***
Побег удался вполне успешно, и правильно, не побежит же за мной Грымза на своих каблучищах. За переменку сбегал с друзьями на «перекур», чуть не опоздали на урок. Я прошмыгнул в кабинет, пока училка раздавала листочки. Точняк, контроша! Сказать, что я попал, — ничего не сказать. Из всех заданий от силы решил только два. Если ещё правильно. Но ничего не поделаешь, я откинулся на спинку стула и расслабился, лениво оглядывая класс. Ленка бессовестно косила в тетрадь соседа — жаль со мной никто не сидел. Олег спокойненько и беспалевно пользовался формулами из тетрадки — эх, вот ведь не додумался скатать. Повезло Рафику с мозгами, сидит себе, пишет, скрючившись. Кстати странно, ну, что горбится он, обычно всегда ходит будто палку проглотил. Хотя, че вообще о нем парюсь, о себе бы побеспокоился. Но, как назло, парень не выходил из головы весь день. Он ходил как в воду опущенный, ещё и небывало тупил. Никак допереть не мог, че с ним. А потом вспомнил, очки ж ему утром раздолбал, вот, наверное, и запарился мальчик или просто ни черта разглядеть не может, слепошара. Казалось бы, что с того? Не мои проблемы. А совесть изнутри грызла. После уроков не выдержал, пошёл за ним, хотя мне совсем в другую сторону, а как начать не знаю. Что вообще скажу? «Привет, прости по-братски за очечи»? Даже бабла не отдать: последние сбережения на байк потратил, а до зарплаты, как до Пекина пешком. Так молча и плелся следом, если б Рафик не окликнул: — Денис? — Да! Это, слушай… — Что нужно? — перебил он с раздражением, — Преследуешь зачем? — Я это, извиниться хотел. Ну, за очки. — Ботаник недоверчиво зыркнул на меня. — Я это, серьёзно. Честно. — Спасибо, конечно, но мне и без твоих извинений проблем хватает. — Да я, ёпт, даже ущерб возмещу, вот. — Зарплаты бы ещё дождаться. — Только раньше следующей недели не выйдет. — И, по-твоему, я неделю буду слепым ходить? — Рафик усмехнулся и стал походить на кролика, серого такого, только уши подрисовать. — Э-э-э, я об этом не подумал. Но если совсем херово без них, могу помочь типа. Например, с тобой сесть. Буду считывать с доски, если не увидишь. Он немного призадумался, покусывая губу. Потом посмотрел, прикидывая что-то в уме, и пробормотал: — Хорошо, договорились. Ане, соседке моей, завтра сам скажешь, я задержусь, даже опоздаю. — Да без бэ! Оке, тогда я погнал. И, развернувшись на пятках, я понёсся домой. Там уже поджидал Хиллер, приветливо махая хвостом. Подлиза, помнил ведь про утренний косяк. Налил ему попить, стянул наконец ненавистную форму и помчался на шабашку. Хоть есть выражение: «Время — деньги», в моем случае оно явно не действует: труд сжирает всё свободное время, а доход оставляет желать лучшего. Но увы, иногда ради независимости приходится чем-то жертвовать. Да и кто бы ещё малолетку без опыта на нормальную работу взял. Когда я вернулся, за окном уже темнело. Родаки торчали на кухне, но мы принципиально друг друга не замечаем. Порылся в холодильнике, в морозилке нашлись пельмени. Покормил щенка, похавал сам, свалил в сумку завтрашние учебники, еле как уговорил себя сходить в душ: сил не было совсем, но несло от меня за километр. А потом вырубился, едва коснувшись щекой подушки. Мысль про домашку осталась где-то в закромах сознания.***
Во сне постоянно мелькали какие-то яркие пятна, образы; всё крутилось, менялось, будто меня запихнули в стиралку и поставили на режим отжима. Утро началось не с будильника, а с мокрого «поцелуя» мелкого. Напялив по-быстрому спортивки, побежал на пробежку, захватив Хиллера. Пока я наматывал круги по парку, этот засранец резвился листьях, да приставал к прохожим. Потом неохотно я поплёлся в «горячо любимую» школу. Как и предвещал, Рафик опоздал, и когда припёрся, я дофига раз клял себя за идею помощи бедным очкарикам. Но слово мужика — закон. — Кстать, чего опоздал-то? — шепнул, пока училка отвернулась. — Не важно, — как обычно отмахнулся он, доставая из рюкзака книги. — Много пропустил? — Да не. Только тему повторяли… На этом диалог закончился, прерванный бубнежом русички. Я задумчиво пырился в окно, слушая лишь краем уха, до фразы: «Зарисуйте схему с доски!». — Оке! Нихрена не видишь? — Рафик кивнул. — Тогда пиши: «Предложение», стрелки, «Бессоюзное», квадратные скобки, две. Ага, и запятая, — диктовал я, проверяя, мало ли запишет не то. — Под второй — «Союзное», ещё две стрелки… — Воробьёв! Что интереснее моего предмета вы рассказываете соседу? — с укором вперившись на меня, прервала училка. Уже хотел проинформировать уважаемую: что угодно, лучше её занятия; вдруг заговорил Рафик: — Извините, Татьяна Павловна, но вины Дениса здесь нет. Он лишь помогает мне. Мы постараемся быть тише. И чудо! Она, удивлённо оглянув парня, заткнулась. — Спасибо, ты прям спас, — со спокойствием выдохнул я, — Устал бы выслушивать вопли. — Не за что, я ведь правду говорил, — ответил он, улыбнувшись.***
