***
Слава не был рэпером тогда. Но он любил оставлять комментарии под очередным треком Гены. Всегда любил его рэп. Всегда верил и знал, что этого щекастого парня из нейро ждет невиданный успех. И Гена ценил это. Он видел все его комментарии, а позже и его сообщения в личку. Это настолько льстило Фарафонову, что он уже привык, причем очень крепко. Когда это началось было уже и не вспомнить. Речь идет о 13-ых, а то и о 12-ых годах. Но с тех пор кое-что изменилось. Тот дисс. Дисс от Славы — то, что Гена мог ожидать в последнюю очередь. Он бы легче отнесся даже к его каминг-ауту, нежели к диссу. После всех попыток подружиться, это хейт был то ли предательством, то ли отличным бизнес-планом. Но в последнее Фарафонову, к сожалению, верилось куда меньше, как бы не хотелось. Сердце предательски застучало, а глаза застыли в удивлении. Внутри зародилась маленькая надежда на лучшее. На то, что Слава захотел Гениного внимания к себе. Эти мысли казались Фарафонову верхом наивности, но в голове так и звучало: «он записал дисс, чтобы я обратил на него внимание» «он написал дисс на меня» «он написал дисс для меня» Рэпер сидел в уютной комнате на кресле, уже минут 20 смотря в экран ноутбука. Зеленые глаза изучали это видео уже раз пятый, пытаясь рассмотреть все мелочи этого простого, как всем кажется, дисса. Пытаясь расслышать каждое слово, каждый звук, в надежде понять все отсылки или услышать хоть какой-то намек. Это может показаться вам странным, но Гена, поймав себя на этой мысли, оправдал это тем, что «каждый рэпер так делает». «каждый рэпер» вскакивает с места, попутно надевая куртку, и уже через 10 минут стоит у дверей студии, делая наброски текста по пути. «каждый рэпер» думает о том, как выглядеть более агрессивно перед камерой в этих круглых очках, которые совершенно ему не идут. «каждый рэпер» перед версусом запивает пивом успокоительное, чтобы его колени не дрожали, выдавая его влюбленным пидором. Порой Гене казалось, что Слава что-то замечает. Нет.. Что он видит его насквозь. Видит всю боль, что как-то еще помещается в нем, сдавливая разум и разрушая сердце. Видит все, что было с Геной за все эти годы. Видит все, смотря в его блядские глаза, и продолжает ухмыляться, издеваться над беззащитным, как хулиган над бездомным котенком. Над толстым зеленоглазым котенком.***
Фарафонов не помнит, как попал сюда. Гогот и голоса не одного десятка людей смешались с музыкой из дешевых колонок и звуком битого стекла, доносящегося с кухни. В каждом углу квартиры чувствовался резкий запах табака и еще чего-то, от чего хотелось кашлять. Буквально десять минут назад Фарафонов был в центре этой незнакомой компании. Веселые голоса что-то активно обсуждали, смеялись чуть ли не с каждого слова, пили всё, что было под рукой, и уламывали лучшего Баттл мс (или как там они его называли) на травку и какой-то новый коктейль, от которого станет “очень хорошо“. А теперь он один, ведь.. Геночка глупый Геночка наивный Геночка пытался заполнить ту пустоту Геночке, кажется, плохо… Очнулся Фарафонов в одной из комнат уже ненавистной ему квартиры. Стены были покрашены в противный оранжевый цвет. Комод с разбитым телевизором теснились у стены рядом с двумя креслами, стекло кусками лежало на полу вместе с зажигалками и окурками, оставленными после недавних танцев. Сам Гена лежал на мокром от алкоголя диване, из-за запаха которого Гена уже не смог сдержать рвотный позыв. Но было как-то похуй, ведь больше его волновало это бесконечное жужжание где-то рядом. В полуоткрытые глаза светил уличный фонарь, не давая им открыться полностью и найти свой айфон, вибрация которого уже разъедала уши. Наконец, отыскав его в скомканном