Предрассветные

Глава 2. Известно, что когда человек улыбается, это означает, что он осознает ситуацию и контролирует её. Несколько самоуверенного Бён Бэкхёна можно было описать именно так. Этот парень излучался светом, являлся несомненно душой компании и он просто невероятно подходил для Тэён. К слову о них; ребята познакомились еще в прошлом году, а встречаться начали совсем недавно. Бэкхён подкатывал к подруге самыми разными способами, начиная от пошлых и заканчивая до умиления милых; о самом любимом она рассказывала мне однажды вечером по телефону: «этот придурок месяц пел мне серенады, еще и Пака заставил играть на гитаре; бедный, заработал на холоде гайморит. И я, конечно, говорю о Чанёле». В общем, эта парочка весь сеанс сюсюкалась, совершенно не обращая на нас с Чанёлем внимание. Мы же с ним сидели в крайней неловкости. Парень то и дело пихал меня своим огромный локтем, а я давилась попкорном; вместе мы попивали колу, пока она не закончилась и Чанёль не начал хлюпать из трубочки. Мне показалось это отличной возможностью проветриться. — Схожу за колой, — я шепнула, доставая из кармана деньги, — Тебе купить? — Если не сложно, в большом стаканчике, — Чанёль поудобней устроился, наконец почувствовав комфорт. Он улыбнулся, а ямочку на щеке стало видно еще четче из-за света экрана. Я умилялась. Такой милый. Получив свою порцию газировки, я заметила, что на улице идёт дождь и решила выйти на балкон, где располагалась открытая площадка местного ресторана. Сейчас он был еще закрыт, поэтому люди приходили сюда покурить или просто подышать свежим воздухом. Я стояла под навесом, не решаясь подставить свою тушку под капли дождя. Прикрыв глаза, я глубоко вдохнула. Пахло зеленью и влагой. Вообще, дождь ассоциировался у меня с временами, когда мы с компанией брата ходили в горы. Тогда зачастую шел ливень и мы собирались в одной палатке, рассказывая разные истории; страшные и отвратительные, от которых у Тэён кожа покрывалась мурашками, и настолько веселые, что мы своим смехом распугивали всех животных и птиц в округе. В те вечера, брат заботливо укрывал меня своим пледом, так как температура в горах опускалась ближе к нулю; сам он отнекивался, вел себя непринужденно и пытался скрыть стук зубов, сильнее запахивая куртку. Впрочем, это не мешало им пугать нас по ночам изображая медведей и волков. Теперь это были воспоминания, которые я бережно хранила. Мне оставалось лишь наслаждаться ими. Однако звук падающего предмета разрушил идиллию. Я повернула голову и заметила недалеко от себя девушку — она стояла возле перил и держась за них, медленно оседала на мокрый кафель; возле её ног валялся зонт. — Извините, с вами всё хорошо? — я аккуратно спросила и затаила дыхание. Ответа не последовало и я бросилась к девушке, разворачивая её лицом к себе. — У вас упало давление? Или… — замерла. Мои руки начали опять дрожать. Такая реакция недавно у меня появилась только на одного человека, лицо которого я запомнила на всю жизнь и пообещала забыть. Судьба преподносит мне новое испытание? Потому что прямо сейчас, передо мной сидела прижав руки к голове и зажмурив глаза, Лу Сяомин собственной персоной. Я нервно сворачивала салфетку, смотря то на чашку капучино, то на огромную колу Чанёля — свою от волнения я уже выпила. Иногда я поглядывала на девушку сидящую напротив. Лу Сяомин как ни смотри была симпатична; её волосы высветлены в нежный, светлый оттенок, а лицо украшали красивые глаза. Моему брату нравились такие — невинные, мягкие, словно ангелы. Но это только внешне. Только Бог знает, какая она была в душе. Я невольно сжала руки в кулаки. Это девушка… она как-то связана со смертью оппы? После того, как ей стало лучше, Сяомин крепко вцепилась в меня холодными руками и еле переплетая язык попросила проводить её в кофейню торгового центра. Я с трудом уняв дрожь, выполнила её просьбу.