, чтобы натянуть джемпер на Гарри, тем меньше он становился, и, в конце концов, съежился настолько, что с трудом налез бы на куклу, но уж никак не на Гарри. А еще раз Гарри натерпелся неприятностей из-за того, что его заметили на крыше школьной столовой. В тот день Дадли и его компания, как обычно, гонялись за Гарри, который пытался от них ускользнуть, и в какой-то момент он, к собственному удивлению — и к удивлению, всех остальных, — оказался на трубе. Классная руководительница Гарри послала Дурслям гневное письмо, в котором написала, что он лазает по крыше школы. В общем обычные детские выбросы магии. Насколько я помнила, по достижении 11 лет, мне и Гарри должно прийти письмо из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Единственной магической школы на территории Великобритании. И наш день рождения будет через 37 дней. В зоопарке ничего особенного не было, за исключением того, что Дадли, чуть не оказался в террариуме с бразильским удавом, у брата прорезался парселтанг и случился ещё один выброс магии, который, к счастью, мне удалось незаметно заблокировать. Вернувшись домой со всеми, я пошла в свою комнату, которая ещё была моей лабораторией. Я чинила, заклинанием Репаро и ещё некоторыми, сломанные вещи Дадли, продавала их на интернет-аукционе, что приносило очень неплохие деньги на карманные и не только расходы. К сожалению, настоящее магическое оборудование на территории Англии, можно купить только в Косой Аллее, поэтому приходилось использовать не волшебное, что было часто даже лучше. Роль котла для зелий, до недавнего времени, играла двухлитровая чугунная кастрюля, но на том же аукционе удалось купить котел для варки зелий, правда керамический, а не оловянный, латунный или медный, что неудивительно, японские маги, судя по памяти всегда были себе на уме. Плюс, удалось достать лабораторную посуду, в виде разнообразных колб и пробирок, нескольких мензурок, ступки с пестиком и механических лабораторных весов, но с ними была сложность в том, что шкала была в граммах. А в памяти, во всех рецептах зелий, количество того или иного ингредиента шло в унциях или вообще в ложках, что потребовало вычислений, благо был ноутбук с табличным редактором. Также мне удалось сделать волшебную палочку из ветки ольхи и своего волоса, конечно это был суррогат, но пока сойдет, так как, по воспоминаниям Волдеморта, на всех официальных палочках, есть следилки от Министерства Магии. Да и рядом на местности вокруг дома, тоже явно были следилки, так как после того я заваадила крысу трансгрессировали авроры, но мне удалось слинять. Еще одной проблемой было то, что у меня не было доступа к нормальным ингредиентам и книгам, так как по памяти много не сделаешь, приходилось подбирать ингредиенты по активным веществам.

***

За следующий месяц начались каникулы в школе, а Дадли уже успел сломать новую видеокамеру и разбил вертолет с дистанционным управлением. А также сев на новый велосипед, он сбил шпионку, как я думала Дамблдора, переходившую Тисовую улицу на костылях, и сбил её с ног так, что она потеряла сознание. С камерой пришлось повозится, но вертолёт, как и велосипед, поддались ремонту быстро. Хорошо всё-таки, что я внушила этому подсвинку, выкидывать сломанное им на помойку, а не складировать где-то в доме. Минус был в том, что Гарри негде было скрыться от Дадли и его дружков, которые каждый день приходили в гости. Пирс, Деннис, Малколм и Гордон — все были здоровыми и безмозглыми, но Дадли был самым здоровым и самым безмозглым, и потому, именно он, считался их предводителем и решал, что будет делать вся компания. И вся компания соглашалась с тем, что следует заняться любимым спортом Дадли — охотой на Гарри, если, конечно, рядом не было меня, так как я могла их раскидать, как котят, хотя, честно говоря, я не понимала откуда у меня эти знания. Также в июле, тетя Петунья повезла Дадли в Лондон, чтобы купить ему фирменную форму школы «Вонингс», а нас отвела к миссис Фигг, где книзлов, стало всё же поменьше, но всё равно похоже она их разводит, но вопрос, законно ли. Так как, по памяти Волдеморта, есть такое положение, как Статус о Секретности, маги, застрявшие в XVI–XVII веках и не думали развиваться, причём судя по тому самому котлу, только маги запада. А других волшебников на Тисовой улице, да и вообще в самом городке не было от слова совсем. Вечером Дадли гордо маршировал по гостиной, в новой школьной форме. Ученики «Вонингса» носили темно-бордовые фраки, оранжевые бриджи и плоские соломенные шляпы, которые называются канотье. Еще они носили узловатые палки, которыми колотили друг друга за спинами учителей. Считалось, что это хорошая подготовка к той взрослой жизни, которая начнется после школы. Глядя на Дадли, гордо вышагивающего в своей новой форме, дядя Вернон ужасно растрогался и ворчливым голосом — ворчал он притворно, пряча свои эмоции, — заметил, что это самый прекрасный момент в его жизни. Что же касается тети Петуньи, то она не стала скрывать своих чувств и разрыдалась, а потом воскликнула, что никак не может поверить в то, что этот взрослый красавец — её крошка сыночек, её миленькая лапочка. А Гарри даже боялся открыть рот. Он, как и я, изо всех сил сдерживал смех, он нас так распирал, что казалось, что вот-вот треснут ребра и хохот вырвется наружу. По моему мнению, Дадли в этой форме походил на сбежавшего из цирка клоуна, так как сочетание цветов было просто чудовищным, да и красавцем Дадли был таким же, как я натуралкой, уже лет с восьми, я начала заглядываться на девочек, правда красивых в Британии было мало. Несмотря на свой настоящий возраст, я выглядела лет на 14, а то и 15, так что на меня посматривали не знающие моего возраста парни, но всех их ждало разочарование. После того как дядя и тётя вышли из комнаты, Дадли решил испытать палку, но его попытку стукнуть меня или Гарри, я пресекла пообещав, что в этом случае её будут доставать из его задницы, в больнице, Дадли сразу присмирел, меня он всё-таки, как и его дружки боялся и прекрасно знал, что защищать его дядя не будет, а наоборот всыплет за то, что тот не может справится с девчонкой. На следующее утро я застала странную сцену на кухне, тетя зачем-то красила старую форму Дадли в серый цвет. Мне казалось, что дядю и тетю иногда просто клинит, из-за ментальных закладок, навешанных догадываюсь кем. «Если бы тут была Мисаки, она бы их сняла», — подумала я и замерла, пытаясь понять кто вообще такая эта Мисаки и откуда я её знаю, перед глазами на миг встала картина странно знакомой русоволосой девушки, с золотыми глазами, от вида которой мне сразу стало тепло и хорошо. Было такое чувство, что я её очень хорошо знала, но, когда, разве что, в прошлой жизни в которую я, как и японцы с русскими верила. В кухню вошли Дадли и дядя Вернон, и оба сразу сморщили носы — запах новой школьной формы Гарри, им явно не понравился. Дядя Вернон, как обычно, погрузился в чтение газеты, а Дадли принялся стучать по столу форменной узловатой палкой, которую он теперь повсюду таскал с собой. Из коридора донеслись знакомые звуки — почтальон просунул почту в специально сделанную в двери щель, и она упала на лежавший в коридоре коврик. — Принеси почту, Дадли, — буркнул дядя Вернон из-за газеты. — Пошли за ней Гарри. — Гарри, принеси почту. — Пошлите за ней Дадли, — ответил Гарри. — Я сама схожу, — вздохнула я, подозревая, что кроме обычной почты, там может быть ещё кое-что. На коврике лежали открытка от сестры дяди Вернона, по имени Мардж, отдыхавшей на острове Уайт, коричневый конверт, в котором, судя по всему, лежал счет, и два письма. Конверты, тяжелые