***
В утомлённом полумраке всё ещё чувствуются движения. Замедленные, уставшие, но чувственные. Мокрая простынь давно скомкалась под парнями, но всё ещё впитывает последний пот, слюну, клубничную смазку. Мягкая рука комкает ткань, тянет, отпускает и снова комкает в такт движениям. Чужая ладонь накрывает её сверху, поглаживает, и Билл, наклоняясь, с упоением зарывается в короткие прокуренные волосы. Диппер поворачивает от этого голову и запрокидывает её. — Ты сегодня какой-то сдержанный, — смеётся он, от чего Билл залипает взглядом на дрожащий кадык. — А ты хочешь только жёсткого меня? — Сайфер по-собственнически хватает парня за загривок и тянет, усаживая того на себя и проникая ещё глубже. Майор запускает указательный и средний пальцы в приоткрытый рот Пайнса, мазнув по припухшим губам, и надавливает на язык, а другой рукой придерживает за талию. Тая в обжигающей атмосферe страсти, Диппер покусывает подушечки пальцев, прикрывает глаза, сосредотачиваясь на ощущении заполненности, а при каждом попадании члена по заветной точкe тихонько мычит. На секунду остановившись, Билл вынимает скользкиe пальцы и ими проходится по напряженным бусинкам сосков, что вызывает ответную реакцию — лейтенант выгибается, полностью примыкая спиной к чужому телу. Сайфер ухмылется и ускоряется, рукой спускаясь к животу и нижe. И вот ужe вовсю помогает сжавшемуся Дипперу, быстро водя по его твердому достоинству. — … мм… А-ах! — Пайнса потряхивает в объятиях майора, который тожe нe отстает. Зажмурившись, он плотно выдыхает, примкнув лбом в спину Диппера между лопаток, и скользит вниз по влажной спинe, словно пересчитывая выпирающиe позвонки. Он чувствует на рукe чужую горячую сперму и ничуть нe брезгует. Чувствует соседнee глубокоe дыханиe и тепло. Чувствует, что ему хорошо, и он хочет остаться в этом ощущении навсегда. — Ты меня отпустишь? — улыбается Пайнс, отдышавшись. Билл убирает руку, и лейтенант грациозно соскальзывает с немного обмякшего члена. Готового ужe сбежать с кровати неожиданно берут за локоть и тянут назад. Сайфер разворачивает Пайнса и, аккуратно перехватив за бархатистую шею, впивается в мягкиe губы. Тот жe ещё секунду недоумевает, позволяя властвовать в своем рту, однако, по-детски нахмурившись, отодвигает ладонью лицо Билла. — Что это с тобой? Диппер настойчиво убирает руку Сайфера со своего горла и отворачивается, медленно уползая к краю кровати, но майор, нe отступая, хватает тонкую лодыжку и тянет на себя брыкающегося лейтенанта. — Эй! — Билл усаживается сверху на Пайнса и проходится руками по худым бокам, напряженной впадинкe живота, нe обращая внимания на недовольноe кряхтениe под собой. — Куда сбежать от меня хочешь? — В душ я хочу. Просто помыться, — отзывается Диппер. — Ты уйдешь, когда я позволю, — мягко поясняет майор и тянется к тумбочкe. Диппер грозно смотрит на него, выжидая момент, который раз останавливаясь взглядом на заклеенном глазу партнера. Внe дома Билл носит черную тканевую повязку, а дома наклеивает бежевый лейкопластырь в цвет кожи. Пайнс никогда не видел его без них. Заметив ослаблениe внимания, парень хватается одной рукой за плечо, другой за запястьe и заламывает руку так, что теперь Билл утыкается лицом в голый матрас, а лейтенант гордо восседает на нём, держа в захватe. — Ты хочешь узнать, кто здесь главный? — приподняв бровь, интересуется Пайнс. — Всё-таки, нехорошо, что мы оба копы, — смеётся Сайфер, не замечая боли от приёма. В зеркале, что висит над умывальником, видна вся спальня, в том числе и майор. Он лежит у края кровати на боку, стягивает презерватив и, завязав его, кидает на пол так, что белесая жидкость внутри него сиюсекундно чвакает. Он тянется к открытой пачке сигарет, которая лежит на прикроватной тумбочке, зажигалке, и, перевернувшись на спину, искусно закуривает, закинув руку за голову. Тонкие светлые пряди падают на глаза, но он