Суперкар

Инахо медленно давит на педаль тормоза и останавливается на светофоре. Пустынную дорогу освещают два ряда горящих фонарей и яркие вывески находящихся неподалеку развлекательных заведений. Мало кто хочет находиться на улице в такое время суток, еще и на холоде. Инахо достает из внутреннего кармана пальто портсигар и закуривает сигарету. Он рад, что его повысили в должности, но с работой времени на себя совершенно не остается. Рабочий день и сегодня был тяжелым: пришлось детально разбирать договор о поставках, новый секретарь перепутал время совещания, а потом еще и заместитель генерального директора пролил кофе на его белую рубашку… Инахо решает, что как только он окажется на пороге квартиры, то выпьет бокал коньяка и завалится спать. Хотя кушать тоже хочется, в животе урчит еще с обеда. А еще неплохо бы обновить гардероб, поставить дома новую технику, заменить рабочий ноутбук, сходить в тренажерный зал, прибраться в квартире, да хотя бы личную жизнь наладить… Машина — единственная вещь, которую Инахо пока еще не загубил и старается поддерживать в приличном состоянии. Он ничего не жалеет для любимого Ламборгини, покупает для машины самые дорогие колодки и поршни, заливает в бензобак лучшее топливо, отмывает корпус до блеска каждую неделю. А главное — аккуратно водит, чтобы не попасть в непредвиденную ситуацию и не брать машину напрокат, пока Ламборгини стоит в сервисе. Инахо купил машину в автомобильном салоне давнего друга, которому удалось выбить для него хорошую скидку. Не Бугатти, конечно, но ездить можно. Инахо докуривает сигарету и прячет окурок в пепельницу. Он расслабленно разваливается на мягком кресле и поглаживает рукой кожаную обивку, следя за мигающим желтым светом на светофоре. Уже через секунду загорается зеленый, но Инахо не успевает среагировать и нажать на газ, как на соседней полосе, выжимая максимум из своих возможностей, пролетает спорткар. Из-за грозно ревущего мотора закладывает уши. Инахо представляет за рулем дорогой Феррари очередного малолетнего позера, но в последний момент обращает внимание на освещенные номера с тремя стоящими рядом семерками. А еще этот кричащий цвет… Он знает только одного человека, который может позволить себе самовыражаться подобным образом. Инахо резко жмет на педаль газа, и под громкий рев мотора устремляется вперед, вдоль одинаковых пустынных улиц. Остается надеяться, что никому не придет в голову переходить дорогу при виде летящих на огромной скорости спорткаров. Хорошо, что Инахо догадывается закрыть окно прежде, чем успевает разогнаться. Неоновые вывески и фонари пролетают мимо со скоростью света, оставляя видимыми человеческому глазу лишь яркие разноцветные следы. Инахо чувствует, как всё сильнее вжимается в спинку сиденья. Определенно, если он попробует прямо сейчас резко затормозить, то по инерции пробьет головой лобовое стекло. А если кто-то из стражей правопорядка увидит летящую на полной скорости машину, то, в лучшем случае, Инахо получит штраф за опасное вождение в пределах города. Впрочем, людей снаружи сейчас не видно, полиции тоже, а желание догнать летящий впереди красный спорткар — водитель которого, судя по всему, в этой жизни не боится ничего вообще — только усиливается. Инахо давит на газ сильнее и лишь на секунду опускает взгляд на спидометр, опасаясь потерять концентрацию на дороге. Цифра в сто тридцать километров в час пугает слабо, и столь же слабо ощущается в хорошей машине. Для этого, собственно, машины и покупают за бешеные деньги. Несмотря на то, что разгоняться до высоких скоростей в пределах города нельзя, красная Феррари по-прежнему отдаляется и, кажется, не собирается сбрасывать скорость. Инахо снова давит на газ. Из своей ласточки он может выжать чуть больше трехсот километров в час, но это явно перебор. К тому же, неизвестно, в каком состоянии окажутся шины после такой погони. Впрочем, бак полон. Вскоре спидометр показывает сто девяносто пять километров в час, но Инахо не верит прибору. Бешеная скорость должна быть непредсказуемой, но он ее не