Гермиона была женщиной очень умной и интеллектуально развитой. У неё было множество интересов и глубокие знания в различных областях науки. Однако в настоящее время ее разум был поглощен обстоятельствами совершенно неакадемического характера, от чего ей становилось тревожно и неуютно.
Первое обстоятельство заключалось в том, что она была влюблена в Северуса Снейпа.
А второе в том, что он не отвечал ей взаимностью. Более того, казалось, что его мысли, а, возможно, и сердце, были заняты кем-то иным.
Первое обстоятельство она осознала давно и смирилась. Но через несколько лет после окончания войны Гермиона вернулась в Хогвартс в качестве стажера, воспользовавшись новой программой для магглорожденных, призванной уравнять их возможности в научной сфере. По этой программе каждый профессор Хогвартса должен был взять двоих учеников. Гермиона выбрала Зелья под руководством профессора Снейпа.
И она не ожидала такого развития событий.
Мисс Грейнджер не учла изменения, которые произошли со всеми ними после падения Волдеморта, а также забыла принять во внимание свою совсем недавно проснувшуюся сексуальность.
Снейп стал другим. Не кардинально, конечно, его характер остался прежним, но в его словах проявился юмор, его саркастичные высказывания перестали быть излишне злыми. Он выглядел моложе, свежее, словно с него спало тёмное облако гнева, грязи и ненависти вместе с цепями, что сковывали его по рукам и ногам во время войны.
Всего через полчаса после начала их первой встречи Гермиона почувствовала, насколько сильно он привлекает её. Теперь, когда он не носил чёрную мантию, развевающуюся при каждом шаге, оставаясь лишь в хорошо сидящих по фигуре чёрных брюках и белой рубашке, он казался ещё выше. От него волнами исходила внутренняя сила. Когда же Снейп закатал рукава для демонстрации правильного способа забора кольчатых жуков, а потом раздавил тех плоским краем серебряного ножа, Гермиона и вовсе засмотрелась на то, как мышцы двигались под тонкой кожей, и ее мысли унеслись в сторону, далекую от научной деятельности.
Прошло ещё полчаса, и она уже начинала сходить с ума.
Когда они закончили сложный этап в приготовлении зелья, Снейп спросил её и другого студента о планах и идеях предстоящей исследовательской работы. Гермиона озвучила свою мысль о изобретении котла, предотвращающего взрывы, и была удивлена искренним интересом Снейпа. Она пошутила о том, как сложится будущее Невилла, который больше не сможет взорвать ни одного котла. И Снейп рассмеялся.
Мисс Грейнджер никогда раньше не видела, как он смеялся. Это было увлекательно и красиво, и от этого зрелища где-то внутри неё затянулся тугой узел нестерпимого желания, охватившего её тело. Она пристально рассматривала его: как он смеется, как блестят его глаза…
Хотя всё длилось мгновение, этого было достаточно, чтобы Снейп окончательно поселился в её голове. Гермиона никогда не испытывала ничего похожего — подростковые чувства и краткие несерьёзные отношения не шли ни в какое сравнение. Она не могла ни на чем сосредоточиться, все мысли снова и снова возвращались к НЕМУ. Сердце заходилось быстрее только от одной мысли о Северусе, не говоря уже о том, что Гермиона чувствовала при его виде. Она без конца проигрывала у себя в голове их случайные столкновения в коридорах Хогвартса. Когда однажды он посмотрел ей в глаза, её словно ударило током, настолько острым было желание.
Гермиона с трудом концентрировалась на заданиях по практике зельеварения. Она всегда остро ощущала его присутствие. Её кожа становилась слишком чувствительной, настолько, что было сложно удержать палочку для помешивания зелья.
Она искала взглядом его везде: в многочисленных коридорах, когда пересекала их, в столовой, когда входила туда, на прогулке. Северус Снейп. По ночам, оставшись одна, она ласкала себя, мечтая о Северусе Снейпе. Она никогда не чувствовала себя настолько живой.