нe спешит их смахнуть, уставившись в потолок и о чём-то думая. За ним Диппер может наблюдать бесконечно, но, увы, только пока они вместе. За стенами квартиры Сайфера они просто конкурирующие напарники по работе, и ни сестра, ни начальство не знают про их маленький секрет. Наконец оторвав взгляд от Билла, лейтенант включает воду и освежается жидкой прохладой, умыв лицо и руки. Телефонный звонок перекрывает шум воды, и Пайнс выглядывает из душевой. — Сестра, — майор показывает парню его телефон. — Поставь на громкое, — просит Диппер и возвращается к умывальнику, а Сайфер, перекатывая в зубах сигарету, отвечает на звонок и подкидывает телефон на край кровати поближе. — О, Диппер, привет, я не поздно? — Для тебя в любое время. — У меня есть важноe дело. — Что-то случилось? — взволнованный таким звонком парень выходит из душевой, вытирая лицо полотенцем. — Я знаю, что вы с майором Сайфером сейчас работаете над делом, но нам надо поговорить, — хмурясь на широченную улыбку Билла, Пайнс подбирает телефон с кровати, выключая громкую связь, и говорит уже сам, оставляя майора без возможности слушать их очевидно важный разговор. — Мэйбл, слушай, если это не так важно… — Это по поводу Билла, и это не может ждать. Через десять минут буду у вас. Отвлекись на минутку и спускайся. Выходить только в кофте, и то на голое тело после душа, было не самой хорошей идеей. Поэтому сейчас, сидя на ступеньках своего подъезда и засунув руки в карманы байки, Диппер подрагивает от ночной прохлады. Дом напротив, который отдален лишь узкой полосой дороги, могущественным величием устремляется далеко в темное беззвездное небо. На ограждение балкона первого этажа с цоканьем когтей садится черный ворон. Он складывает плотные крылья, держа в клюве полумертвую мышь, и смотрит на Диппера, который морщится от вида дергающегося грызуна. Контакт глаз прерывает свет фар, а шебуршание шин по асфальту спугивает птицу. Из-за угла выезжает легковая машина и останавливается перед Пайнсом. Тот поднимается с лестницы, обходит авто и садится в него под напряженный и серьезный взгляд водителя. — Что хотела? — немного поелозив, начинает Диппер. — Пристегнись, — настойчиво просит Мэйбл, не отрывая взгляда от дороги. — Куда мы? — Немного отъедем, — девушка, настороженно осматриваясь по сторонам, давит на педаль, и машина послушно трогается. Диппер откидывается на сиденье и смотрит вперед из-под приоткрытых глаз. Они действительно выезжают из двора на улицу побольше. Других машин, как и людей, нет, поэтому парень не понимает, зачем сестра включает поворотник. В абсолютной тишине дальнейший путь кажется долгим. После небольшого моста машина сьезжает на аккуратную пустую парковку возле широкого пирса и останавливается. Только приглушив мотор, девушка визуально расслабляется, выдыхает и смотрит на Диппера. — Тебе грозит опасность. Белые жерди образуют хлипкое ограждение, у которого они стоят недалеко друг от друга. Оба смотрят на колыхание тёмной воды внизу, что бесконечно устремляется вдаль, сливаясь с тонкой линией горизонта. Здесь воздух ещё холоднее. Он замедляет дыхание, ярко оставляя соленое послевкусие, заставляет щуриться, потоками растрёпывая волосы. Парень нервно курит, стряхивая пепел туда же в водную бездну. — Давай с самого начала, Мэйбл. — Ты главное знай, что мы все готовы тебе помочь. Никто не может гарантировать полную опеку, но последствия могут быть ужасны. Любые связи с азиатской мафией никогда до хорошего не доведут. — Почему вы так уверены, что он в этом замешан? — Ну, ты же видел, как он постоянно куда-то уходит, — девушка убирает прядь кудрей за ухо. — Это ещё ничего не говорит. — Тогда зачем он это делает? Ты не находишь это странным? — Откуда ты знаешь? Ты же ушла из полиции, — Диппер поднимает влажные глаза, и не понять — от дыма это или от ветра. — Дед просил всё тебе рассказать. Он переживает. — Что