одеяле, он посмотрел на экран Никита «7 пропущенных вызовов» — Блять.. — вырвалось их потрескавшихся губ рэпера. Гена вспомнил тот разговор после баттла против Гнойного. «я обещал быть в номере в десять» Он бы хотел перезвонить Никите, но вдруг резко остановился и откинул свой айфон куда-то в сторону, услышав своё имя в разговоре людей на кухне: — Че там Гена? Вырубился? — поинтересовался женский голос. — Да, вроде. Никита, кстати, звонил сейчас. Уже едет сюда. — последние слова мгновенно “оживили” рэпера неожиданной новостью, пройдя в голове вопросом «Какого хуя?!». Фарафонов пошатываясь поднялся с дивана, попутно натягивая на себя белую ветровку, преодолел коридор, всунул ноги в первые попавшиеся ботинки и буквально вылетел из шумной квартиры, едва расслышав недовольное «Дверью не хлопайте!» за спиной.***
,,Фарафонов, почему ты всегда во что-то вляпаешься, а?“ Этот вопрос казался самым сложным на данный момент для пьяного рэпера, которому уже, кажется, перестал помогать мороз в его нелегком пути домой. Никита часто говорил ему эту злосчастную фразу в надежде на хоть какую-то отдачу в виде осторожности, но жизнь будто сама приводила его в такие ситуации, как сейчас. И поэтому сейчас Гена еле шел по улице, натыкаясь на людей. Он уже и не совсем понимал, где он сейчас. Он слышал, что со временем на морозе он должен был трезветь, но чем больше времени проходило, тем ему труднее было идти и все больше хотелось спать. Перед глазами плыло, были видны только очертания фонарей, домов и скамеек. Точно, скамейка. То, что нужно было сейчас больше всего. Сев на мокрую от снега скамейку, Гена медленно выдохнул, залипая на рассеивающийся пар среди холодных снежинок. Гена ненавидит этот пар. Может, он тоже хотел взять и рассеиться, не оставив от себя ничего. Просто избавиться от всех проблем и постоянных мыслей о Славе. О Соне.. — Хей, Гена? — голос Славы появился настолько внезапно, насколько мог. Гена подумал, что ему послышалось. Пьяному сознанию Фарафонова понадобилось секунд пять, чтобы поверить своим ушам и поднять голову. Слава Карелин. Очень близко, вживую и без лишних зрителей. Без микрофона и темных очков. Решил поговорить. ого.. Сердце рэпера застучало в бешеном темпе, а глаза округлились. Гена понимает, что находится в пиздец каком глупом положении, из-за чего он попытался успокоить себя глубоким вдохом и выдохом, но весь воздух будто исчез из легких. Бросив мимолетный взгляд в сторону, Гена закинул ногу на ногу и громко начал: — Слава? Не ожидал тебя встретить, — сказал Фарафонов на выдохе, протягивая руку Карелину. — Не ожидал? Да скорее не хотел, судя по твоей реакции. — ехидно улыбнувшись ответил Слава, и протянул руку в ответ. как он.. — Я н-не.. Нет, хотел. То есть.. П-просто не ожидал тебя увидеть здесь. — Гена, ты что, в говно? — удивленно сказал Карелин, подняв брови. Он никогда не видел, чтобы Фарафонов вообще хоть что-то пил, кроме своих энергетиков и газировки. Даже на всех тусовках, где все пили исключительно алкоголь, он один ходил с очередной банкой Dr. Pepper или не пил вовсе, как бы его не уговаривали. Но сейчас рэпер выглядел, мягко говоря, хуево. Мешки под глазами и бледная кожа сразу выдавали его. Ну это если не считать то, что от него пахло бухлом за километр. Славе даже захотелось посмотреть на того героя, который смог заставить Гену выпить, да ещё как. — Я? Да нет, я.. Просто меня облили виски. — неуверенно сказал Гена первое, что пришло в голову, совершенно не раздумывая над этим, и поднял глаза на Карелина. Фарафонов очень глубоко дышал, дабы успокоить дрожь в теле, смотря на предмет своего обожания вот так вот близко, но тщетно. Слава тоже глубоко дышал, но