Ну, я же не монстр, чтобы бросать нуждающегося в помощи одного? Мы терпеливо ждали её мать, и я надеялась просидеть дальше в молчании, с лёгкой душой передать странную дочь ей в руки и благополучно вернуться в кинозал. Нет, я не хочу иметь дело с этой светловолосой девушкой. Я хочу просто стереть её и этот случай из своей головы. Я хочу отпустить своего брата. Я хочу — — Кхм. Меня зовут Лу Сяомин. Вот же! Я сжала губы. Эта девушка смущенно опускала глаза вниз, делая свой вид еще более невинным. Ну, почему? Кто её просил представляться мне? Я же прекрасно знаю, как тебя зовут. — Ким Хёчжон, — я выдавила улыбку и стала высматривать любую взрослую женщину за витриной кофейни, надеясь, что это её мама, мысленно молясь, чтобы разговор закончился. Но нет, Сяомин все решила иначе, с жизнерадостной улыбкой посмотрев на меня. — Спасибо, что помогла мне, онни, — меня передернуло. Кто? Онни? — Ты ведь старше меня? Я могу тебя так называть? Хах. А моего брата она называла «оппа»? Какая ирония. Я еще раз оглядела её. Маленькая, худая, еще совсем юная, она не походила на студента. — Ты — школьница? — М, — Сяомин легко кивнула головой и задорно произнесла, — Учусь в выпускном классе. Я усердно готовлюсь к экзаменам. Мне очень важно хорошо окончить школу. А еще, жду не дождусь выпускного, — Сяомин принялась рассказывать о своей жизни, подругах, интересах, и я сильно удивилась — как она могла быть так открыта со мной, с незнакомым человеком, которого встретила полчаса назад? Но как ни странно, я не чувствовала в её словах притворства и мне стало слегка приятно тут, в уютной кофейне, за чашечкой горячего капучино и в обществе веселой девушки. Я даже немного расслабилась и забылась, уж очень она была доброжелательна и мила. — А куда собираешься поступать? — глотнув ароматный напиток, я пыталась заставить себя поверить, что спросила лишь ради приличия, но понимала, что зашла уже далеко; мне не стоило вообще разговаривать с ней — это разжигало во мне пламя интереса. Взгляд Сяомин мгновенно потух и она опустила голову. Я вскинула бровь. Что за резкая перемена настроения? То она смущена, то возбуждена, а сейчас такое чувство, будто она вот-вот расплачется. — Я планировала подавать в Ёнсе, — начала она тихим голосом и гипнотизировала рисунок на своём кофе. Я затаила дыхание. Там учился мой брат. Вся легкая атмосфера мгновенно улетучилась, а на её место пришло тяжелое напряжение. — Но… кое-что случилось. Я… и мой парень… — её дыхание сбивалось, а я сидела сжав кулаки по столом. Мне следовало сейчас вообще встать и уйти отсюда, забив на эту китаянку, но любопытство, оно раздирало меня на части. Я хотела, я должна была выяснить хоть-что об отношениях своего брата и Лу Сяомин. — Что произошло? — я не узнавала свой голос; он был хриплым и резким. Сяомин подняла на меня испуганный взгляд. Нет, она не боялась меня. Она будто боялась того, что сделала. — Я совершила ужасную ошибку. Моментально, взгляд Сяомин отрезвел и она тряхнула головой, после чего слабо улыбнулась, стараясь придать себе непринужденный вид. — Но это уже в прошлом. Извини, что тебе пришлось слушать это, онни. Просто, ты кажешься мне очень близким человеком. Я ничего не ответила, откинувшись на спинку стула. Внутри меня все начало закипать. «В прошлом»? Мой брат теперь в прошлом? Как она смеет такое говорить после того, как бросила его? Она сожалеет? Называет это ошибкой? Их отношения