Белый змей Конохи

      — Борись, тряпка! Покажи, чего ты стоишь! — задорно кричала беловолосая бестия.       А я же в очередной раз ел пыль полигона. Чертовы блондины! Что тот верещащий извращенец, что эта избалованная принцесска. Ну не мое это! Проклятое тайдзюцу!       Так, нет. Мое умение драться здесь ни при чем. Первые пятнадцать минут, пока я был свеж, Цунаде отхватывала только так. Я же знаком с дестреза, меня учили бою без оружия. А дестреза — это, к вашему сведению, почти тайдзюцу клана Хьюга. Принципы те же самые, потому что техники белоглазых очень похожи на багуачжан. Да и здесь я нахватался и сам кое-чего наработал. Но суть не в том. После пятнадцати минут мытарств на ринге мне просто не хватает сил, чтобы на равных продолжать сражаться с этим монстром!       — Ты как? — с легкой долей сочувствия спрашивает монстр.       — Нормально, Цунаде-сан. Но на сегодня с меня хватит, — устало ответил я. — Будем считать, что с разминкой закончили.       — Орочимару! — возмущенно и обиженно воскликнул Джирайя. — Всего полчаса прошло, давай еще!       — Ты хорошо держался, — кивнула девчонка, протягивая руку.       Конечно, с моим телом Белого Змея удары юной Сенджу не причиняют такого урона, как могли бы. Но чакры на поддержание организма уходит слишком много. Вообще, в последние годы начала ярко проявляться проблема нехватки у меня телесной энергии. Духовной выше крыши из-за реинкарнации, а вот тельце не справляется. Как бы я ни тренировался, все равно не получается его укрепить.       — Молодец! — жаба тоже снизошел до поздравлений, панибратски обнимая за плечи. — Здорово ты ее повалял!       — Ага, не то что ты! — снисходительно фыркнув, припечатала Цунаде.       — Ну, знаешь, — сальным голосом протянул беловолосый, — я бы предпочел повалять тебя на более мягких поверхн… Кха!       Договорить он не успел, ожидаемо получив локтем по ребрам. Надеюсь, кости у него не треснули, лечить его желания нет. Заслужил. Эта шутка была слишком даже для него, но, видимо, пока извращенец не окажется на грани жизни и смерти, он не успокоится. В последнее время грудь нашей напарницы просто не дает ему покоя. И, к своему стыду, я его понимаю.       — Эй! За что?! — не понял я, получив по затылку.       — Для профилактики! Ты куда смотрел сейчас, а?! — грозный взгляд юной фурии заставил даже меня смутиться.       — На ожерелье! — тем не менее не стушевался я и мгновенно придумал себе оправдание. — Ты бы снимала его на время спарринга, а то может порваться.       — Это подарок дедушки, — смутилась девушка, пряча кулон под серую тунику, — он не порвется.       — О, Хаширамы-сама? — оживился Джирайя, пожирая глазами излишне глубокое декольте Сенджу. — За что?! Я же на ожерелье смотрел! Кха!       Этот удар был сильнее, точно ребра треснули. Вот идиот, а? Даром что уже почти мудрец. Я-то надеялся, что ему жабы хоть немного мозги вправят. Недаром все же говорят, что мудрость и ум понятия разные.       — Тебе нужно укреплять тело, — назидательно сказала Сенджу мне, игнорируя согнувшегося напарника.       — Знаю, знаю, — я даже не старался скрыть тоску в голосе.       — Раз знаешь, почему не тренируешься?! — возмутилась девушка, недовольно уперев руки в бока. — Вот вчера опять весь день же просидел с пробирками, скажи ведь?       Ну, началось…       — Да, да, я раскаиваюсь, что не развиваюсь так, как вы считаете нужным, Сенджу-сама, — для большего эффекта я еще и в поклоне согнулся.       — Тоже захотел, чтоб я тебе ребра пересчитала? — с тихой угрозой спросила Цунаде.       — Слушайте, а почему бы нам не поесть мяска?! — внезапно воскликнул Джирайя.       Иногда я в самом деле не понимаю, как работает у тебя голова… Но ты только что спас меня, друг!       — Пошли, — тут же согласился я. — Денег с последней миссии нам выдали немало.       — А то! — Джи даже зажмурился от удовольствия. — Я уже прикупил себе новый бинокль! Десятикратное увеличение, просветленные стекла, никаких бликов — просто шик! Ну, так что, Цунаде, как насчет отпраздновать нашу успешную миссию? Соглашайся! Сама же знаешь, как сложно вывести погулять нашего змея!       — Вывести погулять? — прошипел я. — Это что еще за намеки?       — А пойдем! — прервала меня на самом интересном девушка, схватив за локоть, и потащила с полигона, едва не свалив при этом с ног. Ну и силища у нее!       Да, а вот у меня явно с этим проблемы. Вообще, зря Цу-тян на меня наговаривает, работаю я над собой. И вообще стал достаточно сильным шиноби к своим шестнадцати годам. Будущий саннин все ж. По-моему, мы все втроем уже сейчас можем сдать на токубецу-джоунина. Но никто не просит, а я и не вякаю. Все равно скоро война начнется, там все мы по рангам поскачем, и экзаменов не надо.       Посидели мы в тот день хорошо. Что ни говори, а друзья, какими бы они ни были, всегда приносят хорошее настроение.       — Я дома, мама! — постарался крикнуть погромче, чтобы меня услышали.       У Рейко сегодня должен быть выходной, дверь открыта, значит, она дома.       — Чи-тян! Добро пожаловать, — улыбнулась мне синеволосая девушка, выглянув из-за угла и прислонившись к стене. — Сегодня ты долго.       — Сходили с друзьями перекусить, отметили выполнение миссии, — скинув надоевшую обувь, я направился за своей порцией обнимашек.       — Миссии, которую вы завершили неделю назад? — удивилась мама, уперевшись мне в грудь руками и не пуская ближе. — Сначала хоть одежду грязную сними!       — Так уж вышло, — улыбнулся я.       — А я тебе тут наготовила всякого, — с легкой досадой сказала Рейко, — а ты уже сытая, оказывается.       — А, с этим Джи разве ж наешься?! — раздраженно отозвался я. — Проглот.       — Тогда марш в ванную, переодевайся и за стол!       Рейко, мою нынешнюю мать, в отличие от первых двух Хокаге мне спасти удалось. Только я очень надеюсь, что она никогда не узнает, кто ее отравил так, что она год пролежала в коме. Но что поделать, в четыре года я не смог придумать ничего получше. Хорошо еще, что ее в последующие шесть лет войны не пытались отправить на миссии — ирьёнины нужны были и в Конохе. Конечно, сначала ей пришлось тяжело, так как в деревне она осталась едва ли не единственным медиком, но потом к ней присоединились я и Цунаде.       Да, все пункты из своего первоначального плана я выполнил. Почти. Утомляемость повышенная осталась, телесной энергии не хватает. Все-таки я был прав, когда делал ставки на проблемы со своим здоровьем в детстве. ВДКН — врожденная дисфункция коры надпочечников, кариотип 46, XY. И синдром Свайера сверху. Да, я просто неимоверный везунчик. Допускаю, что это связано с наличием у меня кеккей генкай. Мне удалось убрать часть симптомов, но на генетическом уровне болезнь никуда не делась. В остальном же: Рейко спас, ирьёнином стал, с телом, можно сказать, разобрался и все органы на место вернул. О последнем только никто не знает. Команде своей я сразу представился как Орочимару, они всегда считали меня парнем. Подавляющее большинство жителей деревни же просто ко мне не лезет.       Вообще, в деревне меня не сильно-то любят. Меня, как и Наруто, считают чем-то вроде демона. За красивые змеиные глазки, наверно. Поэтому так выходит, что в лицо-то меня все знают, а вот подробности обо мне уже нет. Брезгуют, наверно. А маме просто плевать, что обо мне говорят. Я для нее любимая дочка Чи-тян. Вот такие пирожки с котятами.       — Вкусно? — спросила Рейко, с умилением глядя на меня.       — Конечно! — тут же ответил я, тоже на секунду оторвавшись от ужина и посмотрев на нее.       Скоро ей будет тридцать лет. Моей второй матери, которую я так и не смог принять своим родителем. Слишком молодая, слишком ее отношение ко мне странное. Нет, может, все матери к дочерям так относятся, я ж не знаю. Но Рейко скорее старалась быть мне подругой, а не мамой.       Кстати, на свои годы она не выглядела. А все один малолетний отравитель виноват. В свои четыре года, когда внезапно началась война, я только-только начал разбираться с телом, и испытывал небывалую эйфорию. Еще бы! Во мне же скрыт целый биохимический синтезатор! В каноне Орочи укусом ферменты клана Джуго внедрял, так чем я хуже? Короче, когда все гадали, с чего бы это Рейко-сан решила вздремнуть годик, я проводил ей курс фиксации возраста. Ни разу не бессмертие, конечно, но лет до ста молодость обеспечил. Почти как Узумаки теперь мамка у меня, только сильно дальше своих семнадцати не вырастет уже. М-да.       Кстати, насчет всяких узумаков.       — Ма, — окликнул я Рейку, которая сейчас складывала грязную посуду в мойку, — а ты смогла достать то, что я просила?       — Да, — отозвалась девушка, — в свитке на твоем столе.       — Спасибо! — на радостях я ее даже обнял со спины и поцеловал в щеку.       — Ты только аккуратнее.       — Конечно! Я побежала!       Ха, ну теперь-то мне никакие Сенджу не страшны будут!       В свою лабораторию, выстроенную с помощью Дотона под домом, я летел, подгоняемый энтузиазмом и забыв обо всем остальном. Наконец-то у меня есть стволовые клетки Сенджу! Ай да Рейко, ай да молодец! Представители этого клана редко рожают в госпитале Конохи, поэтому достать их пуповину и кровь из нее было очень сложно. Хорошо, когда мама всеми признанный ирьёнин. И теперь у меня есть это сокровище! Аж сто миллилитров крови!       — Похоже, впереди меня ждет веселая ночка! — довольно проворчал я, рассматривая в колбе красную жидкость. — Ну, приступим.       Местными медицинскими практиками я начал интересоваться почти сразу же, как пришел в себя тринадцать лет назад. Очень интересно здесь развивалась наука, скажу я вам. Благодаря чакре и ниндзюцу без каких-либо приборов местные коновалы умудряются имплантировать в тело чужие клетки. Правда никто не в курсе, что такое гистосовместимость, поэтому положительных результатов при создании химер добиваются путем увеличения числа подопытных и чакры. И это ЖЕСТЬ, доложу я вам!       Вообще, как только я зарекомендовал себя гением в плане генетики — прокололся пару раз перед учителем Сарутоби — мною заинтересовался Данзо. Да-да, этот хмырь все же затащил меня в Корень, знал, чем подкупить, зараза. Но пока речь не о том. Впервые местные опыты с геномом я наблюдал, еще когда Шимура не был столь влиятельным типом, а лишь только начинал пробовать власть на вкус, находясь под крылом Тобирамы. Еще при Втором в катакомбах недавно образованного АНБУ начали проводиться опыты с кеккей генкай клана Учиха.       Ну не любил Хокаге красноглазых! Впрочем, в тех подвалах изучали не только шаринган. М-да. Похоже, единственным нормальным правителем Конохи пока был только Первый.       Так вот, посмотрел я тогда на то, что там творится, и поразился. Варвары с волшебной палочкой — вот, что первое пришло мне на ум. Это ж надо так грубо работать, имея такие возможности! И, главное, это все действительно работает! Трансплантация глаз меня вообще ошарашила. Они же просто втыкают шаринганы и говорят «Пользуйся!», а потом удивляются, что ничего не получается. Там же такой перерасход чакры на подавление комплекса гистосовместимости, что задействовать доудзюцу почти невозможно! Идиоты…       Нет, я им на их ошибки не указывал. Обойдутся. И так Яманакой меня просвечивали, который чуть с ума не сошел с первой же секунды. А вот не надо ко мне в голову и душу лезть было — у меня там бесы страшнее Курамы водятся, тараканами зовутся. Хорошо быть реинкарнированным.       