Все это создавало определенные неудобства.
Особенно если учитывать обстоятельство под номером два: он не отвечал ей взаимностью. Похоже, что он предпочел её напарницу – Роксану. И теперь даже мысль о ней вызывала отвращение, хотя раньше они хорошо общались.
Они поступили в один университет, вместе ходили на занятия, общались. Роксана была очаровательной, живой, дружелюбной, доброй и обладала отличным чувством юмора. В университете Роксана неизменно пользовалась мужским вниманием, которое благосклонно принимала, и хотя была довольно неразборчива в связях, ее все равно любили и уважали. Высокая, с пышными длинными черными волосами, тёмными глазами и улыбкой, которая завораживала, она четко знала, что хочет от жизни.
Гермиона не считала себя менее привлекательной, но четко осознавала: ей недостает той притягательной сексуальности, легкомыслия и уверенности в себе, что были присуще Роксане. Гермиона неуверенно ощущала себя в кругу незнакомцев, скромнее одевалась и часто чувствовала себя потерянной в ситуации, требующей бессмысленных светских разговоров.
В этом году обе они оказались в Хогвартсе, жили в соседних комнатах, много времени проводили вместе, споря на разные темы по нескольку дней и наслаждаясь этим.
Споры случались даже на Зельях, где Снейп мог задержаться и принимать то сторону Роксаны, то сторону Гермионы, иногда высказывая третье мнение, расходившееся с их, которое подруги с жаром оспаривали. После таких разговоров счастливая Гермиона словно летала на крыльях, ощущая, как внутри нее разгоралось приятное теплое чувство.
По крайней мере до тех пор, пока она не заметила, что Снейп больше уделяет внимание Роксане, нежели ей самой. Он все чаще смотрел на Роксану, чаще вовлекал её в разговор, отмечал её успехи, и даже иногда прикасался к ней, исправляя её движения при помешивании. Снейп никогда не касался Гермионы. Никогда.
Гермиона даже видела их двоих прогуливающихся по территории Хогвартса и мило беседующих. Сердце сдавливали тиски, в душе скреблись кошки. Гермиона высмеивала себя за нелепые чувства, но это не помогало. Ей было больно.
Через несколько недель после начала обучения Гермиона заметила, что Снейп избегал её взгляда. Гермиону это страшно расстраивало. Что произошло? Он заметил, как она на него смотрела? Узнал о её чувствах и давал понять, что был не заинтересован?
Гермиона и так это знала. Она не интересовала его. Она должна справиться со своими чувствами. Должна, но не могла…
Ситуация только обострилась на первом занятии после Рождественских каникул, когда они готовили амортенцию. Гермиона постаралась заранее морально подготовиться к результату, ибо точно знала, как будет пахнуть ее зелье: сандал и специи вместе с привычными ароматами свежескошенной травы и пергамента. Однако выдержка все же изменила ей. Как она не старалась абстрагироваться, но волна
его запаха из котла с зельем захлестнула её, прошибая насквозь, подгибая колени. Гермиона споткнулась, опрокидывая котёл и разливая зелье по всему рабочему столу.
Аромат, вырвавшись из котла, заполнил собой всю комнату. Гермиону окутал вожделенный запах, соски напряглись, между ног запульсировало, тело пробила дрожь. Гермиона не смела двинуться, только позволила себе кинуть взгляд на профессора Снейпа, ожидая, что тот будет в ярости.
Но она ошиблась.
Он не двигался, слабый румянец выступил на его высоких скулах. Он не смотрел на Гермиону. Нет. Его взгляд был направлен на Роксану, которая засуетилась, чтобы скорее убрать беспорядок, учинённый Гермионой.
