FAKE LOVE

      Это утро началось спокойно. Наверное, я провалялась в постели больше часа после своего пробуждения. Не могу сказать, что я думала о чём-то определенном в это время, нет, скорее просто пялилась то в потолок, то в окно, за которым уже давно напевали свою песню ранние пташки, а лучи солнца настойчиво пытались пробиться через шторы, чтобы залить своим светом всё вокруг. Перевернувшись на правый бок, я беру в руки свой телефон, чтобы посмотреть время. На экране высвечивается 11:34 и одно непрочитанное сообщение от Со Ён.       «Что-то тебя давно не было видно. Может быть навестишь свою живучую старушку?»       На лице сама собой образовывается улыбка. В последнее время я и впрямь так была озабочена собой, что совсем забыла о своей подруге. Наверное, я чувствовала бы себя озадаченно, если бы была на её месте.       Недолго думая, я набираю текстовое сообщение: «Будет исполнено, бабуля!»       Получив в ответ: «Жду. У меня для тебя маленький сюрприз!», я наконец решаюсь на то, чтобы встать с кровати. Раз уж я собираюсь потратить свой сегодняшний выходной на то, чтобы увидеться со своей лучшей подругой — не вижу смысла этого делать, если не привести себя в надлежащий вид. По пути в ванную, я хватаю с тумбочки полотенце и пересекаю свою маленькую спальню, попутно вспоминая о том, что у меня с собой совершенно нет никаких вещей, конечно же, благодаря моему дорогому папуле. Из чистых вещей у меня только те, которые мне давал Юнги. Я их постирала и готовила к тому, чтобы вернуть, но, видимо, придётся принарядиться в них вновь, хотя бы до того момента, пока я не схожу в бутик за новой одеждой. Сразу после душа, оказавшись вновь в вещах Мин Юнги, я ощутила небольшой прилив ностальгии, смотрясь в зеркало. Мне сразу вспомнилось то, как я встретила своё утро у него в комнате и то, как мы подкалывали друг друга. Мне не хватает этого. Особенно сейчас, когда я практически осталась одна, наедине с собой в этой небольшой квартирке. Тяжело вздохнув, я даже подумала о том, что я, возможно, напрасно обошлась так с ним. Ну, или у меня возникают подобные мысли из-за того, что я остро нуждаюсь в поддержке. Ненавижу эту свою черту. Я сама оттолкнула их всех, а сейчас думаю о том, как прекрасно было бы оказаться снова в этих успокаивающих объятьях. Да на месте ребят я бы вообще перестала с собой разговаривать.       И эти синяки…       Я прошлась рукой по коже, на которой виднелись последствия моего падения. Их было не скрыть, как ни крути. Единственным вариантом было не снимать верхнюю одежду и поплотнее закутаться в шарф, что я собственно и сделала.       Заскочив по пути в пекарню, я взяла парочку круассанов для Со Ён и апельсиновый сок. Мне не хотелось идти с пустыми руками, а зная её тягу к подобного рода вещам — я не могла пройти мимо. Хочу сказать, выпечка так прекрасно пахла, что я чуть не поддалась соблазну и не съела всё сама. Как ни как, в желудке с утра ни крошки. И этот аромат уже сводит меня с ума.       Поднявшись на лифте, я дожидаюсь, пока двери распахнутся передо мной. От палаты меня отделяли пару метров. Метр. И вот я уже, слегка волнуясь, толкаю ручку двери и устремляю свой взгляд на то место, где обычно находилась Со Ён. Однако в этот раз я не увидела её на привычном месте. Кровать была застелена, а самой её не было в палате. Осмотревшись по сторонам, я также не обнаружила следов её присутствия. Меня начали одолевать плохие мысли, потому я достаточно быстро перешла на ускоренный шаг. Думаю, для этого не должно было быть основания, ведь она ещё совсем недавно писала мне, и с ней всё было в порядке, но где-то внутри всё же оставалось кричащее чувство беспокойства. Вылетая из палаты, я ловлю взглядом проходящего мимо врача и уже собираюсь обратиться к нему, как где-то со стороны я слышу Со Ён, зовущую меня.       — Ты всё-таки пришла! — улыбается она своей голливудской улыбкой. Оказавшись рядом со мной, она в миг кидается обниматься. — Я так рада тебя видеть!       — Ты знаешь, что напугала меня? — спрашиваю я, всё ещё не отстраняясь от неё.       — Думала, что со мной что-то случилось?       — Просто… м-м~, — предпочитая оставить свои пессимистичные мысли при себе, я просто переключила её внимание на круассаны, находящиеся внутри бумажного пакета.       Она снова оживилась и, словно маленький ребёнок, выхватила у меня из рук пакет.       — Ой, какая красота!       Я оглядываю её похудевшее тело и ещё чуть бледное лицо, которое выглядело всё же более здоровым, чем я его помню до этого, пока она заглядывает внутрь пакета и изучает его содержимое. Должна сказать, впалые щеки её совсем не красят.       — Так тебя выписывают, да?       — Угу. Хотела сделать сюрприз, но немного не получилось. Вместо этого ввела тебя в панику, но это тоже ничего… это чтоб ты меньше расслаблялась.       Она подмигнула мне.       Да уж, какой тут расслабишься со всем этим дерьмом, творящимся вокруг. Такое чувство, что всю мою удачу проиграли в казино, и я никак не могу отыграть её обратно.       Обхватив руку, в которой я держала сумку, свободной рукой, в области локтя, я улыбнулась и кивнула.       — Значит так! План такой: мы едем с тобой сейчас куда-нибудь поесть, потом ко мне, я беру свои вещи и затем сразу к тебе!       Я тяжело вздыхаю, прекрасно понимая, что её плану, даже не начавшись, не удастся сбыться.       — Со Ён…       — Я так соскучилась по нашим с тобой ночевкам. — продолжила говорить она, не обращая внимания на мою реплику.       — Со Ён!       — Кстати, я помню про шампанское! Зайдём купим его и ещё вкусностей, а то меня уже от больничной еды тошнит. Такая гад…       — Со Ён, прекрати!!! Ты меня слышишь вообще?! — случайно перейдя на крик, я, кажется, напугала её. Она так смотрит на меня с этими широко распахнутыми глазами. Нет, что же я делаю. Так же нельзя. Она же не виновата, что у меня в семье всё так дерьмово. Тут же прейдя к осознанию того, что сейчас её не стоит перегружать так, я состроила гримасу сожаления. — Извини, просто… — я замялась. — Давай в другой раз с ночевкой? Я с радостью посижу с тобой в кафе, схожу по магазинам, но это… давай оставим на потом?       — Так, а ну-ка рассказывай.       — Да нечего рассказывать, Со Ён. Кстати! Кое-кому пора поторопиться и надеть верхнюю одежду. Там твои родители пришли.       Я кивнула в сторону, где они появились.       Прямо сейчас я смотрела на маму и папу своей подруги, которые шли по направлению к нам.       Обернувшись, она тоже увидела их. И я думала, что на том всё закончится, но она тут же метнула в меня свой испепеляющий взгляд:       — Я жду объяснений в ближайшие 24 часа.       — Сказала же, нечего объяснять. Подготовка к моему главному выступлению в самом разгаре, а я пропустила целую неделю. Нужно сходить порепетировать. — я перехожу на шепот, так как родители Со Ён были уже на подходе к нам. — Здравствуйте! — приветствую я их своей самой ослепительной улыбкой, которая только может быть.       — Юн Хоа, и ты тут! — улыбнулась женщина.       — Как у тебя дела? Всё хорошо? — следом задаёт вопрос отец Со Ён.       Интересно, это он спросил, потому что это просто знак вежливости или потому что я дерьмово выгляжу?       — Всё прекрасно! А от мысли о том, что Со Ён наконец начнёт кушать дома и наберет немного веса, делает меня ещё счастливее, а то она похожа на скелет. — Переведя взгляд на подругу я продолжаю. — Где эти милые щёчки? Со Ён, куда ты их дела? — рукой я дотрагиваюсь до её щеки и слегка оттягиваю, в ответ на что, девушка усмехается и шлёпает меня по руке.       Я слышу, как родители Со Ён начинают смеяться.       — Мы тоже надеемся, что ей удастся дома окончательно поправиться. Ну что, ты готова? Вещи собрала?       — Они в палате. Можете отвезти их домой, а нас подбросить до кафе?       — Конечно, дорогая. Как закончишь — позвони папе, и он приедет за тобой. Жду не дождусь, когда ты сможешь увидеть дом и свою новую комнату! — было видно, что женщина очень воодушевлена предстоящими событиями.       — Да, твоя мама позаботилась, чтобы твоя гардеробная ломилась от вещей.       — Да брось, это же наша дочь, о чём вообще речь? Я готова баловать её столько, сколько нужно. — отозвалась женщина так, будто слова её мужа каким-то образом оказались оскорбительны.       