Шрамы

Я спокойна. Тревожно-синий. Я всегда спокойна. Голубые пряди. Я делаю глубокий вдох и готовлю себя к тому, чтоб вновь обернуться к людям. Синий не такой уж и синий, голубого всё больше, корни начинают белеть. Как всегда, закрыв половину лица непослушной шевелюрой, я начинаю замечать, что волосы на затылке становятся моего родного русого цвета. Но мне нравится синий, потому я вновь смотрю на толпу людей. Привыкнув к тревожным чувствам, в последний раз осматриваю себя в зеркальной витрине. Виновник моего синего всё ещё стоит рядом. - Вы точно в порядке? – обеспокоенно спрашивает он. Я смотрю на него. Его однотонные, такие шатенистые, такие обычные волосы и думаю о том, что он психопат. Только психопаты не испытывают даже толики эмоций, если их застать врасплох. А я точно это сделала! В мыслях вновь всплыл рюкзак, украшенный тысячью значков. Такую абсурдную вещь мог носить лишь мой лучший друг, на встречу с которым я и спешила. Агнесс уже дожидается нас в кафе, раз он так торопится. Поэтому я кричу: - Виктор! Ведь последнее, что мне нужно, чтоб он оставался с ней наедине. Но Виктор меня не слышит, у него в ушах наушники, миссия провалена. Зато меня слышит другой парень, видимо, тоже Виктор. Он резко останавливается, и оборачивается, так что наше столкновение становится неизбежным. При падении мои тщательно уложенные волосы распадаются, я вижу, как они из предвкушающе-зелёных становятся тёмно-синими. Каким-то невероятным образом этот незнакомый Виктор успевает схватить меня за руку. Быстрый, словно тень. Всё с теми же тёмными волосами. - Вы в порядке? - Ваши волосы… - А, да, так бывает. Он мило морщится, чешет нос и я замечаю татуировку на его запястье. Часы, или что-то на них похожее. Он будто бы и не переживает, что о нём можно подумать. Я поворачиваюсь к витрине, и делаю глубокий вдох. - Я точно в порядке. А Вам надо бы к психологу обратиться. Парень явно не понимает моей шутки, а мне лень объяснять школьную страшилку о том, что все безэмоциональные рано или поздно попадут к школьному психологу, а потом в дом с жёлтыми стенами. Горчично-жёлтый – цвет безумства. В каждой школе есть история про ученика, волосы которого никогда не меняли свой цвет, что бы с ним ни делали. Ну не реагировал бедный мальчик никак! Обеспокоенные учителя приняли меры, послав на встречу с психологом. Больше его никто не видел… Видимо я первая, кому удалось столкнуться с живой легендой. Причём в прямом смысле! Не желая больше находится рядом с пугающим парнишкой, я пошла к кафе. Он, слава Цвету, не стал за мной следовать, и растворился в толпе. По дороге достала из кармана виноградный чупа-чупс. Как и рассчитывала, конфета была съедена лишь на половину, когда я переступила порог любимого заведения. Волосы вновь слетели с лица, и я тяжело вздохнула. Вот нужно ж мне было зайти именно тогда, когда вентилятор подует в сторону двери! Осмотрев полупустое помещение, я немного успокоилась: парочка знакомых официанток, парочка знакомых друзей, и парочка пялящихся на меня незнакомцев. Не так плохо! Подходя к столику друзей я вновь подумала о том странном парне. Волосы ещё не успели зарозоветь, как вновь окунулись в синий. Агнесс и Виктор вальяжно раскинулись на стульях, всем своим видом показывая, как их доконала жара. Но расслабленными позами меня не обманешь: я видела как сильно Агги старается скрыть розовеющие корни за оранжевым самодовольством. Естественно, ей было чему довольствоваться: свои розовые пряди Виктор так хорошо контролировать не мог. И, естественно, их