Гермиону словно ударили поддых. Она снова убедилась в том, что Снейп отдал предпочтение Роксане. Не ей. Глаза наполнились слезами против воли, и как только она осознала, что может двигаться, то выбежала из подземелий и устремилась прочь так быстро, как только могла. Прочь от
него.
***
— Гермиона! – Роксана с силой стучала в дверь.
Когда она поняла, что та не постесняется её открыть силой, то нехотя встала и впустила к себе.
— Дорогая, что происходит?
Им предстоял долгий разговор.
***
Через час Гермиона решительно вышагивала по направлению к подземельям. Её лицо было пунцовым, сердце колотилось как бешеное, но она не сбавила шага.
Зайдя в кабинет без стука, Гермиона застала удивленно смотрящего на неё профессора Снейпа.
— Мисс Грейнджер, — наконец произнёс он, и Гермиона почувствовала, как от его низкого голоса по телу побежали мурашки, — не могли бы вы объясниться? — он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и приподнял ровно очерченную бровь.
— Профессор Снейп, — приближаясь, обратилась к нему Гермиона. — У меня только что был интересный разговор с Роксаной.
— Неужели? — Снейп выглядел слегка расстроенным и, возможно, немного неуверенным.
Гермиона ухмыльнулась.
— Понимаете, в последнее время я пребывала в отчаянии, думая, что я ничего не значу для вас, что у вас есть чувства к Роксане. В конце концов, вы уделяли ей гораздо больше внимания, чем мне.
Снейп не двигаясь смотрел на нее. В его взгляде застыло удивление. Гермиона продолжала подходить все ближе, пока не оказалась возле его стола.
— Дело в том, что мне было больно, — она обогнула стол и остановилась в нескольких дюймах от Снейпа. — Вы не обращали на меня внимания, словно меня и не существовало на свете.
Он не двигался, выражение лица стало каменным. Гермионе не понравилась такая реакция. Она решила действовать, чтобы скорее исправить ситуацию: одним точным движением она оседлала его колени. Снейп откинул голову, но не поднял рук ни для того чтобы оттолкнуть её, ни для того, чтобы удержать.
— Теперь я узнала, — как ни в чем не бывало продолжила Гермиона, словно не она сидела на коленях у Снейпа, и не чувствовала даже через ткань брюк жар его тела, — что вас влекло ко мне все это время. Ко мне, а не к Роксане! И вы доверились в этом
ей, а не мне! — она склонилась к его уху, касаясь своими губами и прошептала:
— Это не очень справедливо по отношению ко мне, вы так не считаете?
На этом Снейп словно сбросил оцепенение. Он схватил Гермиону за бёдра и подался вперед, желая поцеловать. Гермиона игриво уклонилась от него.
— Нет-нет, я ещё не закончила! — её руки скользнули к поясу брюк, начиная расстёгивать его. Снейп резко выдохнул.
— Дело в том, Северус, — произнесла она, высвобождая его из плена брюк и белья, — я думаю, что люблю тебя.
Его губы раскрылись в удивлении. Гермиона чувствовала, как быстро затвердел его член, зажатый в ее руке. Снейп все еще пытался сдерживаться. Взгляд казался скучающим, но буквально через мгновение все поменялось. Будто что-то решая для себя, он с жаром взглянул на неё, посылая через её тело волну возбуждения. Она затрепетала, чувствуя, как увлажняется ещё сильнее и вздрогнув, продолжила:
— Учитывая все это, можете себе представить, как было мне неприятно осознавать, что я вам ни капли не интересна.
Северус приоткрыл рот, пытаясь что-то сказать, но забыл все слова, когда Гермиона приподняла подол юбки, под которой ничего не оказалось, затем привстала и резко опустилась на уже готовый член.
Она облегченно воскликнула от радости и удовольствия. Наконец он был в ней. Снейп уткнулся в её шею, схватив за руки и притягивая к себе поближе. Гермиона не двигалась, нанизанная на него, смотрела ему в глаза, с ликованием отмечая необузданное желание в них. Не разрывая взгляда, она медленно поднялась, ощущая, как твёрдый большой член выходит из неё, а потом, тихо выдохнув, неспешно опустилась, обхватывая его налившимися стенками влагалища.
