Угу

      В какой момент всё пошло не так? Когда надо было остановиться и задуматься? Хёчжон не понимает, почему именно Усок. Тот ведь совсем еще ребенок, похож на щенка-переростка. Ходит за Хёчжоном хвостиком, смотрит своими глазищами сверху вниз, как будто в душу заглядывает. Невинно хлопает ресницами. Занимает своим огромным телом весь диван, читает свою дурацкую мангу и ржет басом. Весь такой большой и несуразный.       Но.       В какой-то момент он начинает замечать детали. Какие у младшего широкие плечи, длинные ресницы (у самого Хёчжона ресницы полупрозрачные и жиденькие, не то что эти проклятые черные веера), какой у него глубокий голос, от которого подкашиваются колени, какие огромные ладони (“Ну у тебя и лапищи!” - нервно хихикает Хёчжон, царапая короткими ногтями тыльную сторону усоковой ладони, а у самого аж руки чешутся - так хочется попробовать разок переплести свои тонкие пальцы с теплыми и шершавыми на вид пальцами младшего). Замечает, что Усок зовет его по-разному в зависимости от ситуации. В компании общих друзей Хечжон для Усока просто “хён”, а когда они наедине - почему-то превращается в “Хечжони-хёна”. Когда старший слышит это впервые - он от неожиданности спотыкается на ровном месте и чуть не разбивает себе нос о дверной косяк. Он не помнит, он пропустил, когда это всё началось. Или Усок всегда звал его так, а он заметил только сейчас? У Хёчжона все нутро дрожит от этого казалось бы простого и невинного обращения, от этого голоса. Как будто внутри него вибрируют какие-то струны. Честно, он понятия не имеет как до такого докатился.       Хёчжон резко сокращает все контакты с младшим. Какое-то время ему это и правда удается. К его облегчению, остальные друзья даже не замечают, что между ним и Усоком что-то не так. На общих посиделках у кого-нибудь из друзей (это когда они затариваются пивом, собираются у Хвитэка в крохотной квартирке и до утра играют в xbox) Хёчжон старается появляться реже. Когда они компанией собираются куда-нибудь, он приходит к началу, тусит с друзьями максимум час и каждый раз технично успевает свалить перед самым появлением Усока - он отлично знает, что младший никогда не приходит вовремя. Он сам не может объяснить себе, почему избегает Усока. В надежде, что это вот, горячее и щемящее в груди, пройдет само, если перестать видеться с младшим? Или боится быть раскрытым? Да, его уже физически влечет к этому невозможному парню, и скорее всего Хёчжон боится именно этого - что однажды его нутро не выдержит и желание прорвется наружу - у него тупо встанет на друга.       Время идёт, недели и месяцы складываются в один невыносимо длинный день - бесконечный день без Усока. Младший закидывает его сообщениями в какаотоке, в каждом предложении сквозит обида и непонимание:       “Хён, какие планы в субботу? Придешь к Хвитэк-хёну? Юто улетает домой на каникулы, надо его проводить, посидеть всем вместе”       “Хён. Почему ты не отвечаешь? Хёёён… Я тебя уже сто лет не видел, правда, это уже не смешно”       “Хёчжони-хён. Я сделал что-то не так? Прости. Ну хён?”       “Ну, Хёчжони-хён… Ты меня игнорируешь? Серьезно? Как мне узнать, из-за чего ты злишься, если ты мне не отвечаешь? Мне спросить у Чжинхо-хёна? Мы с ним и Хвитэк-хёном сегодня идем на премьеру того самого фильма, на который мы с тобой договаривались идти вдвоем”.       Хёчжон видит последнее сообщение и вспоминает, что и правда обещал когда-то сходить с Усоком на премьеру новых “Мстителей”. Неужели фильм уже вышел? Сколько он уже так прячется? Хёчжон кутается в свою безразмерную толстовку, надевает капюшон и затягивает шнурки до упора, оставляя только маленький “иллюминатор” и прикрывает глаза. Так уютно и тепло. Так не хочется никуда выходить. Так вкусно пахнет...       СТОП.       Он распахивает глаза - сознание прорезает внезапной мыслью, как молнией - пахнет Усоком. Когда-то (кажется, что уже в прошлой жизни) Усок по каким-то причинам целую неделю кантовался у него в квартире. Дело было зимой, в квартире было так холодно, что свежезаваренный кофе остывал почти сразу, и Хёчжону пришлось одолжить своему гостю кое-что из своих вещей, чтобы тот не окоченел, а эта толстовка как раз подходила Усоку по размеру. И вот сейчас Хёчжон, как какой-то сумасшедший сталкер, краснея от волнения, втягивает носом запах младшего с нестираной кофты и думает-думает-думает… Он как будто только сейчас осознает насколько соскучился по Усоку: по вибрации невидимых струн от его голоса, по его дурацкому заразительному смеху, по глупым шуточкам и случайным прикосновениям. По всему тому, что было и по всему тому, что он пропустил за всё это время, пока прятался от него. Так просто его из сердца не вырвать - этот засранец, оказывается, уже давно и прочно обосновался там. Приходится это признать, приходится наконец набрать ответ:       “Хён не сердится, Усога. Прости меня, хён был слишком занят в последнее время, столько всего навалилось, просто жесть. Давай встретимся. Давай в кино. Давай вдвоем”.       Через несколько минут телефон коротко пиликает, уведомляя о новом сообщении.       “Ты не представляешь, как я скучал по тебе, хён. Я отменил встречу с другими хёнами и уже забронировал нам с тобой места в другом кинотеатре. Я же всё правильно сделал, так? Я сейчас скину тебе время и адрес. Ты ведь правда придешь?”.       “Да, мой хороший”, - думает Хёчжон, улыбаясь впервые за очень долгое время.       Но печатает:       “Угу”.