The World vs Shadowhunters

*** — Это что, подземелья? — с интересом спросила Майя. — Там тюрьма, от которой нам лучше держаться подальше, — предостерег ее Какеин. В конце концов, одно дело обмазывать вареньем оружие и расклеивать по всему Институту стикеры со стишками скабрезного содержания, и совсем другое нарушать закон нефилимов. — Камилла все еще там, или ее уже перевезли в Аликанте? — переменившись в лице и утратив свою веселость, спросила Майя. — Не знаю, — осторожно ответил Какеин. — У тебя с ней какие-то проблемы? — Она начала все это. Дио, смута среди нижнемирцев, смерть Люка. Оборотни стали шавками при вампирах. — Я… мне жаль, — только и сказал он. Но Майя проигнорировала его слова, направившись к лестнице. — Плохая идея, — бросил ей вслед Какеин, но ту мало интересовало мнение малознакомого собутыльника, пусть даже он и казался очень милым. Постояв с минутку в коридоре у входа в подземелья, Какеин все же решил последовать за Майей, чтобы свести к минимуму возможный ущерб всем сторонам. Но та, с ее сверхчеловеческими рефлексами, оказалась около камер значительно быстрее. — Сюда нельзя! — услышал Какёин оклик охраны. — О, привет, парни! А вы не подскажете, где здесь уборная? Я заблудилась в вашем Институте, — игриво ответила Майя. Что произошло дальше было более чем понятно из звуков борьбы. Ничего хорошего это не предвещало. Когда Какёин спустился, то Майя уже вошла в камеру Камиллы. Вампирша настороженно жалась к стене, исподлобья глядя на свою гостью. — Что тебе нужно? — высокомерно спросила она. — Майя, — позвал Какёин, — мы не должны здесь находиться. Она посмотрела на него и коротко приказала: — Не вмешивайся. Ее глаза загорелись зеленым огнем, Камилла зашипела, демонстрируя зубы. В этот момент Какёин на мгновение подвис, таращась на вампирские клыки. Рука сама собой коснулась шеи, в том месте, куда его уже кусали. Зависимость от Инь-Феня давала о себе знать. — Так и собираешься стоять в стороне и наблюдать, как эта девчонка рушит остатки хрупкого мира между нефилимами и оборотнями? — Камилла попыталась привлечь на свою сторону Какёина. И от ее взгляда не укрылся болезненный блеск его глаз. — Майя, пойдем отсюда, — тихо позвал он. — Либо не вмешивайся, либо проваливай, — отозвалась та. — Это не твоя война, и не твоя битва. — Она тебя не послушает, так что позови помощь, — попросила Камилла. В ее взгляде отражался испуг. За дни заключения, она ослабла без крови и с подавлявшими ее способности наручниками. Какёин посмотрел на Майю и вздохнул, понимая, что Камилла права. — Извини, что побеспокоили, — тактично сказал он. — Hierophant Green. — Побеспокоили?! Да она меня сейчас убьет! Майя захрипела, хватаясь за горло, но уже через секунду спокойно развернулась и направилась к выходу. Камилла пораженно таращилась ей вслед, а потом перевела взгляд на Какёина, смекнув, что это его рук дело. — Как тебе это удалось? — спросила она. — Не важно, — спокойно сказал он, собираясь уйти, но Камилла подскочила и воскликнула, — подожди. Какёин остановился и вежливо взглянул на нее, позволяя выговориться, но потом он твердо собирался уйти. Камилла начала лихорадочно соображать, пытаясь понять, чем можно задобрить этого парня. — Ты ведь один из тех, кто охотится на Дио Брандо? — уточнила она, пытаясь найти на его лице хотя бы капельку заинтересованности. — Возможно, — уклончиво ответил тот. Хитрый мальчишка и бровью не повел, так что считать его не удалось. — Я могу помочь, — попыталась Камилла. — Я была его пособницей, и многое знаю. — Полагаю, вы поделились этим знанием со своими стражниками, — подсказал ей