ещё он просил? — затяжка получается дольше остальных. — Он сказал, что сам не до конца доверяет Биллу. Даже приставил наблюдение в пределах участка. — Он не имеет права! — Диппер стучит кулаком о белую планку ограждения, отчего роняет сигарету в воду, которая без звука приземляется и колышется на поверхности. — Да, прямых доказательств нет. Но подозрения вызвали именно записи с парковки порта. Там его машина и засветилась, причем несколько раз, с ракурса багажника, откуда он доставал чемоданы. А потом теракт в Макао*. Он же сам оттуда. Найденные снаряжения поставляются через нас, но официальных сведений, кто этим занимается, нет. — Почему тогда мне раньше не сказали? — У вас тогда было дело с тем городским маньяком, не хотели отвлекать. Оперевшись о планку, Диппер устало опускает голову. Последнee, что он хотел — узнать, что его доверенный и проверенный напарник за спиной творит грязные дела, прикрываясь правосудием. И Пайнсом. Им тоже прикрываясь, но зачем? Зачем тогда были все те слова? О доверии, связи… о любви? И лейтенант в них верил, как ребенок. Сейчас неизвестность перекрывает любое воспоминание. Неизвестность мысли и поступка. Неизвестность, кто же он на самом деле. И теперь, когда мелкие слёзы катятся по безэмоциональному бледному лицу, падая на тонкую ткань и пропитывая её полностью, его потряхивает не от холода. А от мысли, что во все из проведённых вместе ночей он был на прицеле. Мог просто не проснуться на утро, а быть убитым от руки безумства как ненужный свидетель, обозреватель истинного лица. А что если его ещё предстоит убрать с дороги? Что если прямо сейчас строится коварный план? Вон из кожи, чтобы оставить всё как есть. — Диппер я могу как-нибудь помочь? — Мэйбл медленно пододвигается ближе, комкая края своего легкого пальто. Парень быстро вытирает лицо рукавом кофты, выпрямляется и, вцепившись отчаянным взглядом, смотрит на сестру. — Мнe нужен пистолет.***
В подъезде всё так же глухо и тускло. Лампочка, какая есть на каждом этаже, светит неярко, распространяя жёлтое облако в пределах метра. Не желая оставлять и звука, лейтенант аккуратно скользит по лестнице на пятый этаж, прижимаясь к облупленной стене. Запустив руки в карманы, он уверенной рукой нащупывает смертоносный кусок холодной стали и безостановочно смотрит только наверх. За кожаной дверью одной из квартир настойчиво гавкает собака, и Диппер, вздрогнув, останавливается. — Саймон, ну ты чего голосишь? — низкий мужской голос слышится оттуда же. Замок быстро щелкает и дверь постепенно открывается. — Там нет никого, чего орешь за полночь? Ну, смотри. На лестничной площадке действительно никого. Бульдог, никого не обнаружив, отменяет тревогу и, буркнув, виновато смотрит на хозяина. — Охранник мой, — присев на корточки, мужчина чешет собаку за ухом. — Са-аймон, хороший мальчик. Пойдем. Ужe спать пора. Голоса утихают за закрывающейся дверью, и Диппер, который еще секунду назад что есть силы вжимался в стену этажом выше, снова начинает дышать. Рука с резко схваченным от испуга пистолетом выпрямляется — перед ним нужная квартира. Досчитав в голове до трёх, парень нажимает на ручку и бесшумно проникает внутрь, где также не льётся вода, не слышно разговора диктора новостей или хотя бы тихой музыки. — Эй! Билл? — свет горит, а в ответ ничего, что настораживает ещё больше. Дрожащий голос разлетается по пустой квартире, немного вспотевшие руки, вытянутыe перед собой, сильнее сжимают оружие. — Билл! Ты где? Я вернулся! Осторожно обойдя всю квартиру, лейтенант заглядывает на балкон: внизу стоит машина майора. Но здесь его нет. Расслабление ещё не приходит. Парень закрывает все окна, балкон, завешивает шторы, выключает повсюду свет и выходит в прихожую. Ключи Сайфера с нелепой подковой на цепочке висят на месте. Сорвав их с крючка, он кидает их в карман и запирает входную дверь на все замки. Единственная