На физике появились проблемы. Проще говоря, задница. Огромная такая жопа под названием проверочная работа. Пора бы привыкнуть к контрошам после каждой темы, но каждый долбанный раз я надеялся на везение и каждый раз получал двояк. Задачи оказались простыми. Простыми для тех, кто помнит хоть одну формулу. То бишь не для меня. Пока я рвал на себе волосы, Рафик закончил писать и склонился над тетрадью, видимо проверяя. Отличник хренов. Вдруг перед носом приземлилась бумажка с формулами прошлого урока — я удивлённо воззрился на парня. — Пожалуйста, — одними губами прошелестел он, предугадывая мои слова.***
А на большой перемене ребята позвали покурить. Зашли за гаражи. — Ден, а крыша у тебя на месте? Не шатается, не протекает? — неожиданно начал Олег. — Нет. А че, какие-то проблемы? — криво усмехнулся в ответ, такие разговоры никогда хорошо не кончаются. Неожиданно совсем рядом раздались чьи-то шаги и приглушенный разговор. Все испуганно замерли, вглядываясь в почерневшую древесину и ржавые железки гаражей. Но звуки не повторились. — Тогда ответь, Денчик, — склонив голову, наигранно добродушно поинтересовался приятель, — Че ты с этим очкариком возишься? — Должен ему, — угрюмо буркнул я и отвернулся, с интересом оглядывая стоящий рядом, общипанный клён. — Да наплюй ты, че те ботаник сделает! А если че припугнёшь маленько, и ноу проблемс, — похихикал над собственной «остроумностью» Кирилл. — В отличии от некоторых, моя совесть ещё жива. Снова раздался смех. Кирилл, захлёбываясь хохотом, проскрипел: — Да-да, совесть у него. Насмешил. Так и скажи, из-за учёбы подмазываешься. Рассчитываешь на халявную помощь, да? — Да блять, нет! Просто… просто… — я сплюнул вязкую слюну и пробормотал, — Долбанная слабость к обиженным щеночкам. — Так щеночек, да? Типа домашнего пуделя? — прогоготал Олег. Идиоты. Не докурив, затушил сигарету о стену и свалил обратно в школу.***
Оставшиеся уроки парился: рили, че как дурак, сам Рафик что ль очки не купит? А с зарплатой возмещу грёбанный ущерб. По пути домой я догнал Рафа, за куртку схватился и начал: — Слушай, это… Тебе, наверно, не удобно так, ну, совсем. Может купишь сам, а потом отдам деньгами, сколько надо. — С радостью бы, но возможности нет: от бабушкиной пенсии копейки остались. Если сложно помогать, не беспокойся, сам справлюсь, — он грустно улыбнулся и посмотрел мне прямо в глаза. Совестно стало, я же предложил это, а теперь на попятную иду. А из-за чего? Из-за каких-то имбецилов, на которых мне плевать с высокой колокольни? Тфу ты, крепчает маразм. — Да че ты сразу! Мне не влом. Ты вон как подсобил! Седня впервые четверку получил, вишь какой прогресс! Раф по-доброму рассмеялся: — Ладно, иди уже. Итак проводил, кавалер, — отшутился и помахал на прощание. Всё-таки странный он, но классный.***
На следующее утро Раф припёрся раньше. Разложился уже и спокойненько сидел с книжечкой, читал. «Ботаник, блин», — беззлобно подумал я, подсаживаясь рядом. — Утречко! Как спалось? — Прекрасно, хорошо сегодня выспался, — отвлёкся он от напечатанных страниц. — Знаешь, я спросить хотел. Че ты как барышня из мелодрам базаришь? Не в обиду, если че, — ляпнул первое, что пришло в голову. — Как все я разговариваю! — возразил он и дико покраснел (на бледной коже это особенно заметно). — Стопэ, стопэ. Че смущаешься тогда? — Он тут же прикрылся книжкой. — Ты че эту романтическую муть читаешь? — я вгляделся в обложку: зелёная такая, без баб и томных мужиков. — Совсем что ли? Верни книгу. Это фантастика, а не роман! — А че тогда? Не по телику же зыришь эти любовные сопли. — Неожиданно Раф ещё больше залился краской (куда уж). — Серьёзно?! — Да какое тебе вообще дело! — чуть ли не крикнул он и обиженно отвернулся. — Да че ты? Я ж не осуждаю, у каждого свои заскоки, — тронул парня за плечо, но тот дёрнулся, скидывая руку. — А хочешь… Хочешь щенка своего покажу? — Щенка? Я вытащил из кармана треснутый смартфон, открыл фотографии и протянул соседу. — Это Хиллер. Зимой на помойке подобрал. Побирался там, чуть не заледенел в нашу погоду. Кажется, куда мне, раздолбаю, щенка. А вот, — я с любовью пролистывал снимки, — Люблю засранца мелкого. Кстати, на тебя похож, такой же серый и лохматый. — Ах, ты! — Раф шутливо боднул в бок, — Засранец тоже, вот и сплелись. Мы в голос заржали. — Если хочешь, заходи сегодня. Познакомитесь, — предложил я сквозь смех и слезы. — Хорошо, — неожиданно согласился он.***