Какёин. — Не всем, я была готова рассказать часть того, что мне известно, если меня отпустят. Но, как видишь, — она приподняла скованные руки. — И ты хочешь, чтобы я отпустил тебя взамен на возможно полезную информацию? — насмешливо уточнил Какёин. Камилла жадно облизнула губы, ее взгляд помимо воли мазнул по его шее. Голод брал свое, отодвигая на задний фон голос разума. Она тряхнула головой, после чего сказала: — Буду честной: я просто хочу жить. Жить свободно. Дио отобрал у меня власть, влияние и даже уважение. Нефилимы обещают заключение или казнь. Но если ты пообещаешь отпустить меня, то я отдам один из камней. — Каких камней? — нахмурился Какёин. — Их разыскивал Дио для своей старой маски, над которой трясся, как над самым драгоценным сокровищем. У него были кое-какие заметки о том, где искать камни. Я прочла некоторые, и так вышло, что узнала, где искать один из камней. Тот, который был в Нью-Йорке. Мой помощник добыл его и хранит у себя. Я отдам камень в обмен на свою свободу. Какёин сложил руки на груди, пока Майя так и стояла в дверях, слепо таращась перед собой. — Допустим, это правда. Почему ты не предложила обмен нефилимам? — Они подчиняются Конклаву, слепо и безоговорочно, а эти старые идиоты предпочтут выкинуть меня из игры, чем завладеть тем, что нужно некоему вампирчику, объединившему кланы. Конклав достаточно туп, чтобы недооценить противника. Но ты — другое дело. Ты знаешь, кто нам противостоит. К тому же, эти наручники ограничивают мои силы, я не смогу навредить тебе. Какёин хмуро смотрел на Камиллу, пытаясь оценить ее слова. Он подумал о Майе. Она была хорошей девушкой, но первой напала на охрану, так что проблем ей так и так не избежать. А для него это был отличный шанс сделать хоть что-то. — Хорошо, но если ты меня обманешь, я лично тебя убью, — пообещал он. — Поверь, сейчас для меня важнее всего собственная свобода. Я готова обменять ее на что угодно. — Осталось понять, как выйти из Института, не попавшись часовым, — кивнул Какёин. *** Алек открыл двери лофта собственным ключом и настороженно шагнул внутрь, прислушиваясь к звукам. Здесь явно кто-то был, слабый шум доносился из кабинета Магнуса. Конечно, всегда был шанс, что это Мяо с Игги шалят, но Алек не верил в это. Вооружившись луком, он осторожно приблизился к дверям и заглянул внутрь. Захламленный кабинет, уставленный множеством книг, ингредиентов и прочего магического барахла, был наполнен бледно-лиловым туманом, который пер из чадившей миски, в которую Магнус щедро подбрасывал сухие травы. — Что ты делаешь? — спросил Алек, опуская лук. — Создаю заклинание призыва, — нервно ответил тот, вскидывая руку и изящно ссыпая искры магии прямо в получившееся месиво. — Обычный Поиск ничего не дал. — И что ты пытаешь призвать? — осторожно поинтересовался Алек, подозревая, что его возлюбленный пытается заполучить маску, о которой так грезил Дио. — Я потерял Мяо. Его нигде нет, а обычная магия не позволяет его найти. — О, — только и выдохнул Алек, убирая лук и закидывая стрелу обратно в колчан. — Никаких «О», Александр! Это серьезно! Мяо не приспособлен к жизни в городе, он домашний кот. Он даже пути сюда сам не найдет. Если, конечно, его не похитили вместе с тем чудо-псом. — Успокойся, Магнус, ты себя накручиваешь, — мягко сказал Алек, приближаясь. — Не мешайся, пока я не закончу, — велел тот, предостерегающе выставив ладонь. Алек замер, хмуро таращась на Магнуса. Его необычные кошачьи глаза ярко мерцали, а раздраженное выражение лица демонстрировало убийственную серьезность. — Хорошо, без проблем, — согласился Алек, прислонившись к стене. Дальнейшие