и толстые, были сделаны из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. На первом было написано. «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей» А на втором. «Мисс Г. Поттер, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, самая маленькая спальня». — Дядя, это тебе, — протянула я открытку и коричневые конверты дяде, вернувшись на кухню. После чего протянула Гарри его конверт и начала вскрывать свой. — Мардж заболела, — проинформировал дядя тетю Петунью. — Съела какое-то экзотическое местное блюдо и… — Пап! — внезапно крикнул Дадли. — Пап, Гарри и Габриэль тоже, что-то получили! Гарри уже собирался развернуть письмо, написанное на том же пергаменте, из которого был сделан конверт, когда дядя Вернон вырвал бумагу из его рук. — Это мое! — возмутился Гарри, пытаясь завладеть бумагой. — И кто, интересно, будет тебе писать? — презрительно фыркнул дядя Вернон, разворачивая письмо и бросая на него взгляд. Его красное лицо вдруг стало зеленым, причем быстрее, чем меняются цвета на светофоре. Но на этом дело не кончилось. Через несколько секунд лицо его стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша. — П-П-Петунья! — заикаясь, выдохнул он. Фыркнув, я развернула желтый пергамент и прочла. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора! «Идиоты», — проворчала я про себя, — «откуда у нас совы, вы тупые дикари?» На втором листе пергамента бы список необходимого. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «Хогвартс» Форма Студентам-первокурсникам требуется: Три простых рабочих мантии (черных). Одна простая остроконечная шляпа (чёрная) на каждый день. Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала). Один зимний плащ (черный, застежки серебряные). Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента. Книги Каждому студенту полагается иметь следующие книги: «Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс) Миранда Гуссокл, «История магии». Батильда Бэгшот, «Теория магии». Адальберт Уоффлинг, «Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч, «Тысяча магических растений и грибов». Филли-да Спора, «Магические отвары и зелья». Жиг Мышъякофф, «Фантастические звери: места обитания». Ньют Саламандер (Скамандер), «Темные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл Также полагается иметь: 1 волшебную палочку, 1 котел (оловянный, стандартный размер №2), 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, 1 телескоп, 1 медные весы. Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу. НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ. Из всего списка мне была нужны только книги и форма. Котел стандартного размера №2 у меня уже был, пусть и не оловянный, как и весы с телескопом. Дадли попытался вырвать у дяди письмо, но дядя Вернон поднял его над собой, чтобы Дадли не смог дотянуться. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку. На мгновение всем показалось, что она, вот-вот, потеряет сознание. Тетя схватилась за горло и втянула воздух с таким звуком, словно задыхалась. — Вернон! О боже, Вернон! Тетя и дядя смотрели друг на друга, кажется, позабыв о том, что на кухне сидим: я, Гарри и Дадли. Правда, абстрагироваться надолго им не удалось, потому что Дадли не выносил, когда на него не обращали внимания. Он сильно стукнул отца по голове своей узловатой палкой. — Я хочу прочитать письмо! — громко заявил Дадли. — Это я хочу прочитать письмо, — возмущенно, возразил Гарри. — Это мое письмо. — Пошли прочь, все трое, — рявкнул дядя Вернон, запихивая письмо обратно в конверт. Гарри не двинулся с места. — ОТДАЙТЕ МНЕ МОЕ ПИСЬМО! — прокричал он. — Дайте мне его посмотреть! — заорал Дадли. — ВОН! — взревел дядя Вернон и, схватив за шиворот сначала Дадли, а потом Гарри, а затем и меня, после чего выволок в коридор и захлопнул за нами дверь кухни. Гарри и Дадли тут же устроили яростную, но молчаливую драку за место у замочной скважины — выиграл Дадли, и Гарри, не замечая, что очки повисли на одной дужке, улегся на пол, прикладывая ухо к узенькой полоске свободного пространства между полом и дверью. Я же наложила на дверь заклинание, чтобы слышать, что происходит на той стороне, причем слышала только я. — Вернон, — произнесла тетя Петунья дрожащим голосом. — Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? Ты не думаешь, что они следят за домом? — Следят… даже шпионят… а может быть, даже ходят за нами по пятам, — пробормотал дядя Вернон, который, кажется, был на грани помешательства. — Что нам делать, Вернон? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим… — Нет, — наконец ответил дядя Вернон. — Нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ… Да, это лучший выход из положения… Мы просто ничего не будем предпринимать… — Но… — Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его и его сестру, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?! Особенно сейчас, забыла кто должен прибыть к нам, если сделка не сорвётся? Да она странная! Но ей можно! Почему письмо о поступлении отправили не почтовой совой мне было ясно, по воспоминаниям Волдеморта, письмо о поступлении ему принес тогда бывший заместителем директора Альбус Дамблдор, а по дневнику мамы, который я нашла среди вещей, к ней тоже приходила специальный посланник Минерва МакГонагалл, тоже бывшая заместителем директора, деканом факультета Гриффиндор и профессором трансфигурации. Сейчас единственное, что меня волновало, то что как я отправлю ответ, не имея почтовой совы и что будет в этом случае. Конец POV

***

Стоя на крыше многоэтажного дома в центре Лондона, девушка выглядящая лет на четырнадцать, с двумя хвостиками длинных рыжих волос, карими глазами в короткой юбке и куртке, смотрела на ночной город. — Мда, ну что сказать, Куроко, вернее уже Блейз, ты попала, в мир не имеющий эсперов и отстающий от твоего на десятилетия, хотя как сказать отстающий, если только хронологически, если сравнить технический уровень в равные годы тут техника намного совершенней, хотя общий тех уровень несколько отстаёт, по крайней мере, таков западный мир, — хмыкнула она, садясь на край крыши, — хотя некоторых технологий что есть тут у нас не было и близко даже когда я, ну скажу прямо померла. — Эти маги не эсперы, — продолжила она, привыкнув за эти годы разговаривать сама с собой, — их силы имеют другой источник, многое, на что они способны, не способен ни один эспер, но они крайне слабые боевики. Прикрыв глаза, она вспомнила тот день, уже почти восемь лет назад. Лицо мамы, что прячет её в тайнике, голоса ворвавшихся авроров, как она потом узнала. — Леди Забини, не усложняйте своё положение, по требованию Министерства Магии мы приказываем вам выдать все тёмные артефакты и книги! — слышится голос. — Вон отсюда! — слышит она голос матери, — родовые артефакты и книги не выдаются по требованию сброда! Она пытается призвать магию мэнора, но в неё попадает оглушающее заклинание, отвлёкшись она блокирует его и её успевают обезоружить. — Нам же проще, — слышится мужской голос, — Леди Доминика Забини по обвинению в сотрудничестве с Тем-Кого-Нельзя-Называть, вы арестованы, а так было оказано сопротивление с применением непростительных заклинаний… Мама не успевает ничего сказать, как аврор держащий её палочку направляет её на неё. — Авада Кедавра! — слышится его голос, сверкает зелёная вспышка и её мама падает на пол. Упавшая на колени девочка заливается плачем и внезапно её голову пронзает боль, перед глазами проносится вся её прошлая жизнь и минуту спустя, когда тайник открывается на авроров смотрят горящие ненавистью глаза. — А ну вылезай