Когда мы, наконец, добрались домой, навстречу из комнаты выбежал Хиллер. Осторожно подошёл к Рафу, принюхался и, приветливо тявкнув, стал тереться о его старенькие ботинки. — Пфф, предатель мохнатый, айда жрать. Тут раздался странный звук, я обернулся: Раф прикрыл жалобно бурчащий живот, нервно посмеиваясь. — Ну, чего застыл? Иди, и тебя покормлю! — крикнул я. — Только это, из еды одни пельмени остались, а готовить я не мастер, так что… — Нет, что ты. Я не привередливый, и пельмени сойдут. Пока я кипятил воду, насыпал корм и так далее, Раф удивлённо осматривался. Да, наверно, не ожидал от бомжа-двоечника; шикарная квартира с навороченным дизайном вряд ли вписывались в образ. Но точно могу сказать, это лишь штукатурка. Вон, даже пожрать дома нечего: в ресторанах же еда лучше. Хиллер отвлёк меня от тяжёлых раздумий. Хотя правильно: думать вредно. То ли дело щенок: поспал, покушал, а теперь играть. И, конечно, жертвой развлечений стал Раф. А что, Хил гостей любит. Я слегка посмеивался, наблюдая, как забавно он пытается съесть штаны и с каким воодушевлением сопротивляется их хозяин. Красота! — Кушать подано, господин. — Горячие пельмешки, со специями, ещё майонезика, и получится вкуснотища. — Кетчуп, сметана, потанцуем? — Сметану, пожалуй. — Рафу удалось освободить штанину и посадить засранца на колени: — Вот же непоседа мелкий. Чего такой дикий, а? Щенок, силясь спрыгнуть на пол, посмотрел на меня несчастным взглядом и — тяпнул парня за нос. Чую, они подружатся. В общем так: тихо, мирно (нет), закончились наши посиделки. Как джентльмен проводил Рафа, сказали: «До завтра» и разошлись.***
Недавно спалил: Рафик-то — поэт недоделанный. Когда я утром в очередной раз плюхнулся за парту, соседушка что-то торопливо в рюкзак запихивал. Наглость — второе счастье. Ну, не медля ни секунды, выхватил писульки и, пока Раф за мной гонялся, успел немного почитать. Оказалась какая-то хрень про любовь, «яркую улыбку» и «глаза, полные одиночества». Наверняка, кому-то из наших шмар писал. Они все такие: с виду холодные и несчастные, а на деле любому, кто рожей вышел, на шею вешаться готовы. Да и этот придурок из прошлого века, по-любому, хотел писульку эту подкинуть, чтоб как в книжке. Только так не бывает, а жизнь обожает поворачиваться задницей. Недолго думая, и высказал всё, Раф, понятно дело, обиделся. Целый день выпрашивал прощания, ни в какую! В конце концов пришлось надавить на самое больное: предложить вместе позаниматься в субботу. Как и ожидалось, он с радостью согласился, лелея мечту превратить меня в ударника. Ага, как же.***
Суббота приходилась как раз на нерабочий день. Утром я со спокойной душой попытался привести комнату в подобие порядка, даже пыль вытер. Раф пришёл строго к назначенному времени. Просто монстр пунктуальности. Весь такой серьёзный, в допотопном свитере. Я потянул резинку, распуская его волосы (они, кстати, как у Рапунцель чуть ли не до задницы). — Эй, ты что творишь? Обожаю, когда он возмущается, такой милый становится, прям не могу. — Мне больше с распущенными нравится, — усмехнулся я, но для верности спрятал резинку, — Мой дом — мои правила. Раф окинул меня таким взглядом, каким обычно одаривают отличники отпетых хулиганов (так, собственно, и было), возмущённо фыркнул, но спорить не стал. Достал книжки и уселся, меня учить. — Смотри, область определения, «Д», показывает, какие значения принимает икс. — Тут он, наконец, дотумкал, что я не вкуриваю. — В общем, «Д» — это числа, которые можно брать на горизонтальной оси, «Е» — на вертикальной. Понял? — Допустим. Только вертикаль и горизонталь где? Раф тяжко вздохнул и принялся показывать на пальцах. — Ладно. А дальше что? — Вот график, — он ткнул пальцем в учебник, — Попробуй найти область определения и значений. — Оке, Рафик, решим твой график, — не мог я не шуткануть, смешно же, наверно. Честно, я пытался ответить. Но получалось не очень. — Это как? Тут типа бесконечность или минус четыре? И какую скобку ставить? Раф прищурился и, молча разглядывая что-то в учебнике, наклонился. Слишком близко. В этот момент я залип на