или свой отвратительный поступок? А эта девчонка подумала о последствиях? О чувствах моего покойного брата?! Я тихо зарычала и рвано выдохнула, пытаясь заглушить гнев, который словно огонь поглощал меня. Ничего, сейчас я выскажу ей всё. — Ты… — Сяомин! — позади девушки послышался крик полный беспокойства и через мгновение её уже сжала в крепких объятиях невысокая женщина в бежевом пальто. — Мама, — сдавленно произнесла Сяомин, всем видом показывая, что вот-вот задохнется и слабо отстранилась. Они заговорили на родном языке, а я мало что понимала, так как не увлекалась китайским. Сейчас, главное было успокоиться и привести дыхание в норму. Я наблюдала за развернувшейся передо мной сценой полной заботы матери Сяомин, когда она начала тщательно осматривать дочь, на что та с улыбкой уверяла женщину, что все в порядке. И не скажешь, что за этой невинной шкурой, живет бессердечный монстр. А может быть, я все неправильно поняла? Напридумывала себе лишнего? Но разве, можно так беспечно говорить о человеке, который умер по твоей вине? Да, я уверена, причиной смерти оппы является именно она. Мой брат был очень раним в этом отношении. Он тяжко переживал расставание со всеми близкими ему людьми; со мной, когда мы оказались в разных университетах, в разных странах, со своей первой любовью, но тогда я была рядом и поддержала, с папой, когда тот умер… Если бы только я была там, вместе с ним, этого бы не случилось. А сейчас моя жизнь, как и жизнь моей семьи превратилась в одно серое пятно, в то время как Лу Сяомин весело улыбается. Моя мама льёт слезы по ночам, а её жизнерадостно смотрит на дочь. Мой младший брат несет на своих плечах тяжкое бремя ответственности за нас, а её… не знаю, есть ли у неё брат или сестра, но мне этого искренне не хотелось, а если и были, то во мне проснулось сильное желание также разбить их, чтобы она почувствовала ту боль, которую испытала я. И в следующую секунду я дала себе мысленную пощечину. Отвратительно. Как же отвратительно. Как только такие омерзительные мысли пришли ко мне в голову? Мне стало плохо от самой себя. Нет, я никогда не была не такой. Что же происходит? Моя голова начала жутко раскалываться от всего, что сегодня навалилось на неё. Вывести меня из размышлений смогла Сяомин, радостно обняв меня за локоть и представила своей матери, как «свою спасительницу и дорогую онни». Её мама слегка удивилась, но после сердечно поблагодарила, отвесив неожиданный поклон. Сяомин пригласила меня зайти на чашечку чая к ним домой, но я, как можно вежливей, отказалась и попрощалась с ними, поспешив выйти и сжимая в руках колу Чанёля. Фильм наверняка уже закончился, а ребята потеряли меня, потому что телефон остался в зале, вместе с курткой. — Погоди! Я развернулась и удивленно посмотрела на подошедшую маму Сяомин. Что ей надо? Я осмотрелась. Самой девушки не было видно. — Что-то случилось, госпожа Лу? — максимально спокойней поинтересовалась я, чувствуя, как руки начинают трястись. Кажется, кола вот-вот разольется, но видимо, женщина этого не заметила. — Я хотела попросить тебя об одолжении, Хёчжон. Сяомин в последние месяцы очень замкнулась в себе. Причиной являются… череда неприятностей, — виски начали сильно болеть. Пожалуйста, остановитесь. Я не хочу ничего слышать, я хочу все забыть, пожалуйста, я не могу, — Она ни с кем не общается и отдалилась от своих подруг. Единственные её собеседники — это я и её брат. Но то, что я увидела сегодня просто невероятно; она наконец-то искренне улыбалась. Я не знаю, как у тебя это получилось, но она будто ожила, встретив тебя. У неё сейчас действительно очень тяжелые времена. Ей необходимо