чувствует. Возможно потому, что едет по идеально ровной дороге, практически не используя руль для маневров. Как бы то ни было, Инахо догоняет гонщика на Феррари и оказывается с ним на одном уровне, однако не может ничего разглядеть через тонированные окна. Внезапно его соперник начинает сбавлять скорость и вскоре оказывается далеко позади, хотя раньше он казался недостижимым. Инахо хмыкает и перестраивается в крайнюю полосу, медленно отпуская педаль газа. Стоило включить музыку — возможно, с ней было бы веселее. Инахо опускается до отметки в сорок километров в час и неспешно катится в сторону дома, решая не будить лихо, пока оно тихо. Он едет расслабленно и спокойно, почти не концентрируясь на дороге и не смотря в зеркала заднего вида. После недавней погони на безудержной скорости, теперь ему кажется, что едет он не на спорткаре, а на детском трехколесном велосипеде, который никогда не будет ехать быстрее километра в час. Инахо усмехается, представляя себе нелепую картину, и облизывает пересохшие губы. Он поздно замечает приближающийся сзади автомобиль и не успевает отъехать в сторону. Громкий скрип и небольшой толчок заставляют его резко нажать на тормоз и остановиться у обочины. Феррари тормозит чуть поодаль. Инахо чувствует, как волосы на голове становятся дыбом, и быстро вылетает из машины, с ужасом замечая длинную царапину на левом крыле. Содранную темно-синюю краску видно невооруженным глазом. Инахо чувствует, что начинает злиться и вскипать. Он грозно смотрит на стоящий чуть поодаль Феррари, желая взглядом прожечь в нем дырку. А водитель Феррари, кажется, совсем не волнуется о порче ни своего, ни чужого имущества. Инахо с трудом сдерживается, чтобы не швырнуть в машину камень, да покрупнее. Его соперник, будто бы чувствуя ярость, нарастающую в груди Инахо, открывает дверцу со стороны водительского сиденья и вальяжно выходит. Инахо усмехается и подходит ближе. — Троярд, сколько лет, сколько зим! — Инахо приветствует старого знакомого с недовольным выражением лица. Он на секунду сжимает руки в кулаки и делает глубокий вдох. — Ездить разучился? — Ох, Кайзука, какая неожиданность! Как жизнь, как настроение? Ласточка твоя себя хорошо чувствует? — Слэйн, ехидно улыбаясь, подходит ближе и по-хозяйски усаживается на капот машины Инахо, водя пальцем по гладкой поверхности. — Уже не очень, твоими стараниями, — Инахо мимолетно осматривает свежую царапину на своей машине, его злость усиливается, но самообладание пока еще берет верх. — Ты слишком напряжен, — Слэйн задумчиво болтает ногой. — Заведи себе девушку или парня, может, успокоишься… И не лопнешь от напряжения. — Зубы мне не заговаривай, — Инахо слегка повышает голос. — На ремонт моей машины дашь из своего кармана. — Нет, серьезно, когда ты в последний раз снимал с кем-то напряжение? Готов поспорить, ты из-за этого еще и по ночам плохо спишь. Ну, из-за неудовлетворенности, — Слэйн с видом эксперта качает головой, скрещивая руки на груди. — Тачка твоя, конечно, крошка, что надо, но сосать она не умеет, к сожалению. — Ты ко всем в личную жизнь лезешь? Своей займись, может, чесать языком перестанешь, — Инахо устает пререкаться и садится обратно в машину. Он знает, где Троярд живет, и в любой момент может прийти к нему и потребовать деньги на покраску. Слэйн еще секунду рассматривает напряженного Инахо через лобовое стекло, после чего подходит к дверце и стучит в окно, чтобы ему открыли. — А знаешь, я уже наладил, — он довольно улыбается, внимательно наблюдая за реакцией Инахо. — Правда, я так привык дрочить на тебя по ночам, что даже не уверен, что у меня встанет на кого-то другого. От удивления Инахо забывает, зачем вообще сел в машину, тем самым давая Слэйну фору. Тот, пользуясь моментом, подмигивает ему и быстро возвращается в свой автомобиль. Он срывается с места в ту же секунду и быстро устремляется вперед. Инахо слышит рев мотора, резко снимает машину с ручника и давит педаль газа в пол. До дома осталось проехать всего пару кварталов, и вряд ли Инахо успеет догнать Слэйна за столь короткий