его губах (странная точка притяжения). Красные-красные, никогда таких не видел, на его бледном лице смотрелись ещё ярче. Я повернул парня к себе. Действительно странно: если у него светлая кожа, почему губы такие яркие? Раф зыркал огромными от удивления глазами. — Денис, что-то случилось? — дальше договорить он не успел, прерванный моим поцелуем. Не замечая сопротивления, я не отпускал его. Вырваться силёнок не хватало, я придерживал за затылок, не давая уйти. Он сначала сопротивлялся, яростно мычал. А потом сдался, даже ответил, очень неумело и слюняво, целуясь, будто впервые. Хотя почему будто? Ручка, выпав из рук, покатилась по столу и упала на пол. На кухне загромыхала посуда. За окном кто-то сматерился. Казалось, я не видел этого, прям как в сопливых романах, отключился от реальности. Неожиданно Раф кусанул меня за язык и, стоило на секунду ослабить хватку, оттолкнул меня, упершись всем телом. Он спрятал лицо, но я всё равно слышал это тяжелое дыхание, представлял его краснющие щеки и покусанные губы. — Мне пора домой, — почти прошептал парень и торопливо покидал вещи в сумку. — Я это… Извини. Не знаю, че на меня нашло… — До понедельника, — и хлопок двери, я не успел хоть как-то оправдаться. Что это вообще было?***
В понедельник, когда я пришёл в школу, Рафа ещё не было. На моем месте сидела Аня. — Ань, а ты че тут?.. — Ниче не знаю, вали на свою галерку, засиделся уже, — стервозно откликнулась она. Вот же сука! Весь день Раф принципиально меня игнорил. Стоило сунуться, он уносился по «срочным делам» быстрее ветра. Аня как Цербер охраняла парту, не позволяя и близко подойти. Я хотел попытаться после уроков, но нас задержали, и в итоге я критически опаздывал на подработку. Единственная радостная новость — сегодня выдавали зарплату. Начальник заботливо вручил не особо пухленький конверт и послал с богом. Всё следующее утро я пытался отловить засранца-очкарика. Он, понятно, задался целью сдриснуть от меня, но не тут-то было. Короче, задержал в холе перед звонком. Схватил за руку — Рафик аж пятнами покрылся. — Денис, отпусти, звонок уже! — Нет! — а когда ещё шанс спокойно переговорить выпадет? — Да успокойся ты! Всё, видишь, не держу. — Что тебе? — спросил он, отдергивая кисть. — Деньги получил. Седня сходим в оптику, купим очки и разойдемся, раз те неприятно моё общество. — К твоему сведению, я не маленький, сам могу сходить. Давай деньги, — Раф, явно не настроенный на диалог, сложил руки в замок. — Нет уж, на всякую дрянь не дам. Купишь опять лупы на пол-лица. — Какое тебе вообще дело?! Ты мне не мама! — от его крика даже училка, выглянув из соседнего класса, шикнула нам. — Я заработал эти деньги. Не хочешь — покупай на свои, — сказал я тихо. Он удручённо попыхтел немного и кивнул, пробормотав: — Ещё домой зайдём, рецепт взять. — Нахрена? Там всё проверят совершенно бесплатно, — возразил я, хрен знает почему. Может боялся, что опять сбежит.***
После уроков Раф ждал в раздевалке: я задержался перекинуться парой слов с пацанами. В полном молчании мы оделись и вышли на улицу. Начало ноября, с неба уже падал снег, лужи предательски хрустели под ногами. Единственным желанием стало быстрее добежать в тепло, ведь я, в отличие от ботаника, не носил ни шапки, ни наушников. Да и шею неприятно задувало. Наконец, показалось здание оптики. Помчался туда чуть ли не бегом. Парень усмехнулся и не спеша зашёл следом. — Здрасьте! — оповестил консультантку, Надю, как гласил бейдж. — Мне бы этому кроту, — я притянул того, — Очки подобрать. Чтоб видел на отлично и выглядел также. Справитесь? Девушка улыбнулась, окинула Рафа оценивающим взглядом и ответила: — Постараюсь. Иди к окулисту, он рецепт выпишет, а мы оправы подходящие посмотрим. Он с серьезным видом утопал в кабинет, а Надя подошла к полкам: — Думаю, вашему другу подойдет стальная оправа. Вот есть несколько вариантов, — она кокетливо поправила прядку волос. — Давайте перейдём на ты, а то как-то неудобно? — Конечно, — сдержанно улыбнулся, — Я эти посмотрю? — Разумеется, — кивнула девушка, открывая стеллаж (так вроде эта хрень зовётся), — Цена приемлемая — идеальный вариант. Очки и правда неплохие: черные тонкие с синими полосками на этих, как его, дужках. Там лежала ещё парочка ничего таких, выставил их на столик и принялся оглядывать другие полки. И, честно сказать, немного прихуел. Кто будет покупать очки за десять штук?! И, как понял, ещё без цены стекляшек. Они там золотые? Нашлись и дебильные