общение. Поэтому, пожалуйста, если у тебя найдется свободное время, ты не могла бы отвести немного для моей дочки? — мать с мольбой посмотрела на меня и покопавшись в своей сумке, протянула визитку. Моя голова была слишком забита, чтобы трезво осознать ситуацию. Я не могла думать о проблемах Лу Сяомин, когда у меня их и у самой хватает. Я должна отказаться сейчас, или я навсегда вляпаюсь во все это по-полной. Но почему я не могу? Как бы я не бежала, судьба преследует меня, так и крича: «Прими это! Рано или поздно я все равно настигну тебя!». Я мучительно посмотрела в глаза женщине и заметила, какие уставшие они были. Было видно, что она волнуется за свою дочь и страдает от этой боли. Мне стало стыдно из-за того, что еще несколько минут назад я обвиняла её в своих проблемах. Они есть у всех. И многие ломаются, потеряв всякие шансы на их решения. А сейчас, мама Сяомин смотрела на меня с такой надеждой, что я не выдержала и кивнула, принимая бумажку из её рук. Женщина облегченно улыбнулась и обняла меня, тепло попрощавшись. Я проводила её затуманенным взглядом. Что же я наделала? Я шагнула вперед и в глазах резко потемнело. Судорожно сжала визитку и напиток, пытаясь найти в них опору, но ноги начали слабеть. Голова налилась свинцом, в ушах противно звенело; внутри все буквально сжалось, сердце бешено билось, а в горле застрял тяжелый ком, от которого я задыхалась. Слезы сами начали течь, а я все еще ничего не видела и чувствовала, что вот-вот упаду. — Боже, Хёчжон! — испуганный возглас Тэён и чьи-то руки подхватили меня. — Ёль!.. Скорее, скорую! — голос Бэкхёна был последним, что я смутно слышала, а потом всё расслабилось и сознание покинуло меня. Пробуждение было очень неприятным, ощущение, что меня ударили по голове чем-то тяжелым. Я еле разомкнула веки и сосредоточила взгляд на капельнице. Больница. Краем глаза я заметила какое-то движение и наконец смогла различать звуки. Я уставилась на взволнованное лицо Тэён; между её идеальными бровями расположилась складка. — Хёчжон, ты очнулась! — глаза наполнились слезами и она обхватила мою свободную руку, прижав к груди, — Господи, я так перепугалась, — её голос сошёл на нет и она стала тихо всхлипывать. — Тэён-а… — мой голос был таким слабым и я поморщилась от небольшой головной боли. — Доктор сказал, что это обморок, — я и не заметила, что в палате также находились и Бэкхён с Чанёлем; мой мозг всё еще плохо функционировал, поэтому я нахмурилась, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить. Последнее, что было — как ни странно, кола. — Как это произошло? — Тебя долго не было и мы кинулись на поиски. А потом нашли недалеко от кофейни, ты вся дрожала, плакала, глаза были широко открыты и ноги подкашивались, — ответил мне сидевший в кресле и обеспокоенно покручивающий что-то, Чанёль. Воспоминания резко всплыли. Встреча с Лу Сяомин, её роль в смерти брата, просьба матери. От осознания я шумно проскулила. — Что? Ты вспомнила? — Тэён вскинула голову и все присутствующие внимательно смотрели на меня. Я промычала в ответ и закивала. — Да. И хотела бы это снова забыть. Паническая атака. Тэён такой ответ не устроил и она намеревалась расспросить меня поподробней, но её вовремя остановил Бэкхён — он положил руку на её плечо и помотал головой. Подруга поняла жест и принялась массажировать мою руку. В палате настигла необходимая мне тишина и я медленно засыпала. Перед этим я с полуприкрытыми ресницами окинула помещение взглядом. — Спасибо вам, — я благодарно прошептала друзьям. Они услышали и подбадривающе улыбнулись. После я провалилась в сон, стараясь не думать про визитку в руках Чанёля.