После победы

      Щедрая на сюрпризы вселенная подкинула еще один, когда доктор Стивен Стрэндж вспомнил о прерванном походе за сэндвичами. После битв в космосе, на Земле и даже в паре-тройке параллельных миров казалось правильным покинуть мрачные стены храма в этот погожий день и пройтись до ближайшего кафетерия.       Но едва Доктор Стрэндж в обычном спортивном костюме вышел на крыльцо и по недавно усвоенной привычке (черт знает, откуда она взялась) сдвинул в бок дверной молоточек, как вселенная выразила протест против долгих пеших прогулок и послала то, что ему было нужнее всего.       Хотя он вовсе не рассчитывал...       — Доктор! Две минутки найдется? — окликнул его Тони Старк.       Стрэндж обернулся, внутренне недоумевая, а внешне этого не проявляя. По крайней мере, не слишком.       — Вообще-то я собирался… — начал он, но Старк (между прочим, тоже надевший спортивный костюм, разве что ультрамодный, если не сказать — выпендрежный) не дал ему закончить:       — Ну, вот и прекрасно. Фастфуд. Как тебе? Не все же колдунам сосать энергию из космоса и маковую росу…       Старк чуть ли не взлетел вверх по ступенькам; у него в руках была пара бумажных пакетов, и запах их содержимого мигом раздразнил аппетит. Стрэндж потихоньку догадывался, что добраться до кафе ему не судьба, но вселенной было что предложить взамен.       — А где плащ? — Тони неустанно сыпал вопросами. — Неужто дом сторожит?.. Ты бы вернулся за ним, не то тебя перестанут принимать за косплеера.       Было бы сущим преступлением сдержаться и не ответить ему в той же манере. Поэтому Доктор Стрэндж распахнул входную дверь и крикнул, наполнив просторный холл гулким звуком:       — Вонг! Ты пиццу заказывал?! Прибыл курьер, и он явно намерен драться за чаевые!       Если бы Вонг был в Святой Святых, то как бы он расплачивался с новым работником службы доставки (и миллиардером по совместительству), имея в кармане всего пятьсот рупий?       — Пицца? Да брось, не время для стереотипов! — Старк развернул чародея к себе за плечо и понизил тон до заговорщицкого, словно речь зашла о чем-то нелегальном: — Ты когда-нибудь пробовал шаурму?       Порывшись в памяти секунду-другую, Стрэндж с неохотой признал, что он не только не пробовал шаурму, но даже и слово это впервые слышит. А поскольку он не терпел пробелов в собственном образовании, то намерения Старка, какими бы они ни были, угрожали вот-вот претвориться в жизнь. Он смотрел в глаза Тони, напустив на себя самый неприступный вид, но, по правде говоря — и признать это было намного легче, — визит Старка оказался приятной неожиданностью. И Стрэндж не мог его отпустить. Хотя бы пока не пообедает.       — Уверяю… — прозвучало последнее внятное слово, ведь после этого Старк зашуршал пакетом, выудил чудовищное слоеное сооружение из мяса и лаваша и зажевал его вместе с остатком фразы, — эфо фымфония.       — Ты никак обанкротился. — Стрэндж с сомнением взглянул на сочащуюся жиром «симфонию», на которую даже у Вонга хватило бы рупий. — И диета в прошлом, насколько я понимаю… Бога ради, только не отвечай с набитым ртом.       Старк закатил глаза и вдруг уселся прямо на крыльцо. От такого Стрэндж замер. Справиться с замешательством ему также помогло закатывание глаз — исполненное, надо сказать, еще выразительнее.       А потом он вздохнул, закрыл дверь и сел слева от Тони на верхнюю ступеньку, запустив руку в тот же пакет.       Возможно, Старку нужно было прийти (Стрэндж недоумевал, зачем), ведь он молчал довольно долго, и вовсе не потому, что его об этом просили. Монотонный гул улиц, создаваемый текущим мимо них людским потоком и проезжающими машинами, искусственные голоса сирен, голоса Нью-Йорка, все это было лишь фоном. Никто не обращал внимания на безмятежно рассевшихся на крыльце Железного Человека и чуть менее заметного без робы и красного плаща, но все же самого что ни на есть Верховного Мага. Никто бы и не обратил, потому что дом 177А по Бликкер-стрит был зачарован и благодаря этому совершенно неприметен, чтобы посторонние зеваки не вмешивались в дела Нью-Йоркского храма. Лучшего островка покоя в шумном городе было и не найти. И хотя Камень Времени был навсегда потерян, даже без его использования «две минутки» могли превратиться в добрые полчаса. Добрые во многих смыслах и удивительные.       А между тем… было вкусно. В самом деле. Стрэндж вдумчиво, неторопливо жевал кусок мяса, обернутый тестом, и вроде не чувствовал себя так, словно ему в любую минуту может понадобится промывание желудка. Солнечная благодать настраивала мысли на позитивный лад, но, похоже, это касалось только его. Чем дольше Старк механически работал челюстями, уставившись на рекламный щит через дорогу, тем более печальную фигуру он из себя представлял. Не внешне — внешне-то он держался неплохо. Горестным был скорее образ.       — Тони?       Старк не сразу выпутался из мыслей и перевел потерянный взгляд на доктора лишь тогда, когда последний повторил его имя еще раз.       — Да? О, я что-то…       Не договорив, Тони нахмурился, потер лоб, моргнул раз-другой, словно пытался вспомнить, о чем думал все это время.       Стрэндж недолго разглядывал его удрученное лицо.       — Ты пришел сюда, чтобы поговорить, — то ли предположил, то ли напомнил он, — а вместо этого проверяешь, владею ли я даром телепатии.       — Определенно владеешь, весьма неплохо. Почему ты этим не зарабатываешь?       — Боюсь отдалиться от духовного… Ну, или как-то так. Спроси лучше Вонга, — ухмыльнулся Стрэндж.       Ответная улыбка не продержалась на губах Тони и двух секунд. Когда он заговорил вновь, стало видно, что ему непросто давалось подбирать слова:       — Скажи-ка, док: у тебя бывало такое чувство… Вот вроде ты победил, да? Ради этой победы себя не жалел, хотя знал, что еще чуть-чуть — и каюк, всё, конец истории. Но ты победил… а потом начинает казаться, что все было зря?       И когда Стрэндж ответил, то постарался не допустить в свой голос ни оттенка эмоций:       — Нет.       «Всегда наоборот. Мой удел — проигрывать и на последнем вдохе продолжать верить, что это спасет кого-то», — думал он в то же время.       — То есть я не говорю, что все действительно было зря. Мы победили, Танос повержен, вселенная снова на своем месте, как ей и положено. Кругом все счастливы. Взгляни, они ведь счастливы? — Тони с отчаянием указал на оживленную улицу. — Но вот незадача: почему-то меня это почти не утешает. Почему, а? Я все не могу понять.       Стрэндж был проклят знанием. Нельзя было, чтобы Старк обнаружил, что ему известно о разорванной помолвке. Пеппер Поттс устала от всего — а Тони устал ее терять. Человек, которого все считали железным, был на грани: он не нашел себе места в мире, который спас. Поговорить с ним об этом? Стрэндж и так терпеть не мог, когда приходилось лезть к Тони в душу, но его проклятие состояло в том, что он знал Тони Старка достаточно хорошо, а может, даже лучше всех на этой земле. И хотя было средство, способное исцелить часть душевных ран…       Стрэндж мог с легкостью прямо сейчас показать ему восход благодарной вселенной. Для этого им даже не пришлось бы вставать с крыльца. Взмах рукой — и им открылись бы мириады далеких галактик, озаренных радужными завесами: синими, зелеными и пурпурными. Перед ними замер бы на мгновение бесконечно прекрасный танец светил, все величие космоса заставило бы затаить дыхание. Красота в ее первозданном состоянии. Космическая заря.       …для Тони это чудесное средство не было панацеей.       Там, где Доктор Стрэндж видел целую вселенную, спасенную ими от гибели, Тони увидел бы равнодушную бездонную пропасть, и она бы лишний раз напомнила ему, насколько он мал и незначителен. Стрэндж знал, что он действительно считает себя таковым и что не ценит свою жизнь так, как должен.       Ни в одной из четырнадцати миллионов развилок времени доктор не заглядывал дальше их общей победы над безумным титаном. Теперь он жалел об этом. Он мог забрести туда, где Тони Старк неожиданно оказался раздавлен свалившимся на него одиночеством, хотя весь мир носил его на руках. Стрэндж мог быть к этому готов и вовремя отыскать способ помочь.       Увы, нет.       За четырнадцать миллионов сражений бок о бок с Тони Стрэндж узнал его даже слишком хорошо — а этого не предвидел. И он тоже не понимал. Это было ужасно.       — Тони, я… — начал доктор, но слова как-то не шли. Да и что тут скажешь?       «По-другому не могло быть»? Мало.       «Я рядом»? Незначительно.       «Я всегда буду рядом, когда тебе это понадобится»? Не то, все не то.       Стрэндж, к своему изумлению, почувствовал себя ну полным кретином.       А еще он вдруг ощутил руку Тони, которая похлопывала его по плечу.       — Ладно, знаешь, что? Не бери в голову, — произнес Старк с усталым видом. — Не стоило грузить тебя этим.       Грубая манипуляция или попытка снова зарыть голову в песок?       — Говорю тебе как врач: при первых признаках ПТСР…       — И слушать не хочу. Тоже мне специалист широкого профиля. Я вообще-то зачем пришел?       — Чтобы спасти меня от голодной смерти, — пробормотал Стрэндж, глядя, как Старк роется во втором бумажном пакете.       — Молодец, Шерлок.       — Ты бы помолчал.       Черт побери. Неужели это и правда было мороженое «Бен и Джерри»? Старк попросту издевался над ним.       А впрочем... Стрэндж со вздохом забрал у него один из пластиковых стаканчиков вместе с ложкой. Как и ожидалось, Тони весьма удивил его выбор.       — «Старколадный миндаль»?       — Да. Ну и что? — Доктор пожал плечами, надеясь, что выглядит достаточно незаинтересованным.       — Ты же говорил, тебе приторно. — Старк, очевидно, тоже старался выглядеть незаинтересованным, но у него это получалось хуже.       Пришлось объяснить:       — Я пробовал его четырнадцать миллионов раз. Со временем полюбил.       — …Прости, мы все еще о мороженом?