оттуда, тёмное отродье! — слышится голос, её пытаются схватить, но хватают лишь пустоту. Девочка исчезает и появляется у камина, на авроров смотрят не по-детски взрослые глаза. — Твари! — шепчет она и отражает оглушающее заклятие телепортированным чайным подносом, её способности из прошлой жизни все при ней, причём не те, которыми она владела до двадцати лет, а те, которые получила став куда старше. Не только личная телепортация и телепортация предметов, с которыми соприкасается, но и открытие порталов, открывшее её миру дорогу к звёздам и ментальная транслокация, то есть телепортация предметов, в любую точку пространства координаты, которой она может рассчитать, используя себя как точку отсчёта и центр координатной сети. В неё летит ещё одно заклинание, но луч пропав, в открывшемся на его пути, портале появляется из другого и поражает того, кто пытался вновь её оглушить. Расчёт точки назначения занимает всего пару секунд, её математические способности, точно также при ней, ведь без них, её телепортация невозможна, так как требует расчета сложнейших формул, которые она хоть проделывает на голых инстинктах, но расчёты требуются, даже при этом. — Умрите! — шепчет она и прежде чем кто-то из авроров успевает отреагировать, они пропадают. Девочка знала, что они увидят за миг до смерти, на короткий миг, прежде чем, их тела обратятся в облачка плазмы, они увидят пышущую нестерпимым жаром поверхность солнца. С трудом подойдя к телу матери она падает рядом с ним на колени и обняв заливается плачем. — Мама! Мамочка! — шепчет она сквозь слёзы и через секунду поток неконтролируемой магии, смешанный с псионической энергией, расходится от неё волной, а она сама теряет сознание. Фиолетовый туман… Он окутывает её непроницаемым саваном… Тишина… Лишь иногда странные звуки — тихое гудение или неразборчивый шепот… Неподвижность — тела словно нет, и она зависла в пустоте, не чувствуя совершенно ничего. Здесь есть лишь мысли… Странные… Сумбурные… Они словно разбросаны по всему пространству. На миг всплывают, подобно мячику на воде… И тут же уходят. «Информационная оболочка повреждена. Физическая оболочка не полностью соответствует требуемым параметрам. Возможны необратимые повреждения центральной нервной системы», — слышится женский голос. Она не знает, откуда появляется эта информация и чей это голос. Просто понимает, что следует не концентрироваться на сложных мыслях… Почему? «Возможна перегрузка Ядра Души и ЦНС, степень обратимости зависит от уровня развития псионических способностей…» — слышит она ещё один голос, её мысли явно слышат и отвечают, но кто. Касание… Словно через плотную ткань ощущается что-то… Свет, где-то внизу… Слабый, едва различимый в тумане… Движение… Боль… «Не волнуйся твоя мама родится вновь совсем скоро, и ты, в конце концов, её вновь увидишь», — слышит она голос и ощущает лёгкое касание, тёплое, её словно окутывает тёплый плед. Яркая вспышка, бьющая по глазам. И силуэты, склонившиеся над ней, огромные, как башни орбитальных лифтов… две женщины из чистой энергии, которые сияют одна синим, а вторая серебряным светом. Резкий, неприятный звук… Крик? «Контроль над телом при использовании неподготовленного ядра достигается почти сразу. Но поначалу при неудовлетворительных параметрах…», — слышит она голос серебряной. «Знаю», — отвечает вторая, — «нам надо действовать быстро, выброс истощил все её силы и если с ней что-то случится, сама знаешь кто не посмотрит даже на то, что мы Аспекты, хвосты выщиплет, попытается по крайней мере». Только сейчас она замечает у них хвосты и уши, у одной кошачьи, а второй лисьи и не девять, а десять, и именно они сейчас укрывают её как тёплым пледом. «Малышка прости, но сейчас будет больно», — вновь слышит она голос, — «по-другому никак и не волнуйся души, чья песня дополняет твою, твои Истинные уже в этом мире, и ты с ними встретишься». Откуда-то приходит понимание, что значит слово Истинные и кто они, Кадзари Уихару, Микото Мисака, Сёкухо Мисаки и она сама Куроко Сираи. Резкая боль бьет по телу… Крик… Это кричит она… Мысли вновь ускользают куда-то далеко-далеко… Она очнулась на руках колдомедиков больницы Святого Мунго, исчезновение авроров списали на детский выброс, как и чудовищной силы взрыв, разрушивший одно из крыльев родового мэнора Забини. Ей выделили опекунов, и они уже потирали руки считая, что теперь состояние рода в их руках, но как оказалось завещание у Леди Забини было, причём крайне чёткое. В случае, если с ней что-то случится, всё состояние достаётся её дочери, опекуны которой не имеют права заключать брачные контакты от её имени, а в права Главы Рода она вступает тогда, когда от её прикосновения родовой камень засветится, признав достойной. И позавчера, когда ей исполнилось одиннадцать лет, это случилось, она теперь глава Рода, со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами, и первое что она сделала, так это перевела все средства из Гринготтса в АВ’атарин, банк Тёмных Альвов или как они называли сами себя Ав, уничтожив саму возможность Министерства как-либо влиять на неё финансово. — Они говорили, что остальные тоже здесь, — прошептала она и спрыгнула с крыши чтобы в телепорте оказаться на высоте почти десять километров и прикрыла глаза наслаждаясь чувством свободного падения, — интересно кто они и когда мы встретимся? Ещё один телепорт, и она появляется в проходе на Косую Аллею, привычным жестом касаясь палочкой кирпичей. Она была уверена, что кем бы не были те таинственные фигуры, они не лгали и кем бы не переродились её любимые, вместе они преодолеют всё. Как и всегда!

***

В тот вечер, вернувшись с работы, дядя Вернон совершил нечто такое, чего раньше никогда не делал, — он пришел к Гарри в чулан. — Где мое письмо? — спросил Гарри, как только дядя Вернон протиснулся в дверь. — Кто мне его написал? — Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, — коротко пояснил дядя Вернон. — Я его сжег. — Не было никаких ошибок, — горячо возразил Гарри. — Там даже было написано, что я живу в чулане. Как и на письме сестры было где она живёт! — ТИХО ТЫ! — проревел дядя Вернон, и от его крика с потолка упало несколько пауков. Дядя Вернон сделал несколько глубоких вдохов, а затем попытался улыбнуться, однако это далось ему с трудом, и улыбка получилась достаточно болезненной. — Э-э-э… кстати, Гарри, насчет этого чулана. Твоя тетя и я тут подумали… Ты слишком вырос, чтобы и дальше жить здесь… Мы подумали, будет лучше, если ты переберешься к сестре в спальню. — Зачем? — спросил Гарри. — Не задавай вопросов! — рявкнул дядя Вернон. — Собирай свое барахло и тащи его наверх, немедленно! В доме Дурслей было четыре спальни — одна для дяди Вернона и тети Петуньи, одна для гостей (обычно в роли гостьи выступала сестра дяди Вернона, Мардж), одна, где спал Дадли, и еще одна, занимая сестрой Гарри. Гарри же хватило всего одного похода наверх, чтобы перенести все свои вещи из чулана. И теперь он сидел на кушетке и осматривался. Одетая в шорты и футболку, Габри сидела за письменным столом, на котором стояли ноутбук и небольшой станок, который сейчас вытачивал на деревянном диске, какой-то замысловатый узор. — Габри, знаешь кто прислал письмо? — спросил Гарри. — Знаю, но пусть лучше тётя сама таки расскажет, а выбора у неё скоро не будет, так как эти идиоты не угомонятся, — ответила девочка, стряхивая щеткой с диска опилки и любуясь получившимся узором. Гарри вздохнул и лег на раскладушку. Вчера, он отдал бы все на свете за то, чтобы оказаться не в чулане. Сегодня он предпочел бы оказаться в чулане со своим письмом, чем здесь, но без письма.

