На календаре был конец июня, а это значило лишь одно: в школе скоро каникулы. Даже в «Ю-эй» были каникулы, представьте себе! Хотя почему это «скоро»? Уже завтра!
Ну, а пока второй «А» класс мотал круги по стадиону. Уроки никто не отменял, а тем более физкультуру. Но прикол был в том, что Айзава-сенсей заставил бегать своих учеников без использования причуды, оправдавшись: «Мускулатуру тоже надо поддерживать!». Надо было пробежать каких-то 10 кружков, по два километра, фигня какая, да?
Вообщем, класс мирно подыхал при беге, так-то шоком было то, что они вообще дожили до летних каникул, ведь приключения на свои жопки они очень хорошо находили. А ещё было условие. Вечером будет бал-вечеринка, они просто так и не определились с форматом, и если хочешь по-нормальному к ней подготовиться, то надо побыстрей пробежать эти круги. Но прикол был в том, что пока последний не добежит, никто со стадиона не выходит.
Мидория уже раз пять останавливалась завязывать шнурки, и дело не в том что вы подумали, а в том, что у неё реально развязывались шнурки, и при беге девушка по своей неуклюжести наступала на них и падала. Все смотрели на это по разному. Например, Шото было как-то пофиг, но это только внешне, ведь они успели подружиться. Урараке было жалко подругу, но останавливаться уже не было сил. Бакуга просто разрывался про себя от смеха. Но не тут-то было. После очередной завязки Деку опять нагнала своих одноклассников, но при беге у неё опять развязались злополучные шнурки, запнувшись в-какой-уже раз о них, девушка начала падать, но падать махая руками, ища опору. Нашла… Но опора, матерясь, свалилась сверху.
Вот это везение, вот это фейл! Мидория была готова к потоку мата в её сторону, и даже, наверное, агрессии. Девушка слегка сжалась, но почувствовала только лёгкий щелчок по лбу.
— Тупая Деку, завязывать шнурки тебя никто не учил?
С этими словами Каччан взял в свои руки ногу, на которой развязались злополучные шнурки и крепко их завязал. Показалось, что даже на узел, но нет, виднелись две петельки. После этого, парень встал и продолжил бег. Изуку посмотрела на свою ногу, потом на Катцуки и мирно офигела. Поднявшись, Мидория вскрикнула, но уже в следующую секунду сделала вид, что это не она, ведь на неё сразу посмотрели все одноклассники. Изуку продолжила бег, хромая и сквозь боль. Это не осталось незамеченным.
— Айзава-сенсей, Деку ногу подвернула.
Учитель явно был обеспокоен её здоровьем, так как знал, что девушка упрётся и будет делать по-своему, гробя своё тело.
— Бакуга, проводи её до Исцеляющей Девочки.
Сильные и горячие руки подхватили неудавшуюся «у-меня-всё-хорошо» симулянтку и понесли прочь со стадиона. Девушка насупилась, ей совсем не нравилось, что её рассекретили и не дали добежать последние 3 круга.
— Ну почему?
— Потому что ты тупая, Деку! — последовал незамедлительный ответ.
Зеленовласая только недовольно фыркнула и стала смотреть вокруг, боль в ноге хоть и была очень ноющей, но не больнее чем при переломе, а их девушка пережила очень много.
Вокруг клумбы маячили невезучие ученики, у которых последним уроком в триместре был сельхоз труд. Было смешно смотреть, как будущие герои поливают цветочки и вырывают сорняки, изредка делая лицо а-ля: «ом… ничего странного, это просто травка», при этом пряча руку за спину, подкидывая случайно вырванный цветок соседу. Мидория хохотнула в ладонь, смотря на это уже через окно медпункта. За это она получила подзатыльник от Исцеляющей Девочки, Каччан тоже получил, так, на всякий случай.
— Так, скажите, на бал-вечеринку можно? —озвучила давно мучавший её вопрос Мидория.
— Можно, если осторожно, и это сейчас не шутка! У тебя очень сильно в последнее время травмируются мышцы, поэтому надо чтобы кто-нибудь за тобой следил. Вот например он! —девочка показала на Бакугу. Тот сразу озверел, у него явно были другие планы на вечер.
— А с какого фига я должен смотреть за… этой тупой Деку?
— А с такого, что я так захотела, а откажешься — будешь отрабатывать весь июль! — старушка хитро улыбнулась и скрылась.
— За что???? — Изуку явно не хотела пялиться на эту злую блондинистую рожу весь вечер.
— Зайду в 7, —небрежно кинул Каччан и хлопнул дверью медпункта.
