История не нова: учитель

Мне только что вручали премию, правда, не понятно, за что, но все было слишком торжественно: цветы, фанфары, подиум с цифрой один. Может, за участие в гонках? Я ведь обожаю гонки. Визг тормозов, запах паленой резины, крутые виражи! Жаль, что все это наблюдаю только по телеку. Но и тогда получаю огромное удовольствие. Запасаюсь чипсами, колой и втыкаю в любимый вид спорта. Гонки — это дорого. Это красиво. Это успех и высшее общество.           И вот я получил свой кубок за участие в первых в моей жизни гонках. Невероятное ощущение: полёт в ясном небе над бушующим океаном. Ты хозяин всего живого на земле. Ты прекрасен, как сама Земля! Меня собираются поздравлять в очередной раз! И кто! Самый великий гонщик, чемпион, мой кумир с детства. Он подходит ко мне, протягивает большую,  гладкую ладонь и говорит: «Пик-пик-пик!» Да что за ерунда?! Что за прикол?! Ах, да, это же чертов будильник! Шарю рукой, при этом глаза не открываю, не хочу покидать царство сна. Рука нащупывает круглый пищащий предмет с кнопочками. Я знаю, многие доверяют своё пробуждение телефонам, но только не я. И сейчас поймете, почему? Я сгребаю будильник правой рукой и швыряю его… В стену? А, как бы не так! Ещё бы чуть — чуть и звенящий уродец угодил бы в глаз моей бабушке. А она и так слабовата глазами.              Бабуля охает, отшатывается в сторону, смотрит с ужасом на разбитый аппарат, а после на меня, с укоризной.   — Валя! — говорит она довольно громко (глуховата, вот и повышает голос, сама того не замечая). — Ну, сколько можно кидаться будильниками. Также не напасешься! Ты же знаешь, какая у меня пенсия!               Она причитает, ворчит, ругается. Собственно, так происходит шесть дней в неделю. Так что все привычно. Будильников у меня хватает. Целая коробка барахла под кроватью. Бабуля не знает, но я подрабатывал, раздавая листовки с рекламой какой — то унылой прачечной. А будильники закупаю в магазине «Все по одной цене». Дёшево и сердито! Бабке ничего не говорю, а то заставит делиться! А я не хочу! Шутка! Я совсем не против, просто не хочу, чтобы старушка переживала. Мы остались с ней вдвоём. Мои родители погибли шесть лет назад, когда покоряли очередную горную вершину. И мать, и отец были альпинистами. Попали под лавину. Их нашли спустя несколько дней, но было уже поздно… С тех пор мы с бабушкой живём вдвоём. Сначала горевали на пару, а потом её причитания стали меня раздражать, и мы начали отдаляться друг от друга.  — Иди завтракать, — напоминает бабуля, окончив утреннюю тираду.  — Надеюсь, не блинчики?.. — пыхчу я, откидывая одеяло в сторону и глазами отыскивая на полу тапочки, вечно они теряются. — Не переживай! — хмурится старушка. — Мне больше делать нечего, как печь блины с утра пораньше. Овсяная каша и хлеб с сыром. Чай в заварнике.          Она уходит из моей комнаты. Вместе мы не завтракаем. Бабка — ранняя пташка, а я люблю понежиться в кроватке. Жаль, что больше такого шанса не представиться, потому что школа началась. Сегодня как раз туда и надо! Ужас!.. Настроения никакого.           Захожу в ванную. Она у нас самая обычная. Кран течёт, кафель отваливается, коврик на полу весь в кошачьих волосах. Муська опять здесь валялась. Её нам подкинули соседи, когда переезжали. Я не люблю кошек. А бабушка от них без ума. Так что Мусю мы оставили себе. И вот уже почти четыре года эта живность выносит мозг.        Я чищу зубы, умываюсь, причесываюсь и смотрю на себя в зеркало. Ничего особенного: тёмные волосы до плеч, карие глаза, нос, можно сказать, стандартный. Не качок, среднего роста. В общем, обычный парень семнадцати лет.       На кухне сажусь за стол перед тарелкой с остывшей уже овсянкой. Муся прыгает на колени. Спихиваю кошку и поглощаю оставленное бабулей кушанье. После надеваю брюки, белую рубашку и жилетку с символикой школы. Школа у нас самая обычная, общего образования, но директор явно с головой не дружит! Выдумал эмблему и радуется как малое дитя соске. Ненавижу форму!      Спускаюсь в подъезд. На скамейке вижу местного алкаша. Он поднимает грязную отекшую ладонь. ‎- Валька, даров!      ‎Игнорирую его. Просто киваю, когда уже заворачивают за угол дома. Открываю дедов гараж. Деда уже давно нет в живых, гараж в наследство остался. Я прыгаю на свой велосипед марки «Орленок» и мчусь по направлению к школе. До неё пешком минут пятнадцать, а на велике всего пять.        ‎У школы прячу транспорт в кустах. Иначе, шины проколят, как в прошлый раз или руль отвернуть.       ‎И вот я изучаю расписание на первом этаже. У моего класса урок ОБЖ. Нужно идти на второй этаж. Кабинет рядом с физкультурным залом.       Мои одноклассники уже на местах, залипают в своинавороченныее смартфоны. Слушают музыку, пишут ВКонтакте, строчат смс — ки. У меня телефон самый простой, «нокиа». Надо мной все ржали из- за этого. Пришлось проучить: постучать «нокией» по головушке весельчакам. Теперь неповадно им.      ‎Я в классе не то, чтобы изгой, меня скорее просто не замечают. Меня устраивает, я не слишком то общительный. Сажусь на последнюю парту у стены. Надеюсь, соседей не будет. Собственно, все уже определились с местами.      ‎Спросите, почему ты не определился? Почему расписания не знаешь? Да потому что в школу я пришёл не первого сентября, как все люди, а пятого. Я не болел, нет, я просто на даче окучивал картошку, а потом в ломак было тащиться туда, где тебе ни разу неинтересно.       ‎Может, это глупо, но я люблю помечтать. Представляю, что у меня помрет дядька где — нибудь в Штатах, и я перееду в шикарный дом на берегу моря и буду рассекать на серфе и на «Бугатти». И у меня будет целая куча денег. Ведь мой покойный дядька будет мультимиллиардером! А я окажусь его единственным наследником.       ‎Но сейчас я живу в маленькой квартирке в две комнаты в доме на пять подъездов с обшарпанными стенами. И ожидаю начала дебильного урока, который даже в жизни мне не пригодится.       ‎Звенит звонок, все не спеша рассаживаются по местам. И в класс входит наша классная Андромеда Филипповна. Она женщина высокая, симпатичная, тридцати с небольшим лет. Ведёт у нас русский и литературу. Интересно, что она забыла в кабинете ОБЖ? ‎- Дети! — начинает она (хотя какие мы дети, одиннадцатый класс уже). — Хочу вам представить нового учителя по основам безопасности жизнедеятельности. Знакомьтесь! Она открывает дверь, жестом приглашает пройти. — Ваш новый учитель!     ‎В класс вошёл он. Невысокий, в очках на носу, в клетчатой рубахе под коричневым пиджаком и несколько мятых брюках. На вид лет двадцать пять. ‎- Голубков Сергей Вениаминович! — радостно изрекает классная. ‎- А где Клара Захаровна? — раздается с задних парт у окна, наш балагур главный не дремлет. ‎-- Клараа Захаровна отошла вслед за мужем, — отвечает Андромеда Филипповна. — Они теперь в лучшем месте. В доме престарелых на Мальдивах. И уроки будет вести Сергей Вениаминович. Васильченко! — она грозит главному балагуру, кто выкрикнул с места. — Чтоб слушался и не возникал, понял меня?!      ‎В ответ раздается смешок. Классная одобряюще похлопывает нового коллегу по плечу и покидает класс.     ‎Сергей Вениаминович садится за учительский стол, раскрывает журнал. Начинает перекличку. Я думаю о своём и даже не слышу, как он называет мою фамилию. ‎- Смирнов Валентин! Здесь?      ‎Все шевелятся, тычут в меня пальцами. Встаю, чуть склоняю голову. Учитель говорит: «хорошо» и продолжает перекличку. А я сажусь.  Урок у него крайне тупой.       Он заикается, еле звуки из себя выдавливает, мел роняет, потеет. Но предмет его мало кому интересен, так что внимания он почти не привлекает. А я вспоминаю, что он закончил нашу школу лет пять — шесть назад, ушёл в педагогический. Вот, видимо, решил вернуться.       ‎На перемене его немного пообсуждали. Девчонки в основном. Но что его обсуждать? Рылом не вышел. Как и я, наверное?.. Девкам нашим нравятся парни из элиты: спортсмены с красивыми телами и дорогими телефонами, которые закатывают вечеринки в пятикомнатных квартирах или на съёмных коттеджах за городом. Я себе такого позволить не могу. К сожалению или к счастью, даже сказать не могу.      ‎Следующие уроки проходят на удивление быстро. На последнем вызывают. Даже оценку неплохую поставили, хотя и не учил ничего.      ‎"Орленок» мой в добром здравии. Добираюсь на нем до родимого дома. Бабуля оставила записку: ушла за морковкой, буду вечером. Ладно. Я врубаю телек и жарю яйца, пою дурацкую песню. На уроки плевать, можно и позже выучить. Наливаю большую чашку кофе и сажусь смотреть фильм.        Начинает клонить в сон, и я засыпаю, привалившись к спинке старенького дивана.