Гена уверен, что он просто спешил куда-то до того, как наткнулся на него. Карелин сдержал порыв смеха, нелепо прикрыв лицо рукой, но тут же убрал улыбку с лица, еще раз оценив состояние Гены. — Слушай.. Ты шел домой, верно? — сказал Слава и, не дождавшись ответа, продолжил, — Тебя проводить? Выглядишь хуево, я могу заказать такси. Слава понимал, что это очень странно. Что это явно было самым хуевым предложением для того, кто явно избегает тебя с момента баттла, но он был слишком уверенным в себе чтобы признать тот факт, что он сначала говорит, а уже потом думает. Гена не знал этого. Сказать, что он охуел — ничего не сказать. Ему было необходимо закрыть глаза и подумать о том, что сейчас происходит и зачем ему это, но времени не было, поэтому он машинально протараторил: — Н-нет, спасибо. — сказал Гена, обнимая себя руками и немного вздрагивая. Казалось, что это от холода, но ему сейчас было пиздец как жарко. — Ты серьёзно? Ты дрожишь как пёс. — Д-да нет, мне жарко. То есть, нормально. — промямлил Фарафонов и попытался встать, но его ноги предательски задрожали, будто превратившись в две макаронины, и опустили тело рэпера обратно на холодную скамейку. Сука! — Так, ясно. Сиди здесь. Слава достал телефон, отошел к фонарю, набрал номер такси и стал диктовать адрес, прыгая с ноги на ногу, чтобы хоть как-то согреться. Красный форд фокус добрался до улицы буквально за пять минут, и Слава, загрузив Гену в машину, сел рядом с водителем. По радио играла какая-то попса, но приятный аромат ванили помогал терпеть эти мучения для ушей. — Ген, ты где живешь? — Стой.. — тихо сказал рэпер, недоумевающе поднимая брови, — Ты что, со мной едешь? — Да. Сиди и не выёбывайся. Я знаю, как лучше. Фарафонов медленно выдохнул, пытаясь смириться с той хуйней, что сейчас происходит, опустил голову и продиктовал адрес съемной квартиры. Они ехали минут десять, минуя улицу за улицей. Слава успел пролайкать все новые посты в инстаграмме, пока Гена спокойно лежал где-то сзади, тихо посапывая. Щеки рэпера иногда вздрагивали, будто он видит какой-то страшный сон. Слава иногда даже отрывался от телефона и наблюдал это, как ему казалось, милейшее зрелище на свете, мысленно сравнивая Фарафонова с маленьким пушистым котиком.***
Еле вывалив тело рэпера из такси, неловко извиняясь за него перед таксистом, Слава взял его под руку и направился к подъезду, мысленно молясь о том, чтобы их никто не увидел. Фонари у дома не горели, что было странно, но играло им на руку в данный момент. Рядом людей не наблюдалось и, облегченно вздохнув, Слава направился к двери подъезда, волоча Фарафонова за собой. — Гена, до тебя алкоголь с опозданием доходит? Чего ты такого, блять, выпил?! — Последнее предложение Карелин практически прокричал, от чего Гена невольно скорчился. Он бы хотел крикнуть ему что-то в ответ, но совесть не позволяла повышать голос на того, кто какого-то хуя бросил свои дела и довез тебя до дома. — Я.. Не знаю. Мне предлагали какой-то коктейль, я и выпил.. Да не пьяный я! — тихо сказал Гена с интонацией школьника, который оправдывается перед мамой за несделанные уроки. — Фарафонов. Слышишь? Запомни. Никогда больше не пей. — твердо заключил Слава, — Тебя в Москве не учили, что не стоит брать коктейли у незнакомых дядек? Гена не ответил, а просто продолжил идти вверх, минуя ступеньки в темном подъезде. Слава шел за ним, четко следя за его ногами, дабы он не упал. К счастью, квартира рэпера была на втором этаже, но для Гены это казалось сложнейшим испытанием. В глазах опять поплыло, а голова нещадно кружилась. Слава сам полез в карман Гены за ключами. Хоть это и крайне неприлично, так было лучше, чем ждать, пока горе-рэпер