промежуток времени, даже если разгонится до максимальной скорости. Наверное, их гонку слышат все близлежащие дома. Инахо едва не задевает Феррари Слэйна бампером, заезжая за ним в подземный паркинг. Они одновременно становятся на свои парковочные места и выходят из машин. Слэйн, не теряя ни секунды, мчится к открытому лифту, влетает в него и нажимает на кнопку девятого этажа. Но Инахо не медлит. Он успевает в последний момент, боком пролезает в лифт между закрывающихся дверей. Гробовая тишина давит на уши. — Здесь камеры, между прочим, — на всякий случай напоминает Слэйн, когда Инахо крепко сжимает рукой его плечо. — Не кипятись, оплачу я тебе твой ремонт. — Оплатишь, конечно. Никуда не денешься, — Инахо грубо вытаскивает Слэйна из лифта на нужном этаже. Он нащупывает в его заднем кармане штанов ключи от квартиры и отпирает ими вдохную дверь. — Не надо меня лапать! — наигранно возмущается Слэйн, строя из себя униженного. — И вообще, это мои ключи! Моя квартира! — И брелок тоже твой, — Инахо на секунду задерживает взгляд на маленькой пластиковой упаковке из-под презервативов, переливающейся всеми цветами радуги. Инахо заталкивает Слэйна в его же квартиру и заходит следом за ним, закрывая за собой дверь. На секунду он теряется в темноте незнакомого дома, почти ничего не видя, но не собирается ждать, пока Слэйн вырвется из его хватки. Потоптавшись по лежащим на полу вещам, Инахо на ощупь находит комнату, которая по счастливой случайности оказывается спальней, и заталкивает его внутрь. Однако Слэйн тоже не промах. Ему хватает момента, чтобы толкнуть Инахо, потерявшего бдительность, на кровать, усесться на его бедра и упереться руками в его грудь. — Тебе пора снять напряжение, а то жилка на лбу скоро лопнет, — шепчет Слэйн соблазнительным голосом, наклоняясь к его лицу, трется о него бедрами и тянет руки к штанам, неспешно расстегивая пряжку ремня. Слэйн двигается медленно, наблюдает за реакцией и дразнит, то и дело облизывая пересыхающие губы. — Или тебе противно делать это со мной? — Ты сам сказал, что дрочишь на меня по ночам. Что ж, я готов тебя порадовать и предоставить тебе возможность со мной переспать, — Инахо расслабленно подкладывает руки под голову, давая Слэйну свободу действий. Как ни как, он сам его на это спровоцировал. — О боги, конечно! Я всю жизнь мечтал увидеть твой прекрасный член и потрогать его! — томно вздыхает Слэйн и разрывает на Инахо рубашку, с силой дернув за обе стороны подола. Пуговицы разлетаются в разные стороны. — Рубашку я тебе тоже куплю, честное слово! — Хорошо, хорошо. Давай, не задерживайся, — Инахо снисходительно кивает и прикрывает глаза, готовясь наслаждаться процессом. Ввиду поцарапанной машины одна испорченная рубашка кажется незначительной мелочью. Слэйн усмехается и стягивает с Инахо джинсы вместе с нижним бельем. Если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам, и секс — не исключение. Он медленно ведет рукой вверх по бедру, ощупывая крепкие мышцы, и обхватывает ладонью еще вялый член. Слэйн проводит по нему рукой вверх-вниз, рассматривая все выпирающие жилки и поглаживая яйца свободной рукой. Он на пробу касается головки языком и поднимает на Инахо заинтересованный взгляд. Тот упрямо делает вид, что уже успел задремать, и вообще его уже ничего не волнует. Слэйн недовольно хмыкает и решает приступить к делу. Он проводит языком вдоль всего ствола, пробуя его на вкус, затем сразу вбирает головку в рот. Слэйн медленно посасывает ее, активно работая языком и головой. Поглаживая одной рукой внутреннюю сторону бедра, а другой — подтянутый живот, он надеется, что Инахо хотя бы оценит его старания и перестанет делать равнодушный вид. — Что так медленно-то? — вяло бубнит Инахо, продолжая лежать в расслабленной позе с закрытыми глазами, но на недовольный громкий вздох Слэйна он всё-таки обращает внимание. За что боролся, на то и напоролся, так что пусть поработает. Слэйну это не нравится. Видимо, Инахо забыл, что именно находится у Слэйна во рту и что он может с этим сделать. Но сейчас неподходящий