варианты. Бешено розовые, салатовые и даже с сердечками. Как представлю Рафика в этом, сразу же на ржач пробивает. Попросил отложить: не упускать же такое зрелище. Скоро вернулся Раф, и я с любопытством начал примерку. Первые, шикарные на вид, не шли ему совсем. Где-то слышал, очки подбирают по форме лица, конечно, я в этом ни бум-бум, но вкус пока не пропил. Остальные «варианты» смотрелись неплохо, но чего-то не хватало. А на «детских» я завис. Думал, смешно будет, а получилось как-то… Слов не подобрать! Мило что ли? Короче, улетел дядя-педофил далеко и надолго, даже Раф хотел уже искать кнопку перезагрузки. — Эти точно не подходят, — очнувшись, пробормотал я и пошёл дальше. И тут заметил ИХ. Знаете, как фильмах: в подсветке и блёстках они лежали на пуховой подушечке, ожидая, когда их выберут. Нет, конечно же. Прежде чем нашёл эту оправу, я всё перерыл, ну, не считая тех самых, за десять косарей. Как и ожидалось от моего непревзойдённого вкуса, Рафу очки подошли как влитые. Будто специально для него делали. — Девушка! — позвал консультантку, — Мы выбрали оправу! — Уже? — прощебетала выскочившая будто из ниоткуда Надя, — А я надеялась, вы задержитесь подольше. И почти одновременно Рафик вырвался из моих рук: — Что?! В смысле выбрали? Я в зеркало не смотрел даже! — Позырь, если любопытно, — я повернулся к девушке: — На кассу? — Конечно, конечно, — покивала она и упорхнула к столу. — Позови, пожалуйста, друга с рецептом сюда. Забрала бумажку, потыкалась в компе, затем перевела взгляд на нас. — Вы же подождете около получаса? Очки будут готовы, сразу же заберёте. Диванчики вон там. Полчаса прошли в мертвятской тишине: Раф зарылся носом в учебники, я не решался начать разговор. По сути, мы были абсолютно чужими людьми. Только сломанные очки нас и связывали. Есть ли смысл дальше общаться? Не разойдись благополучно сейчас, через полгода нас ведь всё равно раскинет по разным берегам. Тогда зачем? Никогда не любил привязываться к людям. Привязанность — одна из форм зависимости, а мне это нахрена. Не хочу зависеть. Ведь так? — Мальчики! Готово! Можете забрать заказ, — раздался голос консультантки. «Вот, пожалуй, и конец всей этой истории», — думал я.***
И вечером, и утром мысли о Рафике не вылетали из головы. То пришибёт особо ярким воспоминанием, то нахлынет сожаление, то ещё какая херь. Уже подумывал завести девушку: работа и учёба не отвлекают от переживаний, девчонка так просто обязана справиться. Кандидаток было хоть отбавляй. Несмотря на мой не очень перспективный образ, девчонки вешались штабелями. Но все они из разряда шлюпок, реагирующих на любую смазливую мордашку. Такое не по мне. Безуспешно перебирал образы воздыхательниц, пока не вспомнил одну. Лизка — рыжая бестия, которая постоянно катает на байке с нашей компанией. Она училась в этой же школе, только на класс старше и, по слухам, была безответно в меня влюблена. Но в отличии от других, дело обходилось без жирных намёков и приставаний. Честно, Лиза давно была мне симпатична, но не настолько, чтоб переступать свои принципы. Видимо, настало время. Пятница приходилась на выходной, что немало фортило задумке. Самый удачный день для первого свидания. Ложкой дёгтя стало расписание: десятый уходил на час позже, пришлось ждать, но видели бы удивление рыжей, когда она увидела меня в холле. — Ты чего тут? — не мешкая подошла она, вместо приветствия пнув в коленку. — Ты ж работаешь или решил устроить забастовку? — Нет, — я хрипло рассмеялся (пора уже завязать с курением), — Седня выходной. Тебя вот жду. — В смысле? — зависла мадам. — Погодь, у ребят случилось че? — это она про нашу байкерскую компашку. — И ещё раз не угадала, — я встал с кресла, — Хотел позвать прогуляться, ну, или прокатиться. Уж как изволите. — С чего такое внимание, накосячил где? Это похоже надолго. Но русские не сдаются. — А парень не может просто так позвать на свидание? — Че за хрень ты порешь, Ден? Головой ударился? Или это какой-то прикол? Тяжело вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и выдохнул: — Бля, Лиз, че мозги трахаешь. Сказал же, просто прогуляемся. — Ха, вот этого Дена узнаю. Ладно, погодь, герой-любовник, ща соберусь. Но учти, я жрать хочу, придётся раскошелиться. — Да без бе. Деньги при мне. Лизка быстро накинула куртку, даже ждать не пришлось. Идеальная девушка. — И куда пойдём? — спросил я в замешательстве, предел моих изысков — это доширак за тридцать и пельмени, — Только чтоб без слизней