***
Уже битый час бегу, куда глаза глядят. Страх пронизывает каждую клеточку моего тела. Меня начинает потрясывать от этого омерзительного чувства и холодного ветра, который так и продувает тонкую ткань футболки. Я убегаю все дальше вперед, пытаясь не оглядываться. Ничего не видно, один сплошной туман, который окутывает местность, не давая в ней нормально ориентироваться. После длительного бега ноги стали будто ватными. Я боюсь останавливаться, боюсь предположить, что меня ожидает позади. Замечаю вдалеке очень знакомый силуэт, но интуиция мне подсказывает, что лучше держаться от него подальше. Решив все-таки остановиться, я начинаю восстанавливать дыхание, жадно глотая воздух. Вглядываюсь в приближающую фигуру, пытаясь понять, кто идет мне навстречу. Разглядев, наконец, силуэт как следует, я широко распахиваю глаза от изумления; на моих губах появляется полная сожаления улыбка. — Ичиго, скажи, почему ты все время убегаешь от меня? — меня пробила дрожь, руки непроизвольно затряслись. Ее мягкий голос всегда меня успокаивал, а сейчас я лишь чувствую чуждый холодный тон, от которого тело само начинает ежиться. Она все ближе подходит ко мне, а я почему-то отступаю назад. Мне страшно. — Ичиго, ты боишься меня? Но это ведь я, твоя м-а-м-а. — она мучительно растягивает это слово, отчетливо произнося каждую букву. Милая улыбка на ее бледном лице меня сильнее начинает отторгать. Я не спешу заключить в объятья эту женщину, не спешу сказать, как сильно люблю ее. Она чужда мне, я не чувствую в ней свою любимую мать, которую давно потерял. Будто прочитав мои мысли, она остановилась и распахнула руки для объятий. Когда она оказалась на довольно-таки близком расстоянии, я смог разглядеть ее: такие же длинные и волнистые волосы, которые доставали ей до поясницы, та же мягкая улыбка, ужасающе бледная кожа, а в дополнение — распоренная когда-то удильщиком грудь, из раны которой стекала ещё свежая кровь. Зрелище не из приятных, потому по моей спине пробежал холодок. Я отчетливо понимаю, что это сон, но проснуться не могу, будто подсознание издевается надо мной, давая полностью насладиться очередным кошмаром. — Ичиго… — она опустила голову, так что я смог заметить блестящие горошины слёз, которые, посвёркивая, падали на землю. Мое тело пробила дрожь, я дал слабину, приближаясь к ней на расстояние вытянутой руки. Вид плачущей матери выбил меня из колеи, я не мог ничего поделать с нахлынувшим чувством вины. Эта женщина подняла голову и залилась звонким смехом, настолько звонким, что это неприятно резало слух. — Знаешь, Ичиго, я ненавижу тебя. Взгляни только, что сделал со мной, — она злобно посмотрела на меня и перешла на крик. — Ты — глупая ошибка, которую я совершила, будучи юной. Ты ничтожество, Куросаки Ичиго, — я отпрянул от знакомой реяцу и увидел глаза, которые пристально смотрели на меня. Сомнений быть не может, это материя, которая теперь обволакивала её бездыханное тело, была той же, что и Яхве, когда тот поглотил Короля Душ. Это был он, в теле этой женщины. — В этой войне ты был должен бороться за квинси, в твоих жилах течет их кровь. Ты был должен отомстить за меня, Ичиго… — она замолчала на секунду, состроив кривую улыбку, которая еще сильней пугала. Но в тот момент я прекрасно понимал, что это слова не моей матери. Я стискиваю кулаки до боли в костяшках, ее будто это все забаваляет, она играется со мной, пытаясь проверить на прочность. — Хотя, ты всего лишь жалкий эксперимент того недо-Ками Айзена Соуске. — Эта женщина начала злобно скалиться и будто из невидимых ножен достает меч в точности, как у императора квинси. В мгновенье ока, она оказывается рядом со мной и вонзает лезвие прямо в сердце. — Я разочарована в тебе, Ичиго. Всегда помни, кому ты обязан жизнью… — последние слова она проговорила еле-слышно, отвратительно скалясь. Кровь начала тонкой струей сочится из моей раны. Почему-то я не чувствую физической боли, только душевную, которая, будто дикий зверь, раздирает мою душу на жалкие ошметки. Я действительно жалок…***
Рыжеволосый юноша резко вскочил с кровати, тяжело дыша. Он пытался прийти в себя после пережитого во сне, хотя это давалось с трудом. Очередной кошмар был настолько реалистичным, что сердце всё ещё быстро билось, а пустой взгляд рассеянно бегал по комнате. Ичиго всё ещё не удавалось привести в порядок свои мысли. Этот проклятый сон преследовал его всю неделю, он постоянно просыпался среди ночи, из-за чего не мог нормально выспаться. Из-за этого он и ходил вечно бледный, всё время пил кофе, хоть раньше и относился к нему скептически. Его жизненные силы постепенно уходили, опустошая парня.