***

На следующее утро. Хогварстс. Сегодня с самого рассвета Альбус Дамблдор не находил себе места, нарезая круги по своему кабинету, ему было известно, что в Британию прибыла, лично, Майя Ибуки, официально по делам корпорации, но он, как никто, знал, что никто ей не помешает совместить дела и личное. Он ясно понимал свои возможности и прекрасно знал, что его силы и опыт по сравнению с архимагом кицунэ, чей возраст был семьсот пятьдесят лет, меньше чем ничто, а также он прекрасно знал кто, на самом деле, буквально уничтожил Гриндевальда, столкнись он со своим бывшим любовником, когда тот был в полной силе, и он был не устоял. Когда они обсуждали свои планы, а после поддерживали и манипулировали, один Гитлером, а второй Мосли они рассчитывали, что смогут быстро уничтожить СССР, магический мир которого был полностью, вернее нет, не полностью, а правящие князья были полностью на их стороне, но, в конце концов, разве кому-то есть дело до каких-то холопов? Вот только он не просчитал того, что Япония встанет на сторону СССР, как и то, что в руках Ибуки и Ода, окажутся такие силы. Магия Хаоса, то, по сравнению с чем, даже самая Тёмная Магия мира, просто само воплощение света, не Свет и не Тьма, а нечто чему нет названия в языках смертных, магия, обращающаяся к чему-то, невообразимо огромному и могущественному, за пределами мира. Он до сих пор помнит тот меч из чёрного света, в руках Ибуки, оружие способное убить даже бога, Рагна Блейд, то что Геллерт, также называл Клинком Рагнарёка. Он пытался убедить Гриндевальда заставить Гитлера капитулировать после первых же атомных ударов, понимая, что сейчас им с Японией и СССР не справится и нужно накопить силы, САСШ не в счёт, магический мир страны не участвовал в войне, считая, что они смогут получить свой кусок, в войну её втянули магловские финансовые круги. Но нет, Геллерт не только отказался, но и наложил на Мосли защитные чары, которые нельзя было снять, пока он не снимет их сам, или пока Альбус лично не убьёт его самого, а он понимал, что Геллерт мало того, что сам по себе сильнее его, так ещё и бузиновая палочка делала его ещё сильнее, эти чары разрушали саму возможность влиять на Мосли и не давали убить, делая того чудовищно удачливым. Конечно цена за это была огромна и за год жизни Мосли Геллерт терял пятьдесят своих. Но Ибуки сыграла ему на руку, одним ударом сметя Гриндевальда, отрубив ему руку своим чудовищным мечом, а потом стёрла с лица земли его замок, ещё более чудовищным заклинанием способным если выйдет из-под контроля, уничтожить всю планету, Геллерт сумел активировать портключ и вывалился прямо в кабинете самого Дамблдора. Само собой, Альбус понимал, что вот он шанс и даже не вызывая его на дуэль убил бывшего любовника, ударив в спину, так как даже в том состоянии, в котором был Геллерт, он мог бы сопротивляться. Но это было дело прошлого, а сейчас он пытался понять, почему его интуиция ревёт белугой про то, что его планы под угрозой. Использование Поттеров вовсе не преследовало собой уничтожение Тома, вернее, это было только одной из целей, пророчество не оставляло ему выбора, только мальчишка Поттер сможет окончательно упокоить этого полулича. Нет, это каким же надо было быть идиотом, чтобы повестись на подкинутую ему фальшивую книгу о крестражах? Но ему надо было действовать быстро, мальчишка тогда почти добрался до Ритуала Вечной Ночи, сил бы у него хватило, а сталкиваться с полноценным личем Альбус не горел желанием. Да и, в любом случае, главной целью всей этой аферы, начатой им вместе с Геллертом ещё многие десятилетия назад, был захват контроля над наследиями сразу четырёх Родов, Поттеров, Слизеринов, Гриффиндоров и самое главное Певереллов! Теренс Певерелл, Отец Трех Некромантов, предок основателей трёх Родов. Слизеринов, Гриффиндоров, Поттеров. Антиох Певерелл как был, так и остался Певереллом, а дети его братьев стали Основателями, создав собственные Рода. Сын Кадмуса, Салазар основал род Слизерин, сын Игнотуса, Годрик стал Основателем Гриффиндором, а дочь Игнотуса Селена вступила в брак с Хардвином Поттером, сыном Ланцелота, привнеся в род Поттеров кровь некромантов. Род Поттер вовсе не такой светлый, каким его старательно выставлял, сначала его отец, а потом он сам, да так удачно, что так стали считать даже сами Поттеры. План был рассчитан на два столетия, и удача, которая вышла с мальчишкой, только ускорила процесс. И он сделал всё, чтобы юный герой, «сразивший» Темного Лорда, был весь из себя такой белой и пушистой послушной марионеткой! Все давно забыли о том, что потомки некромантов, Поттеры, всегда были темными и всегда гордились этим. Но времена меняются. Так, еще столетие назад, один из самых могущественных Родов Британии пришел в упадок. Все началось с отца Кадмуса Поттера Николаса. Впрочем, это было уже неважно, главное, что в итоге магия Рода отказалась от Николаса, а соответственно и от его сына Кадмуса, после Карлус и Джеймс искренне считали себя Лордами, но конечно они ими не были и близко. Карлус и Джеймс всего лишь дураки, лишенные наследства. Они считали, что у них много денег. Много это сколько? Тридцать два миллиона в банке гоблинов? Ха-ха-ха! Три раза! Истинное состояние Поттеров, в банке этих проклятых альвов, которые никогда не подпустят к нему недостойных, оценивается в пятнадцать миллиардов! И таким оно было тогда, когда Поттеры потеряли на него права! А учитывая, что в отличии от гоблинов, у альвов деньги не лежат в сейфах мёртвым грузом… уууу. Про состояния Певереллов, Слизеринов и Гриффиндоров он вообще молчит, они неизвестны даже примерно, но уж точно не меньше, да и в любом случае, деньги меркнут перед книгами и артефактами. Потому он и подсунул юному Тому, через этого идиота Слизнорта, фальшивую книгу про крестражи, сразу после того, как этот дурак создал первый, магия Рода Слизерин от него, нет не отказалась, она его запечатала, он остался членом Рода, так как был последним, но получил статус Предателя Крови, а так как больше живых членов у Слизеринов не было, то наследником стал бы убивший Предателя Крови в честном бою и очистивший род от клейма. Ну кто же думал, что этот дурак попрётся убивать Поттеров, услышав то пророчество, да он подстроил так, чтобы эта алкоголичка повторила его, когда за дверью был шпион Тома, но он никогда бы не подумал, что этот полулич окажется настолько тупым, что вопреки всем законам магии нарушить созданный дурой, которую он подложил под Поттера контракт, она ясно сказала убей меня, но не трогай детей, меня, но не детей! Более того он нарушил Первый закон Магии, который гласит — дети неприкосновенны, правда детьми Магия считает их только до первого выброса. Так что Том абсолютно логично получил своё, убившись об младенцев, и, хотя он объявил героем Гарри, сам он прекрасно знал, что к Габриэль, это относится точно также. Но всё-таки основной его целью был мальчишка, пророчество ясно говорит о мальчике, а на девчонку плевать, хотя и она сыграет свою роль, как и её брат, именно поэтому он не стал их опекуном в магическом мире, опекуном была его верная марионетка. В четырнадцать лет, если она раньше не помрёт, что он как раз планирует ещё на первом курсе, он объявит о помолвке Габриэль и Рона Уизли, сделав её Предателем Крови. А он сам аккуратно подложит под Гарри Джинни, сделав с ним тоже самое, эти