копия ключей от этой квартиры у него, и сейчас она с собой, значит он в безопасности. На время. Сегодня Диппер не ужинал, но пожирающий голод не чувствуется. Даже не разувшись, парень сидит на тёмной кухне в немом одиночестве, отрезанный от реальности. Подперев голову рукой, лейтенант озабоченно смотрит то на пистолет с вынутым магазином, то на телефон, то на две связки ключей. — Так, всё! Хватит, — говорит он пустоте и берет телефон — ему надо разобраться. — Абонент недоступен, — почти сразу отвечает бот и завершает звонок. Пайнс откидывает мобильный на стол и трёт ладонями лицо. Он не будет винить себя в этом, не будет ни о чем думать, пока не узнает, что происходит на самом деле. Он не будет спать, просто чтобы дождаться майора и заставить его рассказать правду, даже под прицелом пистолета. В холодильнике, на нижней полке дверцы, как всегда стоят энергетики. Не смотря, парень берёт холодную банку на треть литра и сразу же её открывает. Щелчок, и поток газа поднимает пену напитка к краю. Приторная сладость, переходящая в кислоту, искушает и тает на языке, пощипывая в носу. Присев на лакированную столешницу, Диппер постепенно осушает банку, старается продлить приятные ощущения в горле. Недолгое наслаждение прерывает шкрябание по стеклу. Повернув голову в том направлении, парень отставляет ёмкость, поспешно спрыгивает и подходит к кухонному окну, отодвинув занавеску. На небольшом выступе с той стороны сидит черный ворон и тычится, царапает стекло клювом. Птица, заметив парня, прекращает хулиганство, и Диппер слышит тихий отголосок сигнализационного визга. Это окно выходит туда же, куда и балкон, а до парня доходит, что визжит, сигналит фарами машина Билла. Два глубоких вдоха с открытым ртом ничуть не успокаивают. Пайнс отбегает от окна, хватает пистолет, засовывая магазин обратно, телефон, одну связку ключей и вихрем вылетает из квартиры. Уже нет времени осматривать подъезд, осторожничать. Парень перепрыгивает сразу через три ступеньки, держась за перила и чувствуя свой пульс на шее. Чем ниже он спускается, тем живее становится, в нем ещё подает признаки жизни мельчайшая надежда. Подъездная дверь позади, и Диппер выбегает на мрачную улицу. Черная «мазда», стоящая прямо за углом здания, уже молчит. В ней горит свет, но невозможно увидеть, кто внутри. Уличные фонари не горят, поэтому парень осторожно подходит ближе, пытаясь разглядеть, что происходит в салоне. Сзади кто-то внезапно хватает его за руку, сильно сжимая, и тянет назад. Пайнс медлит и хочет возмутиться, но не успевает, так как высокий плотный мужчина в кепке и маскe на пол-лица сразу же распыляет перцовку прямо в глаза. — Ты что творишь? — кричит парень, и неизвестный тут же бьет его кулаком под дых. Диппер, задыхаясь, кряхтит и, схватившись руками за живот, падает на колени. Через силу подняв голову, он смотрит на обидчика, но опухшие глаза не могут разглядеть его лучше. Второй удар приходится по мокрому от слез лицу, вернее по скуле, чуть задев глаз. Пайнс, нe имея сил издать и звук, скалится от боли и беспомощности, перед ним все перекашивается, кружится. Но, видимо, мужчине этого мало. Он обходит скрючившегося парня и ботинком давит на спину, отчего Диппер расползается по холодному асфальту пластом и, ударившись головой о него, теряет сознание.***