случай, поэтому Слэйн действует с точностью да наоборот. Он берет уже твердый член глубже, стараясь уткнуться носом в промежность, и едва не давится, с трудом подавляет рвотный рефлекс. Слэйн двигает головой активнее, быстрее двигает языком, с покрасневших губ стекает густая слюна. А член Инахо, оказывается, хорошо помещается во рту. Не большой, но и не маленький — идеальный размер. Но внезапно Инахо слегка толкается бедрами навстречу, утыкаясь головкой Слэйну в горло. Тот резко отстраняется, пытаясь откашляться и не подавиться собственной слюной. — Ты что, убить меня хочешь? — обиженно хрипит Слэйн, считая это, скорее, за оскорбление, чем за попытку подразнить. — Зачем? Ты хорошо сосешь, только медленно, — всё также лениво говорит Инахо, поднимая глаза на Слэйна. Со вспухшими, приоткрытыми губами и озадаченным взглядом он даже кажется немного милым. — Любишь активность? Хорошо, запомним, — Слэйн задумчиво облизывает губы и садится рядом на постель. Он быстро стягивает с плеч свою рубашку и избавляется от тесных штанов. Слэйн рассматривает Инахо с ног до головы, встречается с ним взглядом. Последняя пачка презервативов уже давно закончилась, но в резинке сейчас нет особого смысла. Слэйн не забеременеет в любом случае, а Инахо вряд ли передаст ему какую-нибудь инфекцию. Слэйн решает не медлить, пока запал еще не прошел. Он несколько раз проводит рукой вдоль члена Инахо, размазывая по нему еще не высохшую слюну и естественную смазку, быстро растягивает себя пальцами и медленно насаживается на него. После долгого перерыва чувствуется некоторый дискомфорт, но перетерпеть можно. Теперь Слэйн понимает, что переоценил свои возможности, и устроить секс-марафон пока еще не может. Член внутри скользит не так свободно, как хотелось бы, а боль и дискомфорт не позволяют насадиться полностью. Слэйн усаживается на бедрах Инахо поудобнее и упирается руками в его грудь, заглядывая в его незаинтересованные глаза. Пересохшие губы сами собой сжимаются от перенапряжения и негодования. — Я тут стараюсь, страдаю ради твоей ленивой задницы, а ты делаешь вид, будто бы тебе всё равно! — Слэйн злится и бьет Инахо подушкой, не сдерживая мимолетного порыва. — Ты бы хоть сделал вид, что тебе интересно! Инахо устает ждать и терпеть, пока Слэйн, наконец, придет в себя и начнет действовать. Он резко встает и роняет его на постель, меняясь с ним местами. Странно, что с таким желанием, накопившимся за долгое время, он не изнасиловал его еще в машине. Слэйн шипит и извивается, как змея, но внезапная боль быстро проходит и на ее смену приходят давно забытые приятные ощущения. — Мне очень интересно, разве не видно? — Инахо пожимает плечами и слабо шлепает Слэйна по ягодице, закидывая его ногу себе на плечо.

***

Инахо открывает глаза только под утро, понимая, что окончательно замерз и покрылся мурашками. За ночь Слэйн перетащил теплое одеяло на свою половину, оставив Инахо лишь маленький кусочек, которым он смог прикрыть только бедра. Инахо пытается немного оттянуть одеяло на себя, но Слэйн укутан в него так крепко, что сделать это, не разбудив его самого, нельзя. Инахо быстро оставляет попытки согреться и прикрывает глаза, складывая руки на животе, однако внезапное шевеление рядом заставляет его немного взбодриться. — Что, на работу уже не пойдешь? — Слэйн сонно зевает и усмехается, накидывая на Инахо одеяло. Часы показывают десять утра. В обычный день Инахо уже опаздывал бы везде, куда только можно, и не сомневался бы в том, что на телефоне, у которого выключен звук, было бы больше двух десятков пропущенных вызовов. — Нет. Не хочу и не пойду, — Инахо кутается в одеяло и поворачивается на бок, лицом к Слэйну. — Не уйду, пока не оплатишь покраску моей машины. — Да брось! Из-за этой царапины хуже ездить она не станет, — Слэйн недовольно ворчит, укладываясь на свою подушку. — Только проснулся, а уже начинаешь бурчать. Противный. — Противный? — Инахо зевает и прикрывает глаза. Не говорить же Слэйну, что сегодня у него выходной. — Именно поэтому ты всё еще не выгнал меня из своей квартиры?