***
— Локи! Локи! Очнись! Локи! Резко распахнув глаза, Локи сел в кровати. Проморгался и обомлел. Он снова в Асгарде, в своей комнате, а рядом, все еще держа руку на его лбу, сидит Фригга. — Что происходит? — собственный голос кажется чужим и совсем неживым. — Где я? — Пока что ты дома, сынок. — царица Асгарда тепло и печально улыбнулась трикстеру. На минуту приходит спокойствие, и лишь потом - осознание. — Но ты же, и Асгард… — Воспоминания эти столь свежи, что на глаза наворачиваются слезы. — Значит я… Женщина поднимается и подает асу одежду. — Я буду ждать в саду. Одевшись, Локи спешит спуститься к матери и столбенеет. Рядом с ней стоит Один. — Значит… Значит я в Валгалле? Но как? — Голос все еще не слушается, и ас замолкет. — Да, но ненадолго, мы лишь хотели сделать для тебя все возможное, возлюбленный сын. Один тяжело вздыхает и отворачивается. — Мы лишь хотели попрощаться. — Фригга закрывает лицо руками. — Ты совершил много ошибок и причинил много боли, но мы всегда будем гордиться тобой, сын, ведь ты сумел найти свой путь, — Один вновь посмотрел на Локи - жаль, что это случилось слишком поздно. — И что теперь будет со мной? — голос трикстера дрогнул, — Меня не оставят здесь и не пустят в Царство мертвых. Что же тогда? — Мы думаем, ты и сам знаешь, сынок, — Фригга в один миг оказывается рядом и заключает Локи в объятья. Он так давно этого не испытывал… тепло, любовь… покой. Локи так хочется мира и покоя, так хочется остаться, помнить, не терять себя. Слезы против воли прочерчивают дорожки по щекам, и ас спешит отстраниться и резко отворачивается. Снова начинает болеть шея. Голос, казалось, окрепший, снова хрипит, а кожа начинает бледнеть. — Еще можно хоть что-то исправить? Я не все закончил! Я не хочу забывать, хочу помнить, хочу мечтать… Я не хочу терять самого себя! — Голос срывается с крика на хрип и Локи замолкает. Говорить становится все труднее, а мысли вновь путаются. — Мы можем сделать для тебя еще кое-что. Вы ведь даже не простились, верно? Тяжелая рука легла на плечо и, подняв голову, Локи видит Хеймдалла. — Ты поступил правильно, хоть и очень глупо. Разве так надлежит поступать богу обмана? — Хэймдалл усмехается, но тут же становится серьезным, — смотри мне в глаза.***
Локи никогда раньше этого не делал, но встретившись глазами с Хеймдаллом, чувствует, как вновь пробуждается его магия. А мир вокруг начинает бледнеть. Через минуту трикстер уже стоит в странно знакомом доме, а взглянув в окно, не удерживается от смешка. Он снова в Нью-Йорке, в башне Старка. Щелкнув пальцами, Локи оказывается в темной комнате, пропитанной запахом смешавшегося алкоголя. На смятой кровати лежит Тор. — Неплохо тебя потрепало, брат.- Фраза звучит неожиданно громко, и Тор резко садится, проснувшись. — Смотрю, тебе глаз вернули. А кроме этого какие новости? Мир подергивается дымкой, но быстро обретает четкость. Трикстер вздыхает. — Значит, ты жив! Ты снова всех обставил, брат! — Тор хочет обнять Локи, но тот лишь качает головой. — К сожалению нет, и думаю, что это наша последняя встреча, брат мой. Мне просто дали попрощаться. — Локи заходится кашлем и с трудом сглатывает. Щелчком пальцев удается вернуть ускользающему миру и себе четкость. — Где ты сейчас и что с тобой? Что можно сделать и где я? — Тор предельно серьезно смотрит на брата, — Сильно болит? — Он тянется к шее Локи и они почти одновременно касаются синих следов. — Неказистые последние слова у тебя для меня были, брат. Впрочем, я заслужил. Хоть и пытался все исправить. — Прости меня, Локи, я все исправлю. Я покончу с Таносом, я… — Ты снова действуешь слишком грубо и импульсивно, прояви немного смекалки. Впрочем, я был в последний раз так глуп, что теперь… солнце будет сиять без меня, –Трикстер умолкает, — но я сделал это для тебя, и для нашего народа, поэтому ни о чем не жалею, — запинается. — Локи, послушай, я… — Не перебивай меня, будь добр. Я и так всегда был лишь твоей тенью. Тенью героя Тора… — Геройство, похоже, весьма заразительно, — бог грома усмехается против воли. — Что ж, в моем случае эта зараза не пошла на пользу. Братья смеются, Тор искренне, Локи — болезненно кривясь. Он просто не может удержаться. Но мир снова дрогнул, и богу иллюзий стоит больших трудов вернуть его на место. — Мое время заканчивается, Тор. И я хочу, чтобы ты знал, что я всегда любил тебя, Асгард и родителей, пусть вы и не были мне родней по крови…но… Я всегда буду сыном Одина. Да… Когда вновь увидишь родителей в Валгалле, попроси их простить меня за все, ведь я так и не успел сказать им всего, что так хотел. И поблагодари Хеймдалла, если бы не он, я бы не пришел сюда. Не спрашивай - Локи вскидывает руку, предупреждая вопрос брата. — Они все поймут. А ты… помни меня и знай, солнце еще засияет и над нами…над тобой. Локи поднимается и Тор вскакивает следом. — Что будет с тобой? — Со мной…я — потерянная душа, за все мои грехи и ошибки цена будет высока - пустота и забвение. Возможно, когда-нибудь я их искуплю. Но я не хочу забывать. Если бы можно было получить еще шанс. Знай одно, я буду жить, если ты запомнишь меня. И… Локи чувствует объятья и обнимает в ответ… Как бы ему хотелось открыть глаза и начать все сначала, снова любить, дышать, помнить себя, свое имя, свою жизнь…просто жить. Но в голове снова чувствуется легкость, а в сознание заползает туман. — Я люблю тебя, брат! Заводившаяся фраза заполняет тишину небольшой комнаты. Через мгновение Тор садится в кровати, хватая ртом воздух… Лишь периферическое зрение на миг улавливает в предрассветной дымке знакомые черты… А Локи уносится все дальше и дальше от предрассветного Нью-Йорка и от осязаемой реальности… Как бы ему хотелось помнить и снова обрести себя, снова жить…если бы только дали шанс…и только образ брата и его последние слова согревают потерянную душу, даруя надежду на возрождение… — Солнце еще взойдет и над нами, Тор! — Локи верит в это.