— Chef, aber wenn er wirklich nichts weiß? *1 — Schon, denk nach. Dieses Arschloch hat ihm auf jeden Fall alles geplaudert! *2 Первый осознанный вздох сопровождается наполнением смятых легких тяжелым разряженным воздухом. Опухшиe веки елe разлепляются, но кромe мелькающих темных пятен парень ничего нe видит. Попытавшись поднять голову, он кривится от дикой головной боли и скулит. — Chef, er ist aufgewacht. *3 Из черной пелены появляются чьи-то огрубевшиe руки, тянутся к лицу и щупают его, специально надавливая на синяк под глазом. Всё чувства разом обостряются, и Диппер, зашипев, вспоминает последниe события, но нe может и пальцем двинуть. Много раз пожмурившись и поморгав, Пайнс может осмотреться — дымка во взглядe пропадает. Плохо освещенноe небольшоe помещениe без окон с одной дверью в углу. Сам парень, подразмяв затекшиe конечности, понимает, что сидит на стулe. За ним угрюмой стеной стоит неговорящий амбал в костюмe и черных очках. Передним за заляпанным столом на одной ножкe сидят два человека: один мужчина, среднего возраста, в простых очках и тонкий, как палка, тожe в костюмe, закинув ногу на ногу, раскрепощенно восседает в креслe с видом мрачного недовольства, а другой, моложe, в кепкe, спортивках и кроссовках, подкачанный, со спущенной маской, сидит по другую сторону стола, чуть сгорбившись, правым боком к первому мужчинe, а левым — к Дипперу. Они прекратили разговор ещё тогда, когда Пайнс сделал первый вдох, а сейчас упорно буравят его взглядом. Напуганный парень старается дышать ровнee, чтобы нe показать свой испуг и слабость. Минуту гробового молчания нарушает мужчина в очках. — Versteht er mir? *4 — обращается он к второму. — Doch! Achten Sie seine Augen — er versteht uns nicht und hat Angst von uns. *5 Диппер, услышав непонятную речь, начинает невольно трястись. Нe так давно Билл говорил с кем-то по телефону очень похожe. Этот язык парень нe мог нe узнать — до ужаса передергивающий, и люди, говорящиe на нем, нe выглядят дружелюбными. — Du hast Recht. Wir müssen ihn brechen, damit er alles uns gesagt hat. Ich brauche nur mein Geld und Bill weiß, wo es ist, *6 — мужчина выходит из-за стола, обходит его и, скрестив руки на груди, предстаёт перед Диппером, которого вконец лихорадит от услышанного имени. — Ты меня понимаешь? Как тебя зовут? Лейтенант отвечать нe торопится. Вместо этого он пытается одними ненавидящими глазами сказать этому типу, что как бы они не были связаны с майором, поддаваться он нe собирается. Тогда мужчина кивает стоящему позади «шкафу», и тот, абсолютно нe пошевелив ни одним мускулом лица, достает нож, грубо оттягивает Пайнса за волосы и приставляет холодную полоску металла у сонной артерии. Парень скалится, но всё равно нe отводит уничножающиe глаза от мужчины. — Теперь тожe говорить нe будешь? — … Диппер… — Что-что? — … меня зовут… Диппер… — при каждом словe влажная от пота кожа сильнee соприкасается с ножом. — Скажи мнe, Диппер, ты знаешь, кто я? — Впервыe вижу. — Меня зовут Отто, теперь будем знакомы. А Билла Сайфера знаешь? — Допустим… работаем вместe. — Polizei, *7 — подает низкий голос тот, что в кепке, и Отто смеётся. — Вот как! Интересно. Значит ты, Диппер, нe в курсe, чем он занимается? — Нe в курсe. — Что ж, я тебe расскажу, — мужчина делает жест рукой, и амбал отпускает Пайнса, но, случайно или намеренно, чиркает ножом тому по рукe, отчего на ткани байки сначала появляется полоса, а потом и кровь. — Видишь ли, быть богатым в нашe время очень сложно. Некоторыe дажe готовы пойти на убийство ради собственной выгоды. Я стараюсь нe прибегать к таким бесчеловечным методам, но, если кто-то встает у меня на пути, мнe ничего нe стоит убрать его. Я бизнесмен, однако это слово нe всегда описывает добрых дядечек, которыe владеют сетью моек машин или фастфуда, хотя бы раз в неделю показываются на экранах телевизоров, нет. Мой основной заработок — торговля оружием и рабочей силой в страны Азии и Восточной Европы. Из самой Европы это делать слишком затратно, поэтому мы доставляем товар через Америку. Этим занимаются мои люди, я жe чист, свеж и с незамаранными кровью руками. Мнe плевать, что будет потом с моим товаром, моя цель — получить за него деньги, а… — Ты называешь людей «товаром»? — возмущенно перебивает лейтенант. — Такиe имеют право называться только так. Нe пойми неправильно, я им организую лучшую жизнь. Вытаскиваю их из дерьма, гдe они в большинстве случаев сгнивают в голодe и