По спине девушки пробежали мурашки. Этот парень всегда пугал её, но сейчас он был очень злой. Посидев ещё чуть чуть, Изуку отыскала глазами трость и допрыгала до неё. Поскольку она в последнее время очень много раз посещала сию прекрасную комнатку, сейчас причуда старушки действует на неё замедленно.
***
На часах 18:56, а Мидория давно готова. В данный момент она валяется на кровати, сверля потолок взглядом. На ней было изумрудное, под цвет глаз и волос, платье чуть выше колена с чёрным пояском. Изуку была не слишком ярко накрашена, но этого было достаточно, чтобы подчеркнуть её большие зелёные глаза, волосы лежали просто идеально — это всё благодаря Очако. Она хоть и устала после физкультуры, но ради подруги моталась по этажам туда-сюда как сумасшедшая.
В дверь постучали. Обрадовавшаяся Изуку поскакала к двери. Да, она не ошиблась — в коридоре, опершись на противоположную от двери стену, стоял чуть хмурый Бакуга. Заметив девушку, он был совершенно ошарашен и подался вперёд, подавая ей руку, для того, чтобы она опёрлась на неё, что Мидория и сделала. Вдвоём они направились к лифту, хорошо, что девушка жила на втором этаже. Но пока они ждали средство передвижения, Катцуки как-то странно посмотрел на Изуку.
— Что? — не выдержала этого взгляда зеленовласая.
На что парень подошёл и пропустил прядь волос через свою руку.
— Не знал, что они так могут…
— А…— Деку слегка покраснела и поправила прядь.— Я тоже не знала, что их можно утихомирить.
Тут подоспел лифт. А когда дверь открылась, наступило неловкое молчание.
— Двумордый, ты-то здесь что забыл? — процедил Каччан.
— Пришёл помочь человеку, который не угомонится, — ответил Шото.
Он быстро подошёл к Изуку и взял её на руки, после зашёл в лифт.
— Будь добра, нажми на кнопку, — попросил Тодороки.
Мидория повиновалась, а Бакуга стоял и мирно офигевал от происходящего. И опомнился, только когда лифт закрылся.
— Если что, я не виноват.
Парень поднял руки вверх, будто он тут не при чём и стал ждать новый лифт, уже без них.
***
Вечер был в самом разгаре. Несмотря на неудобства с ногой, Мидория веселилась на всю. Передвигалась она с помощью Шото, который сам предложил заменить её вторую ногу. Парень держал девушку одной рукой за талию, а другой держался с ней за руку. Урарака уже давно посматривала странно на эту парочку, а в голове играла их свадьбу, за что Изуку несколько раз запускала в неё различные предметы, а Тодороки смущённо улыбался, смотря на злую Деку.
Заиграла тихая медленная и красивая музыка. Даже без объявления было понятно, что это медленный танец. Мидория с Шото отошли к стеночке, чтобы не мешать никому. У них развязался спор — они никак не могли решить, в какой же год Всемогущий был на самом пике своей силы, когда сзади послышалось тихое «кхе-кхе».
— Могу я пригласить Деку на танец? — произнёс смущающийся Бакуга.
От этого и Шото, и Мидория были в шоке, поэтому Каччан быстро подошёл и «забрал» Изуку, быстро направляясь к другому концу зала. Тут он остановился и отпустил девушку. Сказать, что она была в шоке, это ничего не сказать.
— И что это было? — спросила зеленовласая.
В ответ парень что-то невнятно промямлил.
— Нормально скажи! — потребовала Мидория, уже начиная злиться.
— Не тут, — ответил Бакуга, и, снова подхватив на руки Деку, пошёл на улицу.
Он поставил её, но через несколько секунд приподнял Изуку над землей, как котёнка, и, смотря ей в глаза, начал говорить:
— Я не знаю, что такое происходит со мной. При чём уже очень давно. Одно твоё присутствие в одном со мной помещении втыкает в моё сердце кучу стрел, а твоя улыбка просто сносит мне голову. А когда ты общаешься с этим… двуликим хмырём, мне просто хочется взорвать его черепную коробку. Сейчас же я столько терпел, как он тебя лапал. Деку, что ты со мной творишь?
Девушка, протянув руки, обвила шею парня, притягивая его к себе. Их губы слились, а руки Каччана обвили талию Мидории.
Когда уже заканчивался кислород в лёгких, Деку оторвалась от горячих губ парня. Она рассмеялась.
— Я тебя люблю, дурак.
— Так это так называется? Тогда, я тоже люблю тебя.
Они всю жизнь любили.
Любили, но не понимали…