его найдет. Сделав два поворота ключом, Карелин распахнул дверь, пропустив хозяина вперед. Он лишь быстро стянул белые кроссовки, сделал пару шагов к комнате и повернулся к Славе. В коридоре настигла тишина. Что дальше? Что говорить? Гена понимал, что надо поблагодарить Славу и проводить, но какая-то часть его надеялась на что-то. Что он пройдет в квартиру, на кухню.. Да куда угодно. Это было трудно признавать, но все же он понимал, что ему просто не хотелось, чтобы он уходил. Внутри росло щемящее чувство того, что если он сейчас уйдет, то они больше никогда вот так вот не встретятся наедине, не поговорят. Он просто развернется и уйдет, а Фарафонов вернется в свою пустующую холодную квартиру, постоянно жалея о том, что ничего не сделал. Мысли в голове Гены путались и накладывались одна на другую, окончательно загоняя его в долгий ступор. Сколько они стояли? Он не знает, но когда он опомнился, Слава медленными шагами подошел к нему, смотря в глаза. Было видно, что Карелин волновался: его ноги дрожали, а руки то поднимались, то опускались вниз. Гена тоже это чувствовал. Фарафонов просто с замиранием сердца стоял и наблюдал за ним, пока Слава не подошел почти вплотную. — Ген, ты еще пьяный? — спросил Слава, смотря прямо в глаза. Зрачки рэпера были расширены, что делало его еще более охуенным в данный момент. — Кажется, да… Слава улыбнулся и приблизился к лицу Фарафонова, сокращая расстояние с каждой секундой, пока его горячее дыхание не стало проходить по щеке рэпера. Гена не шевелился, потому что боялся спугнуть Карелина. Будто все, что сейчас происходит лишь иллюзия, ванильный сон, и когда если он проснется, то уже никогда не почувствует то, что чувствует в данную секунду. Просто возьмет и вернется в свою привычную реальность, в которой он совершенно один. Он закрыл глаза и задержал дыхание, очень боясь того, что Слава уйдет. Но тот лишь взялся рукой за его ветровку, окончательно приблизился к Гене и слегка коснулся его губ, но тут же отстранился. Гена посмотрел в глаза Славы и наконец разглядел в них то, что он так долго искал. Казалось, что он вот-вот потеряет сознание от того, насколько он счастлив в эту секунду. Впервые он почувствовал в своем сердце что-то кроме боли, бесконечной и безграничной. Будто его собрали по мелким осколкам и кусочкам, возвращая к жизни, и по телу растеклась теплая волна. Он положил руку на шею Славы, притянул его к себе и поцеловал, медленно и нежно. Оба не хотели торопиться, наслаждаясь этим моментом. Слава отвечал, углубляя поцелуй и сминая куртку Гены в руках сильнее и сильнее, до побелевших костяшек. От наслаждения ноги рэпера немного подкосились, но Слава, вовремя почувствовав это, взял его руками, прислонив к стене. Гена легко ощущал губы Карелина, поочередно кусая их и слушая его прерывистое дыхание, когда Фарафонов зарылся руками в его мягкие волосы. От него пахло мятной жевачкой и чем-то очень сладким и приятным. Слава первый отстранился от Гены, но только чтобы еще раз посмотреть в его глаза и крепко обнять, пряча улыбку, что все равно невольно появлялась на лице. У обоих появилось чувство того, что все встало на свои места, когда Гена, широко улыбнувшись, чмокнул его в щеку и потрепал мягкие волосы. «Пиздец, я сплю», — подумал Фарафонов, усмехнувшись своим мыслям. — Я приду завтра в восемь. И смотри мне, Рики-тики-тави, даже не думай убегать от меня теперь, — прошептал Слава на ухо, поцеловав его на прощание, и ушел за дверь, проводя Гену взглядом и своей искренней, как ему даже казалось, детской улыбкой. Гена так и остался стоять у той стены, долго улыбаясь двери, а после укутался своей ветровкой и лег спать, уже спокойный и счастливый.