***
Время шло, но телефон по-прежнему безмятежно молчал. Питеру становилось хуже и хуже с каждым пережитым днём, он бледнел и увядал на глазах, как те алые лепестки роз, заполонившие всю его комнату, всё его нутро. Они даже витали в воздухе, но Паркеру было сейчас не до них. Паучок изо всех сил старался скрыть свою болезнь от Мэй, продолжая принимать бесполезные пилюли, хоть сам он понимал, что только сглаживает болезненные симптомы. Ещё и сегодняшняя поездка в музей совсем не радовала. Но нужно поехать и сделать вид счастливого и весёлого парня, сделать вид, что всё нормально и жизнь прекрасна. Как же он ненавидел это притворство. Однако другого пути не было. Да и всё утро Питера не покидала мысль, какое-то лёгкое волнение тревожило его юную истерзанную душу. Что-то произойдёт. Он чувствовал беду всем своим телом. И это чувство его не подвело. Как только Паркер увидел неземной летающий объект, вражеский инопланетный корабль, он, не медля и секунды, натянул свой костюм Человека-Паука и выпрыгнул из окна школьного автобуса. В голове промелькнуло лишь одно: «Мистер Старк. Защитить мистера Старка. Защитить Тони. Любой ценой».***
После жестокой и чудовищной битвы с Безумным Титаном, ошеломлённые, но не сломленные герои стали помалу приходить в себя и продумывать дальнейшие действия. Мантис вела под руку обессиленного Квилла, а Паучок помогал встать измученному, искалеченному Тони с холодной земли. Питер корил себя, что не смог быть рядом, когда Танос и Старк сошлись один на один в финальном поединке, когда Титан пронзил наставника его же оружием. Паркер так сильно хотел заслонить собой мистера Старка, что готов был терпеть невыносимую физическую боль, ощущать в себе прохладный обломок брони Железного Человека, обжигающий подобно огню. Паркер готов терпеть любые телесные увечья, если бы они смогли заглушить ноющую, тупую боль в груди, распространённую уже по всему его телу. Но главное, чтобы с Тони всё было хорошо, чтобы он был жив, и увидеть счастливую улыбку на его лице без внутренней горечи. Питер просто желал быть рядом, сейчас он был рад находиться со Старком в такие трудные минуты. И Паучок странным образом ощущал, что они станут для него последними. Если не Танос, то несносная болезнь погубит его. Рано или поздно. Тони не должен узнать о его чувствах. Он не хочет рушить ими жизнь своего наставника, догадываясь, что мисс Поттс носит под сердцем дитя мужчины. — Что-то надвигается, — Мантис, медленно оглядываясь по сторонам и предчувствуя опасность, заставила всех насторожиться. В тот же момент её тело рассыпалось и развеялось по ветру, оставаясь лишь пеплом на руках ошарашенного Квилла. Никто не понимал, что происходит. Находятся ли они ещё в реальности или это кошмарный сон. — Квилл? — О Господи… — Тони, по-другому не могло быть. Все…все они растворились в пространстве, исчезли бесследно, канули в небытие. Дракс, Звёздный Лорд, доктор Стрэндж… Один за другим. Вдруг странное ощущение захлестнуло Питера, распространяясь по всему его телу. Он не хотел принимать такую реальность, и ему было страшно. Очень страшно. — Мистер Старк, мне что-то не хорошо, — парень схватился за живот и его ноги подкосились. Голос мальчишки заставил Тони вздрогнуть и уставить на него свой стеклянный растерянный взгляд. Нет, только не он. Только не Питер. Попытавшись сделать шаг, Паучок не удержался на ногах, и брюнет сразу же подхватил парнишку, прижимая к себе. — Мистер Старк, я не хочу… Я не хочу умирать, я не хочу, — Паркер обхватил Тони руками и больно вцепился в его спину, даже через одежду оставляя царапины. Старк прижимал бедное дрожащее тельце к себе всё сильнее, стараясь защитить, уберечь от всего окружающего мира. Но это была лишь его иллюзия. Тони знал, что бессилен, и ничем не сможет помочь. — Всё нормально, всё будет нормально, — мужчина стал успокаивать, убаюкивать парня, пытаясь поддержать. Всё будет нормально. Чистейшая ложь. Ничего не будет как раньше, и от понимания этого кровь застывала в жилах. Питер умирает на его глазах, в его руках. Оба мечтали хоть на минуту, несчастную секунду продлить этот момент, утопая в объятьях друг друга. Но всему всегда есть конец. Вдруг Тони почувствовал в руках за спиной Паркера какую-то нежность, живую часть какой-то другой природы. Что это? Листья? Что за чертовщина? Какую ещё муку подготовила им судьба? Продолжая держать мальчика одной рукой, Старк посмотрел на ладонь второй. Тёмно-алые лепестки. Лепестки роз. — Мне так жаль… Простите… Слова шёпотом сорвались с губ Питера, и Тони в последний раз посмотрел в ещё живые карие глаза. Он хотел найти всему этому объяснение, логичный ответ, но осознание само ключом ударило в голову. Мужчина всегда отталкивал эти мысли, не замечал или просто не хотел замечать: парень любил его всем своим юным сердцем, по-детски наивной, девственной, непорочной душой. Любил так, как никто другой. Питер ждал хоть какого-то проявления внимания, он просто хотел знать, что нужен ему. Обстоятельства не позволяли сделать один короткий звонок, отправить одно несчастное сообщение. Обстоятельства, стоящие мучительной смерти. И Старк понял это слишком поздно, понял только тогда, когда ладони заалели от розовых лепестков. От бессилия и переполняющих чувств брюнет рухнул на землю. Хлынули горькие слёзы, которые Тони стремился так тщательно скрыть. Он не успел. Не успел сказать самого главного, что могло бы облегчить неминуемое исчезновение его мальчика.Всего лишь несколько слов.Но Питер умер.
И душа Тони умерла вместе с ним.