выродки Уизли давно мозолят ему глаза, так что пусть сыграют свою роль. А после того как мальчишка, мстя за сестру окончательно упокоит Тома он, представив себя якобы чудом выжившим, обвинив его или если она будет-таки жива их обоих официально в Падении во Тьму, а реально полностью законно в Предательстве Крови убьёт лично, а, так как, они последние в Роду, то наследие Поттеров, Слизеринов, Гриффиндоров и главное Певереллов будет принадлежать ему по праву очистившего Род от Скверны. И альвам не останется ничего, кроме как открыть перед ним сейфы. Предатели Крови, чтобы он не говорил на людях, но он знает истинный смысл этой мерзости. Первый закон Магии гласит — дети неприкосновенны. Предатели Крови — это те семьи, чьи проступки в прошлом настолько омерзительны, что Магия накладывает наказание не только на провинившихся, но и на детей. Сложно представить, что нужно сделать такого, чтобы сама Магия покарала самое дорогое, то, на что Она возлагает надежды. Такие семьи лишаются всего — силы, власти, вассалов, даже Родовых Даров. Причем, эти Дары не просто запечатаны, как например у сквибов, они полностью уничтожены! Он не хочет даже вспоминать за какую мерзость семейство Уизли потеряло все и как оно усугубляет свое положение! Он сам все до конца не выяснил и не хочет выставлять себя на посмешище. Предатели Крови несут полную ответственность перед Магией с тринадцати лет, до этого лишь частичную, но и эти дела учитываются. Как ни странно, способов избавится от статуса, вагон и маленькая тележка, но есть два наиболее простых: совершить Деяние перед Магией и таким образом стать Лордом или Леди перед Магией, что для лишенного Родовых Даров практически нереально, либо полностью отказаться от Рода до того, как исполнится тринадцать лет. Если же заключить брак и даже войти в семью супруга или супруги, это поможет лишь частично, и то тогда и только тогда, если причина этого деяния истинные чувства, в которых нет ни капли корысти и полная ответственность перед Магией, в любом другом случае, супруг или супруга оскверняет свой Род, становясь Предателем Крови. Правда жестока, и поэтому никто из чистокровных семей, тем более из Аристократии, не станет связываться с Предателями Крови. Особенно с Уизли, ведь они ничего не сделали для того, чтобы избавиться от данного статуса, только усугубляя свое положение поколение за поколением. Дамблдор отправил в рот еще одну конфету, надеясь хоть так подсластить не слишком хорошее настроение и заглушить чувство тревоги. Его Герой будет послушной марионеткой и не будет никак выделяться среди и знаниями, но при этом убить Тома или мстя за родителей или за сестру, что было бы лучше всего, и он попробует это провернуть на первом, ну или втором курсе, когда запланирована история с василиском, которого эта соплячка практически с гарантией не переживёт. Маленький тщедушный паренек, одержимый жаждой мести и безгранично преданный ему лично. А потом останется обвинить его полностью законно в Предательстве Крови и неважно как он сойдётся с выкидышем Уизли, по своей воле или через приворотные зелья. Всё! Финита ля комедия! Посмотрев на созданный им счётчик отправленных Поттерам писем, он как-то по-детски хихикнул, он уже представлял, что этим выплодкам устроили Дурсли под действием его чар, семьдесят пять сов, двести с лишним писем. Причём, как сейчас, так и за все эти десять лет! Пожалуй, стоит доверится предчувствию и отправить это великанское отродье к ним, «спасти» так сказать детишек чуть пораньше, только не забыть предупредить, чтобы дождался темноты, и не один раз предупредить, а то этот идиот всё испортит. Кивнув своим мыслям, он вызвал своего домового эльфа, вернее бывшего эльфа Поттеров, которого он привязал к себе, а потом удачно подсунул Малфоям, но который всё равно подчинялся лишь ему, конечно, до тех пор, пока его дела шли на благо Поттерам, в чём он легко его убедил, и когда уродец узнает, что Поттерам грозит беда, он своими действиями только усугубит положение этих выродков. — Хозяин звал Добби? — спросил появившийся уродец в драной наволочке. — Сообщи Хагриду, что хочу его видеть, — приказал Дамблдор, — только перед этим смени одежду, нельзя чтобы тебя видели тут в таком виде. — Да хозяин! Добби всё сделает! — отвесил поклон домовик и пропал, а Дамблдор сев за стол откинулся на спинку своего кресла-трона и довольно улыбнулся. Как говорилось в том русском магловском фильме: Жить, как говорится, хорошо, а хорошо жить ещё лучше.

***

POV Габриэль Следующее утро встретило меня истеричными криками тёти Петуньи, которая носилась по дому как ненормальная, сметая все пылинки, постоянно забегая на кухню, проверяя всё ли нормально с едой в духовке. А дядя Вернон инструктировал Дадли, чтобы тот ничего не выкинул, так как японцы совсем по-другому относятся к шалостям, угрожая в случае чего лишить его до конца лета компьютера и запереть в комнате. Не помогали ни вопли ничего, так как даже тётя была сейчас с ним согласна. Творившееся в доме сумасшествие было легко объяснимо, так как к дяде Вернону должна приехать сама Леди Майя Ибуки, для заключения контракта на поставку огромной партии инструментов, для постройки филиала корпорации в Лондоне. По моему мнению, это было странно, что глава такой корпорации приезжает лично, но с другой стороны это Майя, а она известна тем, что никогда не делает то, что от неё ожидают. Когда за дверью послышались шаги почтальона, дядя Вернон, все утро пытавшийся быть очень внимательным и вежливым по отношению к Гарри, потребовал, чтобы за почтой сходил Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, стуча своей палкой по стенам и вообще по всему, что попадалось ему на пути. А затем донесся его крик: — Тут еще письма! «Мистеру Г. Поттеру, дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня» и «Мисс Г. Поттер, дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня». И в этот момент что-то засвистело в дымоходе и ударило дядю Вернона по затылку. В следующую секунду из камина со скоростью пули вылетели тридцать или даже сорок писем. — Придурки! — вырвалось у меня, и я, закрыв лицо, добавила. — Понимаю почему вы их ненормальными называете, похоже маги запада не просто отстали от мира на три-четыре столетия они ещё и мозгов окончательно лишились! — От… от… откуда ты знаешь? — вырвалось у тети Петунии. — Тётя вам лучше надо было прятать вещи мамы на чердаке, — ответила я. — Судя по её дневнику, к ней приходил специальный посланник, некая Профессор МакГонагалл. И подобного цирка не было и в помине! — А… — вырвалось у Гарри, но на улице раздался рев мотора спорткара и визг автомобильных покрышек. — Так по местам, потом поговорим! — рявкнул дядя Вернон. — Гарри иди в свой чулан… я хотел сказать, в свою спальню. Габри переоденься, нечего в этой срамоте показываться перед уважаемыми людьми. Дадли я тебя ещё раз предупреждаю, если ты что-то выкинешь, я отберу у тебя компьютер и всё остальное и запру в комнате до конца лета. — В Японии это вполне обычная одежда. Так что буду лишь казаться современной, по их меркам, а отношение Леди Ибуки к ретроградам всем известно, — ответила ему я, смотря как дядя открыл дверь. Леди Ибуки на миг затормозила у калитки, а я ясно ощутила магический всплеск. А это значило, что Леди Ибуки маг и судя по тому, как были выстроены магические потоки, очень и очень сильный. Конец POV