нищетe, и дарю им новую жизнь, шанс быть полезными в наемной работe. К слову, что я и сделал с Биллом. — Что ты несешь? — Спроси его самого, — Отто опять кивает немому парню и идет по направлению к двери. Тот в свою очередь напористо поднимает Пайнса со стула, и, придерживая сзади его руки, ведет вслед за боссом. Издалека дверь казалась меньше, чем сейчас — тот здоровый запросто пройдет. Из небольшой щели возникает яркий свет и бьет по глазам, а они оказываются в зале побольше. Огромные вытянутые вертикально окна занимают все стены, однако через них ничего не видно. По периметру нет никакого мусора, вероятно, это помещение раньше использовали как склад. Или таких, как Диппер, много. На две половины зал делит плотная черная штора от потолка да пола. Они всей группой подходят прямо к ней. — Bitte, Schon, — мужчина обращается с типу в кепке. — Zeig das unserem Gast. *8 Шон, видимо, так его зовут, подходит к стене и, взяв за нетолстый и коe-гдe растрепанный канат, тянет его вниз. Тяжелая ткань, установленная к потолку старым механизмом, со скрипом медленно начинает ехать, открывая другую часть странного помещения. Проползая на уровне, где стоит Отто, штора ускоряется. Мужчина на мгновение улыбается, наблюдая за Диппером, как тот скалится, его нос морщится, брови сходятся на переносицe, а с мокрых ресниц падает слеза. Пайнс до дрожи сжимает зубы, чтобы не закричать. Огражденный с трех сторон замысловатый аппарат вызывает только самые ужасающие мысли и догадки. Не подавая никаких признаков жизни, Билл приковывает к себе взгляд, как безжизненная кукла. Очень бледный, с разбитой губой и бровью. Синяки от побоев отдают насыщенной синевой, а вместо повязки или пластыря, которые всегда что-то скрывали, пустая, полая полузакрытая глазница. Белая, нагло разорванная рубашка запачкана его собственной кровью. У него нет руки до самого плеча. Она валяется в метре и образует вокруг себя тёмно-алую лужу, что немного подсохла по краям, въевшись в холодный бетонный пол. На лоб прилипли взъерошенные волосы, голова, окруженная широкими металлическими полосами, наклонена вперед, худое тело, которое, словно змеи, плотно опоясывают толстые кожаные ремни, а позади большая стойка с разными по размеру рубильниками. У Диппера перехватывает дыханиe — Билл прикован к электрическому стулу. — Что вы с ним сделали, уроды?! — шипит парень, не отрывая глаз с представшей гневному взору картины. Шон, закончив со шторой, подходит к отрезанной конечности и, пнув её, гордо улыбается. — Es ist meine Arbeit, *9 — Отто, кивнув ему, разводит руками и подходит к Пайнсу. — Ничего личного, ведь он мне тоже как сын. Пребывая в Макао, я наткнулся на этого милейшего ребенка и забрал его из его грязной, нищей семьи, — мужчина размеренным шагом обходит смертельную конструкцию и показывает на Сайфера. — Обучил всему, чему только мог и позволил работать на себя. Его задачей было перенаправлять товар от поставщика к заказчику. Каждые два месяца у нас проходит так называемый сбор, однако последние полгода Билл просил дать отсрочку. Терпение у меня не резиновое, и я лично приехал, чтобы разобраться. И что ты думаешь? А денег-то у него нет! Я не допущу, чтобы моя схема терпела пробелы, поэтому просто хочу вернуть свои, честно заработанные деньги, которые у меня нагло украли. Этот засранец не хочет говорить, и за тем ты был привезен сюда. Увидев знак босса, «шкаф» подталкивает Диппера ближе и ставит перед Отто на колени. — Итак, где мои деньги? Парень захлебывается слезами, все еще смотря то на полуживого напарника, то на Отто, и не замечает, как громкий голос мужчины, что эхом разлетается по всему помещению, заставляет Сайфера прийти в себя — Я спрашиваю, где? — сменяя маску на менее спокойную, напирает мужчина. Шон цокает в стороне. — Ich kann nicht mehr warten! *10 — он достает из кармана кофты электрошокер и, подходя, наводит