Вишневое варенье

— Выпьешь чаю?       Мария легко коснулась плеча Рэя, и он обернулся к ней. — Да, — рассеянно сказал он.       Рэй смотрел в открытое окно; по залитой солнцем улице шествовали военные. Сегодня-завтра все эти офицеры и солдаты отправятся воевать. Как и сам Рэй. Он повел плечами, как бы пробуя новую, с иголочки гимнастерку. Услышал, как Мария хихикнула, глядя на это чисто мальчишечье движение.       Радио в комнате молчало. Теперь почти не давали интересных передач или музыки, а только говорили о войне. Рэй улыбнулся Марии, так и не убравшей руки с его плеча. — Есть варенье, хочешь? — сказала она.       И тут же, не дождавшись ответа, увлекла его в нишу у окна, где их не видно было с улицы. Порывисто обнялся за шею и прижалась губами к его губам. Он обхватил ее за талию и крепко прижал к себе. Несколько минут они стояли, крепко обнявшись. Рэй зарылся лицом в ее волосы. Ему давно уже мало бы поцелуев. Он еще крепче прижал ее к себе, и по его движению она угадала его намерения; мягко выпуталась из его объятий. — Не надо, — прошептала она, покраснев. — Ты только не думай, что… — Она провела рукой по его волосам. — Когда ты вернешься…       Мария оборвала себя на полуслове и прижалась к нему. — Ты же вернешься, Рэй? — Конечно, вернусь, — усмехнулся он. — Охота тебе болтать об этом! — О, Рэй! Какой ты злой! — сказал она с притворной обидой и по-детски ткнула его кулачком в грудь.       Она встала на цыпочки и снова поцеловала его. Раздался бой часов. — Три часа, — сказал Рэй. — Мне скоро надо идти… — Да, конечно. — Она помолчала немного. — Ты будешь мне писать, обязательно будешь? — Разумеется, буду. Иначе ты примчишься в часть, чтобы задать мне трепку. С тебя станет. — Ради Бога, Рэй! Это же все очень серьезно! Не шути такими вещами. — Не хмурься, пожалуйста. Не можешь же ты ждать от меня, что я расплачусь или сделаю еще какую-нибудь глупость. Ты же знаешь, что я буду писать тебе. Каждую свободную минуту. Что я вернусь. Потому что… Ну, как я могу не вернуться к тебе, негодная ты девчонка? — Он поцеловал ее в лоб. — Я люблю тебя… Разве я могу тебя обмануть? — О, Рэй…       Он крепко поцеловал ее. — Ты что-то говорила про чай… — Да, конечно! Пойдем на кухню.

***

      Они сидели за столом напротив друг друга, и Рэй не без интереса наблюдал, как Мария ложка за ложкой уплетала вишневое варенье. Ягодки блестели, словно рубиновые. В уголке ее губ осталась кроваво-красная капля. — Вытри вот здесь, — сказал Рэй. — Ты похожа на ребенка, который забрался в буфет, пока родители не видят.       Мария облизала губы. Чище не стало. Рэй рассмеялся. — Сидел бы и любовался вечно.       Что-то такое было в его голосе, что заставляло думать, что он говорит совершенно серьезно. — Смотри, и руку испачкала.       Он подошел к ней и взял за руку. И коснулся губами того места, где блестела капля варенья. — Щекотно, — хихикнула Мария. — А здесь еще грязно? — Она указала на свой рот. — Ты ужасная неряха… — Это — неправда.       Часы пробили четыре. — Мне пора. Ну, что ты, малыш? У нас еще будет завтра… — Мне этого мало. Ты можешь мне сказать, когда закончится война? — Ну, вряд ли она продлится долго. — Предыдущая война длилась четыре года. Если бы ты не спал на лекциях, ты бы об этом знал.       Мария поднялась и стала убирать со стола. — Не надо так говорить. Теперь совсем другое время, войны ведутся быстро. К тому же, я вернусь героем. Разве ты не будешь гордиться, что выйдешь замуж за героя? — Прости. Я сама не знаю, что несу! Я так боюсь за тебя! — Женщины!.. — Не смейся… — Разве я шучу? Всё так и будет. Ты мне веришь? — Не знаю… Но я буду молиться, чтобы война быстрее закончилась и ты вернулся домой.