***

POV Майи Дом номер четыре на Тисовой улице, был типичным домом в пригороде, но в отличии скажем от пригородов Лос-Анджелеса или Сан-Франциско, или других городов на Имперской территории в Северной Америке, здесь все было сделано, словно под копирку. В общем типичный английский пригородный дом, ровно подстриженный газон и все. Нет даже отличий, типа прудика с рыбками или красивой клумбы, все формально и уныло. Ну что сказать, знакомому мне полудурку из Ордена тут бы понравилось. Остановив свой гиперкар, я вышла из машины и окинула дом заинтересованным взглядом, от обилия чар сразу зарябило в глазах. Если так было и в каноне, то бзики у Дурслей становились понятны. Да и от концентрации магии у них, думаю техника, то и дело ломалась, высокий магический фон действует на электронику как ЭМИ, создавая паразитические потоки. Вот только в отличии от ЭМИ, он действует абсолютно на любую электронику, включая кристаллическую, если конечно, она не была приспособлена для работы в таких условиях, и именно такую технику производила моя корпорация, защита была простейшей и ничего не стоила. После обмена приветствиями, Вернон пригласил меня в дом. В гостиной кроме его супруги Петунии, был, как я поняла, их сын Дадли и племянница Габриэль, бывшая перерождением именно той, кого я думала, ещё один огонек был на втором этаже. Дурсли просто отослали Гарри на верх, чтобы не позориться перед мной. Вернона ещё удивило, что я говорю на английском без акцента, после небольшого обсуждения контракт был подписан, так как и до этого уже было согласование, что может поставить фирма «Гранингс» для строительства и в каких количествах. Естественно, что Вернон ухватился зубами за эту возможность, и это было понятно, так как это на долгие годы обеспечивало его фирму работой и очень сильно увеличивало её рейтинг. Вернон — человек солидный и уже в возрасте. В книгах он описан как полный мужчина с пышными усами, светлыми волосами и короткой шеей, тут он выглядел нормально, как видно память Волдеморта попавшая Габриэль, помогла ей сварить для него и Дадли эликсир. Но в отличии от канона, тут он владеет фирмой по изготовлению не только дрелей, но и вообще всей номенклатуры электроинструмента, человек он самостоятельный и твёрдо стоящий на своих ногах. И пусть ни разу в повествовании не возникает «мистер Дурсль-старший», упоминание о том, что Вернон посещал когда-то элитную частную школу, я знала, что его положение в обществе строилось не на пустом месте… Вернон Дурсль ещё не старый, но эти его фразочки на счёт «нынешней молодёжи», рисуют человека, как минимум, средних лет. На момент начала истории (а это 1981 год), ему уже под сорок, в то время как, его жене Петунии — не более двадцати четырёх, сейчас же ему, уже за пятьдесят, но выглядит он неплохо. Вернон любит и свою жену, и своего единственного сына. В Дадли же, он видит продолжение себя, поэтому частенько хвалит сынка при малейшем удобном случае, и из-за ментальных закладок Дамблдора не замечает его недостатков и не реагирует на них. Вернон — примерный семьянин, домосед, не пьёт, не курит и за своих домочадцев готов встать горой. В каноне говорилось, что весь этот набор прекрасных качеств портит недалёкость Вернона, занудство и вспыльчивость, а также его и дурное, а подчас и жестокое отношение к племяннику. Но с другой стороны, подумайте сами, каково это жить рядом с тем, кого можно сравнить с бомбой, которая в любой момент может взорваться магическим выбросом. Да действительно один из способов борьбы с выбросами, это чтобы ребёнок набегавшись так уставал что засыпал без задних ног, но вот способ, явно нашёптанный ему Дамблдором абсолютно нерабочий. Избиения и наказания только увеличивают вероятность этого самого выброса, так как в таком случае он работает как защитный механизм организма. Тут отношение, благодаря Габриэль было получше, да строгое, но жестокости не было, Габриэль гасила зельем доверия самые явные всплески, к ней же они относились неплохо, и я их понимала, Габриэль полная противоположность брата, логичная, умная, не ленивая, подающая хороший пример не только Дадли, но и соседским детям. Она сама отказывалась от вещей, принципиально, обеспечивая себя сама и брала у Дурслей лишь самый минимум, такая принципиальность и деловая хватка вызывала у Вернона уважение, которое он тщательно скрывал. — Чуть не забыла, Мистер Дурсль вы не могли позвать вашег… — сказала я, но была бесцеремонно прервана серой сипухой, что влетела в открытое окно, сова держала в клюве пухлый конверт из пергамента. И этот комок перьев спикировал на меня, кинув конверт мне на голову и тут же нарвался на заклинание стазиса. — Эти ненормальные британские маги совсем на этих совах помешались, мало того, что застряли в XVII-ом веке, так ещё и это, — опередив Вернона и Петунью фыркнула я и обратилась к обмершим Вернону и Петунье, — извините если напугала, но вы наверно должны были привыкнуть к такому, живя в доме с двумя юными магами, ведь выбросы в юном возрасте обычные дело. — Можете позвать Гарри. Я хочу ему, и Габриэль сделать подарок в честь дня, что будет меньше чем через пять дней, — продолжила я делая вид, что не замечаю их шока или же списала его на беспалочковое заклятие и вспыхнувший на миг рунный круг, за который к слову на западе в целом, за исключением Северной и Южной Америки, магический мир которых был злейшим врагом Британской Империи и Британии, в частности, за применение не гражданами Японской Империи грозил как минимум крупный штраф, ведь эта магия была совершенно не отслеживаема, а соответственно и неконтролируема министерством. — Вы из этих… магов? — выдавила Петуния с трудом подавляя страх и ментальные закладки Дамблдора. — Мы предпочитаем звать себя эсперами, что с древнего языка силы значит «владеющий силами стоящими над миром», туда относится не только именно магия, но да, да я маг, — согласно кивнула я головой, самое интересное что так и было, в терионе нет отдельных слов для мага, псионика, или МТ-мастера, всех их объединяет одно слово, эсперайс, что значит как раз то, что я уже озвучила Дурслям, заметив при этом шок Габриэль, у которой в голове вспыхнула очередная картина прошлой жизни, что проходила в довольно сильно отличающемся от канона мире Магического Индекса, а именно она была одной из героинь Toaru Kagaku no Railgun, Некий Научный Рейлган, и нет, она была не Микото, перерождением Микото является моя дочка Настя, которая, как я была уверена, станет настоящим кошмаром ДДД.  — Миссис Дурсль, если бы жили в Японии во времена, когда пришла пора учится, или хотя бы столкнулись с кем-то из наших магов, то тоже могли бы учится в наших магических школах, — продолжила я, одновременно аккуратно подавляя закладки Дамблдора, те из них что требовали Петунью устроить истерику о ненормальности. — Всё-таки у нас используются совершенно другие методики, конечно что-то серьёзное у вас бы не получилось, но вот на бытовом уровне или зелья вполне. Тем более, к последним у вас дар, и я, как мастер, его вижу, дайте угадаю вы инстинктивно знаете, как готовить что-либо, даже без какого-либо рецепта я права? Получив её судорожный кивок, я продолжила. — Сейчас магии вам учится уже поздно, ваше ядро атрофировалось, так как было слишком слабым, но вот зелья вполне, у вашего сына оно неразвито, даже по нашим понятиям, но вот его дети будут магами, с вероятностью в сто процентов, причём магами даже по Британским меркам. Жаль, что мы не встретились в то время, когда Лили пришла пора идти в школу, возможно это немного поздновато, но вот, это вам, — сказала я, извлекая из пространственного кармана и подавая ей книгу о зельях, как говорится для чайников. Там были рецепты на основе не магических ингредиентов. В это время я видела, что Вернон пытается сдержатся, чтобы не брякнуть что-нибудь про магов, и при этом сам не понимал, что с ним такое. Так как было дикое желание, устроить истерику непонятно с чего. Ведь я и близко не была похожа на «ненормальных», которых сама такими же считала. Затеяв этот разговор, я понимала, что играю на руку ДДД. Так как теперь ему не придется загонять Гарри в дом Дурслей, отношение которых к нему теперь должно улучшится. — Что ощущаете? Желание заорать и затопать ногами, крича о ненормальных? — спросила я, видя, что Вернон, и Петунья красные и с трудом сдерживаются, а Дадли прячет палку. — Да, сам не знаю почему, — наконец выдавил из себя Вернон, — Ибуки-сан вы совсем не похожи на ненормальных, более того сами называете их такими. Вернона, как и Петунью можно было понять, Джеймс Поттер с дружками испортил им свадьбу, засунув в торт хлопушку. — Понятно, небезызвестный вам Дамблдор, известный также как «старая бородатая сволочь» и «мой мальчик не хочешь ли ты мне о чём-то рассказать?» как всегда манипулирует всеми подряд, — кивнула я и создав новый рунный круг убрала воздействие. — Вот только вы не знаете и сотой части его «подвигов», — покачала я головой, — в Японии, он заочно приговорён к десятку смертных казней. — Но почему? — спросила Петунья, Вернон кивнул, а Дадли просто плюхнулся на диван в шоке глядя перед собой, вся его картина мира трещала по швам. — Дамблдор вместе со своим любовником Геллертом Гриндевальдом поддерживали и манипулировали Мосли и Гитлером соответственно, — ответила я, вызвав их шокированные взгляды, — итог этого вам хорошо известен. — Вторая Мировая, — выдавил из себя Вернон, — эти двое ненормальных были её причиной? — Частично, — ответила я, — война бы и так началась, но именно Дамблдор протолкнув на пост премьера этого нациста Мосли, вместо хоть и засранца, но куда более адекватного Черчилля, так что в результате война была совсем другой, абсолютно не такой какой была бы без его вмешательства, Гриндевальд же ответственен за создание лагерей смерти, так как он пытался создать философский камень, о способе создания, которого вам лучше не знать. — Вот же два ублюдка! — вырвалось у Габриэль, — так память Волдеморта в этом полностью правдива?! Сказав это, она ойкнула поняв, что проговорилась. — Не волнуйся, — улыбнулась я, — я в курсе что с тобой случилось, как и что случилось с твоим братом. И не волнуйся насчёт дяди с тётей и кузена, никто больше не сможет навесить на них новые закладки. — Только одна просьба, прошу Гарри об этом разговоре не говорить, это важно в первую очередь для его собственной безопасности, так как неизвестно, что может сделать известная вам бородатая сволочь, — сказала я и доставая набор из перьевой ручки, чернильницы и ежедневника, которые были отделаны 19 каратным белым золотом и протянула ей. — Габриэль, поздравляю тебя со скорым днем рождения и дарю этот скромный подарок, что пригодится тебе в Хогвартсе. Ручка является самонаполняемой и зачарована на базовую проверку орфографии, чернильница является непроливайкой. В функциях ежедневника думаю разберешься сама, там есть инструкция. Знаю, что ты думаешь, какой смысл праздновать новый шаг на кладбище, да? — Это так, даже странно, ведь мне всего одиннадцать, даже чуть меньше, — задумчиво кивнула девушка, да именно девушка, несмотря на свой возраст в этой жизни, она выглядела куда старше что было обычным делом для перерожденых, даже не полностью помнящих свою прошлую жизнь, плюс память и знания Волдеморта, что достались именно ей, тоже сыграли свою роль. — Не так уж странно, если не знать несколько вещей, — улыбнулась я. — Не надо боятся смерти, ведь смерть тела — это лишь новое перерождение и скорое начало новой жизни. И, кроме того, Габриэль, ты уверена, что это лично ты так думаешь, а на тебя не действует память убийцы твоих родителей? Я это могу исправить, но нужно твое согласие. — Я согласна, — кивнула Габриэль, бросив чуть заметный взгляд на дядю с тётей. Построение нового рунного конструкта, взмах рукой, и вот заклинание уже очищает знания и память Волдеморта от эмоциональной составляющей, попутно структурируя их в удобном порядке, так что теперь она сможет найти всё что нужно за долю секунды. Прислушавшись к себе Габриэль шокировано икнула и рухнула на диван рядом с Дадли. — Упс, — сказала я, поняв, что случилось, — я похоже и твою родную память тоже дефрагментировала, попутно сделав её идеальной, но думаю ты не против. — Я понимаю, что вы планируете, но я не хочу использовать Гарри, это может быть опасно для него, — сказала Габриэль, — могу ли я как-то заменить его? — Не волнуйся, — покачала я головой и подмигнула девушке, — Гарри нужен Дамблдору живым и здоровым, чтобы он снова мог стать героем, так как его мнимую победу над Гриндевальдом начали забывать, так что единственное что ему грозит, это проверенные друзья и приключения на пятую точку. — Ибуки-сан права, — сказал Вернон, который тоже понял, что я планирую, — такие люди как Дамблдор действуют по чёткому плану, и если его понять, то он предсказуем. Петунья не говори ничего, Ибуки-сан права, думаю у Дамблдора немало влияния, чтобы достать нас в любой точке мира, исключая, наверное, только Японскую Империю, но мы там не приживёмся, у нас совсем другой менталитет. — Вы правы Вернон-сан, — кивнула я, используя в обращении к тому японский суффикс, — всё именно так. Кроме того, поверь мне Габриэль, Дамблдору придётся эти годы ой как несладко. Причину этого узнаешь уже в школе, но гарантирую будет весело, нет ничего приятней чем ломать один за другим все планы этого старого мерзавца. Возможно даже будет лучше, если я наложу на вас лёгкий блок, заодно он защитит вашу память и личность от новых попыток манипуляций. — Я не против, — кивнул Вернон который сейчас к своему удивлению доверял мне, и это не было результатом моего воздействия, Вернон Дурсль оказался слабеньким, но всё-таки эмпатом. Через секунду кивнула также Петунья. — Так вот я почему так себя вёл всё эти годы? — прошептал Дадли, — ненавижу Дамблдора!!! Я согласен! — Поверь мне Дадли, он ответит за всё, у таких как я, долгая память и очень буйная фантазия, — улыбнулась я и выпустив на миг уши и сразу все девять хвостов, наложила на них защитное плетение, — Дамблдор узнает, что злить кицунэ очень вредно, в первую очередь, для душевного здоровья. Пусть я сама не смогу лично контролировать процесс курощения и низведения малыша Дамби, но моя дочь, которая в этом году идёт в Хогвартс, так как по традиции наследницы Родов как Ибуки, так и Ода учатся за пределами страны, вполне сможет проследить за этим. При этих словах Вернон фыркнул в усы, он явно прочитал мифы Японии и пусть и недолюбливал японцев, но о том, как действуют кицунэ, в тех книгах было сказано очень много. На западе символ хитрости змея, но на востоке им является лиса. — Чуть не забыла, — продолжила я, — Вернон у вашего сына Дадли