всяких. Она рассмеялась. — Да я и сама такую гадость не ем. Знаешь, пошли-ка, — она схватила меня и куда-то поволокла. Я протестующе замычал, но та лишь отмахнулась, — Не боись, банкротить не собираюсь. В итоге пришли в какую-то столовку. Обыкновенную, даже бы сказал. Но кормили там вкусно. — Ну как? — спросила рыжая, пока я за обе щеки уплетал пюре с котлетой, — Вкусно? — Офень, пфофто не пфетфтавляешь, — с набитым ртом ответил я и продолжил жевать. Но Лизке побоку, она усмехнулась и принялась наблюдать за мной. — Дома не кормят что ли? — Я фам фебе готовлю. Но не ум… — прожевал кусок котлеты, — не умею готовить, вот. — Хочешь, научу? Всё равно в шараге есть придётся. — Если поступлю, — возразил я, хотя идея была заманчивой, — Оценки мои видела? — Догадываюсь, — Лиза задумчиво потянула из трубочки сок, — Попроси Рафаэля подтянуть. — Ты-то откуда про него знаешь? — изумился я, — Хотя какая разница, мы больше не общаемся. — Ты умеешь выпутываться, Ден. Я ж тебя знаю. — Да, да. Кстати, на счёт твоих кулинарных курсов, — вдруг ляпнул, облокотившись локтями на стол, — Я не против. — Окей, — она отодвинула тарелку, — Я наелась. Куда теперь? — Ко мне? — предложил, составляя посуду на поднос. — Так скоро? — заливисто рассмеялась Лизка. — Да не в том смысле, — оправдания, оправдания и ещё раз оправдания, — То есть ты же сама предложила научить готовить. И вот. А вечером на байке покатаем. — Как же отказаться от такого заманчивого предложения! — она вытерла пальцы салфеткой и встала, — Посуду относишь ты, я в тронный зал. — Да без бэ, — посмеялся я, какая она непосредственная, — Давай номерок, твою одежду захвачу.***
— Сколько соли сыпешь?! Хочешь, чтобы почки отвалились? — Аккуратней с ножом, пальцы не отрежь. Да… вот так… — Сейчас всё выкипит! Блять! — Знаешь, что я хочу сделать этой сковородкой? Не знаешь, вот и хорошо. Это и не только раздавалось на моей кухне в течение трёх часов. В процессе обучения я готов был повеситься, но результаты порадовали. Я порезал, обварил, запачкал и что только не сделал с руками, но зато худо-бедно сумел что-то сварганить. Да и в холодильнике теперь хранились годовые запасы провизии, а Лизка ещё успела накалякать парочку рецептов для экспериментов. — Ну что? Пошли катать? — бросил я, вытираясь полотенцем. — Мой конь не езженный простаивает. — Господи, не знай я, что ты про свой мотоцикл… — Уж простите, это не я пошлый, а вы, мадам, — усмехнулся в ответ. — Только поведу я, — Лизка блеснула языком с серёжкой и засмеялась. — С какого перепугу? — моему возмущению не было предела. — Вообще-то это мой байк. — Во-первых, погляди на свои руки, гонщик. Во-вторых, у тебя нет прав, а я не горю желанием убегать от полиции, — загибала она пальцы, — И в-третьих, ты уже катал своего коня, а я нет. Достаточно аргументов? — Более чем, — буркнул я. Спорить с этой женщиной бесполезно.***
Мы катались по городу практически всю ночь. Пару раз даже убедил Лизку уступить руль. Только летя по дороге, я всегда чувствовал, что живу: ветер развевал косуху, резал глаза, свист проносился в ушах. А по дороге мчался байк, поддающийся малейшему движению тела. Лизке езда доставляла не меньшее удовольствие: взбалмошная и дикая, за рулём она превращалась в затаившегося хищника, взгляд горел огнём, ни одного лишнего движения, ни смешка, ни шутки — она будто сливалась с машиной. Ночью долго не спалось: мысли мешали. С Лизой было офигенно. Как настоящий друг, она могла поддержать в любой момент и хорошо понимала чужие чувства. Мы во многом были похожи, и это сближало. Кроме того, она не походила на других девушек. «Как поразительно они с Рафом отличаются! Просто земля и небо», — подумалось невзначай, но я тут же выкинул мысли о ботанике. Наконец, я провалился в беспокойный сон: на город кто-то напал, все старались убежать. В это время мы катались и, конечно же, успели скрыться. Но спасаясь из разрушенного города, под завалами я увидел Рафа, он молил о помощи, а люди в спешке разбегались, никому не было дела. Я хотел развернуться, но Лиза силой удержала руль. Мы проехали мимо. Дом рухнул на моих глазах. Я проснулся от собственного крика. Давненько всё-таки не видел кошмаров, да и снов вообще. Видимо, придётся взять небольшой отпуск, иначе загнусь от перегрузок.***