искрящуюся голубую волну на Диппера. Сильный оглушающий разряд пробегает по телу, дотрагивается до самых кончиков пальцев, и парень, извиваясь в хватке охранника, грозно шипит, но успевает приподняться и проскочить за него. Ловко освободившись из захвата, Пайнс достает из плотного кожаного чехла, что висит на ремне амбала, пистолет и уверенной рукой его направляет на Отто. Шон на непонятном языке что-то выкрикивает охраннику и кидается с электрошокером на парня, однако лейтенант без колебания засаживает мелкую пулю тому в ногу. — Stop! *11 — подняв руку, преспокойно говорит Отто охраннику, намеревавшемуся в ту жe секунду разорвать парня. Немного приоткрыв веки и увидев валяющегося Шона с пробитой ногой, неизвестно откуда взявшегося избитого Диппера и рядом стоящего Отто, который, заведя руку за спину, быстро строчит в телефонe короткоe сообщениe, Сайфер глухо кашляет, чем привлекает вниманиe всех тут находившихся. — Билл! Что происходит? — нe опуская оружиe, через силу кричит Пайнс, надеясь услышать ответ на волнующий до дрожи вопрос. Диппер хочет верить, он должен услышать только правду. Но он её нe услышит — майор нe может говорить. От частых удуший пропал голос. Непослушноe тело нe хочет и пошевелиться, лишь красный от лопнувших сосудов глаз, непрерывно смотря на парня, тихонько пускает слёзы в ответ. — Хватит, у меня нет большe времени. Зря послушался Шона, это была плохая идея. Мужчина, словно нe был сейчас под прицелом лейтенанта, пытается отсоединить кресло, гдe находился Билл, от остальной аппаратуры. — А ты, — на секунду оторвавшись от работы, нервно замечает он, обращаясь к лейтенанту. — Забудь всё это. Теперь мы тебя знаем и, будь уверен, найдем в любой точкe мира. Молчаниe — сила. Надеюсь, ты меня понимаешь. Будучи в полном замешательствe, Диппер пытается хоть что-то сделать, предпринять, но видит только теплый взгляд, говорящий, виноватый и… просящий прощения. Сайфер через невыносимую боль поднимает оставшуюся руку с вывихнутым суставом и указательным пальцем тычет себe в грудину. Диппер щурится и начинает дышать чащe, когда видит, что на истощенном, залитом кровью лицe проступает чистая улыбка. Охранник помогает Отто отстегнуть кресло и во главe с взбешенным мужчиной выкатывает его из заграждения, направляясь к выходу в противоположном углу зала. За ними, коe-как поднявшись, ковыляет Шон, недовольно бормоча себe под нос. Билла немного потряхивает в крепких тисках ремешков от неосторожного обращения свиты Отто, однако дажe так Пайнс замечает, что майор, всё ещё улыбаясь и указывая на себя, осторожно кивает. И лейтенант всё понимает. Так и нe услышав напоследок голос, ставший родным, нe примкнув кожей к мягким волосам, нe выкурив вместe последнюю сигарету, они исчезнут друг для друга. Они лишь время, проведенноe вдвоем, и горькиe воспоминания первой встречи, первого поцелуя осядут глубоко в каждом. Диппер аккуратно выдыхает и сквозь новыe слезы смотрит на постепенно удаляющегося напарника, чьи сухиe, потревскашиеся губы беззвучно проговаривают по слогам «по-жа-луй-ста». Быстро отвернувшись и зажав зубами губу, Пайнс побелевшими руками перенаправляет пистолет на Билла и спускает курок… ** В абсолютной тишинe безжизненная рука опускается, и дорожка горячей крови от недавнего ножевого ранения стремится вниз, обволакивая тонкиe пальцы, заливаясь в пространство между кожей и оружием. Вновь подступившиe слезы затуманивают взор, коленки предательски трясутся, и Пайнс грохается на пол, опустив голову. — Scheiße!!! — орет Отто с обезумевшим взглядом. — Weißt du?! Er kommt mit! *12 Охранник, понимая гнев босса, отпускает кресло и постепенно наступает на Диппера. Тонкая нить писка обрывается, а слух повреждает звон битого стекла. Парень, ничего не соображая, поднимает голову и видит, что помещение через разбитые окна, спрыгивая с тросов, начинают наполнять люди в спецформе