В общем, походил я тогда по тем лабораториям и решил, что поработать с этими коновалами стоит. Во-первых, от меня теперь, после Яманаки этого, не отстанут. Во-вторых, интересно было подучиться и репутацию заиметь. В-третьих, врагов нужно держать поближе к себе. Поэтому я сейчас в Корне и оказался. Я пока не знаю, какие там Данзо с Хирузеном планы насчет меня строили, я не имею понятия, нарочно ли Рейко едва не отправили на самоубийственную миссию в первый же год войны. Но травить свою матушку мне пришлось ровно через неделю, как будущий Третий узнал, что во мне чрезмерное для моего тогдашнего возраста количество чакры и что я могу пользоваться мягкой модификацией тела. Не верю я в такие совпадения, хотя пока никакой логики в убийстве Третьим Рейки не вижу.       — Как успехи?       — Ма! — я чуть не выронил от неожиданности пипетку. — Не пугай так. Пока не понятно, через пару часов видно будет. Давно ты здесь?       — Да уж минут десять, — склонив голову к плечу, ответила Рейко, и, откинувшись на спинку стула, на котором сидела. — Чи-тян, ты так увлеклась работой, что не замечала свою мамочку?       — Прости…       — Ты такая умница, — прервала меня девушка, ярко улыбнувшись. — Настоящая Чи!       — Я Орочи, ма, — хмыкнув, поправил я.       — Змеи тоже умные.       — Ох, хвали меня, хвали, — сдался я, жеманно потянулся, наконец закончив с имплантацией клеток в расфасованные по колбам органы.       — Ой, что это такое, Чи-тян? — сделав испуганные глаза, Рейко прикрыла рот ладошкой. — Неужели… Кокетство?! Моя девочка стала такой взрослой!       — Ма, перестань! — блин, стыд-то какой! Может, ей сказать, что я уже не совсем девочка, а, скорее, мальчик?       — Ладно, ладно, — довольно улыбнулась Рейко. — Может, наконец, расскажешь, что ты хочешь сделать?       Я подозрительно посмотрел на нее. Стоит ли говорить?       — Только обещай никому не рассказывать. Мы же хотим стать одним из благородных кланов Конохи?       — Конечно, — серьезно кивнула девушка, выпрямившись, затем хитро сощурив глаза и улыбнувшись, добавила: — Одной маленькой тайной больше, одной меньше — не велика разница.       — Да уж, — ухмыльнулся я, знала б ты, Рейко, какие у меня эти маленькие тайны. — В общем, я проверяю гистологическую совместимость моих тканей с клетками Сенджу. По моей задумке, редуцированные до эмбриональных стволовые клетки из пуповинной крови должны прижиться к тканям моей печени, так как у них не вырабатываются антигены тканевой совместимости. Через пару часов уже можно будет судить о том, как хорошо идет приживление. Завтра утром оценю, насколько успешен опыт.       — Успешным он будет, если ткань печени будет полностью замещена новой, на основе клеток Сенджу, и твой организм не будет отторгать новый орган?       — Ага.       — А если не получится?       — На этот случай я поставила делиться несколько проб про запас, — махнул я в сторону термостата с десятком чашек, где сейчас делились новые клетки Сенджу. — Потом продолжу опыты. Если не получится пойти легким путем, значит, придется внедрять ДНК в мои ткани. Нет, эти опыты все равно нужно будет производить, — я поморщился. — Кое у кого в Корне уже появились мысли о возрождении кеккей генкай Хаширамы, и работы в этом направлении ведутся полгода как.       — Разглашение секретной информации, — пожурила меня мама.       — Если кто-то не умеет ставить печати, это не мои проблемы, — хитро улыбнулся я.       — Нет, просто кто-то не бережет себя, — зло зыркнула на меня Рейко. — Отрезать себе язык было вовсе не обязательно!       — Самый простой способ, — пожал я плечами.       А смысл усложнять, если можно просто вырезать печать Искоренения Проклятого Языка? Своей коронной техникой Замены Тела я овладел еще в семь лет, поэтому нанесенное при поступлении в Корень джуин я просто срезал, после чего устранил все повреждения. Конечно, приятного было мало, особенно с моим нынешним уровнем чакры, но зато сейчас у меня на языке лишь имитация проклятой печати.       — Ты так сильно хочешь силы, — после нескольких секунд молчания со вздохом сказала Рейко.       — Хочу, чтоб меня звали Бесхвостым Биджу, — криво улыбнулся я. — С духовной энергией у меня все в порядке. Техники Интона идут на ура, но вот с высвобождением остальных стихий и, тем более, с тайдзюцу проблемы. Для желаемого результата мне нужно иметь очень много телесной энергии, как у Узумаки и Сенджу с их долголетием. Или мне нужно иметь такое тело, чтоб на одной физической силе ломать Мокутон Хаширамы.       — А сэндзюцу. Может, попробуешь? Ты даже не бывала в Рьючидо у Хакуджа Сэннина, но уже отказываешься.       — Я знаю, что мне скажет Белый Змей, — недовольно буркнул я. — «Ты слишком слаб, чтобы принять сэнчакру». Не хмурься, так и будет. Чтобы стать сэннином, мне сначала нужно укрепить свое тело.       — Может, повторишь мой опыт? Это ведь ты погрузила меня в кому семь лет назад? — серьезно спросила Рейко, заставив меня поежиться.       — Так ты поняла… — а я только что мечтал, чтоб она об этом никогда не узнала.       — Конечно! — фыркнув, сказала мама. — Ни я, ни мои предки не имели привычки спать по году и не стареть после этого, знаешь ли.       — А все остальные купились на чакроистощение, — смущенно опустил я глаза.       — Было похоже, согласна, — кивнула мама. — Я потом смотрела свою медкарту. Не отводи взгляд, я понимаю, почему ты так поступила. Но об этом мы еще поговорим. Ну, так как? После той комы объем моей чакры значительно увеличился. Если даже у меня, в прошлом немощного ирьёнина, сейчас хватает силы на достаточно сильные техники, то ты должна подняться как раз на уровень, как ты говоришь, «Бесхвостого».       — Не получится, — покачал я головой. — Все, что я могла, уже сделала, а для всего остального нужно заиметь вторую меня, с таким же телом. Иначе не получится точно подбирать необходимый коктейль стимуляторов. Кстати, мне, в самом деле, не хватает помощников. В Корне я никому не доверяю и сама там выполняю только малую часть интересных мне экспериментов с геномом Первого и Учих, на которых так зациклен Данзо. В основном вообще разрабатываем технологию клонирования. Данзо еще не дошел до опытов над людьми, но, чувствую, недолго осталось ждать… Так вот, клонирование, это, конечно, интересно и перспективно, но мне сейчас важно другое. Ма, скоро я достану ДНК Мито-сама. А так как ты находишься в Деревне больше моего, я бы хотела попросить тебя заняться муторной несложной работой, как тебе?       — Я не против, но сначала тебе нужно рассказать мне подробности, не правда ли? — хмыкнув, ответила Рейко.       — Да все просто, — оживленно начал я объяснять. — Я на днях сделаю тысячу образцов с клетками своего костного мозга, в которые трансплантирую различные кусочки ДНК Мито-сама. Нужно будет каждый день проверять, как идет рост клеток. Если образец погиб, выкидывать и отмечать в журнале. Таким образом, так как у нас нет возможности достать клетки Узумаки без антигенов, я хочу изменить свои, используя геном жены Первого. После первого этапа, когда все оставшиеся образцы точно будут жизнеспособны, нужно будет их проверить на гистосовместимость с моими тканями. И только после второй фазы эксперимента, оставшиеся пробирки надо будет проверить, передались ли нужные нам цепочки ДНК.       — И как это сделать? Органы сами по себе чакру не выделяют, — нахмурилась мама.       — Зато они выделяют телесную энергию, — ухмыльнулся я в ответ. — Нужно просто пропустить сквозь образец немного духовной энергии и наблюдать отклик. Я уже проводила подобные опыты в Корне, работает. Ты ведь можешь ощущать чакру?       — Я очень плохой сенсор, но если источник в нескольких сантиметрах от меня, то почувствую, — пожала плечами девушка.       — Я вся в тебя! — не удержался от широкой улыбки. — В конце опыта должны остаться образцы, чакра которых либо отличается от моей, либо отклик ярче, чем у остальных. Их я уже проверю на себе. Буду имплантировать по очереди в руку, например, пока не добьюсь нужного результата, то есть, увеличения телесной энергии. Если будут какие-то проблемы, отсекаю руку, использую технику Замены Тела — конечность восстановится по образцу большего куска, то есть, станет такой, какой была до генетических изменений.       — Понятно. Не скажу, что мне все нравится, но хорошо, я сделаю, если нужно будет, — в очередной раз вздохнув, мама улыбнулась и потрепала меня по голове. — Ты так стараешься, Чи-тян.       — Все для тебя, матушка, — не удержался я от ехидства. — Видишь, я даже дом тебе подарила в свои десять лет!       — Мне подарила? — задумалась Рейко, приложив указательный палец к подбородку. — Почему-то мне кажется, ты приобрела этот домик только потому, что в квартире нельзя было устроить такой милый подвал. И еще, потому что хотела оказаться подальше от этого неугомонного паренька, а?       — Ты про Наваки? — улыбнулся я, вспомнив этого пацана.       — Ой! — внезапно расширились глаза мамы, — это что за улыбка, Чи-тян? Неужели ты…       — Ма! Не делай ошибочных выводов, прошу! — устало замотал я головой. — Он просто Сенджу с их фамильным шилом в жопе, которому взбрело в голову, что я могу научить его чему-то… эдакому.       — Ах, дочка, ничего ты не понимаешь в мужчинах, — укоризненно покачала головой Рейко. — А ведь Наваки, возможно, будущий Хокаге.       — Он вообще считает меня парнем. И пусть доживет сначала, — фыркнул я, показательно сложив руки на груди. — Как эти Сенджу друг друга терпят в детстве?       — Да, еще б он не считал тебя парнем, — недовольно проворчала Рейко. — Ты всем представляешься Орочимару — это раз, груди нет — два, попы нет — три, говоришь о себе в мужском роде — четыре. Иногда даже со мной заговариваешься.       — Вот это сейчас обидно было, вообще-то! — на самом деле нет, конечно, но мама не поймет, если я не возмущусь.       — А почему ты думаешь, что Наваки не доживет до титула Хокаге? — проигнорировала мои слова девушка. — Война закончилась, нукенинов, которые после нее расплодились, вы переловили. Пока опасных заданий не намечается. Даже ты перестала приносить мамочке много денег.       — А, как будто сложно еще одной войне начаться, — скривился я. — Хирузен уже возмущается, что Суна совершает рейды на наших границах, и грозится ответить «адекватно». Короче, между Первой шинобской и Второй перерыв будет не большой.       — И ты поэтому все же согласилась недавно подучить Наваки, да?       — Так убьется же в первой миссии, раздолбай, — раздраженно ответил я, вспоминая этого гиперактивного пацана. — А мне бы хотелось, чтоб он стал Хокаге, конечно. А то, не дай Бог, меня назначат!       — Гм, — задумалась Рейко, внимательно глядя на меня. — Чи-тян, неужели ты… Цундере?       Глубокий вдох. Выдох.       — Мама. Завтра дежурство. Иди. Спать. Пожалуйста!       — Чи-тян злая! — шутовски всплеснув руками, воскликнула мама и убежала наверх.       — Тридцать лет, блин, тетке, — я едва не сплюнул на пол от злости. — Пойду хоть в лаборатории отдохну.