Жизнь влилась в прежнее русло. После недельного отпуска вышел на работу, в школе копились завал за завалом; иногда «друзья» приглашали на вписки — благоразумно отказывался; нерабочие дни проводил в компашке или с Лизкой. Та цвела и пела. На четвёртом свидании догадавшись (наконец-то) о серьёзности моих намерений, она таки согласилась встречаться. Рафаэль продолжал точить гранит науки. Но нет да нет я замечал на себе взгляд его серых глаз. Кстати новые очки неплохо смотрелись, даже девочки стали вокруг крутиться. Особенно налегала Анька. Стоило увидеть, как она машет ресничками и выпячивает прелести, тянуло блевать. Зачастую, возникало желание прийти и раскидать всех этих пиявок, но я упорно прогонял прочь навязчивые мысли. Приближался Новый год. Улицы замело снегом, ртуть в градуснике стремительно скукожилось и висела где-то в отметке минус двадцать. На дорогах то ледяная корка, то сугробы по колено — катать стало невозможно. Мы с Лизкой чаще зависали у меня. Познавали азы готовки, вместе делали домашку или рубились в игры на компе. Пожалуй, я мог назвать себя счастливым. Если не одно «но». Продолжались и сны с участием Рафика. Кошмары, эротика, всякая поебень с летающими слонами — он везде успел побывать. И если днём я вытуривал эту заразу из головы, ночью наступало бессилие. В тот морозный день родители смылись в очередную командировку, отвалив бабла «на проживание». Мы с Лизой тусовались в гостиной, одним глазком поглядывая телик, дурачились: щекотались, кусались и пихались. Настоящая маленькая война. Наконец я завалил Лизку, именно сбоку она сильнее боялась щекотки. — Ха-ха-ха, нет, Ден. Нет!!! Прекрати! Щекотно! Ой, хватит, всё! — извивалась она, но я не отступал. — Пожалуйста! — А что мне будет? — хитро прищурился, — Просто так не отпущу… Неожиданно Лиза обхватила меня за шею и потянулась за поцелуем. Я на секунду забылся, вспомнился тот раз с Рафом. Его губы казались мягкими, как пастила из детства, в отличии от Лизкиных, покусанных и обветренных. Не стоило вообще об этом думать… Девушка привлекла меня к себе, отвлекая от странных воспоминаний. Оторвавшись на секунду, она хрипло прошептала, жадно глотая воздух: — Ден, твоих родителей долго не будет? — Они в командировке, — потерялся я, — Зачем тебе? Лиза не ответила и продолжила поцелуй. До меня допёрло, чего она хочет. Тараня стены, мы пробрались в мою комнату и упали на кровать. Но как только я закрывал глаза, мне представлялся Раф, зацелованный и красный от смущения. Сдавшись, я обречённо схватился за голову. — Эй, ты чего? — удивленно спросила Лиза, — Ден? — Не могу, — слабо прошептал я, сдерживая истерику, — Не могу. — Обет безбрачия что ли дал? Или до свадьбы ни-ни? — спустить всё в шутку не вышло. — Нет, просто... — слова не подобрались, — Я люблю тебя. Но… как сестру, понимаешь? Лиза промолчала, потом неспешно поднялась с кровати и направилась в коридор. Я поплёлся следом. Она одевалась в полной тишине и вдруг заговорила. — Я догадывалась… — пауза затягивалась, — Догадывалась, что ты влюбился. До последнего надеялась: в меня, но нет. Только один вопрос, почему тогда я? — Просто… — Не надо, и так понятно, — перебила она. — Ты всегда жил по принципу: чем свободней в сердце, тем лучше. А тут это! Ты испугался облажаться и схватился за запасной аэродром. Я права? Оставалось только кивнуть в ответ. — Господи! — чуть громче сказала Лиза, — Придави наконец своих тараканов и не морочь людям головы. — Хорошо. Лиз, это… — не хватало мозгов сформулировать извинение, — В общем, ты… — Прощаю, — с усмешкой бросила она, выходя за порог. — До завтра, герой-любовник. Дверь закрылась. Я остался стоять в коридоре.***
В нашей компашке ничего не изменилось. Мы по-прежнему базарили кто о чем, только теперь добавились подколы про «тайную любовь»: рыжая постаралась. С Лизкой общались как прежде. Дружба наша не особо отличалась от отношений. Подойти к Рафу я всё не решался. Как-то само получилось, даже смешно. Мы пересеклись у туалетов, прошли совсем близко, я не удержался и стянул с него очки. Звонок прозвенел, но не пойдёт же наш ботаник без окуляров. Погнался за мной, я помучил чуток, устроил марафончик. Может я и курю, но бегаю отлично, в отличии от Рафика, тот выдохся ещё на лестницах. Незаметно оказались мы около открытого актового зала (училка опять посеяла ключи). — Денис, где ты, блин? — прорычал он, — Верни, сейчас же! Сомневаясь, он заглянул в зал и, конечно же меня не заметил (куда с его минус восемь). Только зашёл, как я набросился исподтишка и толкнул его к стенке. — Ты что творишь? — испуганно завопил он и снова завёл своё: — Верни очки! Я улыбнулся, как кот, обожравшийся сметаны, и покачал головой. Нельзя было не порадоваться такой «добыче»: весь раскрасневшийся, дыхание сбилось, взгляд горел. Поправил его выбившуюся прядку и наклонился ближе. Глаза парня округлились. Раф завопил, попытался оттолкнуть — я перехватил руки — наконец сдался, позволив себя поцеловать… Оторвавшись ненадолго, я загляделся на его серые глаза, они казались необыкновенными и будто сияли в полутьме зала. — Придурок! — закричал Раф, — Ты… Дальше слушать я не захотел, потянувшись к его губам. Но парень брыкнулся, кусанул меня за язык, пнул меж ног и победно смылся с очками, напоследок пробурчав: «Идиот». Сдаваться было не в моих правилах.***
