Where we reach the stars

Неслышно открываю входную дверь. Слишком тихо и слишком темно. На ощупь щелкаю выключатель в прихожей. Сколько уже? 3:47. Черт, уже трижды за неделю прихожу далеко за полночь. Обычно это число не превышает пары раз. Скидываю надоевшие за день кеды, бросаю куртку и ключи от машины на тумбочку. Ты наверно уже спишь. Заглядываю в комнату – точно, лежишь, скрутившись в клубок на кровати. Маленький мой. Замерз, а одеяло скомкано в ногах. Как всегда. Волосы разбросаны по подушке, а веки беспокойно подрагивают. Прости, я опять поздно. *** Стою под душем, смывая всю усталость за день. Стараюсь не думать, что на самом деле пытаюсь тщательно смыть ее запах. Пока я в ванной, слышу, как дверь уборной хлопает. Черт, я разбудил тебя. Не люблю, когда ты просыпаешься, если я прихожу. Я чувствую себя невозможно виноватым, просто моральным уродом. Выйдя из ванной, краем глаза замечаю повешенную на крючок свою куртку, ты такой аккуратный. Захожу в спальню и молча смотрю в зеленые глаза, которые внимательно уставлены прямо на меня. Удивительно, они блестят даже в этой темноте. Я ничего не говорю, всё уже давно сказано. Все уже обмусолено до дыр. Переломный момент отношений пройден. Тогда были огромные психи по поводу моего отсутствия дома и присутствия на фото с ней. Битье посуды давно в прошлом, когда ты, рыдая, запирался в ванной, а я сидел около двери на полу и тихо повторял «прости прости прости…». Время ора и безумной ревности позади, но мы нисколько с этим не справились. Мы просто смирились. Или сломались, я еще не понял. В любом случае сейчас я подхожу к кровати, залезаю под одеяло и крепко прижимаю тебя к себе. Слова уже так надоели, нам постоянно что-то говорят, указывают, запрещают, у нас остались только прикосновения. Я прижимаюсь носом к твоей макушке и вдыхаю запах волос. Никто так не пахнет, как ты. Ох, знаешь, у меня фетиш на твои волосы. Но я не скажу тебе этого, нет. Иначе ты начнешь бессовестно пользоваться моей слабостью. А пока я могу каждым вечером, а чаще ночью засыпать, уткнувшись лицом в волосы моего мальчика. У меня немного затекла рука, и я, ложась удобнее - на спину, чуть двигаю тебя еще ближе к себе. Ты фырчишь и закидываешь на меня руку, переплетая свои ноги с моими. Пока ты спал без одеяла, у тебя замерзли пальцы на ногах. Ты почему-то всегда мерзнешь и греешься об меня. Ты шутишь, что тебе холодно, потому что меня нет рядом, и я вечно где-то шляюсь, а я думаю, что ты вовсе и не шутишь. Я навсегда запомню твои глаза, когда я сказал, что не смогу прийти на твой день рождения. Ты тогда тихо спросил: «Тебе надо.. к ней?». Столько отчаяния в шепоте я не слышал ни разу до и ни разу после того дня. Мне не надо было к ней, но, господи, твой взгляд я не забуду уже никогда. Я тогда долго обнимал тебя и думал, что всё, что сейчас происходит, это просто страшный сон, и я скоро проснусь. Ты тихо сопишь, лежа на моем плече. Уже спишь, и твои брови как всегда чуть хмурятся во сне. Уже согрелся и опять пытаешься скомкать одеяло к ногам. Мы справимся, наверно. Или не справимся. Какая уже разница? Просто я слепо последую за тобой хоть на Луну, выше неба, туда – к звездам. Потому что ты знаешь, что ты мой дорогой мальчик, и я очень стараюсь давать тебе свою любовь в большем количестве, чем причинять боль. И я чувствую, что у меня не получается. Я еще крепче прижимаю тебя к себе. Убираю пряди со лба и мягко целую в висок. Маленький мой, прошу, прости меня за то, что я не даю нам прикоснуться к звездам.