месяц назад было день рождения и так как насколько я знаю, он увлекается боксом я бы хотела подарить ему вот эти боксерские перчатки, они принадлежали Робинсону Шугар Рей, по моему мнению, величайшему боксёру всех времён и именно эти перчатки он носил во время своего боя с Джейком ЛаМотта. — Вау, — только и смог сказать Дадли, моя разведка сработала точно, Робинсон был его кумиром, как и Вернона, и они были полностью согласны с моей характеристикой на его счёт. — Дадли позови Гарри, — попросил Вернон и Дадли кивнув отправился наверх. Через минуту сверху спустился Гарри. Мальчик был невысокого роста, худой и в слишком большой для него одежде, поэтому я только вздохнула, а Вернон и Петунья стыдливо отвели взгляд. Но и их понять можно, они выбросов боялись. Так что их можно было понять: мало кто обрадуется, если ему на порог подкинут младенцев, а уж если семья обычная, а дети — волшебники, добра не жди! С Настей, в раннем детстве, было множество проблем, и это при том, что она терранка и сводить на нет последствия первых выбросов было не нужно… А обычным людям каково? У них ведь наверняка и документов не было, а в обычном мире без них никуда! Интересно, как выкрутились? В общем, на это, как и на неприязнь к западным магам идеально наложились закладки этого сопляка Дамблдора, который возомнил себя интриганом. Ну, ну, это мы ещё посмотрим, да ты даже канонному Посреднику в этом плане и в подмётки не годишься, куда тебе до одного из лучших информационных брокеров Кольца Миров, конечно я далеко не лучшая, но в двадцатку примерно вхожу. Пусть у меня нет Флёр, но талант к этому делу у меня точно есть. — Привет Гарри, — сказала я, когда мальчик подошёл к нам. — Здравствуйте, Леди Ибуки, — смущённо поздоровался он. Не узнать меня мог разве что только слепой. — Рада познакомиться с тобой Гарри, с твоей мамой я была немного знакома, — сказала я. — Вы знали мою маму? — с надеждой в голосе спросе спросил Гарри. — Немного, я председательствовала в комиссии, когда она сдала классификационную работу на звание мастера зельеварения, — ответила я. — Твоя мама была талантливой волшебницей. Да и ты Гарри тоже маг. Тебя с рождения записали в Хогвартс, в котором я училась 732 года назад. И в который в этом году пойдет моя дочь Настя. — А разве люди столько живут и разве магия существует? — усомнился Гарри. — Не люди, а маги живут 300-350 лет, но это сильные маги. А я не человек, а кицунэ, — выпустила я хвосты. — Да и… В этот момент в дверь постучали, и быстро спрятала хвосты и уши. Тут же в дверь ударили с такой силой, что она слетела с петель и с оглушительным треском приземлилась посреди комнаты, а сигнализация моей машины взвыла, так что мне пришлось её отключать. В дверном проеме стоял Хагрид. Его лицо скрывалось за длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой, но зато были видны его глаза, маленькие и блестящие, как черные жуки. Мистер Вернон вышел из гостиной, но тут, же вернулся уже с двуствольным ружьем, которое я зна­ла заряжено только солью. За это время полувеликан протиснулся в гостиную, и его голова касалась потолка — уж слишком он был велик. Он наклонился, поднял дверь и легко поставил ее на место. — Не знаю кто вы. Но я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! — заявил Вернон. — Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения! — Да заткнись ты, Дурсль! Великан протянул руку и, выдернув ружье из рук мужчины, с легкостью завязал его в узел, словно оно было резиновое, а потом швырнул его в угол. — Старый педик что, вообще крышей поехал, отправлять лесника и до кучи великанское отродье в дом к нормальным людям? Хотя этот бородатый урод давно уже куку, — фыркнула я. Хагрид схватил свой зонтик, завертел им над головой, а его голос загремел словно гром. — НИКОГДА… НЕ ОСКОРБЛЯЙ… ПРИ МНЕ… АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА! Зонтик со свистом опустился и своим острием указал на меня. Потом вспыхнул фиолетовый свет, но заклинание отразилось в самого Хагрида, так как я поставила отражающий щит. Причем заклинание трансфигурации многократно усилилось, и, теперь на месте Хагрида стоял здоровенный очумевший хряк с крыльями и бородатым лицом Хагрида. Так как я не удержалась ещё и от небольшого добавления в структуру заклинания. Габриэль от вида глупо хлопающего глазами Хагрида захихикала, и даже Гарри улыбнулся, Дадли же просто рухнул на пол, икая от смеха. Фыркнув, я наложила на хряка заклинание стазиса, так как мыши и истерически ухающая сова из куртки Хагрида уже удрали за дверь на улицу. — Габриэль дай пожалуйста ручку и листок, — попросила я, и девушка-подросток, недолго думая, вырвала листок из подаренного мной ежедневника, и тут же шокировано уставилась на выросший новый. — У ежедневника вырастают новые листы взамен вырванных, так что это, по сути, вечная записная книжка, — пояснила я, записывая ответ, и, закончив писать, добавила. — Конечно, почтовая сова тут есть, — сказала я, кивая на всё еще си­дящую в стазисе сипуху, — но это немного неинтересно, так что, пусть лучше крылатая свинья её заменит. Напялив на Хагрида трансфигурированный из воздуха чепчик, я воткнула ему в рот такую же соску, к которой привязала свернутый ответ, на который наложила заклятие кричалки после чего, открыла портал и отправила его прямо в кабинет Дамби. Конец POV

***

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор хмуро разглядывал портрет единственного директора Хогвартса не являющегося английским магом или волшебницей. Пусть всего в течение одного года, но, тем не менее, им была Майя Ибуки. Заметив внимание к своей персоне со стороны текущего директора, её портрет показала ему язык и повернувшись спиной распушила хвосты пушистым веером. Кроме того, что портрет не смогли не только снять, но и как-либо завесить, на неё в отличие от других портретов также не действовала магия замка, которая требовала подчиняться текущему директору, так что она творила что хотела, шаталась по всем картинам замка, и даже приставала к русалкам. А когда была в кабинете директора, то расспрашивала подробности у Дженриса Гейса о том, как он умер в постели с тремя вейлами, вызывая возмущение пошлостями других портретов. В этот момент в кабинет разверзся портал, и через него залетела свинья, лишь чудом Дамблдор сумел избежать того, чтобы хряк упал ему на голову, в последний момент поставив Протего Максима. — Хагрид? — опешил Альбус, когда разглядел крылатого кабана. В этот момент соска вылетела изо рта Хагрида и угодила прямо в лоб Дамблдору, а привязанное к ней письмо развернулось и крикнуло голосом Майи Ибуки. Письмо Гарри и Габриэль получили, но ты малыш Дамби видно забыл, что у них нет совы, наверное, у тебя бедненького уже маразм начался? В постель ещё не писаешься, а то могу памперсы прислать? Так что пришли кого положено, а не этого дуболома, у которого вместо мозгов навоз виверны! P.S Удачи тебе с моей дочкой Старый Муттабурразавр, она тебе понадобится, как и пара сотен литров успокаивающих зелий. Искренне, но не ваша! Майя Ибуки! Прокричав это письмо взорвалось так что в кабинете чуть не вылетели стёкла и всё заволокло вонючим дымом с запахом тухлых яиц. — Ибуки!!! — заорал, отплёвывающийся от дыма Дамблдор, — я убью тебя!!! А портрет кицунэ тем временем на стене покатывался со смеху, как и остальные портреты директоров.