Северус глухо застонал, сжимая её ягодицы, прикрывая в блаженстве глаза.
Гермиона снова наклонилась к Северусу, касаясь губами уха и жарко шепча:
— Но я решила дать вам ещё один шанс.
Эти слова подействовали на Снейпа, словно спусковой крючок. Он обхватил тёплыми ладонями лицо Гермионы и с жаром поцеловал, дико и необузданно, покусывая губы, сжимая их, погружая язык в рот и обратно, в то время как его член размеренными движениями погружался в нее, такую горячую и узкую. Гермиона отвечала ему не менее страстно. Одна его рука нащупала её скрытую тканью грудь, другая, задирая подол рубашки, нашла путь к бархатистой коже на спине.
Сильнее сжав её в своих объятиях, Снейп резко встал, умудряясь не выйти из неё и мягко опрокидывая Гермиону на стол, уложил прямо поверх своих бумаг, над которыми работал. Найдя точку опоры и обретя равновесие, он продолжил движение.
Это было великолепно, лучше всякого волшебства. Пусть это было грубо, размашисто, отчаянно, но так вожделенно. Гермиона сцепила лодыжки за спиной Северуса, сам он расставил ноги для большей устойчивости. Его ягодицы сжимались каждый раз, когда он мощными толчками входил в нее. И несмотря на то, что они были практически полностью одеты, это был самый интимный момент в жизни Гермионы. Их пальцы были переплетены, они крепко держались друг за друга, двигаясь навстречу, раскачиваясь и стоная в унисон.
Северус наклонился к ней, коротко целуя, а затем отпрянул, желая заглянуть Гермионе в глаза. В этот момент Гермиона почувствовала, как стенки влагалища сокращаются, приводя её к кульминации, она простонала его имя, сжимая бёдра, старясь увеличить трение клитора, пытаясь продлить удовольствие, достичь самых высот. В этот момент Северус расстегнул её рубашку, сквозь тонкий лиф пальцами нашёл сосок и сжал, движения его стали быстрыми и рваными, ощущения Гермионы сузились до точки, каждая мышца в её теле была напряжена, и все, что она могла видеть и слышать, это горящие глаза Северуса и его голос, стонущий её имя. Это было все, что нужно. Её тело окунулось в жар, а через секунду глаза закрылись, спина выгнулась, пальцы ног сжались, её руки сжали его и с её губ сорвался крик, складывающийся в его имя.
Когда она пришла в себя, Северус всё ещё нежно двигался в ней, разливая по телу новые волны мягкого наслаждения. Сквозь ресницы она рассматривала его: растрёпанные волосы свисали по сторонам, пот блестел на шее, щеки подёрнулись румянцем, приоткрытые губы жадно ловили воздух.
Она победоносно улыбнулась, когда он аккуратно вышел из неё. Переместившись в кресло, он притянул Гермиону к себе, усаживая её на колени и откинулся на спинку, крепко обнимая свою ношу. Гермиона не удержалась, и снова поцеловала его, в этот раз медленно, не спеша, исследуя, изучая, лаская языком его губы и язык.
В конце концов они насытились. Пока.
— Я рада, что мы во всем разобрались, — улыбнувшись, тихо сказала Гермиона.
— В самом деле, — в своей манере ответил Северус.
Как раз перед тем, как вновь потерять себя в сладком безумии, Гермиона опять подумала о тех обстоятельствах, которые не давали ей покоя последнее время.
Первое осталось без изменений, она все так же была влюблена в Северуса Снейпа.
А со вторым она ошиблась. Теперь Гермиона была уверена, что и Северус Снейп отвечал ей взаимностью.
Конец