поубавилось, когда он взглянул на меня. - Что с тобой? – тут же спросил он. Я немного просчиталась. Обычно друг начал бы ругать меня за то, что ем сладости перед обедом. Хоть слабенькая, но всё равно приятная забота. Вот только мои волосы его встревожили сильнее. - Да как всегда, наверное, - фыркнула Агнесс. – Волосы к конфете прилипли. Я положила чупа-чупс на салфетку, и села напротив них. Круглый столик не позволял сильно разгуляться, но нам места хватало. - Да брось, когда она из-за конфеты переживала? – начал доказывать Вик. Агги закатила глаза, признавая поражение, и то, что Виктор зануда. - Скорее уж из-за Шрамика, да, Виллоу? В последнее время с моей подругой было просто невозможно общаться. Ненавижу быть подростком. Ведь пока мы не осознали, что Виктор красавчик, а ещё умница, и самый настоящий джентльмен, жить было как-то легче. А теперь Агнесс всё больше язвит, а я всё больше молчу. Наша троица распадается, и виной всему эти редкие, бледные, но всё же розовые пряди в волосах Виктора. Он сам их не замечает. Но мы видим. И в тайне надеемся, что рано или поздно Вик признается одной из нас. Ненавижу быть подростком. - Можно было и не орать об этом, - равнодушно замечаю я, вспоминая голубое небо. Именно это мне и нужно. Голубая безмятежность, и белые облачка спокойствия… - Да ладно, - всё язвит Агги. – Ты своим Шрамом никого не удивишь! Золотой – цвет триумфа. Вот только не понимаю, откуда столько радости, если волосы Виктора начинают темнеть? Агнесс видит это, но не может остановиться. Или не хочет? В глаза бросается резко порозовевшая шевелюра. Я смотрю на парня за соседним столиком, и понимаю, что он уже какое-то время очень бесцеремонно пялится на меня. Его восторженный взгляд трудно описать словами, а ладони дрожат, будто это самый волнительный момент в его жизни. Корни цвета фуксии. Он действительно собирается начать со мной разговор. - Да что за день сегодня? – обрываю я его попытку громкими возмущениями. – Сначала псих, волосы которого не меняются, потом псих, который розовеет от рассказов про шрамы! Быстрый взгляд на друга. Пряди Виктора темнеют ещё больше. Восторженный паренёк мрачнеет на глазах, вскакивает с места, и убегает сломя голову. Нет, серьёзно, ещё парочка задетых стульев, и он точно бы навернулся. - Счёт, - тихо говорит его друг. – А вы, девушка, зря так. Болотный – цвет разочарования. Мои волосы, вслед за волосами незнакомца, становятся болотного цвета. Он разочарован во мне, я тоже разочарована в себе. Поступаю прямо как Агнесс, желая впечатлить Виктора, а в ответ получаю лишь грязно-серый на его прядях. - Кто мне расскажет, что здесь происходит? – устало спрашиваю я, не надеясь выйти чистой из этой истории. Подруга молчит, поэтому за дело берётся Вик. - Я сел за столик Агги когда те двое уже прекращали свои рассуждения о том, что любовь не знает границ, и не зависит от внешности. Даже если человек исполосон шрамами, это только придаёт ему глубины и трагизма. Тот чувак за столиком сказал убежавшему, что посмотрел бы на то, как он попытался бы похвастаться такой девушкой перед своими друзьями. На что получил ответ, что если это судьба, то он будет счастлив настолько, что хвастовство станет бессмысленным. И тут пришла ты. - Чёрт… - протянула я. - Молодец какой, ничего не упустил! – язвительно сказал незнакомец за соседним столиком. - Простите, я правда… - испуганный фиолетовый расплывается на болотном. Я вижу это на своих волосах. - А мне-то что? – фыркает тот. – Перед Хэмом извиняйся. Я вскакиваю