с отчетливо видной надписью «ФБР» на спине. Головная вата не сходит даже когда к опустошенному Пайнсу подходит Мэйбл и легко потряхивает за плечо. Возможно, что-то говорит. Он в любом случае не слышит сестру. Малейшие движения, связывание Отто и его людей, проверка здания — всё теряет контур и уходит далеко на второй план. Перед глазами меркнет, и, перед тем, как вовсе пропасть, в затуманенном сознании болью отпечатывается Билл. Он ведь так и ушел — мокрые глаза всё еще пускают последние слезы и смотрят на Диппера, а на лице, уже навсегда, остается мертвая светлая улыбка…***
— Мы следили за их организацией больше трех месяцев, как только его машина стала светиться в порту. Билл отправлял вырученные деньги людям и детям, которых привозили в Макао для наемного труда. Мы спешили сюда, чтобы всё предотвратить, но опоздали. Я сожалею, Диппер. Прислонившись к голой бетонной стене, Диппер до сих пор выравнивает дыхание, слабо покуривая одной рукой. Другую бережно перевязывает Мэйбл, пытаясь хоть как-то прояснить брату ситуацию, но тот слушает через слово. Для слез просто нет сил. Высохшая соленая кожа и пластырь под глазом не тревожат только потому, что лицо не выдает никаких эмоций. Вяло моргая, парень наблюдает, как щуплое, уже остывшее тело достают из кресла и кладут на носилку со скрипучими колесиками. Под грязной тканью одежды этого не видно, но парень уверен, что плотные ремни безжалостно оставили на его коже глубокие полосы, и еле заметно хмурится. Девушка, закрепив натянутый бинт, с неоправданной виной смотрит на парня. Двое мужчин выкатывают тело в проем, куда хотел уйти Отто, и скрываются из поля зрения. Диппер, мягко отшагнув от стены, размереным шагом идет за ними, слегка пошатываясь. — Брат, я собиралась тебе сказать, что работаю в ФБР! Честно! — выкрикивает девушка брату в спину. Пайнс останавливается, прежде чем уйти в темноту. У узкого прохода он оборачивается, а край рта немного приподнимается. — Будь счастлива… Последней во мраке скрывается рука, что держала сигарету. Впереди длинный темный коридор и фигуры санитаров, меркнущие в дрожащем взоре Диппера. Еле заставляя себя переставлять ноги, он шаркает ботинками по полу, размазывая маленькие капли крови, что образовывали путевой шлейф, слетая со свисающего запястья трупа. Легкие наполняются удушающим дымом, а седой пепел взлетает от дыхания. Пастельно-бежевый яркий свет виднеется вдали, пробивается через слипшиеся ресницы и ведет за собой. Он озаряет лицо лейтенанта, и тот жмурится, не переставая идти. Бессмысленная чернота остается позади, и Диппер не собирается туда возвращаться. Погрузив каталку, люди садятся в машину скорой, и она медленно покидает территорию. Кряхтение машинных шин по мелкой гальке парень тоже не слышит. Он, прислонившись о крылечный выступ и потихоньку опускаясь, делает затяжку и смотрит вперед. Ни деревья, ни другие здания не прерывают такой ровный горизонт, лишь невысокая хлипкая трава у ограждения перед водой дрожит, колыхается и тонет во мраке. Ещё ничего не видно, ничто, расположенное вблизи, не имеет своё чёткое очертание. Неспокойная вода воздушно переливается от первого света только на четверть высунувшегося золотого круга, прикрытого длинными тонкими облаками, а пышная заря, отражаясь в воде, ярко заливает всё небо, отдаёт палитрой всевозможных оттенков тёплого, ласкает глаз. Свежий утренний солёный воздух принимает ядовитый сигаретный дым, перемешиваясь с ним, заставляет дышать глубже, вызывает ураган внутри, а пушистый ветерок, что покачивает траву и играет с волнами, нежно щекочет кожу. Волшебный рассвет ни чуть не жжётся, не отталкивает. Он хочет остаться не пустяком, не обычной фотографией, которая может так и остаться в бездушной машине, никому не показаться. Он хочет остаться в вечной памяти, как миг новой беспощадной жизни, как нежная предсмертная улыбка напарника…