***
— Здравствуйте, можно, пожалуйста… — Вам как обычно? — продавец духов, уже немолодой, но жизнерадостный и всегда улыбающийся мужчина, взглянул на девушку. — Да, — она с лёгкой улыбкой отвела взгляд, убирая волосы за ухо, — цитрусовые. — Dior… Волшебный аромат. Держи, красавица. — Спасибо вам огромное! — Приходи ещё, — он провожает эту девушку, которая уже на протяжении пяти лет покупает у него одни и те же духи, тёплым взглядом, машет рукой.***
Впервые с того момента она решила написать ему. И почему-то он был безмерно этому рад. А через полгода он приехал в город, где она училась. Это были весенние праздники, и в этом году они оба провели их незабываемо. Это был её не первый поцелуй, чему он был искренне удивлён, но он, кажется, был самым прекрасным в её жизни. Саске как-то чересчур много говорил о любви и чувствах, Сакура же была уверена, что это не просто слова: он целовал её руки. Ему пришлось уехать, он должен был окончить колледж. Их отношения не были скреплены и подтверждены ими обоими, не было никаких обещаний, были лишь ещё четыре мучительных месяца в разлуке. С тех выходных прошло месяца полтора. У Сакуры начались каникулы, она приехала в родной город. К нему и к родителям. К нему она попала лишь поздно вечером, родителям же сказала, что переночует у Ино, заведомо предупредив ту. Они сидели в гостиной. Она рассматривала дорогие картины, а он, что для него не свойственно, тараторил без умолку, рассказывая всё, что с ним происходило. Точнее… Почти всё. Перед тем, как ложиться спать, она зашла в ванную. Такой странный запах. Фиалка? Орхидея? Нет, это манго. Кружится голова. Табак и фрукты. Он знает, что у неё аллергия на табак. Она кинула взгляд на полочку возле зеркала, висящего над раковиной. Что это? Духи… Те самые. Любимые… … и мелкие царапинки от женских ногтей на них. — Саске, почему ты не сказал, что с тобой живёт девушка? — её вопрос прозвучал неожиданно и как-то слишком громко. — Потому что со мной никто не живёт, — он был в растерянности, с чего такие вопросы. — Саске, — она посмотрела ему в глаза, потом в окно, глубокий вдох и на выдохе произнесла, — у тебя есть другая? Он всё понял. Понял, как она узнала, что узнала. Всё понял. Но он не мог проронить ни слова. Она будто читала его мысли. — Тогда что же между нами происходит, Саске? — Я думал об этом. Сакура, ты бы хотела быть моей девушкой? — Я люблю тебя, Саске, и я буду твоей девушкой при условии, если не будет таких недоразумений с другими девушками. Он притянул её к себе. — Когда рядом ты, мне даже смотреть на других не хочется.***
Девушка достала из кармана пачку сигарет. Пустая. Чёрт подери. Она стояла около дома своего возлюбленного. В окно был виден семейный ужин: влюбленные парень и девушка, родители жениха. Именно жениха. У всех Учих тёмный цвет глаз и волос. Это не могли быть её родители, ведь она такая яркая и светлая, она действительно казалась белой вороной среди них. Точнее Карин казалось, что она чувствовала себя белой вороной. Нас самом деле всё было несколько иначе. — Суйгецу, мне во что бы то ни стало нужно попасть на эту свадьбу. И место моё должно быть в первых рядах, он обязан меня заметить, — девушка поправила очки и подняла указательный пальц вверх. — Эй, это не так просто, Карин. Как я, по-твоему, выпрошу у него ещё одно место в первом ряду. — Хм, скажи, что будешь с девушкой. Он просто не сможет тебе отказать, — сказала она, кинув несколько крупных купюр на стол. Но не смотря на то, что у Суйгецу действительно получилось выпросить место для Карин, что она надела самое яркое платье в своем гардеробе, Саске взглянул на неё лишь раз: когда Шикамару спросил, знает ли он её.***
Она, стоя в телефонной будке, дрожащими то ли от волнения, то ли от холода пальцами, набирала знакомый номер. — Алло, я вас слушаю, — послышалась на том конце провода. — Могу я услышать Учиху Саске, — Карин хотела придать уверенности голосу, но он всё равно дрожал, став при этом каким-то грубым. — Простите, но его нет дома сейчас. Может ему что-то передать, — Карин почти полностью прослушала фразу, она слушала её голос. — Кто вы ему? — спросила она, прекрасно зная ответ. — Я его жена, — с другой стороны тоже было ощутимо волнение, Карин усмехнулась про себя, — если вам очень срочно нужно переговорить с ним, я могу дать его мобильный номер. — Не нужно, — сказала она уже самой себе после того, как повесила трубку, ничего не ответив той, с кем разговаривала.***
— Карин, ты уверена? — Да, Суйгецу. Вводи уже и оставь меня в покое. Как только будешь уверен, что я мертва, забирай письмо, которое я напишу и отнеси его к дому Саске. Просто оставь в почтовом ящике или на пороге. Мне всё равно… Укол. — Прощай, Карин, — Суйгецу крепко обнял ту, которую любил больше жизни, которая отвергала его на протяжении многих лет. — Спасибо, — Суйгецу вышел, — что же написать? Ах, голова кружится. Чёрт, неужели это самый быстродействующий яд, который он смог достать? Где же эти чёртовы духи? — она взяла флакон, — фу, отвратительно, — но, тем не менее, этим запахом в следующую секунду была пропитана и её одежда, и бумага, на которой она собиралась писать., — что же это я, даже не покурю перед смертью? — она усмехнулась. Суйгецу вошёл через двадцать минут. Голова девушки лежала на столе. Она уже не дышала. Рядом с ней стоял пустой флакон таких ненавистных ею духов и две порванные сигареты со вкусом карамболы.