действия Магнуса были отработанными, быстрыми и четко выверенными. Дым, валивший из чаши, менял цвета, поглощая все новые и новые ингредиенты, которые добавлял маг. Когда же тот произнес заклинание, делая странные пассы руками, то чаша исчезла, а на ее месте оказался потрепанный грязный и испуганный Мяо. — Дорогой мой! — воскликнул Магнус, подхватывая кота. — Все хорошо, ты дома, с папочкой. Но Мяо принялся вырываться из его рук, будто желая оказаться как можно дальше отсюда. Он царапался, рычал и не позволял держать себя на руках. Магнус испуганно его выронил, беспомощно таращась на многочисленные глубокие порезы на руках. — Ты уверен, что это Мяо, а не просто похожий на него кот? — уточнил Алек, который прекрасно помнил насколько тот был мягок со своим хозяином. Он никогда не поднимал лапы на Магнуса. — Более чем, я использовал его шерсть, — пробормотал Магнус. — Думаю… всему виной дезориентация из-за телепортации. Алек приблизился к нему и мягко взял за кисти рук, рассматривая царапины. — Давай обработаем их и дадим Мяо немного времени, чтобы прийти в себя. Тот кивнул, настороженно изучая Алека. — Ты здесь… — начал он, но замолчал. Чувствуя близость любимого человека, которого он фактически предал, Магнус не знал, что делать и говорить. Алек принес аптечку, которая стояла в одном из шкафов и просто сказал: — Конечно, ведь это квартира моего парня, верно? Магнус прикусил губу, но кивнул. Он был уверен, что Алек не простит его за то, что маги встали на сторону нижнемирцев в борьбе за новые условия договора. — Сейчас будет немного щипать, — предупредил тот, смачивая ватный диск специальным раствором. — Ничего страшного, Александр, я готов к боли. Алек провел по первой царапине, заставив Магнуса зашипеть. Тогда он отстранил ватку и слегка подул на царапину. — Я не ждал тебя. Думал, что ты не захочешь иметь со мной ничего общего, — признался Магнус. Алек помолчал, обрабатывая остальные царапины. Ему хотелось отсрочить этот разговор так же сильно, как получить ответы на все свои вопросы. Но правда могла положить конец их роману, потому он молчал, как молчал и Магнус. Когда Алек начал перебинтовывать запястья, то все же поинтересовался: — Почему ты поддержал его? — По многим причинам, Александр, — уклончиво сказал он. — Я никуда не спешу, так что можешь рассказать мне о них всех. Магнус пожевал губу, наблюдая как длинные ловкие пальцы Алека занимаются его ерундовыми болячками. С какой заботой и нежностью тот прикасался, как бережно бинтовал. — Я люблю тебя, Александр, но я должен мыслить, как лидер. Условия действующего договора ужасны, их давно пора отменить. — Мы именно этим и занимались все время, — напомнил тот. — Мы добились создания Совета нефилимов и представителей нижнего мира, мы учитывали ваши желания, помогали вам. — Медленно и со скрипом, зачастую нарушая требования Конклава, Александр. Нам нужно было что-то более действенное, что-то существенное. — Поэтому вы решили развязать войну? — вспылил он, отступая от Магнуса. Тот с тоской посмотрел на не до конца забинтованную руку и вздохнул, заканчивая то, что начал Алек. — Война неизбежна, ты и сам это понимаешь. Но если нефилимам будет противостоять такая сила, с которой им сложно будет что-то сделать, возможно, Конклав одумается. В новом договоре нет ничего ужасного, он не нарушает прав примитивных. — Ты действительно так думаешь, Магнус? Считаешь, что Конклав пойдет на поводу представителей нижнего мира? Согласится на шантаж? Отдаст все правосудие в ваши руки? — Александр… поверь, я сделал все, что смог для относительно мирного урегулирования