Мало кто знает...

Руки без черных перчаток смотрятся как-то странно. Как будто он отвык от белизны кожи, как будто никогда и не встречал невысокого рыжеволосого паренька. Перебинтованная кисть осторожно гладит девственно-бледные ладони, проводит по гладкой коже без шрамов, что удивительно, учитывая профессию их обладателя. - М?- рыжие ресницы слегка вздрогнули и приоткрылись- Ты… - Спи- ласковая улыбка, и рука неспешно проводит по изящным линиям лица, оглаживая, и как будто стараясь запомнить каждую черточку. - Угу…- сонные голубые глаза прикрылись, и послышалось мирное сопение. Сердце стучит, буднично отсчитывая удары. Десять, двенадцать, двадцать три… На изящных губах застыла горькая улыбка- уходить было больно. Было больно и сложно рвать крепкие ржавые цепи, насквозь пропитанные кровью. Тихо щелкнул замок закрываемой двери. Так было надо. Чуя Накахара владел собой очень хорошо, и именно поэтому, когда ему сказали, что Дазай не вернулся с задания, он лишь усмехнулся. Чуя Накахара был терпелив, и только благодаря этому он смог выждать время до окончания рабочего дня. Чуя Накахара был упрямым, и лишь поэтому он в третий раз обходил ночной город, не обращая внимания на дождь, который так хорошо скрывал слезы. Когда Чуя Накахара не пришел на работу, все лишь посмеялись, зная что мафиози любит выспаться. Мало кто знал, что Чуя Накахара без сна лежал на кровати, пачкая ее грязными дождевыми разводами и дорогим вином, крепко сжимая белоснежную простыню и вдыхая запах любимогоненавистного человека, громко крича от отчаяния. Мало кто знал, что Чуя Накахара по-настоящему любил Дазая Осаму. Сигаретный дым медленно поднимается вверх, закручиваясь в причудливые спирали. Холодный ветер треплет распущенные рыжие волосы, а взгляд безжизненных голубых глаз направлен куда-то на небо. Он сидит на подоконнике, распахнув окно, на самом краю. Как же он устал… Держать маску. Устал. Сигарета падает вниз, с высоты семнадцатого этажа, и Чуе хочется также упасть, разбиться об равнодушный асфальт. С того момента как он пропал, прошло всего лишь три месяца, но уже хочется сдохнуть. Лезвие ножа медленно скользит по белоснежным ладоням, пачкая их кровью, его кровью, которая кажется черной, испорченной, сгнившей. На пол медленно падают капли. - Красиво- шепчут искусанные губы, и лезвие входит глубже. Внутри с его уходом образовалась гребаная пустыня. Перчатки занимают свое место на руках, шляпа- на голове. Портупея давно застегнута. Осталось накинуть на плечи плащ, да посмотреться в зеркало, придавая глазам блеск. Он научился лицемерить, прямо как Дазай- усмехается парень, слегка склоняя голову. Как, оказывается, он удобно одевается- перчатки прячут шрамы, портупея- тонкие порезы на шее, а шляпа позволяет спрятать безжизненный взгляд. Удобно. В руке подрагивает сигарета, и хриплый, истеричный смех раздается в совершенно пустой комнате. Он сидит на полу, а из глаз катятся слезы, абсолютно непроизвольно. Заставить зажать зубами бордюр, резко ударить ногой по затылку, ломая челюсть- это приносит даже какое-то особое удовольствие. Перевернуть и три раза выстрелить. Вот и все, еще один день прожит, можно идти домой. Три выстрела эхом раздаются в голове воспоминаниями, и сигарета тушится об израненную ладонь, с которой еще не перестала капать кровь. Пепел смешивается с черной, прогнившей насквозь кровью и падает на пол. Глоток вина обжигает внутренности, а в голову приходит мысль- интересно, как бы выглядел Дазай, когда его казнил Чуя? Грохот выстрелов, губы кривит безумная улыбка- бой хоть чуть-чуть разгоняет застывшую, как болото, кровь. Сильным ударом ноги парень сносит голову очередному противнику и останавливается, тяжело дыша- этот был последним. Холодный ветер с громким свистом носился по пустой комнате. Сегодня приходится работать ночью, отыскивая и уничтожая мелкую банду, осмелившуюся перечить Портовой мафии. Чуя усмехается- кровь пульсирует в такт его дыханию, в такт погони. Он медленно скользит по самому краю крыши, не боясь сорваться вниз. Над городом поднимается рассвет, заставляя вспыхнуть огненные пряди. Чуя Накахара-эспер со способностью «Смутная печаль» стал одним из членов исполнительного комитета Портовой мафии. Мало кто знает, что прячется под темной тканью перчаток. Мало кто знает, что прячется в глубине грязно-голубых глаз. Мало кто знает, сколько шрамов на его теле. Мало кто… Знает… В баре «Люпин» малолюдно- всего два человека. Высокий шатен в бежевом плаще, и невысокий рыжеволосый парень в шляпе. Они сидят в разных концах зала. - Дазай.- Парень в шляпе оборачивается и равнодушно смотрит на стоящего рядом шатена, который положил руку на его плечо. - Чуя. Молчание. Он осторожно протягивает руку и стягивает черную перчатку. -Когда я уходил, у тебя была белоснежная кожа- тихий шепот, и палец скользит по многочисленным порезам, как по совсем старым, так и по новым, нанесенным не ранее прошлого вечера. - Когда ты уходил, я тебя любил- равнодушное в ответ, и он соскальзывает с высокого стула, одергивая ладонь. - Чуя… Он стоит уже у выхода, и оборачивается. На губах мелькает усталая улыбка - В первые месяцы я тебя ненавидел, но знаешь… Дазай затаил дыхание. - Теперь мне все равно. Живешь ты или плаваешь в какой-нибудь реке. В мафии ты или агентстве. Мне плевать на эспера со способностью «Неполноценный человек» Дазая Осаму. - Чуя…- громкий стон в спину уходящему и протянутая с мольбой рука. - О дарители темной немилости, не тревожьте мою душу вновь- хриплый шепот. Перчатки летят на землю. А демоны, так долго сидевшие на привязи, с оглушающем хохотом рвут оковы и запускают когти в душу. В этот раз его никто не остановит. Голубые глаза широко раскрыты. Изо рта тянется полоса застывшей крови. Хрупкое тело все изломано. Огненные волосы, ставшие багряными от крови, разметались вокруг лица, как нимб. - В…Вот и … порваны … цепи…- шепчут губы. Вдох. - Не смей!- его сильно трясут за плечи – не смей! В карих глазах, похожих на горячий шоколад боль. -Осаму… Тогда в баре… Я солгал… - Чуя… - Прошу… Не умирай…-одинокая слеза катится по щеке, смешиваясь с застывшей кровью. Хриплый смех. - Пять лет и не одной попытки суицида. Пьяный взгляд упирается в фотографию беззаботно улыбающегося рыжеволосого парня в шляпе. - Рекорд.