Волна

Луффи сбивает ее с ног, волной необузданной разбивая об острые скалы. Ло собирает себя по кусочкам и старается хотя бы не забывать о вдохах и выдохах. Рядом с ним даже просто дышать — сложно. Ло захлебывается его смехом-солью, а в ее глаза попадают брызги его улыбок-капель. Все это — неправильно. Почему этот мальчишка так легко может творить подобное с ней? И почему… почему она это не останавливает? Луффи теплыми водными потоками ласкает тело, вселяя странное, иррациональное подобие уверенности. Он не слушает Ло, отвергая все планы, но почему-то все равно обещает, что они справятся. Сжимает ее руки, которые давно по локоть в крови, своими мозолистыми-резиновыми ладонями крепко, но осторожно, и говорит, чтобы она не боялась и не хмурилась так сильно. И говорит, что однажды он обязательно станет Королем Пиратов, а значит она не должна в нем сомневаться. И говорит, чтобы она улыбалась. И повторяет вновь и вновь ее исковерканное им же имя, Траффи-Траффи-Траффи, с интонацией, которую Ло не может расшифровать. Луффи разбрасывает вокруг нее ракушки и ограненное морем стекло. Ло собирает их зачем-то, ступая осторожно, но все равно режется острыми гранями. Маленькие ранки кровоточат и чешутся, постоянно напоминая о себе. Ло не может о них забыть так же, как и не может не думать о Луффи. Луффи — он везде, всюду, каждую минуту-секунду он-он-он. Луффи эхом по барабанным перепонкам бьет звонким, искренним смехом. Луффи в карманах рассыпается ракушками-стеклом — своими неловкими подарками. Луффи в глаза вглядывается-улыбается даже когда его нет поблизости. Луффи пахнет солнцем и мясом, жарко, терпко и незабываемо. Луффи смотрит на нее снизу вверх, а на его лице пляшут солнечные веснушки, что пробиваются ярким светом сквозь плетение соломенной шляпы. В этот момент Ло видит в нем ребенка так отчетливо, что даже пугается. Ведь это — обман зрения, мираж. Луффи победил. Снова. Растоптал своим шлепком все сомнения и страхи Ло, отбросил их в сторону и смыл волной к самому дну. И теперь он протягивает ей руку и спрашивает, жива ли она и почему не улыбается, когда они вместе достигли того, о чем она так мечтала. Но Ло не может улыбаться. Ее губы дрожат, а в глаза снова попадают улыбки-капли Луффи и скатываются мокрым и стыдным по щекам. Луффи тянет ее к себе за руку, близко-близко, к самому лицу, брови свои забавно хмурит, и смахивает ее слезы горячими пальцами. — Траффи, хочешь, я научу тебя улыбаться? Для Луффи улыбаться — значит жить. Каждый знает об этом, и Ло — тоже. — Научи. Луффи сбивает ее с ног, и Ло падает на мягкий песок. Тот забивается под пальто и толстовку, в волосах путается песчинками, ладони обжигает-царапает. Луффи накрывает ее волной, окатывает брызгами, смывает песок-кровь, усталость, злость и страх. Луффи зовет ее за собой, и Ло кажется, что она снова вот-вот разобьется об острые скалы. Прыгай-прыгай-прыгай, повторяет Луффи. Ты сможешь, Траффи, ты сможешь, повторяет Луффи. Улыбайся-улыбайся-улыбайся, повторяет Луффи. Ло делает шаг — это ее прыжок в неизвестное. Ее сердце бьется и кажется сотрясает вселенную, ее артерии рвутся от перепадов давления. А ее предчувствие кричит о неизбежности, но она не может повернуть назад, не может даже оглянуться. Ло ощущает себя пьяной. Ло ощущает себя больной. Луффи смеется-смеется-смеется, а потом целует ее крепко и горячо. Ло впервые ощущает себя волной… …и улыбается.