Долго размышлял, как найти к нему подход. В итоге пришёл к выводу, что нихрена не смыслю в ухаживании. Для начала решил загуглить в инете: «Как добиться расположения девушки?». Раф грудь пока не отрастил, но это тоже прокатит, надеюсь. Далее последовал инструкциям: задарил шоколадками, осыпал комплиментами — нихрена не сработало. Пришлось перейти к тяжёлой артиллерии. Парень честно пытался держаться. Но с каким любопытством каждый раз в поисках сюрприза он перерывал рюкзак! Как улыбался очередному ми-ми-мишному блокноту, ручке или смешному брелку! Даже плюшевым мишкам радовался, словно ребёнок. Периодически, если хватало времени (чёртова подработка), провожал парня до дома. Раф хоть и строил обиженную невинность, всегда ждал меня после уроков.***
— Давай встречаться, — клянчил я обычно, — Ну, позязя! — Нет, — категорично заявлял он, — Я же уже говорил! — Подумай ещё, — не отступал я, — Может передумаешь. Знаешь, как со мной классно встречаться?! Я и перед пацанами, если что, выгорожу. И с ребятами из байкерского клуба познакомлю. И покатаешься на моем шикарном мотоцикле. Когда еще такого найдешь? — Раньше же каким-то образом обходился. Так что мне ничего от тебя не нужно. — И подарочки тебе не понравились? — корчил обиженную мордашку, — Совсем-совсем? На этом моменте Раф обычно заливался краской, но всё равно упрямо твердил: — Я… я и без них неплохо живу. И так каждый раз! Когда я уже отчаялся, случилось следующее. В тот день начался жуткий снегопад. Мы шли рядом, боясь потеряться, а уже на пять метров вперед всё застилала белая пелена. Раф казался необычайно задумчив, он будто находился не здесь: плелся как улитка, валенками сбивая снежную кашу, и задумчиво пялился вдаль, иногда вздрагивая от каких-то своих мыслей. — Денис, а ты с Лизой больше не встречаешься? — ни с того, ни с сего промямлил он. — Нет, понятно! — удивился я. — А когда встречались, — в лоб спросил Раф, — она тебе нравилась? — Тогда думал, что нравиться. С ней легко было. А щас понимаю: она как друг, не больше. — Почему? — он посмотрел на меня. — Один умный человек выразился так: «Любви без запары не бывает». В этом я полностью согласен. — Понятно, — отвернулся парень. Мы продолжили идти. — Я согласен, — прошептал он после паузы, — Наверное. — А? — не врубился я, — Че? — Ты предлагал встречаться, — уже спокойно пояснил Раф, — Я согласен. — Серьёзно?! — чуть ли не попискивая от радости, вскрикнул я и набросился с объятиями. Подхватил его, как пушинку и закружил, а он завизжал, причитая: — Денис! Поставь меня! Я высоты боюсь! — Ладно-ладно, — сжалился я. — Поцелуй? Раф посмотрел на меня (дебила, с губками "уточкой"), хихикнул и обнял за плечи, чмокнув первый. Напоследок, взглянув в глубину его серых глаз, я отключился от реальности. Снег валил вовсю, обещая к вечеру занести, к черту, дороги. Снежинки красиво порхали вокруг, приземлялись на бледные щеки Рафа и исчезали без следа. Жаль, тот не видел, как красив в этот момент, со снежными ресницами и капельками воды на лице. Отстранившись, я задал последний вопрос: — Почему только сейчас? — получилось как-то возмущённо, — Зачем морозить столько времени? — Сомневался в серьёзности твоих намерений, — оправдался он. — Что ж развеяло сомнения? — я прищурился с любопытством. — Как бы объяснить, — замялся парень, — Я с Лизой поговорил… Вот же рыжая бестия! — Значит, ей ты больше доверяешь, — я недобро усмехнулся и подхватил Рафа под задницу, слегка подбрасывая. — Ааа! — отозвался он, — Поставь меня! Денис! — Неа, фигушки, — отрезал я и попрыгал к сугробам. — Хотя, если хочешь… — Нет! Не надо! — Раф вцепился мне в куртку, — Я же промокну. — Может быть…***
— Вот собственно, и вся наша история. Хотя я не рассказал, как мы на байке катались… — Денис, иди сюда! — Да, Раф, уже иду! Ну, конец, короче.