Рабские страсти

Лон-Гор собирал вещи — раз Гван-Ло дал приказ отлетать на рассвете, медлить не стоит. Вещей было мало — все необходимое уже ждало в каюте Диавоны — только несколько памятных вещей, спортивные награды и парадный костюм, для возвращения с победой. Лон-Гор посмотрел на часы, можно лечь спать пораньше, чтобы завтра не зевать. Он только лёг в постель и начал засыпать, как в дверях появилась его рабыня. Стук двери разбудил медика, и он увидел как Делия, покачивая бёдрами, подошла к кровати и томно спросила: — Господин будет сегодня насиловать меня? Лон-Гор собрался с силами и ответил: — Нет, можешь идти спать. Делия подошла ещё ближе, почти вплотную. — Господин не может сегодня? Он мог, но не хотел, ему хотелось спать, а не тратить силы на ненужный секс. Но отказаться уже не было сил, и Лон-Гор со вздохом повалил Делию на койку, задрал её куцый халатик и печально посмотрел на предстоящий фронт работ. Рабыня уже устроилась поудобней, приняла позу жертвы, и начала усиленно делать вид что ужасно страдает и боится того что будет. Лон-Гор решил покончить с этим поскорее, и вошёл в Делию. Пока это псевдонасилие длилось (какой менвит хочет прослыть скорострелом?), врач вспоминал, как же он дошёл до жизни такой. Сначала жизнь была прекрасной — благодаря гипнозу, рабы выполняли всю работу, верили, что сами ничего не стоят и их дело служить менвитам. Но потом что-то испортилось в гипнозе. То ли арзаки привыкли к нему, то ли он, накапливаясь в теле рабов, менял свойства, но с того момента всё пошло кувырком. Арзаки по-прежнему служили господам менвитам, всё так же выполняли приказы, но стали слишком привлекательными для менвитов, находясь рядом с рабом, господин чувствовал сильную сексуальную тягу к нему. Влечение было таким сильным, а секс таким частым, что сил на супружеский секс уже не было — пары менвитов распадались, детей рождалось всё меньше, а любовники-рабы выбили себе привилегии. Теперь менвиты платили им деньги, началось всё с небольших карманных денег, а теперь у них зарплаты, общежития, они учатся в институтах, менвиты снимают им квартиры. Видно Гван-Ло сильно взяла за яйца его любовница, раз тот всё это узаконил. Раса господ страдала под игом рабов — сила уходила в потрахушки, деньги на подарки и зарплаты. Тогда и родилась эта мысль — найти свободную планету, или завоевать не сильно занятую, и улететь туда, оставив арзаков на Рамерии одних. Отдельные фанатики предлагали убивать арзаков, и делать всё самим, как раньше — всё равно рабы теперь работали ужасно. Но большинство менвитов под властью чар своих рабов-любовников отказались. Казалось, теперь гипноз действует на обе стороны, сдерживая арзаков от открытого неповиновения, а менвитов к ним притягивал как наркотик. При этом свободолюбивые арзаки обставляли всё так, словно их насилуют, принимая страдальческие позы при самом нежном сексе. И при случае всем видом показывали, как их нужно жалеть. Лон-Гор наконец-то кончил, и отвернулся к стенке, собираясь заснуть. Но не тут-то было, Делия отыгрывала последнюю часть игры в жертву изнасилования. Она плакала, пускала сопли в подушку, и между делом выпрашивала за свои страдания браслетик с циррулитом. Пришлось пообещать, чтобы заткнулась. Утром Лон-Гор тихонько проскользнул на кухню, вопиюще пропустил зарядку, быстро выпил витаминный коктейль и уже потянулся к ручке двери, как за спиной прозвучал голос Делии: — Господин уходит. Ох, а я надеялась, что вы уже ушли, но теперь вы меня изнасилуете, да? Голосок рабыни дрожал ненатурально, на испуг было совсем не похоже. Лон-Гор не выдержал: — Надеялась, так зачем ты на кухню вылезла? В голове билась мысль, что это в последний раз, а там, в космосе и на Беллиоре, он 34 года будет свободен. На корабле будут арзаки, но только мужчины. И менвиты тоже только мужчины, полная свобода, и никакого секса! Злой Лон Гор схватил Делию за волосы и повалил на топчан в прихожей, не тратя времени на полное раздевание, он стянул нижнюю часть комбинезона и обеспечил рабыне настоящее изнасилование. Делия кричала — она не понимала, что происходит, а Лон-Гор, бросив дело на половине, оделся, и выбежал за дверь. На космодроме он был даже раньше, чем нужно. Поминутно он оглядывался, словно опасался погони. Сам Гван-Ло прилетел проводить Диавону в полёт, команда была уже на борту, и врач вздохнул с облегчением, он почти не слушал речь Гван-Ло, и включился только на последних словах: — А это арзачка Делия, она будет у вас медсестрой, ну и чтобы команде не скучно было. Гван-Ло игриво подмигнул, а Лон-Гор заорал во весь голос и… вскочил с постели. Рядом лазерные часы показывали один пять утра, до отлёта еще час, а его рабыня Делия, почтительно склонившись, спросила, не нужно ли что-то господину, и замерла в неудобной позе, ожидая приказов. Полностью одетая, без малейших намёков на секс. — Сон, всего лишь кошмар. Теперь не уснуть. Лон-Гор пошел в спортивную комнату и до утра занимался спортом, прогоняя остатки ужасного сна. Он думал, что если вернётся с Беллиоры живым, и увидит хоть намёк на то что было во сне, он сам вступит в ряды арзакского мятежа, если он есть, освободит их, и ушлёт на другую планету, на всякий случай. Чтобы сон не сбылся.