оглушен

      Эта школа кажется опустошенной без тебя, как и весь остальной мир, который ты так неожиданно оставил. Так же, как и оставляешь еще горячий кофе на столике в столовой; как уходишь из кабинета посередине урока лишь из-за того, что кто-то начинает повышать на тебя голос. Так же, как ты оставил меня, обещая вернуться к ужину, что я так долго планировал, потому что устал скрываться. Ты должен был узнать меня: я устал прятать свое лицо.       И знаешь, я ненавижу чертовы песни на той кассете, что мы когда-то слушали, а ты сказал, что голос той девушки слишком прекрасен и что ты бы женился на ней, если бы мог знать ее лично. Тогда я лишь слабо улыбнулся, с трудом заставив себя кивнуть, показывая согласия, но нет. Я не был согласен.       Эта злополучная кассета лежит у меня полке, и я прокручиваю ее раз за разом каждый день, вслушиваясь во все нотки и вокал этой девушки, что смогла захватить твое внимание и душу за пару минут. И я чертовски ненавидел ее, потому что не смог захватить тебя так же. За всю ту вечность, что была у нас.       И я ненавижу тот сливочно-ванильный коктейль, что ты пил каждую субботу с той брюнеткой в закусочной у Попа, что с трепетом шептался о том, как вы друг друга дополняете. Он всегда спрашивал меня, почему я не допиваю свой любимый кофе, бросаю главу романа на середине и убегаю оттуда прочь, но я никогда не отвечал. Я ненавидел видеть тебя таким увлеченным девушкой, что была увлечена явно не тобой.       Я ненавижу вспоминать мгновения, когда ты, валяющийся на моей кровати и размахивающий руками, рассказывал о чем-то, что потрясло тебя до глубины души, совершенно не подозревая, что все, что может так потрясти меня - ты сам.       Я ненавижу тот деревянный гроб, что опустился в холодную землю, такую же, какими всегда бывают мои ладони, задевая которые, ты с улыбкой говорил: "Черт, да я чертовски горяч, ты так не думаешь?". А сейчас ты уходишь в вечный ледяной плен, и я не чувствую себя в порядке, когда все выносят свои эмоции через рыдания и ужасающие вопли.       Но больше всего я ненавижу себя, потому что впервые позволил тебе уйти. Потому что не обнял тебя на прощание, как делал всегда, пока твои "друзья" смеялись на моими "детскими замашками". Потому что не позвонил тебе тем вечером. Потому что не рассказал обо всем сразу.       Это место пустует без тебя: стадионы не играют матчи, коридоры не шумят на переменах, шкафчики не стучат на протяжении дня, кабинеты не учат новому. Все говорят, все в порядке и все движется. Это я стою на месте.       Я включаю кассету, и девушка больше не поет мне песен. Я пью сливочно-ванильный коктейль, смотря на ту самую брюнетку, что сидит уже с другим, и не слышу ее звонкого смеха. В этом мире стало слишком тихо без тебя, я оглушен твоим исчезновением.