вопроса. Возможно, я бы и пошел против решения других магов, но их желания и стремления не противоречат тому, чего хочу для своего народа я сам. — Так это не было заклинанием, давлением извне или угрозой? Ты действительно встал на сторону Дио? Встал добровольно… — Я вижу все в ином свете, Александр. Как Верховный Маг Бруклина, я встал на сторону своего народа. Сделал нужный им выбор. — А как мой возлюбленный? — спросил он, с болью во взгляде изучая Магнуса. — Как твой возлюбленный, я все тот же. Между нами ничего не изменилось, мои чувства те же. — Но если нам предстоит встретиться на поле боя, то что ты скажешь тогда о своих чувствах и своей любви? Стану ли я тогда твоим врагом? Они молча смотрели в глаза друг друга, понимая, что долг для них сейчас значительно важнее любви. Что они два упрямых барана, упершихся друг в друга рогом. — Думаю, нам лучше остыть, — мягко предложил Магнус. — Конечно, — ответил Алек, доставая из кармана ключи от лофта и чувствуя прожигающее грудь разочарование. Его Магнус, Магнус, который всегда рядом, всегда на его стороне, переметнулся к врагу. Он положил связку ключей на столешницу. — Мне нужно время. На этой ноте Алек направился к выходу. Они оба слышали, как дрожат осколки их сердец, оба чувствовали опустошение и боль, но оба считали, что поступают верно. Потому что сейчас совместное будущее обсуждали не просто два влюбленных человека, а два лидера противостоящих фракций. И бремя долга и ответственности оказалось важнее чувств друг к другу. У порога Алек увидел Мяо, который мяукал и жалобно скреб дверь, пытаясь выбраться наружу. — Что же так сильно тянет тебя на улицу? — спросил он, присаживаясь рядом с котом. Он мяукнул, глядя Алеку в глаза. Но тот не понимал кошачьего языка, так что не смог разобрать одно единственное имя, которое так волновало Мяо. Игги. Он рвался к своему единственному и верному четвероногому другу. Хотел быть рядом с ним, не важно живым или мертвым. *** Дио вернулся в «Дю Морт» чувствуя жажду. Он давно не лакомился, а со всеми этими делами не находилось времени на элементарный перекус. Проблема, с которой сталкиваются миллионы работяг по всему миру. — А вот и ты, — радостно произнес чуть приглушенный голос, привлекая внимание Дио и отрывая его от мыслей о трапезе. Перед его глазами предстал Дневной собственной персоной. На Саймоне была его маска, в которой уже красовалось два камня. Кроваво-красный рубин Эйши в самом центре и молочно-белый, сливающийся с орнаментом маски минерал. Рядом с ним стояли вампиры и часть фейри. — The World! — сразу же сказал Дио, ощущая ударную волну собственной силы. Молочно-белый минерал мигнул чем-то похожим на молнию и на мгновение сменил цвет на темно-синий. — Ого! Все застыли, — изучив обстановку, пробормотал Саймон. Мгновение и сила станда Дио перестала действовать. Окружавшие Дневного вампиры и фейри вновь начали двигаться. — Король умер, да здравствует, Король! — выкрикнул Саймон, после чего сказал, — верни мне перламутр, и мы, возможно, тебя не убьем. Дио был сильным вампиром, но в том случае, когда ему противостоит бывшая стая во главе с новым вожаком тратить силы на схватку было нецелесообразно. Во-первых, ввиду очевидных для него обстоятельств, он сомневался в своей безоговорочной победе. Во-вторых, убивать своих же слуг вампиров было глупо. Эти пешки играют за более сильного короля, так что убивая их, Дио уменьшает собственную армию. — The World! — сказал он, после чего последовал излюбленной тактике одного из своих противников с фамилией Джостар. Дио спешно отступил, чтобы перегруппироваться и разработать новый план.