из-за стола, надеясь, что тот самый Хэм не ушёл далеко. Волосы Виктора начинают светлеть. Я не успеваю заметить, какого цвета они стали. Пусть это самое важное во всём происходящем, но отвлекаясь на не/друга, я могу упустить человека, пострадавшего не за что. Хэм находится возле магазина через дорогу. Проигнорировав зебру, я быстро перебежала, и подошла к нему. - Извини! – тут же крикнула, когда он меня заметил. – Прости, Хэм, правда прости. Я сегодня немного синяя… - Да, я заметил. Хэм был из тех сладких мальчиков, которые покоряли мир своей миловидностью. И вот, улыбнувшись, он засиял словно солнышко. Хмурая я составила ему очень яркий контраст. Его волосы, наконец, полностью синие. Тревожится из-за моего прихода. Я тоже тревожусь. - Просто ты так быстро убежал, что я почувствовала себя очень виноватой. Ты милый, очень милый! И при других обстоятельствах я бы никогда не сказала то, что сказала. Щёки парня зарозовели, впрочем, как и его волосы. - Да не стоит… Я, скорее, из-за себя сбежал. Просто ты была такая нереальная в тот момент, будто видение. А мы только про судьбу говорили, и всё так совпало, что я скорее от волос своих убежал, чем от тебя. Ну, знаешь, отказы трудно принимать! - О да, - фыркнула, скрестив руки на груди. – Уж я-то знаю. - Тебе-то откуда? – недоверчиво спросил Хэм. А я подумала, что в такой жаркий день ему точно солнце головушку напекло. - Ты это видел? Волосы откинуты с правой стороны лица, и вот, перед ним красуется глубокий шрам на всю щёку. - Ну и что? Тому-то парню из кафе явно всё равно. Стоило только новому знакомому упомянуть Виктора, как розовые волосы начали приобретать мерзкий зелёный цвет. Почти как болотный, только больше желтизны. Ревность. Смесь разочарования и сумасшествия. - Ииии… Именно о его отказах я и толкую. У меня шрамы не только на лице, сразу предупреждаю. - О, - задумчиво говорит Хэм. - Что, о? – невольно ухмыляюсь я. - Значит, я всё ещё могу пригласить тебя на свидание? Моя улыбка становится шире. Всё же после полугода напряжения и ревности очень приятно, когда кто-то тобой искренни интересуется. - Можешь попробовать. А если сможешь меня впечатлить, я даже соглашусь. - А если я смогу тебя впечатлить, и ты согласишься, расскажешь откуда шрам? Он берёт меня под руку, и, будто бы прямо сейчас решает вести на свидание! Я смотрю скептически, убираю руку, и закрываю лицо волосами. - Тебе придётся постараться! Он откидывает волосы с моего лица, заставляя чувствовать себя неуютно. - Я очень напористый. Как само собой разумеющееся. Золотой – цвет триумфа. Теперь он действительно солнышко. - Да, это заметно. Если я совсем чуть-чуть позволю волосам порозоветь, это же не страшно, правда? *** Харви с удовольствием наблюдал за тем, как его младший братишка Хэмиш берёт штурмом хмурую девчонку. С его искренностью и открытостью такой исход был даже предсказуем. Друзья Виллоу после её ухода очень притихли. Даже эта шумная девчонка, что пыталась каждым жестом заарканить в свои сети мечущегося паренька. Сдулась, и просто молча пьёт свой холодный чай. Паренёк, кстати, весь покрылся жёлто-болотным цветом. Вот идиот. Даже защитить Вильгельмину от нападок этой стервочки не смог. Харви оставалось лишь догадываться, что творилось в душе каждого из этой троицы. Впрочем, он не сомневался, что скоро узнает. Когда счёт парню всё же принесли, его брат уже уводил девушку куда-то, по-свойски держа под руку. Вот уж правда, кому в голову могло прийти, что глупый шуточный разговор приведёт к совсем не шуточным переменам?