Закатив глаза, девушка провыла:       — Ну ма-а~, я же сказала, что мне не нужно столько вещей!       — Брось, Со Ён, твоему отцу дали повышение на работе. Можешь ни в чём себе не отказывать.       — Ладно уж, давайте поторопимся! Нам ещё кое-куда нужно съездить, помнишь? — обратился мужчина к своей жене, и та притихла.       Если подумать, то произошедшее сблизило их. Раньше я не наблюдала, чтобы они были настолько дружны, но сейчас… я даже завидую, что у моей подруги есть такая любящая семья.       Как и было обещано, нас доставили к одному из заведений, где мы могли бы посидеть в спокойной обстановке. Я прежде здесь никогда не была, но папа Со Ён сказал, что это уютное место с прекрасной кухней. Думаю, насчет уютной обстановки он не ошибся. Мы сидели за одним из столиков возле огромного окна во всю стену, выходящего на город.       Расположившись на мягком диванчике шоколадного цвета с мягким белоснежным покрывалом, лежащем на краю, вместе с несколькими декоративными подушками зелёного цвета, Со Ён тут же подозвала официанта. Пока она делала заказ я обратила внимание на то, каким необычным был потолок. Деревянные балки, окрашенные лаком, расположились примерно в метре друг от друга, а между ними с потолка свисали зелёные растения и декоративные плафоны, освещающие помещение своим мягким светом.       — Я такая голодная!       — Да, я тоже. — улыбаюсь я.       — А ты не снимешь верхнюю одежду? Запаришься ведь.       Каждый раз, когда она вот так смотрит на меня, мне начинает казаться, что она о чём-то догадывается. О причине моего порой странного поведения и… черт, кажется, ещё немного и у меня разовьётся паранойя.       — Нет, нет. Всё нормально! Ты же знаешь, какая я мерзлячка, да? Ха-ха. — попыталась отшутиться я.       На что она пожала плечами и, откинувшись на мягкую спинку диванчика, посмотрела мне в глаза:       — Кажется, я так дано не была в таких заведениях. Будто прошла целая вечность, и я упустила из жизни какой-то очень важный кусок.       В её голосе читалась капля грусти. Было видно, что она с какой-то тоской разглядывает окружающих людей, гудящих вокруг нас о чём-то своём. Мне кажется, что я могла бы понять Со Ён, в том плане, что, находясь в больнице, время течет немного иначе. Там своя размеренная жизнь, а, попадая сюда, ты вновь вынужден приспосабливаться. К тому же, мимо тебя проходят важные события в жизни твоих друзей. И это грустно.       — Ты чувствовала себя одиноко? — спрашиваю я, спустя некоторое время после воцарившейся паузы.       Она пожала плечами:       — Ну, мне не на что жаловаться. Ко мне приходили мама и папа, ещё девчонки с моего университета и Чон, кстати, тоже.       — Чонгук?       Я скрещиваю ноги и слегка подаюсь вперед.       — Ага. Несколько раз приходил после того, как ты перестала меня навещать.       Вот как.       — Ну-у~, не делай такое лицо! — фыркнула Со Ён.       — Просто мне правда жаль, что я…       — Если тебе правда жаль — скажи в чём причина. — внезапно она становится очень серьёзной, и это даже немного пугает меня в какой-то момент.       Она внимательно смотрит на меня своими кукольными глазами, ожидая, пока я скажу хоть что-нибудь, но я молчу. Из всего этого я решаю рассказать самое безобидное из произошедшего со мной.       — Знаешь, пока ты была в больнице произошло многое. Например, сейчас я пытаюсь избегать Чонгука, потому что, кажется, я не смогу с ним больше дружить.       — Это ещё почему?       Она смеется над сказанным мной, словно это действительно забавная шутка, в то время пока я пытаюсь сохранять спокойствие. Если подумать, то Со Ён единственная, кому я расскажу данный аспект своей жизни.       — Вообще-то я серьёзно.       — Извини.       Она как-то растеряно посмотрела на меня и отвела взгляд.       — Я ночевала у Чонгука и в тот вечер всё никак не могла уснуть после встречи с Юнги. Чон же, наверное, подумал, что я уже уснула, поскольку я просто лежала неподвижно и думала, думала, думала… в какой-то момент он обнял меня, а затем и вовсе несколько раз прошелся поцелуями по моей шее. Я, не знаю,. была так растеряна и озадачена, но потом, уже позже, я поняла, что Чонгук действительно уделяет мне много внимания и на первый взгляд может показаться, что это лишь он так проявляет свои дружеские чувства, но нет. Понимаешь, те поцелуи… которых в принципе не должно было быть, ни капли не похожи на… дружбу. Я только не могу понять, почему раньше не замечала этого. А сейчас я просто не знаю, как поговорить с ним об этом.       Она молча выслушивает меня до конца, пока я окончательно не замолкаю, а потом, немного выдержав паузу, будто бы переваривая то, что я только что ей рассказала она говорит, что в общем-то не удивлена.       — И ты это сейчас на полном серьёзе говоришь?       — Ну, конечно. Сама вспомни, как он реагировал на Юнги, когда тот оказывался с тобой. Это же очевидно, что он ревновал.       — Нет, не очевидно, потому что…       Она тут же перебила меня:       — Ты просто не хотела этого замечать, а тут он на тебе, и так поступил. Это выбило тебя из колеи и, наконец, заставило обратить внимание на то, что сейчас между вами не всё так однозначно, как в детстве. Кто знает, сколько времени он уже тебя любит. — как бы я не хотела признавать этот факт, но она права. — Сейчас гораздо важнее понять, что ты чувствуешь к нему, а не постоянно пережевывать эту ситуацию. Мне кажется, когда ты сможешь сама для себя ответить на этот вопрос — ты сможешь с ним поговорить.       — Он просто друг.       — Ага… про Юнги ты тоже так говорила.       И то верно. А сейчас поглядите. Мы гораздо ближе, чем раньше! Если я раньше я точно была в позиции «ты лишь мой знакомый», то сейчас всё несколько сложнее. Я даже могу сказать, что он мне нравится или даже… что-то большее, чем нравится.       Она закатывает глаза. Наш разговор тут же сходит на нет, когда к нам приближается официант с подносом всякой еды. Одну за другой он ставит тарелки на столик, разливает красное вино по бокалам и благополучно удаляется.       — Предлагаю тост! — приподнимая бокал, говорит Со Ён. — За нас!       — За нас.       Я слышу приятный звон бокалов, а затем ощущаю, как жидкость обжигает моё горло.

***

      Небрежно бросая связку ключей от кабинетов на столешницу, я прохожу к одиноко стоящему роялю посередине сцены. Насчёт репетиции я и впрямь не врала Со Ён, конечно, возможно, изначально я просто хотела скрыть от неё некоторые факты своей биографии, но позже ко мне пришла мысль о том, что это и впрямь неплохая идея, тем более, что тишина в квартире меня немного угнетала. Гораздо роднее мне казались кристально-чистые звуки настроенного рояля. В академии совсем пусто, поэтому сейчас здесь просто невообразимая акустика.       Выудив из сумки нотную тетрадь, я тут же поставила её на пюпитр рояля, вместе с остро наточенным карандашом. Открыв самые последние страницы и, перевернув тетрадь, я оглядела написанные мной отрывки мелодии для обеих рук. Проиграв написанное правой рукой, я выдержала паузу. Я представляла звучание в своей голове и пыталась сообразить, как лучше составить мелодическую линию. И как только всё срасталось, я припевала мелодию, а затем проигрывала её, подстраивая мелодию для левой руки. Прекрасные звуки лились легче, чем когда-либо. Исчеркивая белоснежные разлинованные листы, стирая и воссоздавая вновь ноты, такты, длительности, знаки альтерации: бемоли, диезы и бекары, я и не заметила, как незаметно продолжало бежать время. Я продолжала работать над этим произведением почти два месяца и теперь, неужели всё практически закончено?       Рассматривая получившийся узор из нот и знаков, я довольно улыбаюсь.       Я проигрываю всё от начала и до конца, вкладывая все те эмоции, которые хотела бы привнести в эту музыку. Однако результат меня не вполне удовлетворил. Музыка всё равно звучала как-то не так… будто я забыла надеть платье и стою совсем голая, ну и что, что фигура отлична.       — Нет, это совсем не годится! — я тянусь, чтобы вырвать страницы, но моя рука останавливается в последний момент.       Я сдаюсь.       Карандаш летит на пол.       — Аргх… — сидя на банкетке, я запрокидываю голову и смотрю некоторое время в потолок.       Меня переполняет агрессия к самой себе, потому что я кажусь себе никчёмной и ни на что ни годной. Зная, что это ни к чему не приведёт — я решила завязывать на сегодня.       Схватив в охапку все свои вещи, я направилась к выходу. Толкнув дверь, я взвизгиваю от неожиданности. Все вещи падают из рук на пол, в то время как я смотрю на Юнги.       Сжав одежду в области груди, я облегченно выдыхаю.       — Что ты здесь делаешь???       Отклонив голову немного влево, Юнги задаёт мне тот же вопрос.       — Вот черт! — выпаливаю я, глядя на свои упавшие вещи, среди которых, кстати говоря, куртка. Я резко присаживаюсь. — Я взяла ключи у преподавателя Чхве, чтобы порепетировать.       Прикусив губу, я молюсь, чтобы он не заметил отметин у меня на руках. Быстрыми движениями я стараюсь запихнуть все в сумку, но благодаря тому, что половина содержимого из неё высыпалось — сделать это было не так и просто. Когда он молча присаживается передо мной на корточки и останавливает мою руку, уже готовящуюся запихнуть несколько ручек назад в пенал, мой пульс подскакивает. И не только от того, что я испугалась.       — Что это?       Я нервно усмехаюсь, продолжая складывать вещи и, по возможности, пытаясь не смотреть ему в глаза.       — Ты о чём, хах?       — Мне повторить свой вопрос? — спрашивает он, но я продолжаю молчать. — Откуда эти синяки у тебя на руках? Не говори, что ударилась случайно, потому что я всё равно тебе не поверю. — не дождавшись моего комментария, он продолжил. — Эй, я думал, что мы близки. Неужели ты настолько мне не доверяешь? Нет же! Нет!       — Юнги, не в этом дело! — я подскакиваю с корточек, когда он встаёт.       — Ага, ещё скажи, что я всё неправильно понял. Или что вы там ещё любите говорить в таких случаях…       — Хватит злиться! Мне правда жаль, но…       Снова эта усмешка, смешанная с приступом раздражения на его лице.       — Тебе не жаль, брось. Тебе просто нравится надо мной издеваться. — едкие слова, сошедшие с его губ, делают мне больно.       Я краснею.       — Ты же знаешь, что я бы так не поступила! — со всем возмущением, которое у меня есть, говорю я, и он морщится. Юнги заталкивает меня обратно в аудиторию и прижимает к стене, выставив обе руки так, чтобы я не могла уйти. Я ощущаю, как холод распространяется от спины по всему телу, однако я не могу понять то ли мурашки, пробегающие по телу, это дело рук холодной стены или же всё дело в нём. В его серьёзном взгляде, сосредоточенном только на мне.       — Ты не рассказываешь о том, что с тобой творилось всё то время, когда ты не ходила сюда, отказываешься рассказать, что это, черт возьми такое, на твоих руках, и ты мне говоришь что-то о том, что так не поступила бы? Это ли не издевательство?       — Ты не понимаешь, о чём говоришь! — стискиваю я зубы.       — Так расскажи мне!!! — кричит он.       — Я не могу! — кричу я в ответ. — Это мои проблемы, ясно тебе? Ты всё равно ничего не сможешь сделать! И хватит уже вот этого! — ору я и вырываюсь из его заключения.       — Нет уж, ты всё расскажешь мне!       Его рука вновь накрывает мою, не давая мне уйти.       Я резко разворачиваюсь к нему.       — Назови хоть одну весомую причину, по которой я должна это сделать.       — То, что я тебя люблю и хочу знать, что с тобой происходит, уже для тебя не аргумент?       — Как раз поэтому я и не хочу втягивать тебя! Давай покончим с этим?!       — Покончим? С чем? Трахать мне мозг?       Я чувствую недюжинное напряжение между нами.       — Я не собираюсь оправдываться перед тобой! — его непроницательный взгляд заставляет меня продолжить. — Я не могу расшибиться в лепёшку, чтобы ты мне поверил! Мне и так тяжело, а ты сейчас делаешь ещё хуже!       Он отвёл взгляд и фыркнул.       — Я не смогу помочь тебе, если ты мне не расскажешь. — тихо говорит он.       Развернувшись, он начинает идти прочь, но, понимая, что я не могу позволить ему вот так уйти, я следую за ним. Мы некоторое время идём, пока он не оборачивается. — Зачем ты идёшь за мной, если хотела поскорее от меня отделаться?       — Я…       Не хочу оставаться одной.       Усмехнувшись над собственной тупостью, я прикусываю губу, поднимаю голову к потолку, потом смотрю в сторону и снова на парня.       Черт, почему мне так хочется кинуться ему на шею и разрыдаться?       Борясь с внутренним противоречием, я подхожу ближе к нему и осторожно беру за руку.       — Извини меня, просто я не хочу остаться совсем одна, я… — коснувшись рукой переносицы, я вновь смотрю в глаза Юнги. — Я так боюсь разрушить стену вокруг себя.       Иногда мне кажется, что я слишком много жалуюсь, и от этого я чувствую себя жалкой. Вы и так слишком много времени уделяете моим проблемам и… я просто приняла решение, что с этим пора заканчивать. Если я не могу разобраться со своими проблемами, значит я всё ещё слаба, а я не хочу чувствовать себя слабой, но всё это время только и чувствую себя никчёмной! — говорю я, глядя в пол.       — Ну и тараканы у тебя в голове. — комментирует Юнги. Протянув руку, он привлекает меня ближе к себе. — Это, конечно, твоё право, но это как болото, однажды ты просто захлебнёшься в нём, если тебе кто-то не протянет руку помощи.       — Я не хочу просить помощи. — словно извиняясь, проговорила я, чуть отстраняясь от него.       — А ты не проси, я сам помогу тебе, ты только позволь. — нежно говорит он, привлекая меня руками назад к себе и крепко сжимая в объятьях.       Я хочу ответить «нет, не стоит», но его взгляд и то спокойствие, которое дарит мне его тепло и знакомый приятный запах, заставляет меня согласиться. Мы ещё недолго стоим вот так, пока Юнги не вспоминает про ребят, всё ещё ждущих его в репетиционной. Всё то время, пока мы шли с ним по коридору, он держал меня за руку, от того я немного чувствовала себя потерявшимся ребёнком.       — А я вижу, тебе пришлись по вкусу мои вещи, — улыбается парень, когда мы подошли к комнате.       Я видела, как были удивлены остальные, когда увидели меня. Это было очевидно, если посмотреть на их лица. Думаю, на их реакцию повлияло не только моё появление, но и внешний вид. Думаю, это смотрится действительно страшно со стороны.       — Я немного задержался, извините. Не думал, что встречу Хоа в такое время здесь.       — Эм… а что ты здесь делаешь в такое время, Хоа? — спрашивает Намджун.       Я открываю рот, чтобы ответить, но Юнги вставляет своё слово первей меня.       — Репетировала. Я услышал, как она играла. Дверь была не плотно закрыта, поэтому я смог услышать музыку без особых усилий.       Они продолжали разглядывать меня, включая Тэхёна, хотя я немного удивлена тем, что он всё ещё не вставил своего слова. Ни усмешки, ни улыбки, ничего такого с его стороны не последовало ни сейчас, ни потом.       — Мм… ладно.       Мда. Неловко. Особенно, если вспомнить, в какой форме я отказалась от их помощи.       — Она передумала. — внезапно говорит Юнги, отпуская мою руку. Он идёт к остальным, оставив меня посередине зала. И я становлюсь совсем как человек, который выступает на сцене с песней и внезапно забыл слова. — Правда, Хоа?       Я встревоженно оглядываю ребят.       — Я хочу извиниться за то, что заставила вас волноваться! — я кланяюсь, а затем, подняв взгляд на парней, сидящих на сцене, продолжаю. — Я не хотела, чтобы вы вмешивались, потому что это мои проблемы. Я и сейчас того же мнения, но… думаю, что вы заслуживаете хотя бы знать правду, потому что вы мои друзья и вы дороги мне.       — Что-то не заметно. В клубе, когда я пытался достучаться до тебя, зачем было вести себя, как сука? Это значит так ты проявляешь свою привязанность к друзьям?       — Тэхён! — цокнул Хосок.       — Что?! — фыркнул он.       — Это грубо. — поддержал Хосока Чимин.       Знаю, они пытаются защитить меня от агрессии Тэ, но он имеет право злиться на меня.       — Извини, что задела тебя своими действиями или словами, ладно? Но мне тоже нелегко стоять тут и распинаться, когда ты даже не хочешь послушать меня!       В зале воцаряется молчание. Тэхён закатывает глаза и жестом показывает мне, что я могу говорить.